Животы у нас были так набиты, что казалось, трещат пуговицы на рубашках. Я уже давно скинул толстый свитер, который носил из-за затянувшихся в этом году холодов, полковник аккуратно повесил на спинку кресла пиджак, снял галстук и расстегнул пуговицу рубашки. Лица у всех раскраснелись и лоснились. Съедено и выпито было немало. И совершенно справедливо казалось, что больше ни крошки в рот не влезет.
Но подполковник не стал ничего слушать, ушёл на кухню и вернулся с большим блюдом с горкой дымящихся котлет, пахли они необыкновенно вкусно. Мы со вздохом и стоном посмотрели в огромное блюдо, переглянулись, и не сговариваясь икнули, испуганно прикрыв рот ладонью. Тут же все рассмеялись, махнули рукой и согласились съесть по одной котлетке.
Котлетки эти оказались зразами, начинёнными рубленым луком и яйцом. Они оказались настолько аппетитными, что блюдо мы слизнули так, словно ничего перед этим не ели.
Подполковник сбегал на кухню и принёс ещё одно блюдо, на этот раз с большими кусками рыбы, запеченной в тесте и сыре. Мы издали стон, но и эта рыба, а потом и такое же огромное блюдо с фаршированной уткой исчезли в наших желудках, а заодно туда же отправилась ещё и пара бутылок водки.
Кое-как, с большими трудностями, мы перебрались из-за обеденного стола в кресла, подвинули маленький столик к тахте, и пили горячий и ароматный кофе и пили коньяк, закусывая не лимоном, как принято, а большой, словно каштаны, клюквой, которую Михаил Андреевич сам собирал каждый год. Специально брал на это дело две недели отпуска и ехал в Псковскую область на болота за этой чудо-ягодой, как он её называл.
Постепенно от простого трёпа и разговоров "за жисть" перешли к интересующей всех теме. Первым свои новости выложил Михаил Андреевич:
- Дело в том, что не далее как вчера позвонил мне мой приятель, заместитель начальника одного отделения милиции, я был у него на днях,
искал зацепочку, потому что дали мне одно имя, как раз на участке моего приятеля, вор в законе, рецидивист Костя Грек, который и был гарантом таинственного заказчика.
Я уже губы раскатал, думал поймал я за хвост этого невидимку. Приезжаю я, значит, к своему приятелю, и узнаю шикарную новость, что во-первых этот самый Костя Грек, находясь уже в преклонном возрасте и нахлебавшись лагерной баланды до ушей, принял похвальное решение завязать и уже семь лет тому, как действительно завязал, и во-вторых, этот самый Костя Грек, не дождавшись меня в гости, помер. А до этого тоже вряд ли мог участвовать в этом деле даже гарантом, поскольку он не мог позвать даже няню, чтобы она сменила ему пелёнки. Его разбил паралич. Инсульт, видите ли. Наверное, результат напряжённой прежней деловой активности.
Ну, я, естественно в полном нокауте, собираюсь прощаться, как вдруг вываливается фотография моего лучшего друга, соседа Арика, на которой тот едва ли не в обнимку с Костей Греком. И оказывается, что они вместе сидели. Тут я и вспомнил, что мне Зуб сказал про то, что у заказчика был странный бабий голос. Я поначалу подумал, что речь идёт о Нине Павловне, матери Дениса Кораблёва, но при виде этой фотографии вспомнил про то, что у соседа моего голос тоже неприятный такой, довольно высокий, "бабий" голос. Вот Артур слышал.
Я согласно покивал головой, вспоминая резкий, высокий голос Арика.
Михаил Андреевич пригубил коньяк, с удовольствием закусил его здоровенной клюквиной, с треском и наслаждением разгрыз её и блаженно щурясь, и сладко причмокивая губами, смакуя, старательно пережёвывал, тем самым вызывая судороги на наших с полковником лицах. После этой клюквы я, наверное, всю жизнь буду лимоны лопать целиком и даже не морщиться.
- Угощайтесь, мужики, - пододвинул он к нам миску щедрым жестом.
Мы с полковником переглянулись и обречённо потянулись к миске, стараясь выбрать ягодку поменьше. А Михаил Андреевич, прихватив ещё ягоду, продолжал:
- Но тут соседа моего пристрелили, тем самым явно подсунув его нам, вот, мол, виноватый. Возможно, конечно, что сообщник его угрохал, но маловероятно. И я уже отмёл практически Арика, забыл уже про Костю Грека, но тут звонит мне опять мой приятель из отделения и сообщает странные вещи. Не в правилах это милиции, но решил он после моего приезда осмотреть квартирку покойного Грека. И что бы вы себе думали?
Он нашёл там солидную сумму денег в иностранной валюте, и какие-то списки и записи. Часть из них прочесть совершенно невозможно, их отправили в криминалистическую лабораторию, со дня на день должны быть результаты, но записей много, так что работы там хватит. Но уже из той, малой части, что была не зашифрована и не испорчена, удалось установить фантастические вещи.
Оказывается, тихоня Грек и не думал завязывать. Он просто сменил профессию. И стал бывший убийца и налётчик Костя Грек своеобразным менеджером, или импресарио. Он принимал заказы на убийства, находил исполнителей и служил связующим звеном между теми и другими, поскольку заказчиков, как правило, не знали исполнители. Таким образом ясно, что имя Кости использовал скорее всего кто-то из его клиентов: либо заказчики, либо исполнители.
И самое главное: ты, полковник, должен будешь завтра утром подъехать в отделение, чтобы тебе передали пальму первенства. Это дело будет, пожалуй, покруче всего остального. Там, говорят, такие имена обнаружили: ниточки есть к самым громким убийствам последних семи лет. Так что - дарю, полковник. Только не забудь друга моего из отделения.
- За такие подарки до конца жизни водкой поить положено.
- Ты так разоришься, Павел Кириллович, я водки много пью, и жить долго собираюсь, - рассмеялся Капранов.
- И слава Богу! Живи долго, Михаил Андреевич и дай тебе Бог здоровья! - поднял рюмку с коньяком Михайлов.
- А ты чего не пьёшь? - не ускользнули от бдительного глаза Михаила Андреевича мои манипуляции с рюмкой, которую я старательно задвигал за миску с клюквой.
- Да оставь ты его, подполковник, - пришёл мне на помощь Михайлов. Где ему с нами, старыми зубрами, тягаться? Да и нечего привыкать к этому зелью.
- Тут ты не совсем прав, Павел Кириллович. Нам спиртное расслабляться помогает, да и по службе надо уметь пить, всякое случается, иногда приходится с кем-то и за столом посидеть, на разговоры его откровенные раскрутить, и самому голову не потерять.
- Вот он будет у тебя в помощниках, ты и займёшься его воспитанием, а пока не мешай ему отдыхать так, как ему самому хочется.
- Ты, Артур, не обижайся. Я шучу, - остановил меня Михаил Андреевич, когда я неуверенно потянулся к рюмке, сбитый с толку их пересмешками. Для нас главное не умение пить, или стрелять, или крушить рёбра, главное уметь головой думать. Этим умением всё компенсируется, если ещё и про сердце не забывать. А к спиртному не привыкай, не слушай меня, дурное дело не хитрое, тут особых навыков не требуется.
- А ведь я тебе тоже кое-что припас, у меня тоже сюрпризы есть, спохватился полковник, обращаясь к Михаилу Андреевичу.
Он встал и вышел в прихожую, вернулся оттуда с пакетом, который бросил на тахту.
- В этом пакете - копия того самого страхового полиса, из-за которого весь сыр-бор разгорелся, и ещё копия протокола допроса некоего бандита по кличке "Немочь", крайне любопытные документы, достойные прочтения.
- И чем знаменит бандит с такой грозной кличкой? - заинтересовался Капранов, потянувшись к пакету.
- Потом почитаешь, я оставлю, это копии, только вернёшь мне.
- Ну разумеется!
- Пока я сам тебе всё кратко изложу. Основы, так сказать. И Артуру, как непосредственному участнику событий, будет интересно.
Так вот. Что касается страховки. Это, действительно, в некотором роде рекламная акция. Только всё не совсем так, как рассказывал Денис Кораблёв. Банк, в котором он служит, во время переговоров о сотрудничестве с одним крупным инвестиционным частным банком в Германии, вручил дирекции этого немецкого банка страховые полисы на достаточно крупные суммы. Вроде как знак доверия партнёрам, что ли. Чистой воды рекламный жест. О какой сумме идёт речь, выяснить пока что не удалось, все отмалчиваются, но это и не суть, раз молчат, значит цифры большие.
Западные партнёры в свою очередь, не желая ударить в грязь лицом, в качестве ответной любезности привезли с собой страховые полисы для всех директоров нашего банка, а так же для всех членов их семей. Но там обнаружилась одна тонкость, из-за которой в некоторых семьях наших банкиров возникла напряжённость.
Оказывается, не только наши российские чиновники могут делать ляпы, кое что не всегда до конца додумывают и их западные коллеги, что как раз и произошло в данном случае.
Напряжёнка возникла из-за того, что полисы были на очень крупные суммы, но мало того - они были именными. И каждый, кто получал их, должен был где-то там расписаться. В пунктах этой страховки было указано, что в случае смерти застрахованного, получателем страховой суммы является ближайший родственник.
Когда в семьях наших банкиров некоторые жёны увидели сколько нолей проставлено в страховой сумме, у них глаза стали такими круглыми, как эти самые нули, они обеспокоились за своё будущее, что в частности случилось и в семье Кораблёва. Оказывается, не всё у них было так гладко, как выглядело внешне В их жизни были бурные времена, когда муж даже грозил убить жену.
Тут полковник хитро посмотрел на Михаила Андреевича. Тот засмущался и потянулся за клюквой.
- Ты не обижайся, Константин Валентинович, - произнёс он. - Как-то я подзабыл про дом в Козицком переулке.
- Ты-то подзабыл, ладно, а вот Денис Кораблёв напрасно не вспомнил про этот период своей жизни. Теперь у него могут быть весьма неприятные беседы со следователем. Как мне известно, тот уже в связи с вновь открывшимися обстоятельствами требует изменения меры пресечения.
- И что же, его опять арестуют?! - возмутился я.
- Вполне возможно, хотя и маловероятно, - пожал плечами Константин Валентинович.
- Так что там было дальше с этой страховкой? - перебил нас Капранов.
- Дальше Кораблёв уговорил всё же супругу подписать полис. Она, собственно, не очень и протестовала, весь шум в основном поднял её папочка, твой умерший сосед, Арик. Ему, возможно, удалось бы воздействовать на дочь, но он зарвался, и попробовал шантажировать сперва Дениса Кораблёва, а когда тот дал ему отпор, он сдуру попёр на банк.
Тут к нему быстренько заявились несколько ребят из службы безопасности банка. Арику достаточно серьёзно пригрозили, наобещали кучу неприятностей и объяснили, что есть вещи, которые лучше не делать, если нет на это сил. Объяснили доходчиво, он отстал от дочери, и та подписала всё, что было нужно.
Он налил себе кофе, и отпивая мелкими глотками и блаженно щурясь, продолжил свой рассказ.
- Вот, собственно, и вся история возникновения этой страховки. А основные пункты её таковы: сумма выплачивается сразу и полностью в случае смерти застрахованного членам его семьи, или, если таковых не будет, ближайшим родственникам.
- Это точно? Там указано, что родственники наследуют деньги в случае смерти мужа, или жены?
- Да, указано.
- Это означает, что Денис Кораблёв получает вроде как фору. Ему не нужна смерть жены и сына, потому что в этом случае ему нужно устроить охоту на всех родственников.
- Не совсем так, - возразил Михайлов. - В случае смерти жены он наследует её страховку. И сын застрахован тоже на отдельную сумму.
- Да, я тут несколько погорячился. Но тогда совершенно точно, что Нине Павловне не имело абсолютно никакого смысла убивать свою невестку, и её признание - ложь, самооговор.
- Действительно, пункты страховки не внесли ясности, скорее, наоборот, путаницу.
- А какова сумма страховки? - спросил я.
- Для директоров банка - десять миллионов, а члены их семьи - жёны и дети - застрахованы на сумму пять миллионов каждый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Но подполковник не стал ничего слушать, ушёл на кухню и вернулся с большим блюдом с горкой дымящихся котлет, пахли они необыкновенно вкусно. Мы со вздохом и стоном посмотрели в огромное блюдо, переглянулись, и не сговариваясь икнули, испуганно прикрыв рот ладонью. Тут же все рассмеялись, махнули рукой и согласились съесть по одной котлетке.
Котлетки эти оказались зразами, начинёнными рубленым луком и яйцом. Они оказались настолько аппетитными, что блюдо мы слизнули так, словно ничего перед этим не ели.
Подполковник сбегал на кухню и принёс ещё одно блюдо, на этот раз с большими кусками рыбы, запеченной в тесте и сыре. Мы издали стон, но и эта рыба, а потом и такое же огромное блюдо с фаршированной уткой исчезли в наших желудках, а заодно туда же отправилась ещё и пара бутылок водки.
Кое-как, с большими трудностями, мы перебрались из-за обеденного стола в кресла, подвинули маленький столик к тахте, и пили горячий и ароматный кофе и пили коньяк, закусывая не лимоном, как принято, а большой, словно каштаны, клюквой, которую Михаил Андреевич сам собирал каждый год. Специально брал на это дело две недели отпуска и ехал в Псковскую область на болота за этой чудо-ягодой, как он её называл.
Постепенно от простого трёпа и разговоров "за жисть" перешли к интересующей всех теме. Первым свои новости выложил Михаил Андреевич:
- Дело в том, что не далее как вчера позвонил мне мой приятель, заместитель начальника одного отделения милиции, я был у него на днях,
искал зацепочку, потому что дали мне одно имя, как раз на участке моего приятеля, вор в законе, рецидивист Костя Грек, который и был гарантом таинственного заказчика.
Я уже губы раскатал, думал поймал я за хвост этого невидимку. Приезжаю я, значит, к своему приятелю, и узнаю шикарную новость, что во-первых этот самый Костя Грек, находясь уже в преклонном возрасте и нахлебавшись лагерной баланды до ушей, принял похвальное решение завязать и уже семь лет тому, как действительно завязал, и во-вторых, этот самый Костя Грек, не дождавшись меня в гости, помер. А до этого тоже вряд ли мог участвовать в этом деле даже гарантом, поскольку он не мог позвать даже няню, чтобы она сменила ему пелёнки. Его разбил паралич. Инсульт, видите ли. Наверное, результат напряжённой прежней деловой активности.
Ну, я, естественно в полном нокауте, собираюсь прощаться, как вдруг вываливается фотография моего лучшего друга, соседа Арика, на которой тот едва ли не в обнимку с Костей Греком. И оказывается, что они вместе сидели. Тут я и вспомнил, что мне Зуб сказал про то, что у заказчика был странный бабий голос. Я поначалу подумал, что речь идёт о Нине Павловне, матери Дениса Кораблёва, но при виде этой фотографии вспомнил про то, что у соседа моего голос тоже неприятный такой, довольно высокий, "бабий" голос. Вот Артур слышал.
Я согласно покивал головой, вспоминая резкий, высокий голос Арика.
Михаил Андреевич пригубил коньяк, с удовольствием закусил его здоровенной клюквиной, с треском и наслаждением разгрыз её и блаженно щурясь, и сладко причмокивая губами, смакуя, старательно пережёвывал, тем самым вызывая судороги на наших с полковником лицах. После этой клюквы я, наверное, всю жизнь буду лимоны лопать целиком и даже не морщиться.
- Угощайтесь, мужики, - пододвинул он к нам миску щедрым жестом.
Мы с полковником переглянулись и обречённо потянулись к миске, стараясь выбрать ягодку поменьше. А Михаил Андреевич, прихватив ещё ягоду, продолжал:
- Но тут соседа моего пристрелили, тем самым явно подсунув его нам, вот, мол, виноватый. Возможно, конечно, что сообщник его угрохал, но маловероятно. И я уже отмёл практически Арика, забыл уже про Костю Грека, но тут звонит мне опять мой приятель из отделения и сообщает странные вещи. Не в правилах это милиции, но решил он после моего приезда осмотреть квартирку покойного Грека. И что бы вы себе думали?
Он нашёл там солидную сумму денег в иностранной валюте, и какие-то списки и записи. Часть из них прочесть совершенно невозможно, их отправили в криминалистическую лабораторию, со дня на день должны быть результаты, но записей много, так что работы там хватит. Но уже из той, малой части, что была не зашифрована и не испорчена, удалось установить фантастические вещи.
Оказывается, тихоня Грек и не думал завязывать. Он просто сменил профессию. И стал бывший убийца и налётчик Костя Грек своеобразным менеджером, или импресарио. Он принимал заказы на убийства, находил исполнителей и служил связующим звеном между теми и другими, поскольку заказчиков, как правило, не знали исполнители. Таким образом ясно, что имя Кости использовал скорее всего кто-то из его клиентов: либо заказчики, либо исполнители.
И самое главное: ты, полковник, должен будешь завтра утром подъехать в отделение, чтобы тебе передали пальму первенства. Это дело будет, пожалуй, покруче всего остального. Там, говорят, такие имена обнаружили: ниточки есть к самым громким убийствам последних семи лет. Так что - дарю, полковник. Только не забудь друга моего из отделения.
- За такие подарки до конца жизни водкой поить положено.
- Ты так разоришься, Павел Кириллович, я водки много пью, и жить долго собираюсь, - рассмеялся Капранов.
- И слава Богу! Живи долго, Михаил Андреевич и дай тебе Бог здоровья! - поднял рюмку с коньяком Михайлов.
- А ты чего не пьёшь? - не ускользнули от бдительного глаза Михаила Андреевича мои манипуляции с рюмкой, которую я старательно задвигал за миску с клюквой.
- Да оставь ты его, подполковник, - пришёл мне на помощь Михайлов. Где ему с нами, старыми зубрами, тягаться? Да и нечего привыкать к этому зелью.
- Тут ты не совсем прав, Павел Кириллович. Нам спиртное расслабляться помогает, да и по службе надо уметь пить, всякое случается, иногда приходится с кем-то и за столом посидеть, на разговоры его откровенные раскрутить, и самому голову не потерять.
- Вот он будет у тебя в помощниках, ты и займёшься его воспитанием, а пока не мешай ему отдыхать так, как ему самому хочется.
- Ты, Артур, не обижайся. Я шучу, - остановил меня Михаил Андреевич, когда я неуверенно потянулся к рюмке, сбитый с толку их пересмешками. Для нас главное не умение пить, или стрелять, или крушить рёбра, главное уметь головой думать. Этим умением всё компенсируется, если ещё и про сердце не забывать. А к спиртному не привыкай, не слушай меня, дурное дело не хитрое, тут особых навыков не требуется.
- А ведь я тебе тоже кое-что припас, у меня тоже сюрпризы есть, спохватился полковник, обращаясь к Михаилу Андреевичу.
Он встал и вышел в прихожую, вернулся оттуда с пакетом, который бросил на тахту.
- В этом пакете - копия того самого страхового полиса, из-за которого весь сыр-бор разгорелся, и ещё копия протокола допроса некоего бандита по кличке "Немочь", крайне любопытные документы, достойные прочтения.
- И чем знаменит бандит с такой грозной кличкой? - заинтересовался Капранов, потянувшись к пакету.
- Потом почитаешь, я оставлю, это копии, только вернёшь мне.
- Ну разумеется!
- Пока я сам тебе всё кратко изложу. Основы, так сказать. И Артуру, как непосредственному участнику событий, будет интересно.
Так вот. Что касается страховки. Это, действительно, в некотором роде рекламная акция. Только всё не совсем так, как рассказывал Денис Кораблёв. Банк, в котором он служит, во время переговоров о сотрудничестве с одним крупным инвестиционным частным банком в Германии, вручил дирекции этого немецкого банка страховые полисы на достаточно крупные суммы. Вроде как знак доверия партнёрам, что ли. Чистой воды рекламный жест. О какой сумме идёт речь, выяснить пока что не удалось, все отмалчиваются, но это и не суть, раз молчат, значит цифры большие.
Западные партнёры в свою очередь, не желая ударить в грязь лицом, в качестве ответной любезности привезли с собой страховые полисы для всех директоров нашего банка, а так же для всех членов их семей. Но там обнаружилась одна тонкость, из-за которой в некоторых семьях наших банкиров возникла напряжённость.
Оказывается, не только наши российские чиновники могут делать ляпы, кое что не всегда до конца додумывают и их западные коллеги, что как раз и произошло в данном случае.
Напряжёнка возникла из-за того, что полисы были на очень крупные суммы, но мало того - они были именными. И каждый, кто получал их, должен был где-то там расписаться. В пунктах этой страховки было указано, что в случае смерти застрахованного, получателем страховой суммы является ближайший родственник.
Когда в семьях наших банкиров некоторые жёны увидели сколько нолей проставлено в страховой сумме, у них глаза стали такими круглыми, как эти самые нули, они обеспокоились за своё будущее, что в частности случилось и в семье Кораблёва. Оказывается, не всё у них было так гладко, как выглядело внешне В их жизни были бурные времена, когда муж даже грозил убить жену.
Тут полковник хитро посмотрел на Михаила Андреевича. Тот засмущался и потянулся за клюквой.
- Ты не обижайся, Константин Валентинович, - произнёс он. - Как-то я подзабыл про дом в Козицком переулке.
- Ты-то подзабыл, ладно, а вот Денис Кораблёв напрасно не вспомнил про этот период своей жизни. Теперь у него могут быть весьма неприятные беседы со следователем. Как мне известно, тот уже в связи с вновь открывшимися обстоятельствами требует изменения меры пресечения.
- И что же, его опять арестуют?! - возмутился я.
- Вполне возможно, хотя и маловероятно, - пожал плечами Константин Валентинович.
- Так что там было дальше с этой страховкой? - перебил нас Капранов.
- Дальше Кораблёв уговорил всё же супругу подписать полис. Она, собственно, не очень и протестовала, весь шум в основном поднял её папочка, твой умерший сосед, Арик. Ему, возможно, удалось бы воздействовать на дочь, но он зарвался, и попробовал шантажировать сперва Дениса Кораблёва, а когда тот дал ему отпор, он сдуру попёр на банк.
Тут к нему быстренько заявились несколько ребят из службы безопасности банка. Арику достаточно серьёзно пригрозили, наобещали кучу неприятностей и объяснили, что есть вещи, которые лучше не делать, если нет на это сил. Объяснили доходчиво, он отстал от дочери, и та подписала всё, что было нужно.
Он налил себе кофе, и отпивая мелкими глотками и блаженно щурясь, продолжил свой рассказ.
- Вот, собственно, и вся история возникновения этой страховки. А основные пункты её таковы: сумма выплачивается сразу и полностью в случае смерти застрахованного членам его семьи, или, если таковых не будет, ближайшим родственникам.
- Это точно? Там указано, что родственники наследуют деньги в случае смерти мужа, или жены?
- Да, указано.
- Это означает, что Денис Кораблёв получает вроде как фору. Ему не нужна смерть жены и сына, потому что в этом случае ему нужно устроить охоту на всех родственников.
- Не совсем так, - возразил Михайлов. - В случае смерти жены он наследует её страховку. И сын застрахован тоже на отдельную сумму.
- Да, я тут несколько погорячился. Но тогда совершенно точно, что Нине Павловне не имело абсолютно никакого смысла убивать свою невестку, и её признание - ложь, самооговор.
- Действительно, пункты страховки не внесли ясности, скорее, наоборот, путаницу.
- А какова сумма страховки? - спросил я.
- Для директоров банка - десять миллионов, а члены их семьи - жёны и дети - застрахованы на сумму пять миллионов каждый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63