Фирма даст Митчу все, что он захочет, только бы он согласился работать здесь. Они горды тем, что платят больше других.
– А почему они не принимают женщин?
– Пытались однажды. Она оказалась настоящей стервой, вокруг нее был вечный шум. Юристы-женщины вечно готовы в драке отстаивать свое “я”. С ними трудно иметь дело. Ламар говорит, что они боятся принимать женщину, так как не смогут просто избавиться от нее в случае, если она не справится со своими обязанностями, да еще ей потребуется положительная характеристика.
Им принесли еду, от новых коктейлей они отказались. Ресторан постепенно заполнялся молодежью, атмосфера становилась все более оживленной. Слышалась мелодия Смоки Робинсона.
– У меня идея! – воскликнула вдруг Кэй. – Я знакома с одним торговцем недвижимостью, поедем посмотрим, что у него сейчас есть на продажу.
– Что на продажу?
– Дом. Дом для вас с Митчем, дом для нового сотрудника фирмы “Бендини, Ламберт энд Лок”. Присмотрим что-нибудь вам по вашим деньгам.
– Я не знаю, какую цену мы можем себе позволить.
– Что-нибудь от ста до ста пятидесяти тысяч. Ваш предшественник купил дом в Оукгруве, я уверена, что он примерно такую сумму и выложил.
Эбби наклонилась к ней и почти прошептала:
– И сколько же нам придется выплачивать за него в месяц?
– Не знаю. Но это будет вам по силам. Тысячу или чуть больше.
От неожиданности Эбби едва не подавилась. Маленькие квартирки в Манхэттене, сдававшиеся внаем, стоили вдвое дороже.
– Хорошо, поедем посмотрим.
Как и должно было быть, Ройс Макнайт занимал один из “кабинетов власти” с чудесным видом из окна. Угловое помещение находилось как раз под офисом Натана Лока. Ламар Куин извинился и вышел, и управляющий пригласил Митча сесть у небольшого столика рядом с диваном. Секретарша должна была принести кофе.
Макнайт расспрашивал молодого человека о его первых впечатлениях, и Митч искренне отвечал ему, что он был поражен.
– Митч, – обратился к нему Макнайт, – хочу уточнить кое-какие детали нашего предложения.
– Слушаю вас.
– В первый год работы оклад составит восемьдесят тысяч долларов. Но после того как ты сдашь экзамен по адвокатуре, ты получишь прибавку в пять тысяч. Не премию, а прибавку к окладу. Экзамен состоится где-то в августе, и большую часть лета ты потратишь на то, чтобы подготовиться. Мы разработали собственный курс подготовки по адвокатуре, с тобой будут заниматься, и очень напряженно, наши компаньоны. Занятия твои будут проходить в основном в рабочее время, за счет, так сказать фирмы. Ты знаешь, что другие фирмы обычно заваливают новичка работой, исходя из того, что повышать квалификацию он должен в свободное время. У нас подход иной. Ни один из наших сотрудников никогда еще не проваливал этот экзамен, мы уверены, что и ты не нарушишь наших традиций. Восемьдесят тысяч для начала, и восемьдесят пять через полгода. Отработав год, ты будешь получать девяносто тысяч плюс премия в декабре в зависимости от качества твоей работы и доходов фирмы за предыдущие двенадцать месяцев. В прошлом году премия для сотрудников составила в среднем девять тысяч долларов. Тебе должно быть известно, что участие сотрудников в прибылях в юридических фирмах почти не практикуется. Остались какие-нибудь неясности?
– А что меня ждет через два года?
– Твой базовый оклад будет повышаться в среднем на десять процентов в год до тех пор, пока ты не станешь компаньоном. Но ни повышение оклада, ни премия не гарантированы – они зависят от твоей работы.
– Это справедливо.
– Ты уже знаешь, что фирме очень важно, чтобы ты купил в свою собственность дом. Это прибавляет надежности и престижа, особенно новым сотрудникам, и к этому мы тоже неравнодушны. Фирма предоставляет низкопроцентный заем на тридцать лет, с фиксированными ставками выплат, но если через пару лет ты решишь свой дом продать, то твои выплаты тебе не вернут. Заем предоставляется только раз, для покупки твоего первого дома. За другие дома ты платишь из своего кармана.
– Какова процентная ставка?
– Предельно низкая. Чтобы только уберечь тебя от конфликта с налоговым управлением. Текущая рыночная ставка составляет десять – десять с половиной процентов. Мы дадим тебе процентов семь-восемь. Дело в том, что фирма представляет интересы некоторых банков, они помогают нам. С твоим окладом у тебя не будет проблем с выплатами. В конце концов, фирма всегда может выступить, в случае необходимости, твоим гарантом.
– Вы очень великодушны, мистер Макнайт.
– Это важно для нас самих. В деньгах мы тоже ничего не теряем. Твоя задача – подыскать себе дом, все остальное – заботы нашего отдела по сделкам с недвижимостью. Тебе останется только въехать.
– А “БМВ”?
Мистер Макнайт усмехнулся.
– Мы попробовали это лет десять назад и решили, что машина – хороший стимул. Все просто: ты выбираешь “БМВ”, какую-нибудь небольшую модель, фирма арендует ее на три года и вручает тебе ключи, мы оплачиваем номера, страховку, ремонтные работы. Через три года ты можешь купить его у фирмы, сдавшей нам его в аренду, по справедливой рыночной цене. Так же как и с домом, это наша разовая сделка.
– Звучит очень соблазнительно.
– Да.
Макнайт посмотрел в лежащий перед ним блокнот.
– фирма также покрывает все расходы семьи на медицинское обслуживание и дантиста. Беременность, профилактические осмотры, зубопротезирование, словом, все.
Митч кивнул, но не удивился – так было везде.
– У нас непревзойдённая система социальной защиты и пенсионного фонда. К каждому твоему доллару, идущему в фонд, фирма добавляет два своих, исходя из того, что твои выплаты в фонд составят не меньше десяти процентов основного оклада. К примеру, ты начинаешь с восьмидесяти тысяч, значит, за год ты отложишь восемь тысяч. Фирма положит еще шестнадцать, и, таким образом, на твоем пенсионном счету только за первый год работы будет числиться двадцать четыре тысячи долларов. Этим делом мы поручили заняться профессионалам в Нью-Йорке, и за прошлый год наш пенсионный фонд возрос на девятнадцать процентов. Не так уж плохо, а? Если в течение двадцати лет регулярно вносить деньги, то к сорока пяти ты можешь уйти на пенсию миллионером. Маленькое уточнение: если ты решишь уйти от нас раньше, ты не получишь ничего, кроме своих ежегодных взносов, без всяких процентов.
– Не слишком ли жестоко?
– Наоборот, это проявление заботы. Назови мне другую фирму, которая на каждый твой доллар кладет два своих. Таких просто нет, насколько я знаю. Таким образом мы заботимся о себе самих. Многие наши компаньоны уходят на отдых в пятьдесят, некоторые – в сорок пять. У нас нет установленных возрастных пределов, поэтому отдельные люди и в шестьдесят, и в семьдесят все еще продолжают работать. Каждому свое. Фирма просто хочет гарантировать обеспеченную старость и дать нашим людям возможность выйти на пенсию раньше.
– Сколько в фирме компаньонов, которые уже ушли на отдых?
– Около двадцати. Они иногда заходят, ты их еще увидишь, они приходят поговорить или пообедать, кое-кто сохраняет за собой свой офис. Ламар говорил с тобой об отпусках?
– Да.
– Отлично. Заказывай места заранее, особенно в Вэйле и на Кайманах. Дорогу оплачиваешь сам, жилье – за счет фирмы. На Кайманах у нас немало дел, и время от времени фирма будет посылать тебя туда поработать. Такие поездки не входят в счет отпуска, это примерно раз в год, вряд ли чаще. Мы много работаем, Митч, и кому, как не нам, знать настоящую цену отдыху.
Митч согласно наклонил голову и на мгновение представил себя лежащим на песке далекого острова в Карибском море, потягивающим прохладный ананасовый сок, окруженным стройными созданиями в бикини.
– А о премии вновь принятому Ламар тоже говорил?
– Нет, впервые слышу.
– Если ты решишь прийти к нам, ты получишь чек на пять тысяч. Нам хотелось, чтобы большую часть этих денег ты потратил на новый гардероб. После семи лет джинсов и фланелевых рубашек выбор твоих костюмов вряд ли будет широк, да это и понятно. Мы очень придирчивы в вопросах внешнего вида и ожидаем от всех сотрудников фирмы, что одеты они будут со вкусом и достаточно консервативно. Особого кодекса в одежде у нас нет, но общее представление ты получишь.
Пять тысяч долларов, сказал он? На одежду? В настоящий момент у Митча было два костюма, в одном из них он сюда приехал. Он надеялся, что лицо его сохраняло невозмутимость, но тут же чуть не улыбнулся.
– Какие-нибудь вопросы?
– Да. Некоторые большие фирмы печально известны тем, что загружают своих сотрудников нудной поисковой работой и запирают их в библиотеках, особенно новичков, года на три. Так вот, этого мне не нужно. Я не против того, чтобы выполнять свою долю исследований, и я знаю, что в фирме я буду самым младшим на первых порах, но я никогда не соглашусь сидеть над документами и заниматься писаниной за всю фирму. Я хочу работать с настоящими клиентами и их проблемами.
Внимательно и терпеливо мистер Макнайт выслушал молодого человека. Помолчал, прежде чем ответить.
– Понимаю, Митч. В больших фирмах это действительно серьезная проблема. Но не у нас. Первые три месяца ты будешь в основном занят подготовкой к экзамену. Сдав его, ты приступишь к реальной практической работе. Тебя закрепят за одним из компаньонов, его клиенты станут и твоими клиентами. Ты будешь выполнять только некоторую поисковую работу своего компаньона, ну и свою собственную, конечно. Иногда тебя попросят помочь кому-нибудь из коллег составить отчет или нечто подобное. Нам хочется, чтобы ты чувствовал себя счастливым человеком. Тебе уже говорили, что у нас нет текучести кадров, что мы всегда готовы сделать шаг навстречу в твоей карьере. Если ты не сработаешься с одним компаньоном, найдем тебе другого. Если вдруг окажется, что тебе наскучили налоги, ты сможешь заняться ценными бумагами или банковским делом. Все зависит от тебя. Фирма собирается в ближайшее время сделать крупное и выгодное помещение своих денег – в мистера Митчела Макдира, и мы хотим, чтобы его работа была продуктивной.
Митчел отхлебнул кофе и задумался, о чем бы еще спросить.
– Мы оплатим все расходы по переезду в Мемфис.
– Они будут невысокими, я найму только небольшой грузовичок.
– Что-нибудь еще, Митч?
– Нет, сэр, ничего больше не могу придумать. Макнайт сложил листок с вопросами их беседы, аккуратно поместил его в лежащую перед ним папку. Опершись локтями о стол, наклонился в сторону гостя.
– Митч, мы не торопим тебя, но ответ нам нужен как можно раньше. Если ты откажешься, нам необходимо будет продолжить наш поиск. Процесс этот длительный, а нам хотелось бы, чтобы новый сотрудник вышел на работу не позже 1 июля.
– Но десять дней вы мне дадите подумать?
– Это было бы отлично. Тогда, скажем, 30 марта?
– Договорились, но я свяжусь с вами раньше.
Митч простился и вышел. Ламар ждал его в кресле неподалеку от кабинета Макнайта. Они условились об Ужине в семь.
3
На пятом этаже Бендини-билдинга рабочих кабинетов не было. В одной части коридора находилась столовая с кухней, в центре – несколько закрытых на замок комнат-кладовых, за ними коридор был перегорожен толстой бетонной стеной. Сбоку от небольшой металлической двери торчала кнопка звонка, а над дверью в центре стены на кронштейне поблескивала небольшая телекамера. Дверь вела в тесноватое помещение, где сидел вооруженный охранник и следил за изображениями на экранах мониторов, занимавших всю стену. Далее коридор зигзагом пробивался через лабиринт различных отсеков и кабин, где какие-то люди были заняты невидимой работой по наблюдению, сбору и обработке информации. От внешнего мира окна были изолированы не только слоем краски, но и глухими шторами, и у солнечного света не было ни малейших шансов пробиться внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– А почему они не принимают женщин?
– Пытались однажды. Она оказалась настоящей стервой, вокруг нее был вечный шум. Юристы-женщины вечно готовы в драке отстаивать свое “я”. С ними трудно иметь дело. Ламар говорит, что они боятся принимать женщину, так как не смогут просто избавиться от нее в случае, если она не справится со своими обязанностями, да еще ей потребуется положительная характеристика.
Им принесли еду, от новых коктейлей они отказались. Ресторан постепенно заполнялся молодежью, атмосфера становилась все более оживленной. Слышалась мелодия Смоки Робинсона.
– У меня идея! – воскликнула вдруг Кэй. – Я знакома с одним торговцем недвижимостью, поедем посмотрим, что у него сейчас есть на продажу.
– Что на продажу?
– Дом. Дом для вас с Митчем, дом для нового сотрудника фирмы “Бендини, Ламберт энд Лок”. Присмотрим что-нибудь вам по вашим деньгам.
– Я не знаю, какую цену мы можем себе позволить.
– Что-нибудь от ста до ста пятидесяти тысяч. Ваш предшественник купил дом в Оукгруве, я уверена, что он примерно такую сумму и выложил.
Эбби наклонилась к ней и почти прошептала:
– И сколько же нам придется выплачивать за него в месяц?
– Не знаю. Но это будет вам по силам. Тысячу или чуть больше.
От неожиданности Эбби едва не подавилась. Маленькие квартирки в Манхэттене, сдававшиеся внаем, стоили вдвое дороже.
– Хорошо, поедем посмотрим.
Как и должно было быть, Ройс Макнайт занимал один из “кабинетов власти” с чудесным видом из окна. Угловое помещение находилось как раз под офисом Натана Лока. Ламар Куин извинился и вышел, и управляющий пригласил Митча сесть у небольшого столика рядом с диваном. Секретарша должна была принести кофе.
Макнайт расспрашивал молодого человека о его первых впечатлениях, и Митч искренне отвечал ему, что он был поражен.
– Митч, – обратился к нему Макнайт, – хочу уточнить кое-какие детали нашего предложения.
– Слушаю вас.
– В первый год работы оклад составит восемьдесят тысяч долларов. Но после того как ты сдашь экзамен по адвокатуре, ты получишь прибавку в пять тысяч. Не премию, а прибавку к окладу. Экзамен состоится где-то в августе, и большую часть лета ты потратишь на то, чтобы подготовиться. Мы разработали собственный курс подготовки по адвокатуре, с тобой будут заниматься, и очень напряженно, наши компаньоны. Занятия твои будут проходить в основном в рабочее время, за счет, так сказать фирмы. Ты знаешь, что другие фирмы обычно заваливают новичка работой, исходя из того, что повышать квалификацию он должен в свободное время. У нас подход иной. Ни один из наших сотрудников никогда еще не проваливал этот экзамен, мы уверены, что и ты не нарушишь наших традиций. Восемьдесят тысяч для начала, и восемьдесят пять через полгода. Отработав год, ты будешь получать девяносто тысяч плюс премия в декабре в зависимости от качества твоей работы и доходов фирмы за предыдущие двенадцать месяцев. В прошлом году премия для сотрудников составила в среднем девять тысяч долларов. Тебе должно быть известно, что участие сотрудников в прибылях в юридических фирмах почти не практикуется. Остались какие-нибудь неясности?
– А что меня ждет через два года?
– Твой базовый оклад будет повышаться в среднем на десять процентов в год до тех пор, пока ты не станешь компаньоном. Но ни повышение оклада, ни премия не гарантированы – они зависят от твоей работы.
– Это справедливо.
– Ты уже знаешь, что фирме очень важно, чтобы ты купил в свою собственность дом. Это прибавляет надежности и престижа, особенно новым сотрудникам, и к этому мы тоже неравнодушны. Фирма предоставляет низкопроцентный заем на тридцать лет, с фиксированными ставками выплат, но если через пару лет ты решишь свой дом продать, то твои выплаты тебе не вернут. Заем предоставляется только раз, для покупки твоего первого дома. За другие дома ты платишь из своего кармана.
– Какова процентная ставка?
– Предельно низкая. Чтобы только уберечь тебя от конфликта с налоговым управлением. Текущая рыночная ставка составляет десять – десять с половиной процентов. Мы дадим тебе процентов семь-восемь. Дело в том, что фирма представляет интересы некоторых банков, они помогают нам. С твоим окладом у тебя не будет проблем с выплатами. В конце концов, фирма всегда может выступить, в случае необходимости, твоим гарантом.
– Вы очень великодушны, мистер Макнайт.
– Это важно для нас самих. В деньгах мы тоже ничего не теряем. Твоя задача – подыскать себе дом, все остальное – заботы нашего отдела по сделкам с недвижимостью. Тебе останется только въехать.
– А “БМВ”?
Мистер Макнайт усмехнулся.
– Мы попробовали это лет десять назад и решили, что машина – хороший стимул. Все просто: ты выбираешь “БМВ”, какую-нибудь небольшую модель, фирма арендует ее на три года и вручает тебе ключи, мы оплачиваем номера, страховку, ремонтные работы. Через три года ты можешь купить его у фирмы, сдавшей нам его в аренду, по справедливой рыночной цене. Так же как и с домом, это наша разовая сделка.
– Звучит очень соблазнительно.
– Да.
Макнайт посмотрел в лежащий перед ним блокнот.
– фирма также покрывает все расходы семьи на медицинское обслуживание и дантиста. Беременность, профилактические осмотры, зубопротезирование, словом, все.
Митч кивнул, но не удивился – так было везде.
– У нас непревзойдённая система социальной защиты и пенсионного фонда. К каждому твоему доллару, идущему в фонд, фирма добавляет два своих, исходя из того, что твои выплаты в фонд составят не меньше десяти процентов основного оклада. К примеру, ты начинаешь с восьмидесяти тысяч, значит, за год ты отложишь восемь тысяч. Фирма положит еще шестнадцать, и, таким образом, на твоем пенсионном счету только за первый год работы будет числиться двадцать четыре тысячи долларов. Этим делом мы поручили заняться профессионалам в Нью-Йорке, и за прошлый год наш пенсионный фонд возрос на девятнадцать процентов. Не так уж плохо, а? Если в течение двадцати лет регулярно вносить деньги, то к сорока пяти ты можешь уйти на пенсию миллионером. Маленькое уточнение: если ты решишь уйти от нас раньше, ты не получишь ничего, кроме своих ежегодных взносов, без всяких процентов.
– Не слишком ли жестоко?
– Наоборот, это проявление заботы. Назови мне другую фирму, которая на каждый твой доллар кладет два своих. Таких просто нет, насколько я знаю. Таким образом мы заботимся о себе самих. Многие наши компаньоны уходят на отдых в пятьдесят, некоторые – в сорок пять. У нас нет установленных возрастных пределов, поэтому отдельные люди и в шестьдесят, и в семьдесят все еще продолжают работать. Каждому свое. Фирма просто хочет гарантировать обеспеченную старость и дать нашим людям возможность выйти на пенсию раньше.
– Сколько в фирме компаньонов, которые уже ушли на отдых?
– Около двадцати. Они иногда заходят, ты их еще увидишь, они приходят поговорить или пообедать, кое-кто сохраняет за собой свой офис. Ламар говорил с тобой об отпусках?
– Да.
– Отлично. Заказывай места заранее, особенно в Вэйле и на Кайманах. Дорогу оплачиваешь сам, жилье – за счет фирмы. На Кайманах у нас немало дел, и время от времени фирма будет посылать тебя туда поработать. Такие поездки не входят в счет отпуска, это примерно раз в год, вряд ли чаще. Мы много работаем, Митч, и кому, как не нам, знать настоящую цену отдыху.
Митч согласно наклонил голову и на мгновение представил себя лежащим на песке далекого острова в Карибском море, потягивающим прохладный ананасовый сок, окруженным стройными созданиями в бикини.
– А о премии вновь принятому Ламар тоже говорил?
– Нет, впервые слышу.
– Если ты решишь прийти к нам, ты получишь чек на пять тысяч. Нам хотелось, чтобы большую часть этих денег ты потратил на новый гардероб. После семи лет джинсов и фланелевых рубашек выбор твоих костюмов вряд ли будет широк, да это и понятно. Мы очень придирчивы в вопросах внешнего вида и ожидаем от всех сотрудников фирмы, что одеты они будут со вкусом и достаточно консервативно. Особого кодекса в одежде у нас нет, но общее представление ты получишь.
Пять тысяч долларов, сказал он? На одежду? В настоящий момент у Митча было два костюма, в одном из них он сюда приехал. Он надеялся, что лицо его сохраняло невозмутимость, но тут же чуть не улыбнулся.
– Какие-нибудь вопросы?
– Да. Некоторые большие фирмы печально известны тем, что загружают своих сотрудников нудной поисковой работой и запирают их в библиотеках, особенно новичков, года на три. Так вот, этого мне не нужно. Я не против того, чтобы выполнять свою долю исследований, и я знаю, что в фирме я буду самым младшим на первых порах, но я никогда не соглашусь сидеть над документами и заниматься писаниной за всю фирму. Я хочу работать с настоящими клиентами и их проблемами.
Внимательно и терпеливо мистер Макнайт выслушал молодого человека. Помолчал, прежде чем ответить.
– Понимаю, Митч. В больших фирмах это действительно серьезная проблема. Но не у нас. Первые три месяца ты будешь в основном занят подготовкой к экзамену. Сдав его, ты приступишь к реальной практической работе. Тебя закрепят за одним из компаньонов, его клиенты станут и твоими клиентами. Ты будешь выполнять только некоторую поисковую работу своего компаньона, ну и свою собственную, конечно. Иногда тебя попросят помочь кому-нибудь из коллег составить отчет или нечто подобное. Нам хочется, чтобы ты чувствовал себя счастливым человеком. Тебе уже говорили, что у нас нет текучести кадров, что мы всегда готовы сделать шаг навстречу в твоей карьере. Если ты не сработаешься с одним компаньоном, найдем тебе другого. Если вдруг окажется, что тебе наскучили налоги, ты сможешь заняться ценными бумагами или банковским делом. Все зависит от тебя. Фирма собирается в ближайшее время сделать крупное и выгодное помещение своих денег – в мистера Митчела Макдира, и мы хотим, чтобы его работа была продуктивной.
Митчел отхлебнул кофе и задумался, о чем бы еще спросить.
– Мы оплатим все расходы по переезду в Мемфис.
– Они будут невысокими, я найму только небольшой грузовичок.
– Что-нибудь еще, Митч?
– Нет, сэр, ничего больше не могу придумать. Макнайт сложил листок с вопросами их беседы, аккуратно поместил его в лежащую перед ним папку. Опершись локтями о стол, наклонился в сторону гостя.
– Митч, мы не торопим тебя, но ответ нам нужен как можно раньше. Если ты откажешься, нам необходимо будет продолжить наш поиск. Процесс этот длительный, а нам хотелось бы, чтобы новый сотрудник вышел на работу не позже 1 июля.
– Но десять дней вы мне дадите подумать?
– Это было бы отлично. Тогда, скажем, 30 марта?
– Договорились, но я свяжусь с вами раньше.
Митч простился и вышел. Ламар ждал его в кресле неподалеку от кабинета Макнайта. Они условились об Ужине в семь.
3
На пятом этаже Бендини-билдинга рабочих кабинетов не было. В одной части коридора находилась столовая с кухней, в центре – несколько закрытых на замок комнат-кладовых, за ними коридор был перегорожен толстой бетонной стеной. Сбоку от небольшой металлической двери торчала кнопка звонка, а над дверью в центре стены на кронштейне поблескивала небольшая телекамера. Дверь вела в тесноватое помещение, где сидел вооруженный охранник и следил за изображениями на экранах мониторов, занимавших всю стену. Далее коридор зигзагом пробивался через лабиринт различных отсеков и кабин, где какие-то люди были заняты невидимой работой по наблюдению, сбору и обработке информации. От внешнего мира окна были изолированы не только слоем краски, но и глухими шторами, и у солнечного света не было ни малейших шансов пробиться внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59