Пятница, 27 февраля.
19 часов 58 минут.
То, что случилось в подвале, я буду всю жизнь вспоминать. В аду я побывал. Кто бы показал мне где рай.
Когда мы, кашляя и отплёвываясь, ворвались в подвал, ещё полный дыма от взрыва, нас встретил яростный огонь Слона и его компании. Ничего иного от них я не ожидал. Я знал и Слона, и кто такой Блин. И они знали, что мы за люди. Ни у кого из нас не было выбора. Мы всё знали друг про друга. Нам оставалось только убить, миром мы не могли разойтись.
- Эй, Слон! - заорал я, решив попробовать договориться. - Оставь пацана и вали куда хочешь! Это говорю я, Гурген!
Он даже не подумал мне ответить. Яростно отстреливаясь они отступали куда-то вглубь подвала. Примерно посередине они засели за какой-то грудой железа, непонятно откуда здесь взявшегося. И теперь из-за этого надёжного укрытия поливали нас, прижимавшихся к голому полу и стенам, кто-то вскрикнул, как оказалось, ранили Свистка. Потом ткнулся головой вперёд ещё один, я не видел со своего места, кто.
- Эй! Терминатор! Давай, сделай что-то, а? - позвал я.
- Сейчас нарисуем! - радостно оскалился Терминатор, появляясь из темноты, словно только и ждал, когда его позовут. - Дядька, давай!
Тот послушно сбросил большую сумку, Терминатор стал что-то колдовать в ней, потом достал осторожно круглую металлическую коробочку, плоскую, как банка шпрот, и протянул её Дядьке:
- Давай, Дядька, угости ландринчиком ребятишек!
Дядька подкинул баночку на своей огромной ладони, примерился и метнул её в сторону кучи железа. Тут же оттуда раздались выстрелы, Дядька, схватившись за грудь, упал на спину, Терминатор бросился к нему, и в этот момент рвануло. Ударила ослепительная вспышка, уши заложило так, что в голове стало больно. С потолка что-то посыпалось, над головой просвистели обломки, темнота наполнилась воплями и стонами. Что-то загорелось, и стало видно разбросанную, развороченную кучу железа, за которой уже никого не было, я рванулся туда и увидел на полу корчившегося и визжащего шофёра Слона Губу. Ему оторвало обе ноги и разворотило живот. Он крутился по полу вокруг собственных кишок, в луже крови. Я наклонился над ним:
- Где?!
- Убей...
- Где?! - тряхнул я его. - Скажешь - убью, не скажешь - будешь так подыхать. Ну?!
- Там, - махнул рукой Губа в сторону темноты. - Там переход в другой подвал, они соединяются...
Я выстрелил ему в голову и закричал своим:
- Быстрее вперёд, они уходят!
И в этот момент на спины нам обрушились бойцы, хорошо ещё, что они нападали бестолково, палить начали по пустому месту, дав нам возможность сгруппироваться и встретить их огнём, но тут ударили из темноты Слон и его подельщики. И нам стало худо. Хорошо ещё, что со стороны Слона стрельба была недолгой. Но меня это мало порадовало.
- Свисток! Оставь пару придержать солдат, остальные за мной, Слон уходит! Мальчика уводят.
- Да хрен с ним, с мальчиком, - забормотал мне в ухо Терминатор. Смотри что делается. Дядьку убили, ещё кто-то убит. Солдаты уже тут, давай срываться, хрен с ним, с мальчиком, - повторил он.
- Ну нет, теперь я мальчика возьму - или мне не жить! Он теперь не просто мальчик - он золотой мальчик! Мы за него жизнями заплатили, нам за него золотом заплатят, клянусь мамой!
А солдатики совсем ошалели. Палили кто во что горазд. Да и мои боевики выглядели не лучше. И те, и другие потеряли ориентацию в темноте и суматохе, палили во все стороны, рискуя пострелять друг друга. В придачу ко всему кто-то бросил гранату, потом ещё одну, в воздухе резко пахло аммиаком, горло раздирал кашель, дышать было нечем.
Я бросился в конец подвала, при вспышке выстрелов нашёл дверь, через которую ушли Слон и его парни, толкнул её, она была заперта с другой стороны. Я крикнул в темноту:
- Терминатор! Быстро ко мне!
- Убили Терминатора, - ответил кто-то.
Ну всё, приплыли. Сейчас начнётся избиение младенцев. Теперь, прижав нас к стенке, постреляют как собак, солдатики озверели, у них тоже убитые, наверное, есть. Всё, конец. Не выйти из этого тёмного подвала, братская могила этот подвал. Тут рядом со мной что-то грохнуло, и я на мгновение потерял сознание, когда очнулся, стрельба сместилась куда-то правее от меня, я пошарил возле себя и нащупал стену. И по вспышкам выстрелов догадался, что либо я сам отполз, либо меня оттащили, но бой шёл чуть в стороне от меня. Появился шанс. Тот самый, который единственный. Я, совсем не думая, как это выглядит, пополз вдоль стены на четвереньках, стрельба сместилась за спину. Кто-то присматривал за мной там, наверху. Я полз и полз, а пока полз, молился молитвами, которые никогда не знал.
- Господи, - говорил я, - оставь Гургена в живых, я хороший, а ты добрый. Тебе что - жалко? Зачем тебе моя жизнь? Я учил детей, я хорошо учил детей, я слушался родителей и любил их, я старушкам место уступал всегда, и женщинам. Я птиц кормил на окошке, велосипед давал мальчишкам кататься. Не я начал убивать. Я больше не буду. Я жить хочу, я же молодой. Господи, тебе же не жалко! Зачем тебе моя маленькая никчемная жизнь? Выведи меня, Господи!
Я полз и молился, молился и полз, и полз я целую вечность. За спиной у меня гибли боевики, на которых мне было начхать, они бандиты, а я - Гурген, не такой! Меня жизнь заставила. Я полз и полз, и дополз до выхода из подвала, эти придурки, салажата, даже поста на поставили возле выхода. Я осторожно поднялся по ступенькам, выставив перед собой пистолет, в подъезде никого не было. Я несколько раз глубоко вдохнул воздух, успокаивая дыхание, отряхнулся, как мог, засунул пистолет за пояс, и выглянул осторожно в двери из подъезда. И тут же отшатнулся.
По двору рассыпались цепью, окружая дом, бойцы в камуфляже, в масках, в лёгких бронежилетах. Судя по экипировке и вооружению, это были профессионалы. Они действовали как машины, каждый знал свой манёвр, передвигаясь по двору как призраки, без криков и команд, объясняясь на птичьем языке жестов, что-то показывая на пальцах.
Грохот в подвале не утихал, но выйти на улицу я не мог, это было бы самоубийством. А несколько бойцов в масках уже бежали к подъезду, в котором я стоял. Я заметался, в подвал лезть было бессмысленно, и я бросился вверх по лестнице, выигрывая время хотя бы на принятие решения. Хотя выбора у меня, похоже, не оставалось, только сдаваться, если возьмут после такого побоища, а то могут и пристрелить на месте, потом поди разбирайся.
Я бежал вверх по лестнице и толкал все двери подряд, на каждом этаже. И вот на третьем мне сказочно повезло, я только хотел толкнуть дверь квартиры, как она сама открылась мне навстречу, на пороге стояла молодая женщина, испуганно вытаращившаяся на меня. Я тоже не мог сразу опомниться, но тут внизу в подъезде заскрипела дверь, и я втолкнул женщину обратно в квартиру, из которой она хотела выйти.
- Молчи, сестра, - умоляюще попросил я её, сложив перед собой ладони.
Доставать оружие я не рискнул, женщина могла совсем перепугаться и начать кричать. Мне нужно было немного успокоить её, вывести из шокового состояния.
- Молчи сестра, - просил я её. - Там, внизу, бандиты, они гонятся за мной, да? Ты меня панимаеш?
Я даже с акцентом заговорил, с лёгким таким, с юморным. Всё только для того, чтобы она не закричала. Нельзя быть страшным, пусть лучше смешным.
Она смотрела на меня, и я видел по её глазам, в которых страх не тонул, а кричал из расширенных от перепуга зрачков, что она не верит мне и смертельно, панически боится меня. Я потихоньку, мелкими шагами отодвигал её от дверей в комнаты, и она послушно отступала, прижав руки к горлу, словно удерживая там готовый вырваться крик.
Я огляделся. Мы стояли с ней в большой прихожей, возле вешалки. На ней висело модное длинное мужское пальто. На вешалке сверху висела шляпа.
- Муж дома? - тихо спросил я её, показав глазами на пальто и шляпу.
- Мужа нет, он в командировке, в Петербурге, - с трудом ответила она.
- Пойдём, дорогая, пойдём, сестра, мне надо лицо умыть, руки умыть, видишь, какой грязный, да? Пойдём, полотенце мне дашь, что там ещё? Пойдём...
Женщину надо занять обыденными делами и они тут же начинают делать это механически, у них рефлекс. Она закивала головой, повела меня к ванной, включила свет, пропустила меня вперёд, сняв с вешалки полотенце, протянула мне, указав на раковину, и на полочку с мылом и прочим над ней.
- Вот, пожалуйста...
И затопталась, не зная, как ей быть. Выйти она не решалась, а оставаться в ванной - тоже, стеснялась.
- Не стесняйся, сестра. Посиди вот тут на краешке ванны, только двери закрой на щеколду, мне спокойнее будет. Не бойся, я же не душ принимать буду. И если я тебя в коридоре не тронул, зачем мне в ванной на тебя нападать? Здесь тесно, да?
Она, успокоенная моими словами, сделала всё так, как я просил. Я быстро умылся, оказалось, что у меня сильно рассечена ладонь, как видно, обо что-то пропорол, когда полз в подвале, пришлось перебинтовать, слегка почистил влажной тряпкой брюки, но только развёз грязь. Махнул рукой и вышел вместе с женщиной в коридор. Я стоял и раздумывал, куда идти дальше, и что делать, как снизу по лестнице раздался голос, усиленный мегафоном:
- Граждане жильцы! Предлагаем вам покинуть квартиры! Возможно загорание подъезда! В вашем доме отряд милиции специального назначения проводит операцию по обезвреживанию шайки бандитов! Предлагаем срочно покинуть квартиры, взять самое ценное, двери оставить открытыми, через три минуты начнётся прочёсывание квартир на предмет обнаружения укрывшихся бандитов! Внимание!...
Я похолодел, меня залихорадило. Куда? Куда бежать? На крышу? Глупо, дальше-то куда? Тут не те дома, что в кино показывают, с крыши на крышу не попрыгаешь. Да и подстрелят сразу же. Так на небо и упрыгаешь.
Что же делать? Что же делать?
На лестнице осторожно приоткрылась одна дверь, раздались торопливые шаги, крики:
- Быстрее, быстрее! На выход!
И тут же захлопали двери на всех этаж, лестница наполнилась торопливыми шагами, криками, плачем, причитаниями.
Я посмотрел на женщину, она явно не знала, что предпринять. А я уже знал. Я успокаивающе улыбнулся ей и впервые в жизни ударил женщину. Всегда что-то делаешь в жизни впервые. Ударил я сильно, когда-то боксом занимался, знал, как это надо делать, чтобы человек отрубился. Она мешком тяжело осела на пол, словно из неё все кости вытащили.
Я переступил через неё, подошёл к вешалке, одел пальто, которое хотя и было мне до пят, но оказалось необыкновенно лёгким, и скрыло мою грязную одежду, нахлобучил большую, широкополую шляпу, быстро сорвал бинт с руки, кровь пошла толчками, пульсируя и дёргая ладонь, но мне было не до этого, я наклонился над женщиной и кровью вымазал ей всё лицо, потом подхватил её на руки, приник к дверям, услышал, что кто-то пробежал вниз, где-то вверху открылась дверь, выждал ещё секунду, чтобы никого не было рядом, распахнул двери, одной рукой удерживая свою ношу, другой выстрелили в сторону квартиры, из которой вышел, сунул пистолет в карман и понёсся вниз по лестнице.
Сверху раздался испуганный крик, я сам закричал:
- Помогите! Помогите!
Навстречу мне бежали, выставив перед собой автоматы, бойцы в масках, я закричал им:
- Скорее, он на пятом этаже, квартира сразу направо, он ранил мою жену! Помогите!
Один из них приостановился, глянул на залитое кровью безжизненное лицо женщины у меня на руках и крикнул, махнув рукой вниз:
- Беги во двор, там за домом машины скорой помощи, быстрее давай!
И сам припустил вверх. А снизу мне махали бойцы в масках. Я бегом спустился вниз, они показали мне в подворотню:
- Беги туда, мужик, там скорая...
Я почти бежал через весь двор с женщиной на руках, и никто меня даже не остановил. Я выскочил из подворотни, попал в оцепление, глянул в сторону наших машин, которые мы оставили незапертыми, но у них были проколоты шины, какая-то сука постаралась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63