- Ни за что на свете! - вскричала я при виде ее. - Никакая сила не
заставит меня подняться по этой веревке! Только через мой труп!
Не очень логично это прозвучало, но, видимо, достаточно впечатляюще.
Вряд ли они были заинтересованы в том, чтобы транспортировать мой труп. Да
и живое существо, отчаянно вырывающееся, тоже нелегко поднять по этой
лестнице. А по всему было видно, что сопротивляться я намерена отчаянно.
- Вы что, предпочитаете автомашину? - удивился толстяк.
- Предпочитаю! И вообще не против провести в автомашине всю
оставшуюся жизнь.
Еще какое-то время они пытались склонять меня к занятию гимнастикой,
но безуспешно. Вот он, желанный предлог отказаться от вертолета! Понятно,
что в случае необходимости я вскарабкалась бы по этой веревке хоть десять
раз, хотя мне это и не доставило бы удовольствия. По-моему, панический
страх перед веревочной лестницей я изобразила достаточно убедительно.
- Ну что ж, садитесь, - отчаявшись, согласился патлатый. - Но вести
машину вы не будете. Вы слишком устали, мадемуазель, и немного
взволнованы.
Вел машину толстяк, а мне позволили сесть рядом с ним. Патлатый
поместился на заднем сиденье, а над нами летел вертолет - там, где мог, а
где не мог, поднимался повыше. Может, они боялись, что на каком-нибудь
опасном повороте я вытолкну толстяка из машины и опять попытаюсь бежать.
Интересно, как бы я бежала, задом, что ли, ведь на опасном повороте
развернуться невозможно.
Остаток этого, так прекрасно начатого дня я посвятила решению новой
проблемы: как испортить вертолеты...
Через несколько дней жизнь вошла в обычную колею. К одиннадцати я
спускалась на завтрак, после завтрака загорала у бассейна. Не купалась, а
только пользовалась душами. Потом отправлялась в гараж, любовалась
"ягуаром", если он был там, а если не было, осматривала помещение. Ключей
от машины нигде не было видно. Потом шла отравлять жизнь охранникам.
Заключалось это в том, что каждый день минимум по часу я дотошно и
скрупулезно обследовала вертолеты, стоявшие на террасе. Я общупала все,
что можно, залезала в кабину и пыталась открутить какие-то гайки, нажимала
на кнопки на пульте управления, включала радио и все, что можно было
включить. Вместо одного часового при вертолетах теперь постоянно дежурило
двое, и они пытались мне всячески помешать. Поначалу мне недвусмысленно
давали понять, чтобы я убиралась куда подальше, но я не реагировала на
подобные выпады и продолжала с удвоенной энергией ковыряться в механизмах.
Применять ко мне насилие им, видимо, было запрещено, поэтому они
ограничивались тем, что следовали за мной по пятам и время от времени
вежливо, но решительно отбирали у меня очередной винтик.
Вдоволь наиздевавшись над охраной и возбудив в бандитах как можно
больше подозрений, я отправлялась отдыхать под пальму с видом на Европу,
откуда возвращалась лишь к обеду. Когда я была уверена, что за мной никто
не следит, тайком пробиралась к бухте, где по-прежнему стояла яхта. Я
узнала, что на яхте есть рулевая рубка, а в ней - удобное кресло за рулем,
или как оно там называется, - такое колесо. Бинокль помог мне обнаружить
место, куда, по всей вероятности, втыкается ключик, когда надо взвести
мотор. Или двигатель?
После обеда мы обычно отправлялись в игорный дом. Я не скрывала своей
страсти к игре, да мне бы это и не удалось, но старалась не терять
самообладания и не слишком увлекаться. Я приучила моих бандитов к тому,
что, выиграв, я прекращаю игру и мы возвращаемся. В моем распоряжении был
вертолет и обе моторные лодки, находившиеся в постоянном движении. Черные
бандиты отправляли меня обратно сразу же, как только я выражала желание
уехать. Разумеется, я предпочитала пользоваться вертолетом, продолжая
упорно демонстрировать свою нелюбовь к воде. Вернувшись в резиденцию, я
сразу же отправлялась спать и больше нигде не показывалась.
У меня возник план, очень рискованный, но единственный, суливший
кое-какие надежды на успех. На первый взгляд он представлялся чистой
авантюрой и поэтому должен был удаться. С помощью английского словаря я
проштудировала пособие для яхтсмена-любителя и узнала множество интересных
вещей. Правда, в справочнике речь шла о небольших моторках, но там
упоминались и такие большие яхты, как та, что стояла в бухте. По мере
чтения мой план приобретал все более четкие очертания.
На сей раз я решила бежать на яхте. В этом месте проходит пояс
экваториальных спокойных широт, где мореплавателю не угрожают никакие
циклоны и смерчи, так что спокойно можно добраться до Африки, от которой
меня отделяют, если верить атласу, какие-то пять тысяч километров по
прямой линии. Правда, прямая линия не получалась, потому что мне пришлось
бы тогда прихватить на севере-востоке кусок материка, но, даже если
учесть, что придется огибать этот торчащий кусок Бразилии, выходило не
больше шести тысяч километров. Сидя под пальмой, я произвела необходимые
расчеты.
В справочнике содержалось много полезных сведений. Я узнала,
например, что существуют полицейские яхты, развивающие скорость до сорока
узлов. От этих узлов мне еще в самом начале чтения стало нехорошо. Я
никогда не могла понять, что это такое. В словаре говорилось, что узел -
это морская миля в час, календарик Дома книги в свою очередь сообщал, что
морская миля равняется тысяче восьмистам пятидесяти двум метрам и
скольким-то там сантиметрам. Я еще помнила таблицу умножения, и мне
удалось вычислить, что яхты экстра-класса выжимают семьдесят четыре
километра в час. Что моя яхта принадлежит к экстра-классу, я ни минуты не
сомневалась, да и патлатый упомянул об этом на конференции.
Далее из того же учебника я узнала неприятную новость, что мотор на
такой яхте расходует от тридцати до пятидесяти литров горючего в час. Мне
трудно было перестроиться на такую форму расчета, я привыкла рассчитывать
горючее на каждые сто километров, но ничего не поделаешь, пришлось опять
приняться за арифметику. Исходные данные: шесть тысяч километров
расстояния и семьдесят в час, - значит, до Африки плыть свыше восьмидесяти
пяти часов. Ну, пусть девяносто. Значит, мне надо четыре тысячи пятьсот
литров бензина.
Я напрягла свое воображение и попыталась представить это количество
бензина. Обычная ванна вмещает в себя около трехсот литров воды и даже
триста пятьдесят, если ее наполнить до краев. Значит, мне надо иметь в
запасе около двенадцати ванн бензина. Да этой яхте двенадцать ванн
запросто поместятся!
Может быть, глупо исчислять в ваннах расход бензина, но в этом
нагромождении чуждых для меня понятий и определений мне просто необходимо
было выискать что-то понятное я близкое, иначе я совсем бы запуталась.
Кстати, а как заправляют яхту? Яхта, стоявшая в бухте, наверняка
заправлена горючим, раз она готова отплыть в любую минуту, но вот
изберется ли там двенадцать ванн?
Мне никогда в жизни не только не приходилось управлять яхтой, но и
плыть на ней в качестве пассажира. Предприятие, конечно, рискованное. Мое
исчезновение будет обнаружено быстро, в этом я не сомневалась, но
рассчитывала, что искать меня будут не там, где надо. Кому придет в
голову, что я попытаюсь одна пересечь Атлантический океан, даже если они
не очень верили в мою водобоязнь?
Чтобы меня не смогли догнать, мне надо иметь в запасе хотя бы одни
сутки форы. Как добиться этого? Сделать вид, что я бежала в другом
направлении и другим способом. Что бы такое придумать? Увести "ягуар" или
вертолет и где-нибудь их спрятать? Что касается вертолетов, то они могли
сколько угодно подозревать меня и стерегли их как зеницу ока, но я-то
знала, что пилотаж и я - понятия несовместимые. Может, при других
обстоятельствах и под руководством инструктора я и попробовала бы, но
теперь... А вот "ягуар" - дело другое. Машину они не охраняли,
ограничившись тем, что спрятали ключи и посадили сторожа в диспетчерской.
Подъемный мост был постоянно поднят, а шлагбаум опущен. Сторож - бандит в
белом костюме - весь день сидел в диспетчерской, на ночь же уходил,
предварительно заперев двери.
Пожалуй, самое лучшее - столкнуть "ягуар" в пропасть в каком-нибудь
труднодоступном месте. Нет, не столкнуть, ведь он может рухнуть со
страшным шумом да еще вдобавок загореться. Надо просто потихоньку уехать и
спрятать его в каком-нибудь укромном месте, где-нибудь под скалой. Пусть
потом машину обнаружат, главное, чтобы на первых порах ее нигде не было.
Кроме того, я решила еще демонстративно готовиться к побегу пешим
образом, хотя я никогда в жизни не занималась скалолазанием и не имела
представления, какое снаряжение необходимо для этого вида спорта. Рюкзак?
Канаты? Какие-то железки для вбивания в скалы. А что еще?
Подумав, пришла к выводу: подойдет все, что угодно. Даже лучше, если
я буду выглядеть легкомысленной авантюристкой, которая, не зная броду,
суется в воду. Пусть поищут мои бренные останки в ущельях и пропастях.
Надеясь при этом, что я не совсем мертва и что перед смертью им удастся
вытянуть из меня тайну.
Зубило я похитила из гаража на глазах у толстяка. Он недоверчиво
наблюдал за мной, когда я копалась в инструментах, делая вид, что не
замечаю его. Потом не выдержал.
- Зачем это вам? - спросил он. - И вообще, чего вы здесь ищете?
Притворно вздрогнув "от неожиданности", я, запинаясь, пробормотала:
- Мне нужны инструменты. Я буду ваять.
- Будете... что делать?
- Ваять. Я намерена высечь в скале скульптуру. Чтобы оставить вам
память о себе. Я всегда была натурой артистической, а в настоящее время на
меня снизошло вдохновение.
Толстяк оторопел и не нашелся, что ответить. Я же, прихватив еще и
молоток, гордо удалилась.
С причала для моторных лодок я стащила связку каната. Повесив его на
шею, как хомут, я продефилировала чуть ли не по всей резиденции, чтобы
"случайно" встретить патлатого, хотя чертов канат был страшно тяжелым. Как
бежать в горы с такой тяжестью - не представляю.
Затем я потребовала бумаги и карандашей, чтобы набросать эскизы
будущего шедевра. Все требуемое было доставлено. Подозрительное отношение
ко мне окружающих возрастало, но теперь к нему примешивалось опасение, не
спятила ли я.
Всего час ушел у меня на то, чтобы испещрить путаными линиями
громадный лист бристоля. Имела я право выполнить задуманную скульптуру в
сюрреалистической манере? Затем начались поиски подходящей скалы. С этой
целью я совершала вылазки в ближайшие окрестности, не очень стараясь
скрываться от своих преследователей. Первые два дня они ходили за мной по
пятам, потом им надоело, и они махнули рукой. Думаю, у них не выдержали
нервы, потому что я тщательно обмеряла все встреченные по дороге более или
менее подходящие небольшие скалы и отдельно стоящие гранитные глыбы.
Размеры со скал я снимала с помощью портновского сантиметра, привлекая к
этому занятию следящих за мной бандитов. Однажды, дав одному из них в руки
концы сантиметра, я велела ему обойти скалу с другой стороны, что тот и
сделал, только чудом не свалившись в пропасть. Это был один из сотрудников
высшего персонала, в белом костюме. Правда, после этого костюм уже не был
белым. Не удивительно, что желающих сопровождать меня в прогулках
становилось все меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49