Эймс поддерживал ее.
? Спилц, ? прошептала она, взглянув на тело.
? Спилц? ? переспросил я.
? Я думала, это... Я услышала выстрел и увидела кровь. Я развернула кресло, не глядя на него, и потом... и потом сидела, пока вы не позвонили. Что он здесь делает? Где мистер Пираннес?
? Как давно ты слышала выстрел?
? Не знаю.
? Где ты была?
? В спальне. ? Она показала на дверь позади себя. ? Кто-то позвонил в дверь. Мистер Пираннес велел мне оставаться в кровати и вышел. Они немного поговорили. Я хотела принять ванну или посмотреть телевизор, но боялась, что он вернется и...
? И?..
? Пираннес с кем-то ругался. Гостей было двое.
? Ты узнала чей-нибудь голос?
? Точно ? только мистера Пираннеса. Может быть, его, ? сказала она, махнув рукой в сторону покойника, но не оборачиваясь к нему. ? Он был тут вчера вечером.
? А другого человека?
Она покачала головой.
? Это был не твой отец? ? спросил я.
? Не знаю, ? ответила Адель. ? Я хотела, чтобы он пришел. Он бы не ушел, не повидав меня.
Она снова заплакала.
? Я хотела, чтобы он пришел, хотела сказать ему, что он сделал ошибку, чтобы он забрал меня. Я скажу вам честно: я надеялась, что это мой отец. Я надеялась, что он убил мистера Пираннеса, но... Можно я закурю?
Это был не лучший момент для чтения лекции о вреде табака.
? Конечно, ? сказал я.
Она подошла к столику у входной двери, подняла крышку белой деревянной коробки, достала сигарету, взяла ее в рот и стала оглядываться в поисках зажигалки или спички.
? Ну была же!..
Она пометалась между столами, вернулась в спальню, снова вышла, вздохнула, вынула сигарету изо рта и бросила ее на диван.
? Мне нехорошо, ? сказала она.
? Что он с тобой делал?
? Мистер Пираннес дарил мне кое-что, делал приятные вещи. Я думала, что знаю, чего он от меня хочет, но оказалось, что я и близко не угадала. Я надеялась, что он умер, я этого хотела. Вы понимаете меня?
? Ты знаешь, как зовут этого парня?
? Кажется, Тони, ? сказала она. ? Тони Спилц. У меня хорошая память. Я плохо себя чувствую.
? Ты можешь умыться? ? спросил я.
? Не знаю.
? Попробуй, только поторопись.
? Я не хочу оставаться одна.
? Я пойду с тобой. ? Эймс положил руку ей на плечо и отвел ее обратно в спальню, а оттуда в ванную. Я стоял, глядя на Тони Спилца, и думал о том, что могло произойти. Куда делся Пираннес? Почему он ушел? Был ли он вместе с Дуайтом Хэндфордом? Вызывал ли кто-нибудь полицию?
Спилц ответить не мог. Я попробовал поискать оружие. Я искал аккуратно, помня об отпечатках пальцев, которые могли оставить Эймс или я. Пистолета не было.
Когда через десять минут Адель снова вышла в гостиную, она стала похожа на четырнадцатилетнюю девочку. Впрочем, без косметики, с зачесанными назад волосами и в черном свитере в обтяжку, возможно принадлежавшем Джону Пираннесу, она выглядела даже младше.
? Пойдем, ? сказал я.
? Мне нужен мой плащ, малышка, ? попросил Эймс.
? Мне уже не так холодно, ? сказала она, возвращая ему плащ.
Он не надел его, а завернул в него ружье и повесил на руку. Мы вышли, и я закрыл дверь, подцепив ручку локтем. Возможно, это была излишняя предосторожность, но какой-нибудь молодой полицейский или охранник мог оказаться слишком сообразительным.
Мы не встретили никого, пока лифт не остановился на тринадцатом этаже. Вошла пожилая пара в халатах, с полотенцами, и маленький мальчик в плавках. Мальчик нес желтую надувную утку.
Пара посмотрела на нас. Женщина озабоченно оглядела Адель.
? Ты хорошо себя чувствуешь? ? спросила она.
? Да, мэм, ? ответила девочка.
Женщина посмотрела на меня и на Эймса. Адель придвинулась к Эймсу, а он обнял ее. Казалось, это успокоило женщину.
? Вы заметили, на каком этаже мы вошли? ? спросил старик с многозначительной улыбкой. ? На тринадцатом. А ведь во многих домах нет тринадцатого этажа. То есть он, конечно, есть, его называют четырнадцатым, но на самом деле он все же тринадцатый. Вы понимаете?
? Понимаю, ? сказал я.
? Мы живем на тринадцатом, ? продолжал он. ? Мы даже меньше платим, потому что мало кто соглашается жить на тринадцатом. Не понимают, что, даже если они числятся на четырнадцатом, все равно будут на тринадцатом.
? Сол! ? одернула его жена.
Мальчик размахивал уткой, представляя, что это самолет, и рычал, подражая мотору. Мы доехали до вестибюля, и двери лифта открылись. Старики с мальчиком повернули налево, а мы вышли через входную дверь.
Справа, возле будки охраны, за кустами и низкими пальмами что-то мигало. Очевидно, это была полицейская машина. Вряд ли стоило задаваться вопросом, почему она здесь, хотя было интересно, кто ее вызвал.
Мы обогнули здание и пошли по пляжу.
Старик по-прежнему плавал в бассейне один. На пляже было людно. Мы шагали очень быстро, но не бежали. Несколько человек бегали трусцой, но мы не были похожи на спортсменов. Мы прошли обратно тем же путем мимо барбекю и пруда. Цапля уже улетела.
Пробравшись через первую линию кустов, мы двинулись вдоль цветочных клумб и деревьев и через несколько минут, показавшихся очень долгими, сели в «Гео».
? Куда мы едем? ? спросила Адель с заднего сиденья, куда Эймс посадил ее рядом с собой, обняв за плечо.
? Я как раз думаю об этом, ? ответил я.
Я не мог отвезти ее к Фло. Хэндфорд знал, где живет Фло, он звонил туда в поисках Берил. Ее нельзя было отвезти в «Техас» и уж никак ? ко мне домой.
? Он должен был забрать меня, ? сказала Адель, когда я, стараясь не превышать скорости, проезжал мимо Музея океанологии. ? А еще лучше было бы, если бы он оставил меня у этого говнюка Тилли. Тилли не такой уж плохой. Не такой, как мистер Пираннес. Я никогда не встречала таких людей, как он.
Я поставил машину на стоянку на Трэйл, чуть севернее кафе «Деннис». Мне нужно было позвонить по телефону и рассмотреть голубой «Бьюик-98», который следовал за мной от стоянки на пляже.
10
Адель сидела напротив Эймса в кабинке «Денниса». Свой сверток Эймс оставил в машине. Адель заказала фирменный чизбургер, чили и клубничный коктейль. Она уже не дрожала, но взгляд был по-прежнему отсутствующий. Мы ждали заказа.
В «Деннисе» было полно народу, официантки суетились. Я заказал рыбный суп, Эймс хотел только горячего кофе.
Усадив Адель, мы с Эймсом на минутку отошли. Я сказал ему, что за нами следят. Он ответил, что заметил это.
Кабинку мы выбрали удачно: из окна была видна стоянка и «Бьюик». Двигатель не работал, но никто не выходил. Эймс кивнул мне, давая понять, что присмотрит за машиной. Стекла ее были затемнены.
Я позвонил и отправился объяснить Адели, что мы собираемся делать. Рыбный суп уже ждал меня, рядом стояла корзинка крекеров. Адель ела чили вместе с бургером, запивая коктейлем. Большого удовольствия от еды она явно не получала.
? Какую машину водит твой отец? ? спросил я, кроша крекеры в суп.
? Дуайт водит тягач, ? ответила она. ? Легковой машины у него нет.
? Дуайт? ? переспросил я.
? Я всегда называла его Дуайт, ? сказала она с полным ртом. ? Поскольку я была... до того, как он от нас ушел, когда я была маленькая, и сейчас.
Я решил оставить эту тему и спросил:
? А какая машина у Пираннеса?
Она перестала жевать и посмотрела в окно на стоянку. Она и впрямь была сообразительная девочка.
? Большая, черная, ? сказала она. ? Кажется, «Линкольн» или что-то похожее.
? А у Тилли?
Она положила свой бургер. На губе у нее был кетчуп.
? А что такое? ? спросила она.
? Меры предосторожности, ? ответил я. ? Если кто-нибудь из них собирается появиться, я хотел бы знать об этом как можно раньше.
? А вы знаете Тилли?
? Я говорил с ним вчера вечером.
Адель кивнула, опять откусила от бургера и посмотрела на Эймса, который показал на свою верхнюю губу, а потом на ее. Девочка поняла и вытерла рот салфеткой.
? У Тилли голубая японская машина с черным брезентовым верхом. С виду он как откидной, но на самом деле нет. Уже не новая, он купил ее с рук. Но выглядит хорошо, он ее часто моет. Тилли не из богатых дельцов.
? Он ладит с твоим отцом? ? спросил я, приступая к своей похлебке.
? Думаю, да, ? сказала она. ? Знаете что? Мне сейчас не очень хочется говорить и думать.
Я понимающе кивнул и сказал:
? Тогда ты можешь слушать. Я только что звонил Салли Поровски.
Адель положила руки на стол и стала похожа на загнанную в угол кошку. Было видно, что ей очень хочется вскочить и убежать, но она прекрасно понимала, что сейчас это невозможно.
? Я сообщил ей, что нашел тебя, ? сказал я. ? Она знает о твоем отце, о Пираннесе. Я не стал говорить ей о Спилце, чтобы не усложнять ей жизнь. Если ты захочешь, можешь рассказать.
? Моя мать умерла? ? спросила она, явно что-то обдумывая.
? Да, ? сказал я.
? Тогда мне не надо убегать. Я могу жить с отцом.
? Адель, ? сказал я. ? Твой отец ? гнусный растлитель малолетних. Он посягал на тебя. Он избил меня. Он продал тебя сутенеру и, возможно, убил твою мать.
? Что значит «посягал»? ? сказала она. ? Вы хотите сказать ? он поимел меня?
? Это так?
Она посмотрела на меня и на Эймса как хитрая кошка.
? Да что вы! ? Она покачала головой. ? Он очень хорошо ко мне относится.
? Он продал тебя, ? повторил я.
К нам подошла официантка и спросила:
? Что-нибудь еще?
? Пирог, ? сказал Эймс. ? С яблоками, если свежий. Если нет, ничего не надо.
Мы с Аделью смотрели друг другу в глаза. Официантка не знала, что происходит, и знать не хотела. Она вышла из кабинки.
? Я не говорила, что он это сделал, ? сказала Адель, играя в игру «кто первый моргнет».
? Мне сказал Тилли.
Она опять покачала головой.
? Вы можете себе представить, чтобы Тилли сказал это копу, или судье, или социальному работнику? Думаете, ему кто-нибудь поверит?
Я понял, что продолжать не имеет смысла. Лучше было оставить это Салли. Я вспомнил случай в Чикаго, когда черный наркоторговец, молодой человек несколькими годами старше Ад ели, получил шесть ударов ножом в живот. Я пришел к нему в реанимацию. Он умирал и знал это. Полицейский, который пришел со мной, спросил у мальчишки, кто его зарезал. Он ответил, что это сделал его лучший друг, его партнер по работе на улице, но подтвердить свое заявление под присягой отказался. «Мы с ним всегда были вместе, ? сказал он. ? Он был мне как брат. До того, как это случилось, он всегда хорошо относился ко мне».
Официантка вернулась с яблочным пирогом для Эймса.
? Достаточно свежий?
? Пойдет, ? ответил он, протягивая руку за вилкой.
? Я очень рада, ? сказала официантка и удалилась, положив наш чек на стол.
Адель снова начала есть, опустив глаза. Она либо усиленно думала, либо очень старалась не думать.
Эймс толкнул меня локтем. Я посмотрел на него, и он кивнул на окно.
Дверь «Бьюика» открылась.
Из него стал вылезать мужчина, и я узнал его. Это был мой ангел-хранитель, низкий плотный человек еще более плешивый, чем я. Тот, который спас меня от жестоких побоев, если не от чего-то похуже.
В нашу сторону он не смотрел, и мы с Эймсом успели отвернуться прежде, чем оказались в поле его зрения.
? Что это вы? ? Адель выглянула в окно.
? Ты видела когда-нибудь этого человека? ? спросил я, продолжая есть. ? Того, что закрывает синий «Бьюик»?
? Нет, ? ответила Адель. ? Подождите. Он не собирается прийти сюда за мной, или...
? Не собирается. Но лучше поостеречься.
? Параноики сраные!
? Я попросил бы тебя выбирать выражения в моем присутствии, ? сказал Эймс.
? Да кто... ? начала было Адель, но поймала взгляд Эймса, державшего на вилке кусок пирога.
Она пожала плечами и оттолкнула свою тарелку. Эймс доел пирог. Коренастый мужчина вразвалку вошел в зал и повернул к уборной, так и не взглянув в нашу сторону.
Я подумал, не стоит ли пройти за ним и спросить, что происходит, чего он хочет, кого он знает, но сразу отбросил эту мысль. Он бы мне ничего не сказал, а я был его должником. Вставать и скрываться, пока он в уборной, не имело особого смысла: он знал, где меня найти. И все-таки ради Адели стоило попробовать от него оторваться.
? Пошли, ? скомандовал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35