Волна за кормой так же стремительно, образуя прямую линию, тянулась к горизонту. Его мутило, шум был оглушающим, и он понял, что если они в ближайшее время не остановятся, его вывернет наизнанку. Этот водный спорт был не для него.
Наконец заговорила Жанетт. Она встала и, махнув рукой вперед, произнесла:
– "Звезда моря".
Эббот почувствовал облегчение. Его мучениям, кажется, приходил конец. Паркер повернулся и посмотрел на яхту, затем обратился к Истмэну:
– Не останавливайтесь. Продолжайте двигаться тем же курсом. Нам нужна торпеда, а не эта проклятая яхта.
Истмэн опять что-то сказал водителю, и они пронеслись мимо "Звезды моря", и опять впереди ничего, кроме зыбкого горизонта.
Паркер крикнул:
– Все смотрите назад. Она должна высунуть свой нос из воды, как бревно, и будет свет и немного дыма.
Все стали смотреть на море, но ничего не было видно, кроме уменьшающейся на горизонте "Звезды моря". Эббот чувствовал себя скверно. Он взглянул на часы и отметил, что бешеная гонка по Средиземному морю продолжалась уже тридцать три минуты. Он прикинул, что они, вероятно, прошли уже шестнадцать миль, если не больше. Что могло случиться?
Он вспомнил, что говорил Паркер о взбрыкивании торпеды. Что, если она, не остановившись на своих двенадцати футах, пошла вниз, в глубину? А если она окажется на глубине более шестидесяти футов, то, по словам Паркера, давление взорвет ее, и она никогда больше не всплывет.
Он взглянул на Жанетт, но выражение ее лица не изменилось. Что она сделает в этом случае? Можно было только догадываться, в какой она будет ярости. Паркер напряженно смотрел назад. Улыбка сошла с его лица, и круги под глазами обозначились резче.
Тридцать четыре минуты – и ничего. Тридцать пять – ничего. Эббот попытался привлечь к себе внимание Паркера, но тот был занят только морем. Провал, решил Эббот, и отчаяние охватило его.
Вдруг Паркер прямо подпрыгнул на месте:
– Вот она! – крикнул он взволнованно. – Справа! Заглушите эти чертовы моторы!
Эббот с удовольствием слушал, как снижают обороты и затихают моторы. Он посмотрел на море и увидел, как вдали высунулась из моря торпеда, – именно так, как описывал Паркер, и желтое дымное пламя тускло мерцало в солнечных лучах. Глиссер повернул к ней, а Паркер пустился отплясывать какой-то дикий танец.
– Где багор? – спросил он. – Надо ее зацепить.
– Что это за огонь? – спросил Истмэн.
– Это огни Холмса. Натрий. Чем больше он увлажняется, тем лучше горит.
– Хороший фокус, – сказал Истмэн.
Паркер повернулся к нему и торжественно произнес:
– То, что эта торпеда пришла сюда, фокус еще лучше. Она сделала, я думаю, восемнадцать миль, и это не фокус, это – чудо, черт возьми! Вы удовлетворены?
Истмэн ухмыльнулся и посмотрел на Жанетт:
– Наверное, да.
– Мы ждем от вас чека, – сказал Эббот.
Она ослепительно улыбнулась ему.
– Я возьму его у Юсифа, как только мы возвратимся на яхту.
4
Они вернулись в Бейрут на "Звезде моря", оставив "Ореста" забрать торпеду, которая была прикреплена к лодке. Паркер грозил вечной карой любому, кто посмеет причинить торпеде какой-нибудь ущерб во время ее подъема. В роскошном салоне Истмэн распахнул коктейль-бар.
– Я думаю, все мы должны выпить.
Эббот тяжело опустился на стул. В первый раз он был полностью солидарен с Истмэном. За последний час он столько пережил, что хватило бы на целую жизнь, и пропустить стаканчик было бы очень кстати. Все были чрезвычайно оживлены. Истмэн не скрывал радости, Паркер был опьянен успехом, Жанетт была весела и вся искрилась.
И даже Юсиф Фуад позволил изобразить нечто наподобие улыбки. Эббот же испытывал просто облегчение.
Жанетт щелкнула пальцами, глядя на Фуада, и тот вынул из кармана сложенный листок бумаги и дал его ей. Она передала его Эбботу.
– Это первый взнос, Майк. Остальное – потом.
Он развернул чек и увидел, что он выписан на сто тысяч американских долларов и должен быть предъявлен в собственном банке Фуада. Он никак не прокомментировал последнее обстоятельство – предполагалось, что он не знает, что Фуад – банкир. Он просто сказал:
– Эх, еще бы побольше.
Истмэн поднял стакан:
– Предлагаю тост за лучшего механика, которого я когда-либо встречал.
И они все выпили за зардевшегося Паркера.
– Как жаль, что не устраиваются торпедные гонки, – продолжал Истмэн. – Вам бы работы хватило, Дэн. Правда, никогда не видел ничего более захватывающего. – Он улыбнулся Жанетт. – Полагаю, что ставка здесь куда выше, чем на каких-нибудь скачках.
Паркер сказал:
– Это еще только полдела. Нам предстоят еще испытания.
– Какие испытания? – забеспокоилась Жанетт.
Паркер взболтал виски в стакане:
– Торпеда Марк-XI обычно имеет небольшую длину пробега – чуть больше трех миль. На таком расстоянии цель хорошо видна, – любой дурак заметит корабль в трех милях. Но вы ведь хотите поразить цель, находящуюся за линией горизонта. Вы же видели, сколько мы только что прошли.
– Это не так уж трудно, – сказал Истмэн. – Нужно только иметь хорошего штурмана, который знает, где он находится.
– Самый лучший штурман, находясь в открытом море, не определит свое местоположение с точностью до четверти мили. Здесь нужна специальная навигационная система, которую вам не купить.
– Ну и что же делать? – спросила Жанетт.
– Самая большая мачта на "Оресте" возвышается футов на пятьдесят над водой, – сказал Паркер. – Если вы прикрепите наверху бочку, как это делалось раньше, то человек оттуда сможет видеть на восемь миль. Что вам нужно сделать: организуйте на борту источник яркого света на такой же высоте или даже выше, тогда он будет виден на шестнадцать миль, и малый в бочке сможет заметить его. Все это нужно, разумеется, делать ночью.
– Это и так будет ночью, – сказал Истмэн.
Паркер кивнул:
– Нужно, конечно, еще отработать эту схему, но основная идея такова. – Он сделал паузу. – Потом. По берегу может быть несколько огней, и необходимо как-то определить нужный огонь. Можно сделать его цветным, или, лучше, придумать световые сигналы. Человек в бочке должен иметь телескоп – ну, такого типа, как оптический прицел у снайперов, и он должен быть неподвижно закреплен. Как только он в него увидит свет, нажмет на кнопку, и торпеда уходит. Хорошо, если б у него была связь с рулевым.
– Вы прямо фантазируете идеями, – с восхищением сказал Истмэн.
– Я просто отрабатываю свои деньги, – скромно ответил Паркер. – У меня свой интерес.
– Да, – сказал Истмэн. – Еще двести тысяч долларов. Вы неплохо зарабатываете.
– Вы можете получить и больше, Паркер, – сказала Жанетт, сладко улыбаясь Фуаду. – Юсиф ведь не беден и не скуп.
Лицо Фуада приобрело каменное выражение, глаза сощурились. Для Эббота он был так же щедр, как грабитель, обчистивший ящик с пожертвованиями в какой-нибудь церкви.
Автомобиль Жанетт ждал их на том же месте, недалеко от причала.
– Я хочу вам кое-что показать, – сказала она Эбботу и Паркеру. – Садитесь в машину. – А ты, – обратилась она к Истмэну, – оставайся с Юсифом: проверьте вместе все, что надо. Посмотрите, не появились ли в ней какие-нибудь дырки.
Она влезла в машину и села рядом с Эбботом. Они отъехали. Эбботу хотелось остаться с Паркером наедине, так как тот, опьяненный успехом, болтал много лишнего. Он должен был одернуть его. Он повернулся к Жанетт:
– Куда мы едем?
– Обратно, туда, откуда вы приехали утром.
– Но там для нас нет ничего нового, – возразил Эббот. – Я там и так все уже видел.
Она только улыбнулась и ничего не сказала, а машина продолжала двигаться по триполийской дороге из Бейрута к их торпедному сараю. Подъехав, они завернули во двор. Жанетт сказала:
– Войдите внутрь, посмотрите, возвращайтесь и скажите мне, что вы думаете по этому поводу.
Он и Паркер вышли из машины и направились к сараю. Перед тем как открыть дверь, Эббот остановился:
– Минутку, Дэн. Я хочу с вами поговорить. Вы не должны так щедро делиться с ними своими идеями, как сегодня. Если эта стерва поймет, что она может обойтись без нас, нам придется худо.
Паркер усмехнулся.
– Мы им нужны, – сказал он убежденно. – Кто им поставит новые батареи на торпеду? Истмэн, что ли? С нами все будет в порядке, Майк. – Его лицо посерьезнело. – А вот что будет потом, я не знаю. Ладно, пошли посмотрим, что за сюрприз нам приготовили.
Они вошли в сарай. Паркер зажег свет и остановился на верху лестницы, как громом пораженный.
– Дьявольщина! – вскричал он. – Мы им нужны, это точно!
Внизу на подпорках лежали три торпеды.
У Эббота внезапно пересохло во рту. Еще три! Это же чертова пропасть героина. Ему было необходимо срочно сообщить об этом на волю. Но как это сделать? Каждый их шаг, каждое движение контролировались.
– Если они думают, что я собираюсь открыть конвейер с одной парой рабочих рук, то они ошибаются, – проворчал Паркер.
– Тише, Дэн, ради Бога, тише, – сказал Эббот. – Я пытаюсь что-нибудь придумать. – Через некоторое время он сказал:
– Я все же хочу попробовать надуть эту суку. Вы поддержите меня. Скажите, что у вас был трудный день, что вы страшно устали и хотите только одного – спать.
Он вышел из сарая, подошел к машине и, наклонившись к окну, сказал:
– Вот это сюрприз. Их что, надо подготовить и запустить все сразу?
Жанетт сказала:
– Это то, что Джек называет банчок. Здесь есть и ваша доля, конечно.
– Да, – сказал Эббот, – мы это обсудим. Но не здесь же. Почему бы тебе не вывезти нас куда-нибудь вечером, в тот же "Красный голубь"? Отпразднуем наш успех. – Он улыбнулся. – Я плачу. Теперь могу себе это позволить.
Сзади послышался голос Паркера:
– Только без меня, я слишком устал. Мне бы до постели добраться.
– Ну что ж, я понимаю. Вы ведь доверяете мне уладить с Жанетт все финансовые вопросы?
– Конечно, о чем речь! Вы все сделаете, как надо. – Он провел рукой по лицу, – А я пойду завалюсь. Спокойной ночи!
Он ушел, и Эббот сказал:
– Ну, что, Жанетт? Мне надоело быть закупоренным в этом сарае. Хочется расправить крылья и немного покаркать. – Он рукой махнул в сторону сарая. – Работы там хоть отбавляй. Неплохо устроить передышку.
Жанетт показала на свою одежду:
– Но не могу же я в таком виде идти в "Красный голубь"?
– Ничего, – сказал Эббот. – Дай мне две минуты, я переоденусь и поеду с тобой к тебе. Там ты тоже переоденешься, и поедем. Вот и все!
Она задумалась:
– Что ж, это, может, и неплохая идея. Как, ты сможешь выполнить роль служанки? Я отпустила свою девчонку на сегодня.
– Прекрасно, – заверил ее Эббот. – Я сейчас.
Пять часов спустя Эббот вертел стакан бренди и разглагольствовал:
– Ты ставишь жесткие условия, Жанни, прелесть моя, но мы можем пойти на уступки. Ты сама знаешь, что задешево нас покупаешь.
– Майк, ты можешь думать не только о деньгах? – ее голос звучал почти обиженно.
– Мне это плохо удается, – сказал он и отхлебнул бренди. – Мы с тобой одного поля ягоды, ты и я. – Он подозвал официанта.
– Да, мне кажется, мы похожи. Я чувствую, что ты мне ближе, чем бедный Джек.
Эббот вскинул брови:
– Почему бедный?
Она откинулась на спинку стула:
– Он был очень раздражен, увидев тебя на борту "Звезды моря". Мне кажется, он ревнует. Если ты останешься с нами, со мной, это дело надо уладить, и уладить раз и навсегда. – Она улыбнулась. – Бедный Джек!
– Он живет с тобой, да? – спросил Эббот. – Это ведь его одежду я видел в шкафу?
– О, я вижу, ты тоже ревнуешь! – воскликнула она польщенно.
Он почувствовал, как мороз пошел у него по коже. Ему представилась такая картина: Жанетт и Истмэн лежат в постели и обсуждают подробности расправы некоего Истмэна с неким Эбботом. Эта дьяволица способна была вести двойную и даже тройную игру, и считала, что выжить должен сильнейший и выживший получает первый приз – ее гибкое ненасытное тело. Приз вообще-то был недурной, если, конечно выиграть состязание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Наконец заговорила Жанетт. Она встала и, махнув рукой вперед, произнесла:
– "Звезда моря".
Эббот почувствовал облегчение. Его мучениям, кажется, приходил конец. Паркер повернулся и посмотрел на яхту, затем обратился к Истмэну:
– Не останавливайтесь. Продолжайте двигаться тем же курсом. Нам нужна торпеда, а не эта проклятая яхта.
Истмэн опять что-то сказал водителю, и они пронеслись мимо "Звезды моря", и опять впереди ничего, кроме зыбкого горизонта.
Паркер крикнул:
– Все смотрите назад. Она должна высунуть свой нос из воды, как бревно, и будет свет и немного дыма.
Все стали смотреть на море, но ничего не было видно, кроме уменьшающейся на горизонте "Звезды моря". Эббот чувствовал себя скверно. Он взглянул на часы и отметил, что бешеная гонка по Средиземному морю продолжалась уже тридцать три минуты. Он прикинул, что они, вероятно, прошли уже шестнадцать миль, если не больше. Что могло случиться?
Он вспомнил, что говорил Паркер о взбрыкивании торпеды. Что, если она, не остановившись на своих двенадцати футах, пошла вниз, в глубину? А если она окажется на глубине более шестидесяти футов, то, по словам Паркера, давление взорвет ее, и она никогда больше не всплывет.
Он взглянул на Жанетт, но выражение ее лица не изменилось. Что она сделает в этом случае? Можно было только догадываться, в какой она будет ярости. Паркер напряженно смотрел назад. Улыбка сошла с его лица, и круги под глазами обозначились резче.
Тридцать четыре минуты – и ничего. Тридцать пять – ничего. Эббот попытался привлечь к себе внимание Паркера, но тот был занят только морем. Провал, решил Эббот, и отчаяние охватило его.
Вдруг Паркер прямо подпрыгнул на месте:
– Вот она! – крикнул он взволнованно. – Справа! Заглушите эти чертовы моторы!
Эббот с удовольствием слушал, как снижают обороты и затихают моторы. Он посмотрел на море и увидел, как вдали высунулась из моря торпеда, – именно так, как описывал Паркер, и желтое дымное пламя тускло мерцало в солнечных лучах. Глиссер повернул к ней, а Паркер пустился отплясывать какой-то дикий танец.
– Где багор? – спросил он. – Надо ее зацепить.
– Что это за огонь? – спросил Истмэн.
– Это огни Холмса. Натрий. Чем больше он увлажняется, тем лучше горит.
– Хороший фокус, – сказал Истмэн.
Паркер повернулся к нему и торжественно произнес:
– То, что эта торпеда пришла сюда, фокус еще лучше. Она сделала, я думаю, восемнадцать миль, и это не фокус, это – чудо, черт возьми! Вы удовлетворены?
Истмэн ухмыльнулся и посмотрел на Жанетт:
– Наверное, да.
– Мы ждем от вас чека, – сказал Эббот.
Она ослепительно улыбнулась ему.
– Я возьму его у Юсифа, как только мы возвратимся на яхту.
4
Они вернулись в Бейрут на "Звезде моря", оставив "Ореста" забрать торпеду, которая была прикреплена к лодке. Паркер грозил вечной карой любому, кто посмеет причинить торпеде какой-нибудь ущерб во время ее подъема. В роскошном салоне Истмэн распахнул коктейль-бар.
– Я думаю, все мы должны выпить.
Эббот тяжело опустился на стул. В первый раз он был полностью солидарен с Истмэном. За последний час он столько пережил, что хватило бы на целую жизнь, и пропустить стаканчик было бы очень кстати. Все были чрезвычайно оживлены. Истмэн не скрывал радости, Паркер был опьянен успехом, Жанетт была весела и вся искрилась.
И даже Юсиф Фуад позволил изобразить нечто наподобие улыбки. Эббот же испытывал просто облегчение.
Жанетт щелкнула пальцами, глядя на Фуада, и тот вынул из кармана сложенный листок бумаги и дал его ей. Она передала его Эбботу.
– Это первый взнос, Майк. Остальное – потом.
Он развернул чек и увидел, что он выписан на сто тысяч американских долларов и должен быть предъявлен в собственном банке Фуада. Он никак не прокомментировал последнее обстоятельство – предполагалось, что он не знает, что Фуад – банкир. Он просто сказал:
– Эх, еще бы побольше.
Истмэн поднял стакан:
– Предлагаю тост за лучшего механика, которого я когда-либо встречал.
И они все выпили за зардевшегося Паркера.
– Как жаль, что не устраиваются торпедные гонки, – продолжал Истмэн. – Вам бы работы хватило, Дэн. Правда, никогда не видел ничего более захватывающего. – Он улыбнулся Жанетт. – Полагаю, что ставка здесь куда выше, чем на каких-нибудь скачках.
Паркер сказал:
– Это еще только полдела. Нам предстоят еще испытания.
– Какие испытания? – забеспокоилась Жанетт.
Паркер взболтал виски в стакане:
– Торпеда Марк-XI обычно имеет небольшую длину пробега – чуть больше трех миль. На таком расстоянии цель хорошо видна, – любой дурак заметит корабль в трех милях. Но вы ведь хотите поразить цель, находящуюся за линией горизонта. Вы же видели, сколько мы только что прошли.
– Это не так уж трудно, – сказал Истмэн. – Нужно только иметь хорошего штурмана, который знает, где он находится.
– Самый лучший штурман, находясь в открытом море, не определит свое местоположение с точностью до четверти мили. Здесь нужна специальная навигационная система, которую вам не купить.
– Ну и что же делать? – спросила Жанетт.
– Самая большая мачта на "Оресте" возвышается футов на пятьдесят над водой, – сказал Паркер. – Если вы прикрепите наверху бочку, как это делалось раньше, то человек оттуда сможет видеть на восемь миль. Что вам нужно сделать: организуйте на борту источник яркого света на такой же высоте или даже выше, тогда он будет виден на шестнадцать миль, и малый в бочке сможет заметить его. Все это нужно, разумеется, делать ночью.
– Это и так будет ночью, – сказал Истмэн.
Паркер кивнул:
– Нужно, конечно, еще отработать эту схему, но основная идея такова. – Он сделал паузу. – Потом. По берегу может быть несколько огней, и необходимо как-то определить нужный огонь. Можно сделать его цветным, или, лучше, придумать световые сигналы. Человек в бочке должен иметь телескоп – ну, такого типа, как оптический прицел у снайперов, и он должен быть неподвижно закреплен. Как только он в него увидит свет, нажмет на кнопку, и торпеда уходит. Хорошо, если б у него была связь с рулевым.
– Вы прямо фантазируете идеями, – с восхищением сказал Истмэн.
– Я просто отрабатываю свои деньги, – скромно ответил Паркер. – У меня свой интерес.
– Да, – сказал Истмэн. – Еще двести тысяч долларов. Вы неплохо зарабатываете.
– Вы можете получить и больше, Паркер, – сказала Жанетт, сладко улыбаясь Фуаду. – Юсиф ведь не беден и не скуп.
Лицо Фуада приобрело каменное выражение, глаза сощурились. Для Эббота он был так же щедр, как грабитель, обчистивший ящик с пожертвованиями в какой-нибудь церкви.
Автомобиль Жанетт ждал их на том же месте, недалеко от причала.
– Я хочу вам кое-что показать, – сказала она Эбботу и Паркеру. – Садитесь в машину. – А ты, – обратилась она к Истмэну, – оставайся с Юсифом: проверьте вместе все, что надо. Посмотрите, не появились ли в ней какие-нибудь дырки.
Она влезла в машину и села рядом с Эбботом. Они отъехали. Эбботу хотелось остаться с Паркером наедине, так как тот, опьяненный успехом, болтал много лишнего. Он должен был одернуть его. Он повернулся к Жанетт:
– Куда мы едем?
– Обратно, туда, откуда вы приехали утром.
– Но там для нас нет ничего нового, – возразил Эббот. – Я там и так все уже видел.
Она только улыбнулась и ничего не сказала, а машина продолжала двигаться по триполийской дороге из Бейрута к их торпедному сараю. Подъехав, они завернули во двор. Жанетт сказала:
– Войдите внутрь, посмотрите, возвращайтесь и скажите мне, что вы думаете по этому поводу.
Он и Паркер вышли из машины и направились к сараю. Перед тем как открыть дверь, Эббот остановился:
– Минутку, Дэн. Я хочу с вами поговорить. Вы не должны так щедро делиться с ними своими идеями, как сегодня. Если эта стерва поймет, что она может обойтись без нас, нам придется худо.
Паркер усмехнулся.
– Мы им нужны, – сказал он убежденно. – Кто им поставит новые батареи на торпеду? Истмэн, что ли? С нами все будет в порядке, Майк. – Его лицо посерьезнело. – А вот что будет потом, я не знаю. Ладно, пошли посмотрим, что за сюрприз нам приготовили.
Они вошли в сарай. Паркер зажег свет и остановился на верху лестницы, как громом пораженный.
– Дьявольщина! – вскричал он. – Мы им нужны, это точно!
Внизу на подпорках лежали три торпеды.
У Эббота внезапно пересохло во рту. Еще три! Это же чертова пропасть героина. Ему было необходимо срочно сообщить об этом на волю. Но как это сделать? Каждый их шаг, каждое движение контролировались.
– Если они думают, что я собираюсь открыть конвейер с одной парой рабочих рук, то они ошибаются, – проворчал Паркер.
– Тише, Дэн, ради Бога, тише, – сказал Эббот. – Я пытаюсь что-нибудь придумать. – Через некоторое время он сказал:
– Я все же хочу попробовать надуть эту суку. Вы поддержите меня. Скажите, что у вас был трудный день, что вы страшно устали и хотите только одного – спать.
Он вышел из сарая, подошел к машине и, наклонившись к окну, сказал:
– Вот это сюрприз. Их что, надо подготовить и запустить все сразу?
Жанетт сказала:
– Это то, что Джек называет банчок. Здесь есть и ваша доля, конечно.
– Да, – сказал Эббот, – мы это обсудим. Но не здесь же. Почему бы тебе не вывезти нас куда-нибудь вечером, в тот же "Красный голубь"? Отпразднуем наш успех. – Он улыбнулся. – Я плачу. Теперь могу себе это позволить.
Сзади послышался голос Паркера:
– Только без меня, я слишком устал. Мне бы до постели добраться.
– Ну что ж, я понимаю. Вы ведь доверяете мне уладить с Жанетт все финансовые вопросы?
– Конечно, о чем речь! Вы все сделаете, как надо. – Он провел рукой по лицу, – А я пойду завалюсь. Спокойной ночи!
Он ушел, и Эббот сказал:
– Ну, что, Жанетт? Мне надоело быть закупоренным в этом сарае. Хочется расправить крылья и немного покаркать. – Он рукой махнул в сторону сарая. – Работы там хоть отбавляй. Неплохо устроить передышку.
Жанетт показала на свою одежду:
– Но не могу же я в таком виде идти в "Красный голубь"?
– Ничего, – сказал Эббот. – Дай мне две минуты, я переоденусь и поеду с тобой к тебе. Там ты тоже переоденешься, и поедем. Вот и все!
Она задумалась:
– Что ж, это, может, и неплохая идея. Как, ты сможешь выполнить роль служанки? Я отпустила свою девчонку на сегодня.
– Прекрасно, – заверил ее Эббот. – Я сейчас.
Пять часов спустя Эббот вертел стакан бренди и разглагольствовал:
– Ты ставишь жесткие условия, Жанни, прелесть моя, но мы можем пойти на уступки. Ты сама знаешь, что задешево нас покупаешь.
– Майк, ты можешь думать не только о деньгах? – ее голос звучал почти обиженно.
– Мне это плохо удается, – сказал он и отхлебнул бренди. – Мы с тобой одного поля ягоды, ты и я. – Он подозвал официанта.
– Да, мне кажется, мы похожи. Я чувствую, что ты мне ближе, чем бедный Джек.
Эббот вскинул брови:
– Почему бедный?
Она откинулась на спинку стула:
– Он был очень раздражен, увидев тебя на борту "Звезды моря". Мне кажется, он ревнует. Если ты останешься с нами, со мной, это дело надо уладить, и уладить раз и навсегда. – Она улыбнулась. – Бедный Джек!
– Он живет с тобой, да? – спросил Эббот. – Это ведь его одежду я видел в шкафу?
– О, я вижу, ты тоже ревнуешь! – воскликнула она польщенно.
Он почувствовал, как мороз пошел у него по коже. Ему представилась такая картина: Жанетт и Истмэн лежат в постели и обсуждают подробности расправы некоего Истмэна с неким Эбботом. Эта дьяволица способна была вести двойную и даже тройную игру, и считала, что выжить должен сильнейший и выживший получает первый приз – ее гибкое ненасытное тело. Приз вообще-то был недурной, если, конечно выиграть состязание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44