— Пусть покиснут, — произнесла она, когда вода стала их заливать, — по крайней мере, ты могла бы сохранить их как сувенир.
— Хвала Господу, на свете есть мазилы, — промолвила Джоуди.
— Стрелок он как раз первоклассный, иначе бы не стал и пробовать. Просто стрельба по мишени, находящейся внизу, дело крайне сложное. Где у тебя аптечка?
— Вон за ним, — Джоуди кивнула головой в сторону большего из двух зеркал, того, которое висело справа от раковины.
Майлз подошла к нему.
— Тебя, похоже, спас отец.
— Да, в дом он внес меля довольно быстро, это точно.
— Даже не стал утруждать себя открыванием двери, — заметила Майлз, заглядывая за зеркальную дверцу. — Впечатление такое, словно он въехал в нее на танке.
— Так оно и было.
— Да, отец у тебя что надо.
— Ага, я знаю.
Майлз стояла к ней спиной. Гремя склянками, она выбирала на загроможденных полках аптечки необходимое.
Сзади она выглядела довольно крупной и тяжелой, но не толстой. У нее были широкие плечи и спина, синие джинсы «Ранглер» плотно обтягивали пышные бедра и аккуратный зад. Эти джинсы, клетчатая рубашка и ковбойские ботинки — не иначе заскочила на пару слов по пути на родео.
Когда Майлз обернулась, в ее руках еле умещались тюбик антисептической мази, лейкопластырь и марля. На розовом пальчике болтались маникюрные ножницы.
— Через секунду будешь как новенькая, — заверила она, опускаясь перед Джоуди на колени.
— Ты была раньше знакома с папой?
— Не-а. Слышала о нем, но мы никогда не встречались, — добавила она, расставляя медикаменты на полу возле своего колена.
— Он служит в 77-м участке.
Кивая головой, Майлз сняла с правой ноги Джоуди мокасин. Затем стащила окровавленный носок. Благодаря ее сгорбленной позе Джоуди сверху могла заглянуть внутрь блузки. У нее был такой впечатляющий разрез между грудями, целое ущелье. Черный кружевной бюстгальтер был какой-то сексуальный и поэтому выглядел странновато на сотруднице полиции, находящейся при исполнении, даже несмотря на гражданский костюм.
Интересно, а что бы подумал папа о таких огромных грудях и таком бюстгальтере?
И она почувствовала, как заливается краской.
Прополоскав окровавленный носок под краном, Майлз снова присела на корточки и начала вытирать им ногу Джоуди.
— А откуда ты знаешь о папе? — спросила Джоуди.
— О нем все знают. Конг Фарго. Тебе ведь известно о пленке, да?
— О какой?
— Той, что крутят в академии.
— В полицейской академии показывают пленку с моим папой?
— Именно. Дидактический материал: «Как вести себя с вооруженными подозреваемыми».
— А, это с тем придурком с мачете, да?
— Железно.
Джоуди однажды видела кассету на семейной вечеринке. Тогда крутили много видеопленок — главным образом довольно мерзких. В расчете произвести впечатление на подружек и жен или шокировать присутствующих, как решила тогда она, прокравшись тихонько на цыпочках и подглядывая из-за двери. Папа к тому времени уже изрядно принял и так и не заметил ее присутствия.
На пленке отца атаковал какой-то человек, размахивавший над головой мачете. Поздний вечер. Они на тротуаре перед огромной подсвеченной витриной магазина. Нападающий в темных очках и с черной бородкой клинышком. На нем золотая цепочка и плавки под леопардовую шкуру. Он несется на отца с воплем: «Руби свинину!»
Отец при полном параде. Маньяк уже в двух шагах, а «браунинг» все еще в кобуре, зато в руке дубинка нового образца PR-24, с дополнительной ручкой сбоку.
Парень приближается как-то слишком медленно.
Потом Джоуди сообразила, что ленту просматривали в замедленном темпе.
Но даже если прокручивать ее в ускоренном темпе, все равно видно, что у отца было достаточно времени, чтобы выхватить из кобуры пистолет и выстрелить. И что он сознательно не стал стрелять.
Наконец псих добежал. Со всего размаху он опускает мачете вниз и чуть в сторону, словно хочет отсечь отцу голову.
Тяжелый удар дубинки ложится на предплечье ублюдка. Мачете вылетает из руки и разбивает стеклянную витрину. Под стеклянным душем отец разворачивается и наносит следующий удар снизу, между ног нападающего. Удар приходится чуть в сторону от леопардового гульфика. Заорав не своим голосом, маньяк подскакивает и отлетает вбок, падая на остатки витрины.
— И такое показывают в академии? — удивилась Джоуди.
— Представь себе, — подтвердила Майлз, швырнув мокрый носок в ванну.
— Тот ублюдок подал на нас в суд. Он и его вертлявый адвокатишка хотели три миллиона баксов! Нет, ты слышала? Три миллиона! Я хочу сказать, что твой отец имел право просто пристрелить эту кучу дерьма. Рисковал жизнью, не доставая оружия. А этот недоносок отряхивается и несет в суд исковое заявление, черт побери!
Майлз даже рот открыла от изумления. Когда Джоуди выговорилась, она свернула губы трубочкой и шумно выпустила воздух.
— Ну у тебя и характер.
— Ага. Ладно. Все равно в иске было отказано, но... Просто есть такое, чего я не могу воспринимать спокойно.
— Не сомневаюсь.
— Ага. Извини.
— А ты знаешь, как называется тысяча адвокатов на дне морском?
— Нет, как?
— Лиха беда начало.
Джоуди рассмеялась, но осеклась, увидев, как Майлз выдавливает тюбик. Белый червь пасты, извиваясь, выползал на полицейский палец.
— Будет жечь, да?
— Вряд ли.
— Если ты не имеешь ничего против, мне бы не хотелось испытать еще какую-нибудь боль сегодня.
— Больно не будет. Это всего лишь антисептик. Ты ведь не хочешь заразиться, да?
Джоуди задумалась.
— Наверно, нет. Но полегче, о'кей?
— Потихоньку да полегоньку. — Майлз осторожно намазала чем-то липким вокруг открытой раны. Попав на кровь, белая мазь порозовела.
— Черт.
— Жжет?
— Напротив, даже очень неплохо.
Обтерев палец кусочком марли, Майлз отмотала длинный кусок бинта и свернула его в тампон размером два на два дюйма. Затем приложила его к ране. Тампон приклеился к мази.
— Как бы там ни было, но эта пленка стала моим знакомством с твоим отцом. Мне кажется, он моментально стал героем для всех, кто ее увидел. Конечно, нам всем хотелось, чтобы он дал тому ублюдку по мозгам, но это был бы уже не его стиль. Начальству сильно понравилось, что, демонстрируя такую выдержку, он тем не менее сумел обезвредить подонка, — сказала Майлз, забинтовывая бедро.
— Он попадал и в более опасные ситуации.
— А то я не знаю.
Джоуди улыбнулась.
— Ты что, считаешь его отмороженным?
— Отмороженным? — Майлз хихикнула. — Что-то в этом роде, мне кажется. Но мужчина он интересный.
— А тебе не кажется, что у него смешной вид, нет?
— Джоуди! Нельзя так говорить об отце.
— Ну, он не совсем похож на Тома Круза, понимаешь?
— У него вполне нормальный вид.
— Ты правда так думаешь?
— Конечно.
— Мне кажется, он потому практически не встречается с женщинами, что у него перекошенный рот и забавная походка. Не говоря уже о том, что у него вечно такой вид, словно он только и ждет того, чтобы оторвать кому-нибудь голову.
— И вовсе нет.
— Не думаю, чтобы какая-нибудь женщина решилась пойти с ним куда-нибудь.
— А ты сама пошла бы с ним? — раздраженно спросила Майлз.
— Он мой папа. Ты что, думаешь, мы извращенцы?
— Ничего такого я не имела в виду, и ты это прекрасно знаешь, — рассмеялась она. — Я хотела сказать, если бы он был парнем примерно твоего возраста и не твой родственник и пригласил бы тебя.
— Папа не разрешает мне гулять с ребятами.
— А если бы разрешил?
— Пошла бы я с парнем, у которого такой вид?
— Вот-вот.
— Да, а почему бы и нет. Только было бы странновато идти на свидание с парнем, который вылитая копия твоего отца. Странно было бы вообще идти на свидание, если уж на то пошло. А ты как думаешь? Ты бы пошла на свидание с таким парнем?
— Можешь не сомневаться.
— Па, слышишь? — смеясь, крикнула Джоуди, словно увидев кого-то за спиной собеседницы.
Майлз резко повернула голову назад. Увидев пустой коридор, она сердито сверкнула на Джоуди глазами. Но тут же ее лицо расплылось в улыбке.
— Один — ноль, — обрадовалась Джоуди.
— Тебя не мешало бы отшлепать.
— Успеется, а теперь, может, все-таки пойдем отсюда? — Она встала и всунула босую правую ногу в мокасин. — Не хочу просидеть всю ночь в одних трусах.
— Пойдем. — И Майлз пошла вперед. Перед тем как выйти в коридор, она посмотрела по сторонам.
Джоуди почувствовала, как у нее все внутри опустилось.
«А что, если они уже здесь? В полном составе, как прошлой ночью? Не будь смешной», — сказала она себе.
Взмахом руки показав, что можно идти, Майлз повела Джоуди в ее спальню. Джоуди показывала дорогу. Бегло оглядев комнату, Майлз встала на посту у дверей.
Джоуди надела коричневые шорты и белые носки. Она уже влезала в мокасины, когда послышался оклик отца:
— Джоуди? Майлз?
— Мы здесь, — крикнула в ответ Майлз. — Стрелка взяли?
— Нашли дом, из которого он стрелял. Но его и след простыл. Подложил на память зажигательную бомбу, но наши ребята подоспели на пару минут раньше.
Майлз боком вошла в комнату Джоуди. За ней следовал отец. Мрачный и сердитый.
— Сюда едет оперативная группа. Для них есть пара трупов. По всей видимости, хозяева дома. Я хочу пойти туда и посмотреть.
— Я присмотрю за Джоуди в ваше отсутствие, — сказала Майлз.
— Было бы очень кстати. Как ты себя чувствуешь, золотце? — спросил он, поворачиваясь к Джоуди.
— Неплохо. Офицер Майлз сделала мне перевязку. Тот бандит, который в меня стрелял, он что, убил кого-то на холме?
— Похоже на то. Но ты не волнуйся. До тебя никто не доберется.
— Меня это не беспокоит.
— Просто не выходи из дому и не подходи к окнам.
— Я позабочусь об этом, сэр, — заверила Майлз.
Отец показал ей кулак с оттопыренным большим пальцем, а Джоуди подмигнул.
— Постараюсь не задерживаться, — пообещал он и пошел прочь.
Часть IV
С вами снова Саймон
Глава 19
Привет, это снова я. Мотель ни к черту, но здесь можно перекантоваться, пока будут решаться кое-какие дела. Между прочим, еще суббота.
Ладно, с чего начнем?
Ага, отсюда...
С холодильника.
Такой огромный белый «Амана», с чудненькой коллекцией магнитных прибамбасов, прилепленных к дверце. Разная там бутафория на тему еды: банан, ломтик арбуза, авокадо, тостик с сыром и прочее дерьмо. Бенедикт разинул рот, так что тостик я отправил туда.
Поздновато у него, конечно, последний прием пищи, да? Да и едва ли очень вкусно: пористая резина и пластмасса с приклеенным сзади магнитом.
Когда перед этим разгружал холодильник, не обессудьте, угостился бутылочкой пива и сварганил пару бутербродов: крекеры, салями, сыр.
Большую часть продуктов переложил в буфет. Все, что могло испортиться и протухнуть, сунул в морозильник или выбросил в мусорный ящик. Освобожденные полки вытащил и спрятал подальше от глаз в чулан.
В холодильник Бенедикт вошел вверх тормашками. Голова скосилась набок, и основная нагрузка пришлась на плечи. Это лучший способ размещать людей в холодильниках, потому что центр тяжести низко и меньше вероятности опрокидывания и вываливания. Еще лучше получается, если отрезать голову. Тогда плечи прекрасно ложатся на нижний скос. Но мне было в облом, и голова осталась. Убедившись, что Бенедикт наконец принял устойчивое положение, я прикрыл дверцу. Затем несколько раз встряхнул холодильник и отошел в сторону. Дверца не открылась.
Покончив с житейской прозой, я поспешил в спальню. Моя синяя джинсовая юбка и прелестная желтая кофточка были безнадежно забрызганы кровью. В сердцах швырнув их на пол, я отправился в ванную комнату отмываться от крови. Затем нашел бледно-голубое летнее платье без рукавов и с «молнией» сзади. С чертовой застежкой пришлось повозиться, но в конце концов она была застегнута.
Напялив подобранные с пола волосы, я поправил их перед зеркалом — очаровашка, и только. С сумочкой Хиллари через плечо я зашагал к «Ягуару» Бенедикта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Хвала Господу, на свете есть мазилы, — промолвила Джоуди.
— Стрелок он как раз первоклассный, иначе бы не стал и пробовать. Просто стрельба по мишени, находящейся внизу, дело крайне сложное. Где у тебя аптечка?
— Вон за ним, — Джоуди кивнула головой в сторону большего из двух зеркал, того, которое висело справа от раковины.
Майлз подошла к нему.
— Тебя, похоже, спас отец.
— Да, в дом он внес меля довольно быстро, это точно.
— Даже не стал утруждать себя открыванием двери, — заметила Майлз, заглядывая за зеркальную дверцу. — Впечатление такое, словно он въехал в нее на танке.
— Так оно и было.
— Да, отец у тебя что надо.
— Ага, я знаю.
Майлз стояла к ней спиной. Гремя склянками, она выбирала на загроможденных полках аптечки необходимое.
Сзади она выглядела довольно крупной и тяжелой, но не толстой. У нее были широкие плечи и спина, синие джинсы «Ранглер» плотно обтягивали пышные бедра и аккуратный зад. Эти джинсы, клетчатая рубашка и ковбойские ботинки — не иначе заскочила на пару слов по пути на родео.
Когда Майлз обернулась, в ее руках еле умещались тюбик антисептической мази, лейкопластырь и марля. На розовом пальчике болтались маникюрные ножницы.
— Через секунду будешь как новенькая, — заверила она, опускаясь перед Джоуди на колени.
— Ты была раньше знакома с папой?
— Не-а. Слышала о нем, но мы никогда не встречались, — добавила она, расставляя медикаменты на полу возле своего колена.
— Он служит в 77-м участке.
Кивая головой, Майлз сняла с правой ноги Джоуди мокасин. Затем стащила окровавленный носок. Благодаря ее сгорбленной позе Джоуди сверху могла заглянуть внутрь блузки. У нее был такой впечатляющий разрез между грудями, целое ущелье. Черный кружевной бюстгальтер был какой-то сексуальный и поэтому выглядел странновато на сотруднице полиции, находящейся при исполнении, даже несмотря на гражданский костюм.
Интересно, а что бы подумал папа о таких огромных грудях и таком бюстгальтере?
И она почувствовала, как заливается краской.
Прополоскав окровавленный носок под краном, Майлз снова присела на корточки и начала вытирать им ногу Джоуди.
— А откуда ты знаешь о папе? — спросила Джоуди.
— О нем все знают. Конг Фарго. Тебе ведь известно о пленке, да?
— О какой?
— Той, что крутят в академии.
— В полицейской академии показывают пленку с моим папой?
— Именно. Дидактический материал: «Как вести себя с вооруженными подозреваемыми».
— А, это с тем придурком с мачете, да?
— Железно.
Джоуди однажды видела кассету на семейной вечеринке. Тогда крутили много видеопленок — главным образом довольно мерзких. В расчете произвести впечатление на подружек и жен или шокировать присутствующих, как решила тогда она, прокравшись тихонько на цыпочках и подглядывая из-за двери. Папа к тому времени уже изрядно принял и так и не заметил ее присутствия.
На пленке отца атаковал какой-то человек, размахивавший над головой мачете. Поздний вечер. Они на тротуаре перед огромной подсвеченной витриной магазина. Нападающий в темных очках и с черной бородкой клинышком. На нем золотая цепочка и плавки под леопардовую шкуру. Он несется на отца с воплем: «Руби свинину!»
Отец при полном параде. Маньяк уже в двух шагах, а «браунинг» все еще в кобуре, зато в руке дубинка нового образца PR-24, с дополнительной ручкой сбоку.
Парень приближается как-то слишком медленно.
Потом Джоуди сообразила, что ленту просматривали в замедленном темпе.
Но даже если прокручивать ее в ускоренном темпе, все равно видно, что у отца было достаточно времени, чтобы выхватить из кобуры пистолет и выстрелить. И что он сознательно не стал стрелять.
Наконец псих добежал. Со всего размаху он опускает мачете вниз и чуть в сторону, словно хочет отсечь отцу голову.
Тяжелый удар дубинки ложится на предплечье ублюдка. Мачете вылетает из руки и разбивает стеклянную витрину. Под стеклянным душем отец разворачивается и наносит следующий удар снизу, между ног нападающего. Удар приходится чуть в сторону от леопардового гульфика. Заорав не своим голосом, маньяк подскакивает и отлетает вбок, падая на остатки витрины.
— И такое показывают в академии? — удивилась Джоуди.
— Представь себе, — подтвердила Майлз, швырнув мокрый носок в ванну.
— Тот ублюдок подал на нас в суд. Он и его вертлявый адвокатишка хотели три миллиона баксов! Нет, ты слышала? Три миллиона! Я хочу сказать, что твой отец имел право просто пристрелить эту кучу дерьма. Рисковал жизнью, не доставая оружия. А этот недоносок отряхивается и несет в суд исковое заявление, черт побери!
Майлз даже рот открыла от изумления. Когда Джоуди выговорилась, она свернула губы трубочкой и шумно выпустила воздух.
— Ну у тебя и характер.
— Ага. Ладно. Все равно в иске было отказано, но... Просто есть такое, чего я не могу воспринимать спокойно.
— Не сомневаюсь.
— Ага. Извини.
— А ты знаешь, как называется тысяча адвокатов на дне морском?
— Нет, как?
— Лиха беда начало.
Джоуди рассмеялась, но осеклась, увидев, как Майлз выдавливает тюбик. Белый червь пасты, извиваясь, выползал на полицейский палец.
— Будет жечь, да?
— Вряд ли.
— Если ты не имеешь ничего против, мне бы не хотелось испытать еще какую-нибудь боль сегодня.
— Больно не будет. Это всего лишь антисептик. Ты ведь не хочешь заразиться, да?
Джоуди задумалась.
— Наверно, нет. Но полегче, о'кей?
— Потихоньку да полегоньку. — Майлз осторожно намазала чем-то липким вокруг открытой раны. Попав на кровь, белая мазь порозовела.
— Черт.
— Жжет?
— Напротив, даже очень неплохо.
Обтерев палец кусочком марли, Майлз отмотала длинный кусок бинта и свернула его в тампон размером два на два дюйма. Затем приложила его к ране. Тампон приклеился к мази.
— Как бы там ни было, но эта пленка стала моим знакомством с твоим отцом. Мне кажется, он моментально стал героем для всех, кто ее увидел. Конечно, нам всем хотелось, чтобы он дал тому ублюдку по мозгам, но это был бы уже не его стиль. Начальству сильно понравилось, что, демонстрируя такую выдержку, он тем не менее сумел обезвредить подонка, — сказала Майлз, забинтовывая бедро.
— Он попадал и в более опасные ситуации.
— А то я не знаю.
Джоуди улыбнулась.
— Ты что, считаешь его отмороженным?
— Отмороженным? — Майлз хихикнула. — Что-то в этом роде, мне кажется. Но мужчина он интересный.
— А тебе не кажется, что у него смешной вид, нет?
— Джоуди! Нельзя так говорить об отце.
— Ну, он не совсем похож на Тома Круза, понимаешь?
— У него вполне нормальный вид.
— Ты правда так думаешь?
— Конечно.
— Мне кажется, он потому практически не встречается с женщинами, что у него перекошенный рот и забавная походка. Не говоря уже о том, что у него вечно такой вид, словно он только и ждет того, чтобы оторвать кому-нибудь голову.
— И вовсе нет.
— Не думаю, чтобы какая-нибудь женщина решилась пойти с ним куда-нибудь.
— А ты сама пошла бы с ним? — раздраженно спросила Майлз.
— Он мой папа. Ты что, думаешь, мы извращенцы?
— Ничего такого я не имела в виду, и ты это прекрасно знаешь, — рассмеялась она. — Я хотела сказать, если бы он был парнем примерно твоего возраста и не твой родственник и пригласил бы тебя.
— Папа не разрешает мне гулять с ребятами.
— А если бы разрешил?
— Пошла бы я с парнем, у которого такой вид?
— Вот-вот.
— Да, а почему бы и нет. Только было бы странновато идти на свидание с парнем, который вылитая копия твоего отца. Странно было бы вообще идти на свидание, если уж на то пошло. А ты как думаешь? Ты бы пошла на свидание с таким парнем?
— Можешь не сомневаться.
— Па, слышишь? — смеясь, крикнула Джоуди, словно увидев кого-то за спиной собеседницы.
Майлз резко повернула голову назад. Увидев пустой коридор, она сердито сверкнула на Джоуди глазами. Но тут же ее лицо расплылось в улыбке.
— Один — ноль, — обрадовалась Джоуди.
— Тебя не мешало бы отшлепать.
— Успеется, а теперь, может, все-таки пойдем отсюда? — Она встала и всунула босую правую ногу в мокасин. — Не хочу просидеть всю ночь в одних трусах.
— Пойдем. — И Майлз пошла вперед. Перед тем как выйти в коридор, она посмотрела по сторонам.
Джоуди почувствовала, как у нее все внутри опустилось.
«А что, если они уже здесь? В полном составе, как прошлой ночью? Не будь смешной», — сказала она себе.
Взмахом руки показав, что можно идти, Майлз повела Джоуди в ее спальню. Джоуди показывала дорогу. Бегло оглядев комнату, Майлз встала на посту у дверей.
Джоуди надела коричневые шорты и белые носки. Она уже влезала в мокасины, когда послышался оклик отца:
— Джоуди? Майлз?
— Мы здесь, — крикнула в ответ Майлз. — Стрелка взяли?
— Нашли дом, из которого он стрелял. Но его и след простыл. Подложил на память зажигательную бомбу, но наши ребята подоспели на пару минут раньше.
Майлз боком вошла в комнату Джоуди. За ней следовал отец. Мрачный и сердитый.
— Сюда едет оперативная группа. Для них есть пара трупов. По всей видимости, хозяева дома. Я хочу пойти туда и посмотреть.
— Я присмотрю за Джоуди в ваше отсутствие, — сказала Майлз.
— Было бы очень кстати. Как ты себя чувствуешь, золотце? — спросил он, поворачиваясь к Джоуди.
— Неплохо. Офицер Майлз сделала мне перевязку. Тот бандит, который в меня стрелял, он что, убил кого-то на холме?
— Похоже на то. Но ты не волнуйся. До тебя никто не доберется.
— Меня это не беспокоит.
— Просто не выходи из дому и не подходи к окнам.
— Я позабочусь об этом, сэр, — заверила Майлз.
Отец показал ей кулак с оттопыренным большим пальцем, а Джоуди подмигнул.
— Постараюсь не задерживаться, — пообещал он и пошел прочь.
Часть IV
С вами снова Саймон
Глава 19
Привет, это снова я. Мотель ни к черту, но здесь можно перекантоваться, пока будут решаться кое-какие дела. Между прочим, еще суббота.
Ладно, с чего начнем?
Ага, отсюда...
С холодильника.
Такой огромный белый «Амана», с чудненькой коллекцией магнитных прибамбасов, прилепленных к дверце. Разная там бутафория на тему еды: банан, ломтик арбуза, авокадо, тостик с сыром и прочее дерьмо. Бенедикт разинул рот, так что тостик я отправил туда.
Поздновато у него, конечно, последний прием пищи, да? Да и едва ли очень вкусно: пористая резина и пластмасса с приклеенным сзади магнитом.
Когда перед этим разгружал холодильник, не обессудьте, угостился бутылочкой пива и сварганил пару бутербродов: крекеры, салями, сыр.
Большую часть продуктов переложил в буфет. Все, что могло испортиться и протухнуть, сунул в морозильник или выбросил в мусорный ящик. Освобожденные полки вытащил и спрятал подальше от глаз в чулан.
В холодильник Бенедикт вошел вверх тормашками. Голова скосилась набок, и основная нагрузка пришлась на плечи. Это лучший способ размещать людей в холодильниках, потому что центр тяжести низко и меньше вероятности опрокидывания и вываливания. Еще лучше получается, если отрезать голову. Тогда плечи прекрасно ложатся на нижний скос. Но мне было в облом, и голова осталась. Убедившись, что Бенедикт наконец принял устойчивое положение, я прикрыл дверцу. Затем несколько раз встряхнул холодильник и отошел в сторону. Дверца не открылась.
Покончив с житейской прозой, я поспешил в спальню. Моя синяя джинсовая юбка и прелестная желтая кофточка были безнадежно забрызганы кровью. В сердцах швырнув их на пол, я отправился в ванную комнату отмываться от крови. Затем нашел бледно-голубое летнее платье без рукавов и с «молнией» сзади. С чертовой застежкой пришлось повозиться, но в конце концов она была застегнута.
Напялив подобранные с пола волосы, я поправил их перед зеркалом — очаровашка, и только. С сумочкой Хиллари через плечо я зашагал к «Ягуару» Бенедикта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60