Охранники не обратили внимания на безликое существо в медицинском халате и колпаке — потрясающем средстве маскировки делающем всех людей на одно лицо.
Так Лелька получила необходимую фору. Ибо первым действием конвоиров был поиск беглянки на территории больницы. И лишь через двадцать минут они решились сообщить о пропаже Звереву. В это время последняя электричка уже двигалась по направлению к городу.
Ориентировка на опасную преступницу, женщину-киллера с льняными волосами и голубыми глазищами, похожую на киллера, как Дюймовочка на Синюю бороду (впрочем, может быть, именно так и выглядят женщины-киллеры, кто знает?), так вот, ориентировка в районе, подчиненном Звереву, была доведена до сведения уже через пятнадцать минут. На Финляндском вокзале Петербурга ее уже ждали. Но Лелька, ведомая подкорковым чутьем, вышла раньше, там, где остановка электропоезда соединялась со станцией метрополитена, к тому же за пять минут до объявления розыска. И нырнула в подземку. И ускользнула таким образом из зоны влияния полковника.
— Если ты не найдешь эту сучку, считай, что остался без головы, — шипел Беседин. — Где были твои охранники? Почему она удрала из-под их носа? На черта ты мне нужен, если не в состоянии обеспечить безопасность объекта!
— А что я делал пять лет?! Виновные наказаны. В конце концов, это первый прокол.
Беседин конечно же не был оповещен о ЧП с Мишаней, и делать этого Зверев, разумеется, не собирался.
— В данном случае вполне достаточно одного раза! — вскричал Беседин. — Первого и последнего.
— Никуда она не денется. Она же наркоманка. Значит, будем пасти ее в местах торговли наркотой.
— Если она раньше не проболтается кому-нибудь.
— Да кому она проболтается? Она, может, и не слышала ничего. Ей же такую дозу вкатили еще по дороге на базу, наверняка в отключке была. Да даже если и проболтается, кто ей поверит? Потом, она здесь проездом. Наверняка перепугана и постарается уехать. Я выставлю своих людей на вокзалах, в аэропорту. На всех выездах из города. Не проскочит.
— Что Каримов?
— Лежит как мешок с дерьмом. Баба его — та матерится, как извозчик, но хоть не воет. А этот растекся слюнями.
— Это хорошо. Его и следовало деморализовать. Глаз с них не спускайте.
Утром я приеду. Должно поступить сообщение от иранцев. Если бы не эта чертова девка, как хорошо бы все складывалось, Алексей!
— Все будет нормально, Евгений Юрьевич! Поверьте чутью бывшего чекиста.
— Твои бы слова да Богу в уши. Все. До утра…
В трубке пошли короткие гудки.
— До утра… Уже утро, — буркнул Зверев глядя сквозь окно на поднимающееся над озеро" солнце.
* * *
Телефон не отвечал. Они крутили диск до бесконечности, прежде чем длинные гудки прервались наконец женским голосом.
— Але? — спросил вдруг этот голос. Лелька от неожиданности растерялась.
— Говорите, слушаю вас.
— Это… Лену можно?
— Я слушаю, — удивилась Елена. Мало кто называл ее просто по имени.
— Это с вами говорит… Помните, мы лежали вместе. В одной палате.
Когда вы под машину попали.
Лена вспомнила. Еще бы не вспомнить. Утром следующего дня в отделении поднялся такой переполох. Прибежала главный врач больницы. То, что эта перепуганная женщина — главный врач, поведала постовая медсестра. Лену пригласили в ординаторскую.
— Вы не помните, в котором часу вчера вашу соседку перевели в другое отделение?
— Нет. Я спала, когда за ней приехали. Вошли два санитара с каталкой и увезли ее. Я опять заснула. Что-нибудь случилось?
— Нет, нет, ничего, — улыбнулась доктор. — Извините, что потревожили вас, Елена Андреевна. Я слышала, вы домой проситесь? Ну что ж, состояние ваше улучшилось. Пожалуй, можно и домой. Сегодня же и выпишем вас.
Персонал любой больницы — коллектив преимущественно женский. А то, что знает одна женщина, знают все.
Пока Елена ожидала Виктора, который должен был забрать ее из данного богоугодного заведения, она наслушалась всякого.
— Девчонка эта сбежала из хирургии.
— Ага. Ее в коридоре оставили до утра, она и дала деру.
— Наркоманка же! Чего с них взять? Они без дозы и дня не просидят.
Умирать будут, а потащатся за наркотой своей.
— А я слышала, что ее увезли.
— Да кому она нужна-то?
— А тетя Маша, которая убирает у нас, она говорила, что тех санитаров, которые девчонку в хирургию повезли, что их найти не могут. Вроде здесь такие и не работают.
— Ой, да тетя Маша такого расскажет! Это она боевиков по телику насмотрелась, вот ей и мерещится.
— Она еще сказала, что у девчонки этой СПИД обнаружили.
— Ну конечно! Если бы обнаружили, здесь бы see уже закрыли на дезинфекцию.
— А СПИД так не передается.
— Еще неизвестно. Говорят, и кошки им болеют.
И так далее.
Все это возникло в Елениной памяти мгновенной картинкой.
— Простите, я забыла, как вас зовут.
— Лелька. То есть Ольга. Но лучше Леля.
Лелька отвечала на вопросы и не сводила глаз со стоявшего рядом Сани.
— Я вас слушаю, Леля.
Елена попыталась вспомнить, давала ли он соседке номер своего телефона.
Не давала, это точно.
— Простите, а откуда вы мой номер знаете?
— Я запомнила. Вы уж извините. Когда вас милиционер допрашивал про аварию, он ваш телефончик попросил. Вот я и думала, вдруг какая-нибудь нужда возникнет. Вы ведь адвокат. Тем более номер у вас очень простой. Я случайно запомнила. Вы уж извините, — повторяла она попугаем, пытаясь вспомнить фразу, которую должна сказать в первую очередь.
— И что, возникла?
— Ага.
— Ну так я вас слушаю, — начала терять терпение Елена.
— Понимаете, тут такое дело. Я располагаю очень важной информацией, — выпалила наконец Лелька заранее отрепетированный текст.
— И что?
— Как — что? У вас ведь муж журналист, так? Он к вам приходил, навещал вас. Большой такой. вы говорили, он журналист. — Ну и что?
— Так это… Ему будет интересно. Это очень-очень важная информация… Саня наконец сообразил сунуть бумажку с заготовленным текстом на глаза Лельке.
— Речь идет о безопасности государства, — выбила Лелька.
Елена рассмеялась:
— Послушайте, Леля, что вам все-таки нужно?
— Денег, — простодушно ответила Лелька.
— Это уже не смешно. Как вам не стыдно? Вы звоните незнакомому человеку… Я сейчас в милицию сообщу.
— Не надо! Не надо в милицию! Я правду говорю. Я слышала… Я была свидетелем разговора, — судорожно вглядывалась в текст Лелька. — Членов правительства заражают болезнями.
— Какого правительства? — навострилась Лена.
— Областного. Вы послушайте: там один гомик есть. Его сифилисом заразили. Еще одна тетка. Сагина, что ли. Ее какой-то паршой кожной заразили.
Потом умер один чувак. Гулько, что ли.
— Гринько?
— Ага. Его убили. Я все слышала. Я знаю, где это место. Они еще собираются продать страшную заразу.
— Кому?
— Это я вам потом скажу. Мне нужны деньги на лечение. На лекарства. Я вашему мужу все расскажу, а вы дадите мне денег.
— Где вы находитесь?
— Где нахожусь?
Саня сложил в виде подсказки подруге фигуру из трех пальцев.
— Нет, я не могу сказать. Я скрываюсь.
— Как же я дам вам денег?
— Давайте я тачку возьму и приеду к вам! Только вы за нее заплатите. У меня ни копья нет Елена задумалась. Девушка повторила то, что предположил пару дней назад Виктор. Упускал такую информацию было нельзя. Впускать в дом незнакомого человека, да еще и наркоманку и возможно, больную, тоже не хотелось.
— Давайте сделаем так. Вы возьмете машину подъедете к скверу на улице… Около станци метро. Я буду ждать вас через полчаса. Поезда оплачу.
— И обратно.
— Хорошо. И обратно.
— Я буду с другом.
— Хорошо.
Лена принялась набирать номер Витюшиного сотового. Ответа не было.
Отключил, что ли?
Какой смысл тогда носить его с собой? Набрав номер редакции, Елена услышала, что Галкин находится в местной командировке. Что, разумеется, можно предположить и без звонка.
Поразмыслив, Елена извлекла из мужниного письменного стола запасной диктофон, зарядила пленку. Благо этого добра — то есть чистых кассет — в доме журналиста было предостаточно. Прикинула, сколько взять денег. Сунула в карман летней куртки несколько купюр и вышла из квартиры.
Глава 35
ПЕРЕХВАТ
В скверике прогуливались молодые мамы с колясками. Судачили на лавочках старушки. Лена выбрала самую близкую к проезжей части и поэтому пустую скамейку. Вскоре у бровки затормозил «жигуленок». Из машины вышла миниатюрная девушка и невысокий худой парень. Когда они говорили по телефону, Лене казалось, что она не помнит лица соседки по палате, но, едва увидев легкие льняные волосы и голубые глазищи, узнала девушку. Калинина подошла к машине, расплатилась.
— Здрасьте, — поздоровалась Лелька.
— Добрый день.
Лена старалась не разглядывать лицо Лелы Она впервые общалась с ВИЧ-инфицированй человеком.
«Во-первых, это, возможно, болтовня и никакая она не инфицированная. А во-вторых, как не стыдно, Елена Андреевна?» — одернула себя Калинина.
Парень смотрел угрюмо.
— Сколько вы нам заплатите? — тут же спросил он.
— А сколько вы хотите?
— Тысячу долларов.
— Это большие деньги. Для начала я должна убедиться, что информация того стоит.
— Ага. Мы все расскажем, а вы ничего не заплатите.
— А если вы придумали историю, чтобы заработать на дозу? Кто рискует больше? Слушайте, давайте не будем торговаться. Не на рынке. Это вы меня нашли, а не я вас. Сейчас Леля расскажет на диктофон все, что хочет поведать.
— Это зачем?
— Я покажу запись мужу. Это он журналист, а не я. Он может оценить, насколько это… правдоподобно и важно. Я заплачу вам пятьдесят долларов за эту запись. Сейчас же. Больше у меня с собой нет. Но если информация интересная, я вам гарантирую не тысячу, у нас нет таких денег. Пятьсот. И защиту ваших интересов в случае необходимости. Я ведь адвокат. Если вас не устраивает, мы расходимся.
Парочка переглянулась. Желание заработать немедленно читалось в обеих парах глаз.
— Башли вперед, — решительно произнес парень.
«Ладно, пятьдесят долларов — не пятьсот. Даже если клюкву развесистую преподнесут, семейный бюджет потерю выдержит», — подумала Лена и вынула из сумочки доллары.
— Ладно, Лелька, давай, — разрешил «старший по группе».
Лена достала диктофон.
— С чего начинать-то?
— Начните с начала. Как вы исчезли из больницы, Леля? Действительно сбежали?
— Нет. Меня украли…
Слушая сбивчивую речь девушки, Лена старалась сохранять непроницаемое выражение лица. Информация была из ряда вон… Если даже не все, что говорилось, было правдой… Хотя похоже на правду. Откуда этой девчонке знать про дурную болезнь члена областного правительства? И о том, что он гомосексуалист? Как могла она выдумать кожную болезнь вице-премьера правительства?
— Вы не помните фамилию этой женщины?
— Точно не помню. Я уже старалась вспомнить. Но я ведь напугана была очень. Помню, что простая фамилия. Начинается на букву "с". Семина? Нет, это артистка. Самина иди Сагина…
— Смагина?
— Точно! То, что рассказала Лелька дальше, выходило за все мыслимые рамки.
— Повторите еще раз про Иран.
— Ну, этому дядьке предъяву сделали, что он вышел на иранцев сам, без них. Что испытывал на людях препарат какой-то. Представляете?
Лельку начинало колотить то ли от вновь нахлынувшего ужаса, то ли от абстиненции. Саня молча курил одну сигарету за другой.
— Они ждут письма оттуда. Через электронную почту. Получили уже. Это ведь три дня назад все было…
Лена следила за движением пленки и лихорадочно соображала, что предпринять. — Это все, в общем-то, — закончила Лелька.
— Вы весь их разговор слышали, так? А видели кого-нибудь?
— Нет, что вы. Я ж в соседней комнате лежала. Рот заклеили пластырем. И слава богу, а то закричала бы, не выдержала. Если бы они меня увидели, я бы уже… С вами бы сейчас точно не разговаривала. Это мне повезло. Они, видно, неожиданно нагрянули, дядьку этого врасплох застали, и он забыл про меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Так Лелька получила необходимую фору. Ибо первым действием конвоиров был поиск беглянки на территории больницы. И лишь через двадцать минут они решились сообщить о пропаже Звереву. В это время последняя электричка уже двигалась по направлению к городу.
Ориентировка на опасную преступницу, женщину-киллера с льняными волосами и голубыми глазищами, похожую на киллера, как Дюймовочка на Синюю бороду (впрочем, может быть, именно так и выглядят женщины-киллеры, кто знает?), так вот, ориентировка в районе, подчиненном Звереву, была доведена до сведения уже через пятнадцать минут. На Финляндском вокзале Петербурга ее уже ждали. Но Лелька, ведомая подкорковым чутьем, вышла раньше, там, где остановка электропоезда соединялась со станцией метрополитена, к тому же за пять минут до объявления розыска. И нырнула в подземку. И ускользнула таким образом из зоны влияния полковника.
— Если ты не найдешь эту сучку, считай, что остался без головы, — шипел Беседин. — Где были твои охранники? Почему она удрала из-под их носа? На черта ты мне нужен, если не в состоянии обеспечить безопасность объекта!
— А что я делал пять лет?! Виновные наказаны. В конце концов, это первый прокол.
Беседин конечно же не был оповещен о ЧП с Мишаней, и делать этого Зверев, разумеется, не собирался.
— В данном случае вполне достаточно одного раза! — вскричал Беседин. — Первого и последнего.
— Никуда она не денется. Она же наркоманка. Значит, будем пасти ее в местах торговли наркотой.
— Если она раньше не проболтается кому-нибудь.
— Да кому она проболтается? Она, может, и не слышала ничего. Ей же такую дозу вкатили еще по дороге на базу, наверняка в отключке была. Да даже если и проболтается, кто ей поверит? Потом, она здесь проездом. Наверняка перепугана и постарается уехать. Я выставлю своих людей на вокзалах, в аэропорту. На всех выездах из города. Не проскочит.
— Что Каримов?
— Лежит как мешок с дерьмом. Баба его — та матерится, как извозчик, но хоть не воет. А этот растекся слюнями.
— Это хорошо. Его и следовало деморализовать. Глаз с них не спускайте.
Утром я приеду. Должно поступить сообщение от иранцев. Если бы не эта чертова девка, как хорошо бы все складывалось, Алексей!
— Все будет нормально, Евгений Юрьевич! Поверьте чутью бывшего чекиста.
— Твои бы слова да Богу в уши. Все. До утра…
В трубке пошли короткие гудки.
— До утра… Уже утро, — буркнул Зверев глядя сквозь окно на поднимающееся над озеро" солнце.
* * *
Телефон не отвечал. Они крутили диск до бесконечности, прежде чем длинные гудки прервались наконец женским голосом.
— Але? — спросил вдруг этот голос. Лелька от неожиданности растерялась.
— Говорите, слушаю вас.
— Это… Лену можно?
— Я слушаю, — удивилась Елена. Мало кто называл ее просто по имени.
— Это с вами говорит… Помните, мы лежали вместе. В одной палате.
Когда вы под машину попали.
Лена вспомнила. Еще бы не вспомнить. Утром следующего дня в отделении поднялся такой переполох. Прибежала главный врач больницы. То, что эта перепуганная женщина — главный врач, поведала постовая медсестра. Лену пригласили в ординаторскую.
— Вы не помните, в котором часу вчера вашу соседку перевели в другое отделение?
— Нет. Я спала, когда за ней приехали. Вошли два санитара с каталкой и увезли ее. Я опять заснула. Что-нибудь случилось?
— Нет, нет, ничего, — улыбнулась доктор. — Извините, что потревожили вас, Елена Андреевна. Я слышала, вы домой проситесь? Ну что ж, состояние ваше улучшилось. Пожалуй, можно и домой. Сегодня же и выпишем вас.
Персонал любой больницы — коллектив преимущественно женский. А то, что знает одна женщина, знают все.
Пока Елена ожидала Виктора, который должен был забрать ее из данного богоугодного заведения, она наслушалась всякого.
— Девчонка эта сбежала из хирургии.
— Ага. Ее в коридоре оставили до утра, она и дала деру.
— Наркоманка же! Чего с них взять? Они без дозы и дня не просидят.
Умирать будут, а потащатся за наркотой своей.
— А я слышала, что ее увезли.
— Да кому она нужна-то?
— А тетя Маша, которая убирает у нас, она говорила, что тех санитаров, которые девчонку в хирургию повезли, что их найти не могут. Вроде здесь такие и не работают.
— Ой, да тетя Маша такого расскажет! Это она боевиков по телику насмотрелась, вот ей и мерещится.
— Она еще сказала, что у девчонки этой СПИД обнаружили.
— Ну конечно! Если бы обнаружили, здесь бы see уже закрыли на дезинфекцию.
— А СПИД так не передается.
— Еще неизвестно. Говорят, и кошки им болеют.
И так далее.
Все это возникло в Елениной памяти мгновенной картинкой.
— Простите, я забыла, как вас зовут.
— Лелька. То есть Ольга. Но лучше Леля.
Лелька отвечала на вопросы и не сводила глаз со стоявшего рядом Сани.
— Я вас слушаю, Леля.
Елена попыталась вспомнить, давала ли он соседке номер своего телефона.
Не давала, это точно.
— Простите, а откуда вы мой номер знаете?
— Я запомнила. Вы уж извините. Когда вас милиционер допрашивал про аварию, он ваш телефончик попросил. Вот я и думала, вдруг какая-нибудь нужда возникнет. Вы ведь адвокат. Тем более номер у вас очень простой. Я случайно запомнила. Вы уж извините, — повторяла она попугаем, пытаясь вспомнить фразу, которую должна сказать в первую очередь.
— И что, возникла?
— Ага.
— Ну так я вас слушаю, — начала терять терпение Елена.
— Понимаете, тут такое дело. Я располагаю очень важной информацией, — выпалила наконец Лелька заранее отрепетированный текст.
— И что?
— Как — что? У вас ведь муж журналист, так? Он к вам приходил, навещал вас. Большой такой. вы говорили, он журналист. — Ну и что?
— Так это… Ему будет интересно. Это очень-очень важная информация… Саня наконец сообразил сунуть бумажку с заготовленным текстом на глаза Лельке.
— Речь идет о безопасности государства, — выбила Лелька.
Елена рассмеялась:
— Послушайте, Леля, что вам все-таки нужно?
— Денег, — простодушно ответила Лелька.
— Это уже не смешно. Как вам не стыдно? Вы звоните незнакомому человеку… Я сейчас в милицию сообщу.
— Не надо! Не надо в милицию! Я правду говорю. Я слышала… Я была свидетелем разговора, — судорожно вглядывалась в текст Лелька. — Членов правительства заражают болезнями.
— Какого правительства? — навострилась Лена.
— Областного. Вы послушайте: там один гомик есть. Его сифилисом заразили. Еще одна тетка. Сагина, что ли. Ее какой-то паршой кожной заразили.
Потом умер один чувак. Гулько, что ли.
— Гринько?
— Ага. Его убили. Я все слышала. Я знаю, где это место. Они еще собираются продать страшную заразу.
— Кому?
— Это я вам потом скажу. Мне нужны деньги на лечение. На лекарства. Я вашему мужу все расскажу, а вы дадите мне денег.
— Где вы находитесь?
— Где нахожусь?
Саня сложил в виде подсказки подруге фигуру из трех пальцев.
— Нет, я не могу сказать. Я скрываюсь.
— Как же я дам вам денег?
— Давайте я тачку возьму и приеду к вам! Только вы за нее заплатите. У меня ни копья нет Елена задумалась. Девушка повторила то, что предположил пару дней назад Виктор. Упускал такую информацию было нельзя. Впускать в дом незнакомого человека, да еще и наркоманку и возможно, больную, тоже не хотелось.
— Давайте сделаем так. Вы возьмете машину подъедете к скверу на улице… Около станци метро. Я буду ждать вас через полчаса. Поезда оплачу.
— И обратно.
— Хорошо. И обратно.
— Я буду с другом.
— Хорошо.
Лена принялась набирать номер Витюшиного сотового. Ответа не было.
Отключил, что ли?
Какой смысл тогда носить его с собой? Набрав номер редакции, Елена услышала, что Галкин находится в местной командировке. Что, разумеется, можно предположить и без звонка.
Поразмыслив, Елена извлекла из мужниного письменного стола запасной диктофон, зарядила пленку. Благо этого добра — то есть чистых кассет — в доме журналиста было предостаточно. Прикинула, сколько взять денег. Сунула в карман летней куртки несколько купюр и вышла из квартиры.
Глава 35
ПЕРЕХВАТ
В скверике прогуливались молодые мамы с колясками. Судачили на лавочках старушки. Лена выбрала самую близкую к проезжей части и поэтому пустую скамейку. Вскоре у бровки затормозил «жигуленок». Из машины вышла миниатюрная девушка и невысокий худой парень. Когда они говорили по телефону, Лене казалось, что она не помнит лица соседки по палате, но, едва увидев легкие льняные волосы и голубые глазищи, узнала девушку. Калинина подошла к машине, расплатилась.
— Здрасьте, — поздоровалась Лелька.
— Добрый день.
Лена старалась не разглядывать лицо Лелы Она впервые общалась с ВИЧ-инфицированй человеком.
«Во-первых, это, возможно, болтовня и никакая она не инфицированная. А во-вторых, как не стыдно, Елена Андреевна?» — одернула себя Калинина.
Парень смотрел угрюмо.
— Сколько вы нам заплатите? — тут же спросил он.
— А сколько вы хотите?
— Тысячу долларов.
— Это большие деньги. Для начала я должна убедиться, что информация того стоит.
— Ага. Мы все расскажем, а вы ничего не заплатите.
— А если вы придумали историю, чтобы заработать на дозу? Кто рискует больше? Слушайте, давайте не будем торговаться. Не на рынке. Это вы меня нашли, а не я вас. Сейчас Леля расскажет на диктофон все, что хочет поведать.
— Это зачем?
— Я покажу запись мужу. Это он журналист, а не я. Он может оценить, насколько это… правдоподобно и важно. Я заплачу вам пятьдесят долларов за эту запись. Сейчас же. Больше у меня с собой нет. Но если информация интересная, я вам гарантирую не тысячу, у нас нет таких денег. Пятьсот. И защиту ваших интересов в случае необходимости. Я ведь адвокат. Если вас не устраивает, мы расходимся.
Парочка переглянулась. Желание заработать немедленно читалось в обеих парах глаз.
— Башли вперед, — решительно произнес парень.
«Ладно, пятьдесят долларов — не пятьсот. Даже если клюкву развесистую преподнесут, семейный бюджет потерю выдержит», — подумала Лена и вынула из сумочки доллары.
— Ладно, Лелька, давай, — разрешил «старший по группе».
Лена достала диктофон.
— С чего начинать-то?
— Начните с начала. Как вы исчезли из больницы, Леля? Действительно сбежали?
— Нет. Меня украли…
Слушая сбивчивую речь девушки, Лена старалась сохранять непроницаемое выражение лица. Информация была из ряда вон… Если даже не все, что говорилось, было правдой… Хотя похоже на правду. Откуда этой девчонке знать про дурную болезнь члена областного правительства? И о том, что он гомосексуалист? Как могла она выдумать кожную болезнь вице-премьера правительства?
— Вы не помните фамилию этой женщины?
— Точно не помню. Я уже старалась вспомнить. Но я ведь напугана была очень. Помню, что простая фамилия. Начинается на букву "с". Семина? Нет, это артистка. Самина иди Сагина…
— Смагина?
— Точно! То, что рассказала Лелька дальше, выходило за все мыслимые рамки.
— Повторите еще раз про Иран.
— Ну, этому дядьке предъяву сделали, что он вышел на иранцев сам, без них. Что испытывал на людях препарат какой-то. Представляете?
Лельку начинало колотить то ли от вновь нахлынувшего ужаса, то ли от абстиненции. Саня молча курил одну сигарету за другой.
— Они ждут письма оттуда. Через электронную почту. Получили уже. Это ведь три дня назад все было…
Лена следила за движением пленки и лихорадочно соображала, что предпринять. — Это все, в общем-то, — закончила Лелька.
— Вы весь их разговор слышали, так? А видели кого-нибудь?
— Нет, что вы. Я ж в соседней комнате лежала. Рот заклеили пластырем. И слава богу, а то закричала бы, не выдержала. Если бы они меня увидели, я бы уже… С вами бы сейчас точно не разговаривала. Это мне повезло. Они, видно, неожиданно нагрянули, дядьку этого врасплох застали, и он забыл про меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41