как вы и говорили, трещин нет ни в одном углу! Ко всему прочему, ваш питомец занял в гостиной лучшее место отдыха! Так в честь чего вы сейчас решили причаститься?..
Диана Яковлевна села на табурет нога на ногу.
Он уселся напротив, спиной к окну, спрятал под стол угольники коленей.
Молчание затягивалось, поэтому Игорь Максимильянович поторопился с тостом. Устремлённый на собеседницу взгляд его оставался в тени.
Франц. Давайте выпьем за лекаря...
Диана. За Марка Анатольевича? С удовольствием! (Подняла чашку.)
Франц. Нет, я имею в виду время... То самое, которое должно лечить...
Он опять шарахнулся вглубь самого себя. Там - внутри - оказалось неуютно, беспокойно, тревожно... Сам того не замечая, забил дробью по крышке стола. Из комнаты сонно тявкнул Фомка.
Она легонько коснулась ран.
Диана. Ну вот, теперь загрустили. Зачем?..
Нашлось объяснение.
Франц. Письмо от дочери получил. Моя Лизхен обещает приехать, только время как раз и не называет. (Он с надеждой обратился к гостье.) Посоветуйте, что бы придумать, чтобы она побыстрее... чтобы не смогла отвертеться...
Диана Яковлевна задумчиво блеснула очками, пробуя терпкое многолетнее вино.
Диана. Надо ли придумывать?.. Не торопите её, Игорёша... Всему свой срок...
Франц. Боюсь и тут не успеть, как тогда...
Господи, о чём же они говорят? О дочери Франца или... "Боюсь и тут не успеть, как тогда..." - Почему "не успеть"?.. Игорь Максимильянович, тревожно мне за вас. Даже на душе потемнело... И думать об этом не хочу!
Диана Яковлевна взяла его нервные пальцы в свои.
Диана. Хотите рассказать?..
Он вскинул голову.
Как на исповеди, послушно поведал этой удивительной женщине, о чём молчал всегда... Всю ту - "другую историю".
*** Другая история
Казалось, Франц и сам был поражён тем, что вслух растревожил пространство воспоминаниями.
Он рассказал в подробностях...
Окончил словами:
- И ничего не осталось... Только пятьдесят три круга на воде... После её гибели я пытался...
Диана (мягко прервала). Я слышала. В ресторане доктор обмолвился.
Игорь Максимильянович вздохнул с облегчением, благодарно. Диане не надо было описывать степень его отчаяния...
Франц. Марк Анатольевич меня реанимировал. Этим, наверное, спас и Лизхен: моя девочка пропала бы в детдоме, её бы поломали. Она раньше не была такой сильной... Он ещё несколько раз возвращал меня в этот мир, когда я уже работал в других местах: там, где можно было спокойно подставляться. - Франц усмехнулся. - Я геройствовал, на рожон лез, как пацан, но так пусто было... ощущение, что всё: старик... что кроме одиночества - до самого финала больше ничего не светит... Глупец! - Франц окончательно сбросил панцирь, тихо рассмеялся. - Ну что, свет-Диана?.. Теперь идите в ванну жилетку выжимать.
Диана (оставалась серьёзной). Вы, должно быть, потом много раз думали, почему?..
Франц (кивнул). - Ещё бы! Я выиграл процесс, но потерял всё... Конечно думал.
Диана. Что-нибудь поняли?
Франц. Не знаю. Может быть, в отместку? Мой подзащитный был чужак, молодой специалист из столичного института. Идей и планов столько - аж искры из глаз! Отслужить бы ему положенные по распределению три года - и смыться, куда душа пожелает. Так нет, форменный переворот затеял. Кому охота работать? Директору? Рабочим? А с ним приходилось. Вот и устроили "хищение". Да что устраивать, там давно всё разворовали. Достаточно было организовать ревизию, а его сделать "козлом отпущения".
Диана. Поражает то, что вам удалось его спасти.
Франц. Не совсем... Ему присудили возместить ущерб. Хотя, спасибо, не посадили... От тюрьмы уберёг. Полетели иные головы, затрещали другие кресла. А мне вот так отомстили... Хотя официально - "несчастный случай".
Диана Яковлевна задумалась.
Он перестал ощущать время.
"Дубинка для интеллигенции", - сказала она тихо, для себя.
Но Франц уловил. Теперь он каким-то необъяснимым образом слышал всё, даже звуки ночи за окном.
Интонация гостьи его встревожила.
- Вам это знакомо?
- Ещё бы незнакомо! А кому из порядочных людей незнакомо?!
- Ну да, когда вас обыскивали и забрали всё, что осталось от записей деда Василисы?..
- А если так?.. Представьте себе: гуляет весёлая свадьба. Гуляет весь день. Под вечер невеста переоделась в легкомысленный сарафан и вся компания высыпала на берег моря. Жених хватает невесту на руки, тащит к воде и вдруг слышит от проходящего пляжника в адрес своей возлюбленной грубое слово, конкретно обозначающее (как тому кажется) стиль поведения девушки. Жених ставит подругу жизни на песок и, ничтоже сумняшеся, бьёт кулаком в толстую морду. Дальше - как по писанному: свалка, милиция, отделение...
Игорь Максимильянович мгновенно пожалел, что его не было рядом.
- Над вами там издевались?
Он был готов заслонить её от какой угодно беды.
- Нет. Хотя, снимая показания, приписывали нам такое!.. Мы весело пытались оправдаться: инженеры, актёры, свадьба, - и так далее. Но объяснений наших просто не слышали. Скорее, наоборот - это действовало на них, как на верблюда - колючка. А под конец один из начальников подозвал меня к столу, выдвинул ящик, продемонстрировал резиновую дубинку... Иезуитским тоном спросил: "Видите? - И заверил: - Пока что мы её не можем применить против вашего брата, но вот-вот... Скоро, очень скоро..."
Франц воскликнул:
- Но ведь были свидетели на пляже!.. - И задумался. - Хотя, я тоже пытался поначалу свидетелей найти...
Диана мягко пожала плечами.
- Игорёша! Скажите мне: за что вы мучите себя? За то, что её нет? За то, что неизбежно остались жить?..
Он по-детски виновато повторил её жест.
- Может, я боялся?.. Вдруг стану счастливым?..
Вот только теперь Диана Яковлевна улыбнулась.
- Бояться не стоит. Юность расточительна, беспечна... Поэтому так беззащитна. А вы должны быть скрягой, потому что богаты: позади - прожитое, и предстоит каждый новый день... Каждый час... Каждая минута...
Франц снова подлил заветный кагор в чашки. Поднял свою.
Диана чокнулась с ним, пригубила.
- Вы - живой, раз любили. Вы были глупый, что боялись: вам уже знакомо несравненное счастье... Вспомните звяканье ложки о первый зуб... Вы вместе преодолели первый пролёт лестницы, ступенька за ступенькой... Вы же поднимали дочь вверх, чтобы она видела всё вокруг с высоты ваших глаз!... Разве не вы помогли Лизхен, - произнесла-вздохнула Диана, - освоиться в огромном, иногда страшноватом, но разнообразном, потрясающем мире?.. Разве не осветила она ваш путь?..
Франц теперь тоже ясно видел, даже в кухонной темноте. Заметил блеск глаз, снял с гостьи очки.
Она выдернула платочек из нагрудного кармана рубашки, не стесняясь, протёрла глаза.
Игорь Максимильянович поразился её слезам.
- Я не могу понять, как оказалось, что вы... одна?..
Диана Яковлевна нежно объяснила, как ребёнку, испуганному призраками ночи:
- Я могу доверить вам эту тайну. - Она понизила голос до прозрачного шёпота. - Да ведь сейчас не обо мне речь... Мы ведь сейчас - о вас, голубчик Игорёша...
Франц завладел её ладонями, окунулся в них лицом.
- Нет, и о вас!.. - Он вздохнул. - Диана...
- Я одна, но не одинока. Человек никогда не бывает один... А старости вообще нет. Есть дряхлость души. Да, это есть. Вот в чём тайна.
Франц заговорил горячо.
- Теперь я понял, откуда у Василисы уменье различать настоящую красоту жизни - от подделки: "Каплю воды - не подделать...".
- Голубчик Игорёша, неужели вы расщедрились на комплимент?.. Но зачем такой пафос?..
- Я не то хотел сказать... - Он смешался. - То есть... - Он вдруг взмолился: - Дайте мне брякнуть глупость... - Попытался снова, пока решимость не пропала, но вышло очень неуклюже: - Я говорю, что... - Впервые не находя нужных слов, махнул рукой. - А, идёмте со мной...
Подвел её к зеркалу в овальной раме. Вместе молча смотрели на отражение двух немолодых прекрасных людей.
Долго смотрели, запечатлевая...
Что произошло?..
"Старости нет!" - Так сказала Диана...
*** Начало дня
Что толку расписывать теперь, как прошло их Утро Вдвоём...
Как Франц не послал Фомку, а сам бегал в магазин, чтобы купить кофе...
Как молол зёрна, плотно притворив двери, и варил, добавив имбирь и соль, и потом влил туда остаток вина - до капли...
Как принёс крохотную чашечку с кофейником в кабинет, где она ещё спала, вопреки утверждению, что рано встаёт...
Как повёл Диану завтракать в "Охотный"...
Как летели им вслед взгляды, а они Вдвоём лишь таинственно посмеивались...
После завтрака они встретили на площади Василису. Втроём заставили поработать местную администрацию. Всё получилось, как надо.
Потом Игорь Максимильянович проводил дам до наследственного владения.
Певунья со вчерашнего дня гордо именовала его не иначе, как Дом Актёра.
- Лучше же, чем "Большой Дом"? Всё, решено и подписано навеки! А ваш дом будет называться "Дом Охотника", так красиво!
Где-то неподалёку застонала кукушка.
- Кукушка, кукушка, скажи... - не успела договорить Василиса, как в ответ ей прозвучало одинокое глухое "Ку..." нерадивой птичьей матери.
- Вот вам и "резюме", - засмеялся Франц. - Я уже год живу, а мой дом никто из местных в Дом Охотника не переименовал. Как был, так и остаётся Домом Фермера во языцех.
Он не собирался надолго расставаться с Дианой. Только поэтому сразу с собой не взял. Он думал только прибраться в доме, только переодеться перед её приходом. Он обещал вернуться за ней, как только будет готов, как только отдаст невестке фермера то, что та хотела забрать.
*** Дом Актёра
Бурханкин избегался, собирая подмогу на тушение пожара. Вначале поправил здоровье у пивной бочки, где оповестил народ. Потом в отделении милиции у Хорошенького побывал. Позвонили в область.
"Сверху" строго призвали к спокойствию: метеорологи засуху не обещают, значит, справляться надо своими силами!.. На всякий случай предупредить больницу.
Бурханкин заглянул в гараж к Михеичу, сказал мужикам, чтоб привели в порядок помпу. И в больницу успел заскочить, велел санитарную машину держать наготове.
Вобщем, всех "построил".
А в будущем Доме Актёра - в честь переименования Василиса устраивала приём на широкую ногу.
Она наотрез отказалась от помощи Тараса Григорьевича, который явился полчаса назад: выяснил вчера по телефону у Георгия, что должен к ней зайти.
Певунья (которая с Гонзой больше не общалась, но всё же лекарства для пожилого человека - дело святое!) передала ему посылку. А теперь едва сдерживалась: Циклоп никак не убирался с глаз, таскаясь по двору с какой-то палкой в руках. Желание послать незваного гостя к... сыночку напрашивалось само собой. Но хитроумная Василиса нашла-таки способ избавиться от его назойливого присутствия.
Лихие мотоциклисты окончательно избрали прилегающую к изгороди территорию - местом для постоянных тренировок. Вот она и подозвала их.
Под предлогом созыва гостей на торжество приказала объехать пригласить Хорошеньких родителей, Бурханкина, Евдокию Михайловну, доктора Рубина (ах да, он же - на дежурстве) и... И всё!
Василиса проигнорировала заискивающий взгляд чёрных очков Циклопа.
- Игорь Максимильянович уже знает, что он здесь - самый дорогой гость! - Прибавила: - А Тараса Григорьевича, мальчики, отвезите, куда он скажет... - И демонстративно захлопнула дверь, тут же заперла и подклеть.
Старший из младших Хорошеньких подсадил бывшего завхоза бывшего Большого Дома на заднее сиденье к брату. Только ветер дунул-плюнул вслед Циклопу, взметая на дороге тусклую пыль...
Столом занималась Евдокия Михайловна - в полное своё удовольствие. Из бабьего кута раздавалась кулинарная симфония: потянулись признаки жареной картошки, пряный, аппетитный запах отбивных, сдобренный целой гаммой специй, арбузно-газонный аромат свежего огурца.
Василиса нервничала. В назначенный час явились все, кроме Бурханкина и Франца. Куда же они запропастились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37