Впрочем, мне и так не дали бы уехать на машине, на меня смотрели десятки глаз и я заспешил к машинам "скорой помощи", от которых мне уже бежали навстречу люди в белых халатах.
- Что с ней? - спросил меня молодой парень с бородкой, подбежавший первым.
- Не знаю, доктор, - ответил я. - Бандит ворвался в квартиру, стрелял, она упала, я подхватил её и побежал.
Он нащупал у женщины пульс и крикнул:
- Скорее в машину! Давайте я помогу.
Мы занесли женщину в машину, над ней сразу же склонились несколько человек и принялись что-то колдовать. Я хотел сунуться следом, но меня вежливо, но твёрдо отстранили и закрыли перед моим носом дверцу. Я топтался возле машины, не зная, что предпринять. С одной стороны, женщина должна была вот-вот прийти в себя, и тогда она поднимет тревогу и расскажет, кто я, но с другой стороны уйти я тоже не мог. В мою сторону смотрели бойцы, которые не дали бы мне сделать несколько шагов, сразу же поинтересовались бы, куда это я направился от своей возлюбленной.
Я сжимал в кармане рукоять пистолета и ждал, стиснув зубы. Мне ничего другого не оставалось. Я уже знал, что произойдёт через минуту-другую: раздастся женский крик, врачи закричат: "держи бандита!", начнётся стрельба, возможно, я кого-то успею убить, а потом убьют меня. Торопить такие печальные события мне не хотелось, и стиснув зубы, я ждал.
Хлопнула дверца машины, никакого крика не было слышно. Я не оборачивался, хотя и чувствовал, что за моей спиной кто-то стоит. Этот кто-то тоже стоял молча. Напряжение росло, я уже потянул рукоять из кармана, когда этот за моей спиной кашлянул и сказал:
- Извините, мы ничем не смогли ей помочь...
Я вздрогнул и даже не сразу сообразил, о чём это. Я оглянулся и встретился с виноватым взглядом врача с бородкой.
- Как это не можете? - не поверил я. - Как это не смогли? Как это? Вы должны были помочь!
Я же всего лишь ударил её, она даже не ранена. Они, наверное, что-то путают. Я же точно знаю, что она должна быть жива. Она же только что была живой!
- Видите ли, - осторожно сказал врач, - она даже не была ранена...
- Ну вот, видите! - обрадовался я.
- Погодите, - поморщился врач. - У неё произошёл сильнейший шок и как следствие - обширный инфаркт. Это бывает. У неё, наверное, было больное сердце.
И вопросительно посмотрел на меня. Откуда я знал, что у неё больное сердце. Я знал только то, что она только что была живая, и я её убил. Но я об этом не сказал. Я неопределённо покачал головой.
- Подождите возле машины, мы уже связались по рации, сейчас подъедут и заберут вашу супругу, вы сможете поехать с ней. А мы должны быть тут, можем кому-то понадобиться.
Я всё так же молча покивал головой.
- У вас что-то с рукой? - спросил врач, показывая на мою окровавленную ладонь.
Я махнул рукой, но он решительно затащил меня в машину:
- Надо непременно обработать рану, и мы вам сделаем успокоительный укол, на вас лица нет. Вася, посмотри, что у товарища с рукой. Обработай и сделайте ему успокаивающую инъекцию.
Он остался на улице возле машины, курить, а надо мной колдовал какой-то пацан, с хохолком на затылке. А сбоку от меня, накрытое простынёй, лежало тело женщины, которую я убил.
Меня вдруг затрясло. Мальчишка с хохолком, перевязывавший мне ладонь, сочувственно посмотрел на меня, и сказал:
- Сейчас я закончу перевязку и сделаю вам укольчик, немножко легче будет.
Мне уже никогда больше не будет легче. Никогда. Мне с каждым днём будет всё тяжелее и тяжелее тащить по земле эту плоть, из которой вынули душу.
Господи! Зачем ты так сделал?! Ты не спас меня. Ты спас Гургена Окрошидзе. Ты спас его тело, и отнял его душу. Зачем?! Или вовсе не было никогда души у Гургена?
Господи! Когда-то я был учителем, и мне это нравилось...
Я повернулся спиной к машине скорой, собираясь уйти и осматриваясь, но тут увидел торопливо идущего от подворотни, через цепь бойцов, мужчину, рослого и плечистого, с мальчиком на руках. Он быстро переговорил с бойцами и быстрым шагом пошёл в нашу сторону, почти побежал.
- Эй, доктор! - окликнул я. - Пациент к вам бежит, с мальчиком.
Врач заспешил навстречу мужчине, как только что спешил навстречу мне. Женщине он не сумел помочь. Зачем так спешить, если помочь не можешь?
Я понимал, что злюсь на него совершенно напрасно. Он сделал что мог, но я не хотел быть виновным в смерти этой женщины один. Мне нужен был сообщник, подельщик, кто-то, с кем можно разделить вину.
Я был настолько занят собой и своими мыслями, что не сразу понял, что около машины происходит что-то не то.
Валерий Соколов, по кличке "Соколик".
Город Мытищи, Московская область.
Улица лётчика Бабушкина. Наружное оцепление домов 4, 6, 8.
Пятница, 27 февраля.
20 часов 01 минута.
Что меня всегда удивляет, так это то, как идёт время. Когда я нёс Славку на руках к машине, то посмотрел на часы, было двадцать часов одна минута. А перед тем, как мы собрались выйти из подвала, было без десяти. И прошло с тех пор всего-то десять-одиннадцать минут, а столько всего произошло.
Странно всё же, совсем недавно, ещё вчера, дни тянулись и конца им не было видно. И я думал только об одном: неужели этот день будет опять такой же длинный и нудный, в поисках жратвы и ночлега, в бессмысленном шатании по городу, в вынужденном безделье, в тягостном ничегонеделании. В отчуждении. И вот вдруг всё изменилось.
За этот день столько всего уже случилось, сколько у многих за всю жизнь не происходит. Я вроде как живым себя опять почувствовал, а то только и думал о самоубийстве, да всё кишка тонка была. Вот мой шанс вырваться из этой затхлой жизни, выйти из тупика, вернуться к жизни, к людям. Выбраться из этой вонючей помойки.
Ещё чуть-чуть. Везение сегодня на моей стороне. И пули мимо прошли, и подполковника этого сумел сделать, а главное, вырвал пацана из рук бандитов, и сам вот сейчас вырвался из кольца. Меня уже почти трясло от нервного напряжения. Выдержка была не та, что несколько лет назад. Бездомное существование давало о себе знать.
Я подошёл к машине "скорой помощи", мимо врача, который что-то мне говорил, отодвинув плечом высокого усатого штатского, в длинном, как у меня, чёрном пальто, только более элегантном. Подполковнику это тяжёлое, негнущееся пальто, наверное, из цельного дерева вырезали. И весило оно бог знает сколько.
Я открыл дверцу микроавтобуса, занёс ногу, чтобы подняться, и оцепенел. Передо мной лежало тело, укрытое с головой белой простынёй. Рядом с телом сидел молоденький пацан, в белом халате и с хохолком на затылке. Он вопросительно посмотрел на меня, а я словно языка лишился. Мне нужен был этот автобус, но не с трупом же! Я замешкался, оглянулся и увидел, что около бойцов остановились двое в штатском, один из них, весь мокрый, пожилой, показался мне чем-то знакомым. Здоровый такой дядька, повыше меня будет. И тут же меня осенило: да это же подполковник!
Я решительно развернулся к автобусу, мне надо было спешить. Сунул руку в карман, но вытащить её не успел, меня поймали сильными пальцами сзади за кисть руки, я напрягся, готовясь бросить через себя смельчака, но в спину мне что-то ткнулось, возможно, палец, а возможно, пистолет. Я решил, что лучше допустить, что это - пистолет, поскольку ошибка могла стоить мне жизни, а жить хотелось, когда у меня появился этот золотой мальчик, которого я отбил у бандитов, и который был гарантом моего будущего.
- Быстро в машину! - раздался за моей спиной голос.
Рука скользнула мне в карман, и вытащила пистолет, другой рукой невидимка подтолкнул меня вперёд.
- Быстро в машину! Ты, который в халате, сидеть! - это он пацану с хохолком, который привстал, собираясь выскочить. - А ты, доктор, если хочешь своего напарника живым обратно получить - помалкивай.
Я не оглядывался, но догадался, что это он говорит тому доктору, который что-то спрашивал у меня. Славка вопросительно смотрел в мою сторону. Я криво улыбнулся, подмигнул ему, и сказал:
- Что бы ни произошло, Слава, сиди спокойно. Помни, что с тобой ничего случится, только не делай резких движений, не убегай.
Меня сильно толкнули сзади стволом пистолета в спину, я наступил на полу тяжеленного пальто и чуть не упал. Славка сидел, сцепив пальцы, и косился на тело, покрытое простынёй.
- Ничего, Славка, не бойся...
- Да иди ты, козёл! - совсем озверел идущий сзади.
Он торопился, ему нужно было поскорее войти в машину, на мгновение он оглянулся, чтобы закрыть заднюю дверцу, крикнув мне:
- Скажи водиле, чтобы трогал! Давай!
Я краем глаза заметил, что подполковник и его напарник заторопились в нашу сторону, явно о чём-то догадываясь.
- Давай-ка, братишка, вали отсюда, - тихо велел я пацану с хохолком.
Он послушно выскочил из машины в сторону, через боковую дверцу. На неё же покосился и Славка:
- Дядя Валера? - прошептал он.
Я отвёл глаза и покачал головой, мне самому было жаль, но он был мой последний шанс начать жизнь заново. Единственное, о чём я сейчас жалел, это что я не успел схватить сумку с деньгами, полученными от Зуба, мне бы хватило этого, не пришлось бы так постыдно торговать пацаном, но где теперь те деньги? И мальчик стал моим билетом в новую жизнь.
Водитель тоже дёрнулся было к дверце, но я его остановил:
- Сидеть! Давай вперёд!
Он занервничал, резко рванул передачу, что-то заскрежетало, машина дёрнулась и встала.
- Ты что, сука?! - завопил чёрный. - Пристрелю как собаку! Где санитар?! Ты отпустил?
Ствол пистолета ткнулся мне в грудь. Я откинул полу своего пальто, и на него уставился ствол помпового ружья.
Мы секунду смотрели в глаза друг другу, потом одновременно отвели стволы.
- Я - Гурген, - представился чёрный. - А ты кто? Я тебя не знаю.
- Я тебя тоже, - не спуская с него глаз, ответил я. - Давай в другой раз знакомиться будем. Поехали лучше отсюда.
Я чуть обернулся к водителю и сказал:
- Давай, командир, трогай потихоньку, только не дёргай так за уздцы.
Водила тронул мягко вперёд.
- Куда ехать? - спросил он, сглотнув.
- Давай пока направо, потом на дорогу, сразу налево, а дальше я скажу.
- А чего ты командуешь? - подскочил Гурген.
- А почему бы и нет? - пожал я плечами.
Гурген начал поднимать пистолет.
- Ты лучше свою игрушку убери, а то смотри, ты побоишься, а я выстрелю. И стреляю я наверняка быстрее тебя.
- Может, попробуем? - сверкнул из-под чёрных усов зубами Гурген.
- Не советую, будет мучительно больно, - равнодушно ответил я.
Мы обогнули дом, и метров через двести должны были выехать на дорогу, откуда я рассчитывал попасть на шоссе, захватить другую машину и рвать подальше. Хотя пока ещё не решил куда. Главное - оторваться, потом избавиться от Гургена, сразу же звонить отцу мальчика, получить деньги, пускай он мне ещё одежду привезёт, и валить подальше из Москвы. В какие-нибудь богом и людьми забытые деревушки Псковщины, Рязанщины, да мало ли полуброшенных деревушек? Там и искать никому в голову не придёт..
Я сидел спиной к водителю, потому что не мог отвести глаз от Гургена. И когда он подскочил и стал пытаться что-то показать впереди, я ему не поверил. И зря - машина стала тормозить.
- Давай вперёд! - заорал Гурген. - Дави!
Лицо его искривилось в непонятной гримасе. Я обернулся и увидел, что дорогу нам преградила поставленная поперёк проезжей части иномарка, кажется, "ауди". Из-за которой в нас целились автоматами двое спецназовцев в масках. До шоссе оставались считанные метры, но объехать машину мы не могли, слишком узкой была дорожка, и высоким бордюр. Надо было протаранить сходу эту жидкую баррикаду, но теперь скорость была погашена.
А спецназовцы уже бежали к машине, я положил оружие на пол, поднимая руки. Брать на душу милиционеров не входило в мои планы. Гурген выругался и бросил пистолет на пол машины перед собой, тоже подняв руки. Боковая и задняя дверцы машины открылись одновременно, с бокового сидения был выброшен сильной рукой из кабины водитель, на его место тут же вскочил верзила, направляя на меня автомат, а сзади меня, я сидел чуть боком и всё видел, распахнулась дверца, и тут же раздалась короткая очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
- Что с ней? - спросил меня молодой парень с бородкой, подбежавший первым.
- Не знаю, доктор, - ответил я. - Бандит ворвался в квартиру, стрелял, она упала, я подхватил её и побежал.
Он нащупал у женщины пульс и крикнул:
- Скорее в машину! Давайте я помогу.
Мы занесли женщину в машину, над ней сразу же склонились несколько человек и принялись что-то колдовать. Я хотел сунуться следом, но меня вежливо, но твёрдо отстранили и закрыли перед моим носом дверцу. Я топтался возле машины, не зная, что предпринять. С одной стороны, женщина должна была вот-вот прийти в себя, и тогда она поднимет тревогу и расскажет, кто я, но с другой стороны уйти я тоже не мог. В мою сторону смотрели бойцы, которые не дали бы мне сделать несколько шагов, сразу же поинтересовались бы, куда это я направился от своей возлюбленной.
Я сжимал в кармане рукоять пистолета и ждал, стиснув зубы. Мне ничего другого не оставалось. Я уже знал, что произойдёт через минуту-другую: раздастся женский крик, врачи закричат: "держи бандита!", начнётся стрельба, возможно, я кого-то успею убить, а потом убьют меня. Торопить такие печальные события мне не хотелось, и стиснув зубы, я ждал.
Хлопнула дверца машины, никакого крика не было слышно. Я не оборачивался, хотя и чувствовал, что за моей спиной кто-то стоит. Этот кто-то тоже стоял молча. Напряжение росло, я уже потянул рукоять из кармана, когда этот за моей спиной кашлянул и сказал:
- Извините, мы ничем не смогли ей помочь...
Я вздрогнул и даже не сразу сообразил, о чём это. Я оглянулся и встретился с виноватым взглядом врача с бородкой.
- Как это не можете? - не поверил я. - Как это не смогли? Как это? Вы должны были помочь!
Я же всего лишь ударил её, она даже не ранена. Они, наверное, что-то путают. Я же точно знаю, что она должна быть жива. Она же только что была живой!
- Видите ли, - осторожно сказал врач, - она даже не была ранена...
- Ну вот, видите! - обрадовался я.
- Погодите, - поморщился врач. - У неё произошёл сильнейший шок и как следствие - обширный инфаркт. Это бывает. У неё, наверное, было больное сердце.
И вопросительно посмотрел на меня. Откуда я знал, что у неё больное сердце. Я знал только то, что она только что была живая, и я её убил. Но я об этом не сказал. Я неопределённо покачал головой.
- Подождите возле машины, мы уже связались по рации, сейчас подъедут и заберут вашу супругу, вы сможете поехать с ней. А мы должны быть тут, можем кому-то понадобиться.
Я всё так же молча покивал головой.
- У вас что-то с рукой? - спросил врач, показывая на мою окровавленную ладонь.
Я махнул рукой, но он решительно затащил меня в машину:
- Надо непременно обработать рану, и мы вам сделаем успокоительный укол, на вас лица нет. Вася, посмотри, что у товарища с рукой. Обработай и сделайте ему успокаивающую инъекцию.
Он остался на улице возле машины, курить, а надо мной колдовал какой-то пацан, с хохолком на затылке. А сбоку от меня, накрытое простынёй, лежало тело женщины, которую я убил.
Меня вдруг затрясло. Мальчишка с хохолком, перевязывавший мне ладонь, сочувственно посмотрел на меня, и сказал:
- Сейчас я закончу перевязку и сделаю вам укольчик, немножко легче будет.
Мне уже никогда больше не будет легче. Никогда. Мне с каждым днём будет всё тяжелее и тяжелее тащить по земле эту плоть, из которой вынули душу.
Господи! Зачем ты так сделал?! Ты не спас меня. Ты спас Гургена Окрошидзе. Ты спас его тело, и отнял его душу. Зачем?! Или вовсе не было никогда души у Гургена?
Господи! Когда-то я был учителем, и мне это нравилось...
Я повернулся спиной к машине скорой, собираясь уйти и осматриваясь, но тут увидел торопливо идущего от подворотни, через цепь бойцов, мужчину, рослого и плечистого, с мальчиком на руках. Он быстро переговорил с бойцами и быстрым шагом пошёл в нашу сторону, почти побежал.
- Эй, доктор! - окликнул я. - Пациент к вам бежит, с мальчиком.
Врач заспешил навстречу мужчине, как только что спешил навстречу мне. Женщине он не сумел помочь. Зачем так спешить, если помочь не можешь?
Я понимал, что злюсь на него совершенно напрасно. Он сделал что мог, но я не хотел быть виновным в смерти этой женщины один. Мне нужен был сообщник, подельщик, кто-то, с кем можно разделить вину.
Я был настолько занят собой и своими мыслями, что не сразу понял, что около машины происходит что-то не то.
Валерий Соколов, по кличке "Соколик".
Город Мытищи, Московская область.
Улица лётчика Бабушкина. Наружное оцепление домов 4, 6, 8.
Пятница, 27 февраля.
20 часов 01 минута.
Что меня всегда удивляет, так это то, как идёт время. Когда я нёс Славку на руках к машине, то посмотрел на часы, было двадцать часов одна минута. А перед тем, как мы собрались выйти из подвала, было без десяти. И прошло с тех пор всего-то десять-одиннадцать минут, а столько всего произошло.
Странно всё же, совсем недавно, ещё вчера, дни тянулись и конца им не было видно. И я думал только об одном: неужели этот день будет опять такой же длинный и нудный, в поисках жратвы и ночлега, в бессмысленном шатании по городу, в вынужденном безделье, в тягостном ничегонеделании. В отчуждении. И вот вдруг всё изменилось.
За этот день столько всего уже случилось, сколько у многих за всю жизнь не происходит. Я вроде как живым себя опять почувствовал, а то только и думал о самоубийстве, да всё кишка тонка была. Вот мой шанс вырваться из этой затхлой жизни, выйти из тупика, вернуться к жизни, к людям. Выбраться из этой вонючей помойки.
Ещё чуть-чуть. Везение сегодня на моей стороне. И пули мимо прошли, и подполковника этого сумел сделать, а главное, вырвал пацана из рук бандитов, и сам вот сейчас вырвался из кольца. Меня уже почти трясло от нервного напряжения. Выдержка была не та, что несколько лет назад. Бездомное существование давало о себе знать.
Я подошёл к машине "скорой помощи", мимо врача, который что-то мне говорил, отодвинув плечом высокого усатого штатского, в длинном, как у меня, чёрном пальто, только более элегантном. Подполковнику это тяжёлое, негнущееся пальто, наверное, из цельного дерева вырезали. И весило оно бог знает сколько.
Я открыл дверцу микроавтобуса, занёс ногу, чтобы подняться, и оцепенел. Передо мной лежало тело, укрытое с головой белой простынёй. Рядом с телом сидел молоденький пацан, в белом халате и с хохолком на затылке. Он вопросительно посмотрел на меня, а я словно языка лишился. Мне нужен был этот автобус, но не с трупом же! Я замешкался, оглянулся и увидел, что около бойцов остановились двое в штатском, один из них, весь мокрый, пожилой, показался мне чем-то знакомым. Здоровый такой дядька, повыше меня будет. И тут же меня осенило: да это же подполковник!
Я решительно развернулся к автобусу, мне надо было спешить. Сунул руку в карман, но вытащить её не успел, меня поймали сильными пальцами сзади за кисть руки, я напрягся, готовясь бросить через себя смельчака, но в спину мне что-то ткнулось, возможно, палец, а возможно, пистолет. Я решил, что лучше допустить, что это - пистолет, поскольку ошибка могла стоить мне жизни, а жить хотелось, когда у меня появился этот золотой мальчик, которого я отбил у бандитов, и который был гарантом моего будущего.
- Быстро в машину! - раздался за моей спиной голос.
Рука скользнула мне в карман, и вытащила пистолет, другой рукой невидимка подтолкнул меня вперёд.
- Быстро в машину! Ты, который в халате, сидеть! - это он пацану с хохолком, который привстал, собираясь выскочить. - А ты, доктор, если хочешь своего напарника живым обратно получить - помалкивай.
Я не оглядывался, но догадался, что это он говорит тому доктору, который что-то спрашивал у меня. Славка вопросительно смотрел в мою сторону. Я криво улыбнулся, подмигнул ему, и сказал:
- Что бы ни произошло, Слава, сиди спокойно. Помни, что с тобой ничего случится, только не делай резких движений, не убегай.
Меня сильно толкнули сзади стволом пистолета в спину, я наступил на полу тяжеленного пальто и чуть не упал. Славка сидел, сцепив пальцы, и косился на тело, покрытое простынёй.
- Ничего, Славка, не бойся...
- Да иди ты, козёл! - совсем озверел идущий сзади.
Он торопился, ему нужно было поскорее войти в машину, на мгновение он оглянулся, чтобы закрыть заднюю дверцу, крикнув мне:
- Скажи водиле, чтобы трогал! Давай!
Я краем глаза заметил, что подполковник и его напарник заторопились в нашу сторону, явно о чём-то догадываясь.
- Давай-ка, братишка, вали отсюда, - тихо велел я пацану с хохолком.
Он послушно выскочил из машины в сторону, через боковую дверцу. На неё же покосился и Славка:
- Дядя Валера? - прошептал он.
Я отвёл глаза и покачал головой, мне самому было жаль, но он был мой последний шанс начать жизнь заново. Единственное, о чём я сейчас жалел, это что я не успел схватить сумку с деньгами, полученными от Зуба, мне бы хватило этого, не пришлось бы так постыдно торговать пацаном, но где теперь те деньги? И мальчик стал моим билетом в новую жизнь.
Водитель тоже дёрнулся было к дверце, но я его остановил:
- Сидеть! Давай вперёд!
Он занервничал, резко рванул передачу, что-то заскрежетало, машина дёрнулась и встала.
- Ты что, сука?! - завопил чёрный. - Пристрелю как собаку! Где санитар?! Ты отпустил?
Ствол пистолета ткнулся мне в грудь. Я откинул полу своего пальто, и на него уставился ствол помпового ружья.
Мы секунду смотрели в глаза друг другу, потом одновременно отвели стволы.
- Я - Гурген, - представился чёрный. - А ты кто? Я тебя не знаю.
- Я тебя тоже, - не спуская с него глаз, ответил я. - Давай в другой раз знакомиться будем. Поехали лучше отсюда.
Я чуть обернулся к водителю и сказал:
- Давай, командир, трогай потихоньку, только не дёргай так за уздцы.
Водила тронул мягко вперёд.
- Куда ехать? - спросил он, сглотнув.
- Давай пока направо, потом на дорогу, сразу налево, а дальше я скажу.
- А чего ты командуешь? - подскочил Гурген.
- А почему бы и нет? - пожал я плечами.
Гурген начал поднимать пистолет.
- Ты лучше свою игрушку убери, а то смотри, ты побоишься, а я выстрелю. И стреляю я наверняка быстрее тебя.
- Может, попробуем? - сверкнул из-под чёрных усов зубами Гурген.
- Не советую, будет мучительно больно, - равнодушно ответил я.
Мы обогнули дом, и метров через двести должны были выехать на дорогу, откуда я рассчитывал попасть на шоссе, захватить другую машину и рвать подальше. Хотя пока ещё не решил куда. Главное - оторваться, потом избавиться от Гургена, сразу же звонить отцу мальчика, получить деньги, пускай он мне ещё одежду привезёт, и валить подальше из Москвы. В какие-нибудь богом и людьми забытые деревушки Псковщины, Рязанщины, да мало ли полуброшенных деревушек? Там и искать никому в голову не придёт..
Я сидел спиной к водителю, потому что не мог отвести глаз от Гургена. И когда он подскочил и стал пытаться что-то показать впереди, я ему не поверил. И зря - машина стала тормозить.
- Давай вперёд! - заорал Гурген. - Дави!
Лицо его искривилось в непонятной гримасе. Я обернулся и увидел, что дорогу нам преградила поставленная поперёк проезжей части иномарка, кажется, "ауди". Из-за которой в нас целились автоматами двое спецназовцев в масках. До шоссе оставались считанные метры, но объехать машину мы не могли, слишком узкой была дорожка, и высоким бордюр. Надо было протаранить сходу эту жидкую баррикаду, но теперь скорость была погашена.
А спецназовцы уже бежали к машине, я положил оружие на пол, поднимая руки. Брать на душу милиционеров не входило в мои планы. Гурген выругался и бросил пистолет на пол машины перед собой, тоже подняв руки. Боковая и задняя дверцы машины открылись одновременно, с бокового сидения был выброшен сильной рукой из кабины водитель, на его место тут же вскочил верзила, направляя на меня автомат, а сзади меня, я сидел чуть боком и всё видел, распахнулась дверца, и тут же раздалась короткая очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63