Бэленджер тогда ответил, что мальчику придется провести восемь лет в специнтернате, где он будет находиться под наблюдением психиатров, пока...
— Тебе был двадцать один год, — сказал Бэленджер в рацию. — Та фотография, на которой ты вместе с Карлайлом, сделана сразу же после твоего освобождения. Что же случилось? Карлайл, видимо, проявил к тебе интерес, да? Писал тебе письма, пока ты находился в закрытом заведении? Звонил тебе? Вероятно, в нем наконец прорезалось что-то человеческое, и он почувствовал жалость к тебе. И предложил тебе приехать сюда и остаться здесь? Наверно, позаботился о том, чтобы психиатр помог тебе приготовиться к встрече с адом из твоего прошлого. Все было так, верно? В конце концов, как же ты мог бы идти дальше, если бы прошлое продолжало держать тебя на крючке? Вот почему он на фотографии стоит так далеко от тебя. Он знал, как остро ты переживал прикосновение мужчины. Хотя, возможно, Карлайл так и остался извращенным сукиным сыном. Он никогда не участвовал в жизни. Он только наблюдал за нею. Вполне возможно, что он привез тебя сюда лишь затем, чтобы посмотреть, каким же получится продолжение истории. И ты ему показал, правда, Ронни? Ты показал ему продолжение этой истории.
— Не смейте говорить о нем в таком тоне.
— Карлайл был чудовищем.
— Нет. Вы ничего не знаете о моем отце.
— Он не твой отец. Возможно, он в некотором роде усыновил тебя, но твоим отцом он не был, хотя был почти столь же ненормален, как и твой настоящий отец.
— Настоящий отец? — В голосе послышалось нескрываемое отвращение. — Никакой настоящий отец не стал бы заботиться обо мне так, как он.
— Но никакой настоящий сын не стал бы поступать с Карлайлом так, как ты, — возразил Бэленджер. — Он подозревал о твоих занятиях, но не мог ничего доказать, ведь правда? Он, конечно, был ненормальным, но не таким ненормальным, как ты. И поэтому он закрыл отель, чтобы сузить твою охотничью территорию. Он надеялся, что ты образумишься, но понятия не имел, с чего начать, так? Поначалу ему казалось, что закрытие отеля — это только временная предосторожность. Чтобы застраховаться от неприятных неожиданностей. Может быть, расскажешь, что ты сотворил такое, что он в конце концов сделался пленником в этой адской дыре, которую он сам и создал? Может быть, ты грозил порезать его ножом? Ведь именно этого он боялся сильнее всего. И, пугая его этим, ты заставил его подписать документы о назначении тебя главой треста? А когда начались погромы, ты сделал так, что все стали считать, будто именно он приказал установить повсюду металлические ставни и двери? Заткнув все щели, ты смог не только полностью подчинить его своей власти, но и получить возможность надежно скрывать свои делишки. Но примерно в это время он узнал, чем ты занимаешься, причем не разок, случайно, а на протяжении многих лет. Я ведь прав во всех деталях, верно, Ронни? Он обнаружил трупы некоторых из твоих, как ты говоришь, подружек. И нашел в себе силы, чтобы убежать отсюда. Что-то напугало его сильнее, чем опасность поцарапаться и изойти кровью. Сильнее, чем открытое пространство, на которое он всю жизнь даже смотреть не мог. Что-то настолько сильно напугало его, что он убил себя. Вернее, не что-то, а кто-то. Это был ты, Ронни.
— Слишком много вопросов, — отозвался голос в динамике.
— Ты погубил двоих отцов — того, которого ненавидел всей душой, и того, о котором мечтал.
— На эти вопросы не будет ответов.
Бэленджер выглянул в комнату для наблюдения. Сквозь влажные полотенца, прикрывавшие кромки крышки люка, пробивались струйки дыма. «Мне удалось выиграть немало времени, — подумал он. — Морфий должен был уже подействовать». Он присел на корточки рядом с Винни.
— Ну, как дела?
— Лучше. Терпимо.
— Вот и прекрасно. Потому что мы должны поставить тебя на ноги.
Винни в испуге широко раскрыл глаза.
— У нас нет выбора, — сказал Бэленджер. — Нам нельзя оставаться здесь. Если даже этому типу не удастся добраться до нас, огонь сделает это наверняка.
«Через какой же люк нам лучше уйти? — думал Бэленджер. — Если мы полезем через номер Данаты, Ронни увидит нас сквозь дыры в стенах и перестреляет».
Лестница из комнаты с мониторами охвачена огнем. Та, что из кухни, — залита водой. Бэленджер считал само собой разумеющимся, что лифт явится для них смертельной западней. Как только Ронни услышит его звук, то начнет стрелять через дверь и неминуемо убьет всех, кто будет в кабине. Или же он может отключить электропитание. Они останутся запертыми в шахте и сгорят заживо.
Бэленджер прокрался в библиотеку, открыл люк и сразу же услышал звук воды, наливающейся в большую цистерну. Точно такой же, какой он слышал на лестнице в кухне. Он опустил крышку на место, запер ее и, миновав кухню, вышел в столовую. Открывая люк, он настороженно прислушался и с облегчением выдохнул, когда не услышал шума воды.
Бэленджер поспешил в спальню. Обожженные ноги Винни еще больше распухли, из них еще сильнее сочилась жидкость.
— Ну, Винни, собирайся в путь. — Бэленджер по опыту знал, что фамильярный, покровительственный тон может в трудной ситуации действовать успокаивающе. — Мы с Амандой тебя потащим. — Он посмотрел на женщину. — Готовы?
Глава 56
— Всегда готова, — с несколько неестественной бодростью ответила Аманда.
Несгибаемой силой духа она настолько напомнила Бэленджеру Диану, что на мгновение в дымном тумане ему показалось, что он видит перед собой жену. Он потряс головой, чтобы отогнать наваждение.
— Вы ранены, — утвердительно сказала она, указывая на его правую руку.
Бэленджер с удивлением увидел кровь на рукаве ветровки.
— Наверно, слегка задело картечью.
— И левая щека.
Он прикоснулся пальцем к щеке и действительно почувствовал кровь.
— Это, конечно же, щепка от паркета. Вот. — Он отцепил от пояса вторые очки ночного видения. — Они вам понадобятся. Теперь будем жить в темноте, — добавил он, обращаясь к Винни.
Тот кивнул, превозмогая боль.
— Делайте все, что считаете нужным.
Бэленджер выключил лампы на шлемах Аманды и Винни. Про себя он молился, чтобы у Винни хватило сил и он не впал в панику, оказавшись в темноте, которая для него будет, особенно на первых порах, совершенно непроглядной. Пока Аманда осваивалась с очками, Бэленджер надел рюкзак, убрал в кобуру пистолет и засунул фомку за широкий пояс.
Аманда взяла Винни под левую руку, Бэленджер — под правую. Когда они выпрямились, Винни застонал.
— Повисни на нас, — прошептал Бэленджер. — Не пытайся идти. Мы тебя потащим.
Но не успели они сделать первый шаг, как Бэленджер понял, что из этого ничего не выйдет — ноги Винни волочились по полу.
Они остановились.
— Может быть, если он обхватит нас руками за шеи... — пробормотала Аманда.
— Если он будет держаться крепко, мы сможем нести его на руках. Вашей левой и моей правой будем держать его под бедра, как на сиденье, а еще двумя руками — поддерживать под спину. Получится что-то вроде кресла.
Так они и поступили. Винни пришлось согнуть ноги, что причиняло ему изрядную боль. Мелкими, осторожными шагами они добрались до люка в столовой и опустили Винни на пол.
Бэленджер держал пистолет, а Аманда отодвинула засов и подняла крышку. Но его глазам предстала лишь совершенно пустая винтовая лестница. И единственным звуком, который здесь раздавался, был дождь снаружи.
Он смерил взглядом отверстие. Оно было недостаточно широко для двоих, и потому он спустился по лестнице, пока его голова не скрылась под полом. Аманда взяла Винни за плечи и подвинула его вперед ногами к люку. Винни зашипел от боли, но у него хватило сил не закричать. Бэленджер ухватил его за пояс и втащил на лестницу. Он старался действовать как можно осторожнее, так как имел представление о том, что испытывал парень.
Тяжелый запах обгоревшей кожи заставил его стиснуть зубы. Он усадил Винни на ступеньки и дождался, пока Аманда спустится на лестницу. Потом он повернулся спиной к Винни и почувствовал, что Аманда положила руки Винни ему на плечи. Держа Винни за руки, Бэленджер поднялся, и теперь Винни лежал у него на спине. Обожженные ноги висели, не касаясь ступенек.
Уже совсем было начав спускаться, Бэленджер внезапно сообразил, что делает ошибку.
— Пройдите вперед, — прошептал он Аманде. Он произнес эти слова почти беззвучно, но все равно вздрогнул от звука собственного голоса, как будто неожиданно закричал. — Все время размахивайте молотком впереди. Иначе можно наткнуться на проволоку.
Очки закрывали большую часть лица женщины, так что он не мог понять, что выражали ее глаза. Она отцепила молоток с его пояса и протиснулась мимо него. Винни напрягся, превозмогая боль. Они начали спуск по нисходящей спирали. Бэленджер, словно со стороны, слышал свое тяжелое хриплое дыхание. Слишком громко. Ронни услышит нас. В желудке у него стоял ледяной ком. Ему приходилось рассчитывать каждый шаг, чтобы не свалиться вперед под тяжестью Винни.
Аманда впереди остановилась. Ей оставалось преодолеть всего несколько ступенек, чтобы выйти в коридор шестого этажа. Бэленджер всмотрелся через ее плечо. Молоток лежал на чем-то невидимом.
Ловушка из смертоносной острой проволоки.
Бэленджер разглядел, как натянутая струна дрожала.
Он наклонился назад и опустил Винни на лестницу. До чего же хорошо было хоть ненадолго освободиться от тяжести.
— Ложитесь на спину, — шепотом сказал он Аманде. — Пролезьте под ней. А потом я протащу Винни вниз по ступенькам.
Она повиновалась без малейшего колебания, проползла под проволокой, быстро поднялась и приготовилась принять Винни. И тут-то ее на мгновение охватила нерешительность — когда она поняла, что ей придется дотронуться до обожженных ног Винни. Но колебание продолжалось всего мгновение. Собравшись с духом, она наклонилась и приготовилась принять раненого. Бэленджер приподнял его и стал продвигать по ступенькам.
Но тело Винни так громко билось о ступени, что Бэленджеру показалось, что звук был просто оглушительным.
Он поспешно подсунул руки под спину Винни, чтобы смягчить удары. Винни не мог разглядеть препятствие и не знал, почему было необходимо транспортировать его именно таким странным способом. Но Бэленджер не зря был уверен в нем. Винни доверял ему. Он не сопротивлялся и следовал всем указаниям.
В конце концов Винни миновал опасную ловушку. Теперь настала очередь Бэленджера пролезть под проволокой. Через несколько секунд он выпрямился, взвалил Винни на спину и приготовился продолжать путь.
Аманда все так же шла впереди, внимательно прощупывая темноту молотком, чтобы не наткнуться на другую проволоку.
Внезапно лестница содрогнулась. Болты со скрипом вылезали из стен, и через мгновение лестница утратила опору. Бэленджера шатнуло. Болты со звоном посыпались по ступенькам. Чтобы не упасть, ему пришлось вцепиться в перила. Лестница превратилась в огромную медленно разворачивавшуюся спираль. Она все еще была закреплена сверху, но по бокам ее больше ничего не удерживало, и она шаталась все сильнее, ударяясь о стены.
Винни ударился ногами о перила и закричал. Усиленный эхом, звук, казалось, разнесся по всему зданию. Ронни не мог не услышать его. Бэленджер выдернул лом из-за пояса и обернулся к проволоке, преграждавшей обратную дорогу. К счастью, она была натянута так туго, что лопнула от первого же мощного удара.
— Наверх! — крикнул он Аманде. — Живо!
Заряд картечи пробил стену. Все больше и больше болтов вырывалось из своих креплений, лестница раскачивалась все сильнее и сильнее. По лицу Бэленджера струился пот. Почувствовав рукой край люка, Бэленджер, счастливый оттого, что прикоснулся к твердой поверхности, поспешно выскочил наверх и выдернул Винни, стараясь не обращать внимания на его крики. Он остановился в кухне, надеясь, что возле наружной стены будет в безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46