На картине сотни людей спасались от огромного
пожара. В газете было собрано около двадцати интервью с уцелевшими,
найденными в полевом госпитале. Среди них Рикс узнал знакомое имя: Райтеос
Джордан.
Рикс аккуратно разложил газету на столе и сел, чтобы прочесть рассказ
женщины. Эмоционально, порой истерично Райтеос Джордан рассказала
корреспонденту, что случилось 8 октября 1871 года. Рикс вспомнил, что та
же дата стояла на надгробии Синтии Кордвейлер-Эшер.
Когда Рикс читал, несколько свечек вокруг него заискрились и
затрепетали, и он тут же вообразил огромный город в огне. Мгновенно
вспыхивающие дома, целые крыши проваливаются под огненным ураганом, земля
трясется, когда тонны кирпича рушатся на улицы. Райтеос Джордан говорила с
ним из могилы, и когда Рикс прислушался, он услышал лавину криков и плача,
стук копыт по мостовой и тревожный звон колоколов. Чикаго горел. Райтеос
Джордан вместе с Синтией и тринадцатилетним Лудлоу спасалась от огня в
тряской карете, которой управлял Кейл Бодейн.

- Боже правый! - завизжала Райтеос Джордан. - Мы перевернемся!
- Заткнись! - приказала Синтия. Сбоку ударил порыв горячего ветра,
карета бешено вздрогнула. Кейл с помощью кнута не дал арабским скакунам
встать на дыбы. - Кейл хороший кучер. Он вытащит нас отсюда.
Яростно звонили колокола. Клайборн-стрит была забита всевозможными
каретами, повозками и фургонами. Бежали люди, таща за собой тюки, набитые
добром из особняков на Клайборн-роу. В воздухе кружились зола и пепел.
Казавшаяся жуткой оранжевая луна на западе, откуда начался этот пожар,
освещала ночь. В небо взмывали огненные шары величиной с пароход и
обрушивались на дома, распространяя пламя быстрее, чем люди успевали
убегать. Сидя рядом с матерью, напротив Райтеос Джордан, юный Лудлоу
вздрагивал от взрывов. Их сила сотрясала землю так, словно весь город
дрожал в предсмертной агонии.
Они бросили все и бежали в чем были. Когда огонь подступил к реке
Чикаго, Синтия приказала слугам зарыть во дворе драгоценные камни, серебро
и собрание картин из белого особняка, который она унаследовала от
Александра Гамильтона Кордвейлера. Когда огненные шары начали перелетать
через реку, поджигая все, к чему прикасались, Синтия велела слугам взять
все, что они хотят, и бежать. Было совершенно ясно, что огонь не
удовлетворится амбарами и хижинами ирландцев и что он доберется до
Клайборн-роу и поглотит его с такой же жадностью.
- Я видела, что огонь проходит через все! - сказала Райтеос. - Я
з_н_а_л_а_, что его не остановят! Маленькая речушка не сможет остановить
такой огонь, нет, не сможет!
- Кейл доставит нас в гавань в целости и сохранности. - Синтия
планировала сесть на свою личную яхту и плавать по озеру Мичиган, пока
опасность не минует. - Как только мы выберемся из этой пробки, Кейл сможет
найти быстрейший маршрут.
- До озера больше мили, - тихо сказал Лудлоу. Он ни на кого не
смотрел, а вместо этого пристально глядел в окно на приближающуюся стену
огня. Его лицо в отраженном свете было ярко-оранжевым, но глаза оставались
темными. - Он быстро двигается, мама. Ветер слишком силен.
Она сжала его руку и ухитрилась храбро улыбнуться.
- Все будет в порядке, Лудлоу. Райтеос, прекрати хныкать и суетиться!
Ты перевернешь карету!
Сквозь шум царившей вокруг неразберихи они слышали свит кнута Кейла.
- Пошевеливаетесь, черт вас раздери! - орал он. - Прочь с дороги!
- Мы успеем, - сказала Синтия, но голос ее был сдавленным от
неуверенности. Что-то взорвалось через квартал или два, и Лудлоу до боли
сжал ее руку.
Карета рванулась вперед, остановилась и снова бешено рванулась
вперед, мимо дерущихся людей и свалки из других экипажей. Там, где улицы
пересекались, валялись столкнувшиеся экипажи, и люди метались по обломкам.
Взбесившиеся лошади брыкались и лягались, когда пепел обжигал им спины.
Едкий, жгущий легкие дым становился гуще, огненные шары взмывали вверх,
как выстреленные из пушки.
В конце концов, вырвавшись из давки, Кейл Бодейн погнал карету с
Клайборн на Халстед-стрит, направляясь к берегу. Арабские скакуны вели
себя послушно, но бока им жег пепел. Улицы были усыпаны горящим мусором.
Бары были взломаны, и из бочонков текло виски. Обезумевшие люди
останавливались и пили, пока в виски не попадал огонь и оно не вспыхивало
прямо им в лицо. Другие бежали за каретой, пытаясь уцепиться, но Кейл
щелкнул кнутом, и лошади понеслись еще быстрее. Раздался выстрел, и пуля
отколола щепку в дюйме от колена Кейла.
Но когда Кейл сворачивал с Халстед-стрит на Гранд-стрит, им навстречу
вылетел полный горящего сена фургон. Лошади несли, а поводья были в руках
у обгорелого трупа.
Арабы врезались в этих лошадей с такой силой, что затрещали кости, а
Кейл Бодейн вылетел с облучка, как камень из катапульты. Сама карета, не
сбавляя хода, налетела на обе упряжки лошадей и повалилась на бок.
Позолоченные колеса разлетелись в стороны.
- Боже милостивый! - закричала Райтеос. Потом в ее лицо ударило
колено Лудлоу - мальчика сдернуло с сиденья. Синтию бросило в другую
сторону и ударило головой о резную деревянную стенку кареты. После того
как карета ударилась о землю, покалеченные арабы тащили ее еще более
тридцати ярдов. Пылающий фургон, накренившись, понесся вперед. Лошади,
хотя и пораненные, были в состоянии бежать от огня.
Пепел падал на мостовую, а дымовая завеса стала темнее. После
столкновения несколько отчаявшихся мужчин украли трех арабов, которые еще
могли стоять на ногах. Четвертый, с двумя сломанными ногами, лежал на
мостовой. Неподалеку лежало тело Кейла Бодейна - ему размозжило голову о
фонарный столб.
- Вылезай! - приказала Синтия рыдающей Райтеос Джордан. - Скорей!
Лезь наверх через дверь! - Райтеос протиснулась в дверь кареты, которая
была у нее над головой. Лицо негритянки было залито кровью, а передние
зубы выбиты коленом Лудлоу. Затем она снова нагнулась к карете, чтобы
помочь подняться Синтии. Вылез Лудлоу. Через его лоб шла глубокая
царапина, и у него был сломан нос.
- Миссис Эшер! Миссис Эшер! - Райтеос схватила хозяйку за плечи.
Левая половина лица Синтии стала багровой и быстро распухала. Из ушей
сочилась кровь и капала на черный жакет.
- Со мной... все в порядке. - Ее голос звучал невнятно. - Мы
должны... должны добраться до озера. Помоги мне... довести Лудлоу до
озера.
- Мистер Бодейн! - позвала Райтеос и увидела его тело на мостовой.
Голова у Кейла была расколота, как ореховая скорлупа.
- Райтеос. - Синтия стиснула толстое запястье горничной. Райтеос с
ужасом увидела, что ее окровавленный левый глаз начал вываливаться. -
Ты... позаботься о Лудлоу, - сказала она с усилием. - Доведи его до озера.
Лютер... будет знать... что делать. Лютер не... даст ему погибнуть.
Райтеос поняла, что хозяйка имеет в виду Лютера Бодейна, сына Кейла,
который остался на время этой поездки присматривать за Эшерлендом.
- Мы все должны добраться до воды, - твердо сказала она и помогла
Синтии опуститься на землю. Лудлоу, выкарабкавшись из кареты, стоял в
оцепенении, глядя на труп Кейла. Мимо бежали люди, некоторые наступали
прямо на тело.
Райтеос спросила Синтию, может ли она идти, и Синтия кивнула.
Поврежденный глаз ничего не видел, кожа вокруг него почернела. На них с
шипением падал пепел, и Райтеос пальцами стряхнула его с волос хозяйки,
когда в них появились искорки.
- Нам нужно идти! - крикнула она мальчику. - Нужно добраться до
озера!
Райтеос Джордан помогала Синтии идти вниз по Гранд-стрит. Лудлоу
следовал за ними. Его лоб сильно кровоточил.
Они присоединились к толпе, которая толкаясь, шатаясь и спотыкаясь
бежала к озеру Мичиган. Страшный грохот потряс улицу, и посыпались стекла,
когда всего в квартале от них обрушился дом. Багрово-красные шары свистели
над головами. Толпа обезумела. Люди вламывались в лавки, хватали все, что
могли унести w от пальто до скрипок. На бровке тротуара, обезумев, прыгала
горящая женщина, нагруженная семью только что украденными пальто. Кто-то
столкнул ее в канаву, где она упала в потоки виски и мгновенно сгорела.
- Разрушения! Господь Бог прогневался на Чикаго! - орал голый мужик.
Кожа Райтеос покрылась волдырями. Она выплюнула два зуба и продолжала
идти прямо вперед, крепко держа Лудлоу за руку, чтобы его не смело в
сторону. Среди визга и крика раздался звук, который могла бы издать сотня
локомотивов перед тем, как взорваться. Когда Райтеос посмотрела назад, в
небо взметнулось огромное полотнище огня, блеск которого чуть не ослепил
ее. Крыши домов поднялись в воздух и, кружась, скрылись из вида. Лудлоу
парализовало; он глядел на пожарище, и по его щекам катились слезы. Она
встряхнула его, приводя в чувство, и они продолжали идти.
Синтия Эшер соскользнула с плеча Райтеос, и та едва успела ее
подхватить.
- Мама! - вырвался крик из опаленных губ Лудлоу. Он уцепился за ее
талию, пытаясь не дать ей упасть, а люди грубо проталкивались мимо них.
Лудлоу посмотрел в искаженное, страшно распухшее лицо матери.
- Мой ангел, - прошептала она и коснулась его волос.
Потом кровь хлынула из ее ноздрей и левого глаза. Лудлоу заливался
слезами. Райтеос едва не упала в обморок, но удержалась на ногах.
Почувствовав, что жизнь покинула Синтию Эшер, она отпустила труп,
оттолкнув людей, которые шли слишком близко.
- Она умерла, - сказала Райтеос мальчику. - Мы должны идти дальше.
- Нет! Нет! - закричал Лудлоу и рванулся к телу. Когда Райтеос
попыталась оторвать его, он яростно набросился на нее. Она размахнулась и
ударила его кулаком прямо в челюсть, а когда он упал, взяла на руки.
Со стонущим мальчиком на руках Райтеос пробивалась к озеру. К тому
времени, как они достигли берега, их одежда превратилась в пропахшие дымом
лохмотья. Люди сотнями бросались в маслянистую воду. Повсюду сновали
лодки, подбирая пловцов. Большинство яхт было уже украдено со стоянок, а
те, что остались пылали в огне. Райтеос вошла в воду по шею, а затем
смочила водой лицо и волосы Лудлоу, чтобы не дать пеплу загореться.
Прошел почти час, прежде чем она наконец передала мальчика в руки
солдат на пароме, и вскарабкалась туда сама. Лудлоу, в изорванной одежде и
с обожженным лицом, стоял у перил и наблюдал за разрушением Чикаго. Когда
Райтеос прикоснулась к его руке, он истерично вырвался.
Боже мой, подумала Райтеос. Она поняла, как она рассказала спустя
несколько часов репортерам, истинное положение дел: тринадцатилетний
Лудлоу Эшер после смерти отца и матери получал в свое распоряжение все -
поместье, семейное дело и все другие дела, которые прежде принадлежали
мистеру Кордвейлеру. Райтеос поняла, что он был самым богатым
тринадцатилетним мальчиком в мире.
Она наблюдала за Лудлоу, ожидая, что он заплачет, но он так этого и
не сделал. Он держал спину прямой как аршин проглотил, а его внимание было
приковано к бушующему пожару на берегу.
Солдаты помогали мужчине и женщине подняться с весельной лодки на
борт. Они были хорошо одеты, мужчина в темный костюм с бриллиантовой
застежкой, а женщина - в грязные остатки красного бального платья. Мужчина
смерил взглядом Райтеос и Лудлоу и повернулся к одному из солдат.
- Сэр, - осведомился он, - неужели мы должны делить судно с неграми и
оборванцами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75