– Не хотите что-то выпить или поесть?
– Кофе был бы великолепен, – улыбнулся я ему в ответ.
Он дал указания охраннику, сопровождавшему нас до кабинета. Затем положил на стол предо мной мой паспорт.
– Что привело Вас к нам, господин, – он снова бросил взгляд на паспорт, – господин Ос...ровваский?
– Островский, – поправил я его. – Можно сказать, что меня привела жадность и добрая порция чувства мести.
– Месть, это милое словечко. И кому Вы хотите отомстить?
– Своему прежнему работодателю.
– А кто это?
– Моссад.
Я увидел, как его здоровый коричневый цвет лица за секунду стал грязно-серым. Не напоролся ли я по воле случая на «крота» Моссад в Иордании? Такая возможность всегда существует, даже если и очень маленькая. Эфраим не сказал мне, что «крота» нет, он лишь сказал, что это невероятно. Если это он, я долго не проживу. Он встал и двинулся к двери. – Я вернусь через минуту, – сказал он с легкой дрожью в голосе. Я точно произвел на этого человека впечатление. Если он действительно «крот» и озабочен тем, что столкнулся с дезертиром из Моссад, который может его разоблачить, тогда он быстро понесется в израильское посольство. Может быть, я увижу это через окно, если отодвину занавеску.
Я встал и посмотрел в окно, но никого не увидел. Тут появился охранник с кофе и поставил его на стол вместе с тарелкой печенья. Комбинация американских кексов и традиционной кофейной церемонии вызвала у меня улыбку. Эти кексы были как-то не на своем месте, точно как и я.
Почти через пятнадцать минут вновь появился мой собеседник. К нему уже вернулись его улыбка и цвет кожи. – Как мы можем узнать, что Вы тот, за кого себя выдаете?
У меня с собой несколько документов, которые Вы можете посмотреть, и я готов ответить на любой вопрос.
Мы закурили по сигарете, и опрос начался. С самого начала я сказал, что не знаю имен агентов Моссад в Иордании или в других арабских странах. Я не собирался давать им имена и описания оперативных офицеров Моссад, вместе с которыми я работал. В основном его интересовали данные о вмешательстве Моссад в дела фундаменталистского движения в Иордании и о влиянии Моссад на политику Израиля. Он сказал мне прямо в глаза, что они не доверяют израильским политикам, когда они говорят, что хотят мира, – и именно из-за утечек. Он объяснил мне, что всем израильтянам, с которыми они встречаются, всегда дают понять, что они этим все ставят на карту и отбирают у своих партнеров по переговорам возможность действовать, если что-то об этой встрече станет известным извне, даже если это просто тот факт, что такая встреча состоялась. И такие утечки происходят всегда. Единственный вывод, который могут отсюда сделать иорданцы, – тот, что люди, с которыми они встречаются с большим риском для собственной жизни, вовсе не искренни и что такие встречи вскоре совсем уйдут в прошлое.
Через несколько часов мужчина полностью убедился в том, что я тот, кем назвался.
– Я позову моего босса. У него, вероятно, будет пара вопросов к Вам.
В комнату вошел приятный мужчина лет под шестьдесят. На нем были очки с золотой оправой и светло-серый костюм. Его лоб блестел, а осветленные волосы были аккуратно зачесаны назад. Он носил маленькую бородку и дружелюбно улыбался.
Молодой человек отдал честь. – Господин Островский, бригадный генерал Зухир.
Пришедший протянул мне руку.
– Я рад познакомиться с Вами, Виктор. Я думаю, что наши отношения будут долгими и плодотворными. Генерал производил приятное впечатление, с самого начала он приветливо обращался со мной.
– Я надеюсь, мой друг обходился с Вами хорошо.
– Конечно.
– Я узнал, что Вы офицер Моссад, вернее, бывший офицер Моссад?
– Это верно.
– Знаете ли Вы офицера связи Моссад в Вашингтоне?
– Да.
– Я тоже его знаю. Я познакомился с ним в прошлом году на рождественском приеме в Министерстве иностранных дел.
– Ну, этого быть не могло, мой друг.
– Почему?
– Потому что в прошлом году на Рождество его здесь еще не было. Он приехал только три месяца назад.
Иорданец улыбнулся. Он, очевидно, задал мне вопрос-ловушку, на который правильно ответить могли только очень немногие знающие люди
– Ну что ж, теперь я знаю, что Вы были сотрудником Моссад, но как мне узнать, что Вы им сейчас не являетесь?
– Я полагаю, Вы просто должны мне поверить.
– Что Вы можете нам предложить?
– Я могу Вам помочь, поставить Вашу спецслужбу на уровень двадцатого века и одновременно предотвратить те ужасные вещи, которые могут произойти с Вашей экономикой и Вашим королем?
– Когда я сказал слово «король», его лицо стало очень серьезным. – Что Вы имеете в виду? Угрожает какая-то опасность королю?
– Да. Не непосредственно, нет ничего такого, что я мог бы сказать Вам именно сейчас. Но есть люди, которые охотно увидели бы его мертвым.
Воцарилась тишина. Генерал обдумывал услышанное. Молодой человек смотрел на него и ждал, что тот предпримет или скажет. Напряжение нарастало; даже охранники в дверях сделали серьезные лица.
– Готовы ли Вы полететь в Амман и там кое с кем встретиться?
– В Амман? Вопрос был для меня совсем неожиданным. Амман, столица Иордании, так близко к Израилю и одновременно так далеко от него. Как, черт возьми, я попаду туда и вернусь ли я оттуда? Есть ли возможность обойти это? Могу ли я сказать «нет» и при этом достичь своей цели?
Генерал увидел, что я засомневался
– Подумайте над этим. Завтра я целый день буду на месте, и Вы можете мне позвонить и сказать, что Вы решили.
– Если я скажу «да», когда мне надо ехать?
– Я не сказал, что Вы поедете, я только хотел узнать, согласитесь ли Вы с этим. Я должен поговорить об этом с соответствующими людьми.
– Вы будете использовать телефон, говоря обо мне?
– Нет, я буду использовать посольский код.
– Не делайте этого, если не хотите меня убить. Ваш шифр давно раскрыт и Ваши «надежные» линии – какие угодно, но только не надежные.
– Что Вы предлагаете?
– Используйте дипломатическую почту или пошлите курьера.
– Это слишком долго.
Я встал. – Я позвоню Вам завтра и дам Вам ответ. Я, собственно, не вижу проблем. Мне, наверное, нужна парочка гарантий.
– О' кей. Тогда до завтра.
– Еще кое-что. Позаботитесь ли Вы о том, чтобы моя жажда денег была удовлетворена, если все сложится удачно?
– Не беспокойтесь. Мы не оставим Вас в висячем положение, если Вы простите мне это выражение. Они заулыбались, но я не смог этого сделать. – Как Вы представитесь, если мы Вам позвоним? – спросил генерал.
Я чуть-чуть подумал. – Иса. Я скажу: «Иса у телефона».
– Итак, до скорого, Иса. Генерал улыбнулся и покинул кабинет. Молодой человек проводил меня к выходу. – Нужно ли мне вызвать Вам такси?
Садиться в такси прямо перед иорданским посольством, почти напротив израильского посольства, показалось мне не самой лучшей идеей. – Может, Вы лучше подвезете меня парочку кварталов?
Мы прошли к его машине, и он подвез меня к ближайшей станции метро. Я дал ему адрес моей гостиницы и номер телефона в номере, на тот случай, если им понадобится быстро связаться со мной.
Затем я быстро вышел из машины и исчез в метро. Мяч покатился; я послал его через середину поля и теперь должен был подождать, что из этого выйдет.
Глава 19
Эфраим должен был дать мне денег, но по какой-то удивительной причине не сделал этого. Если бы это была нормальная операция Моссад, он смог бы получить деньги в неограниченном количестве от «банк-сайана». Но это не была нормальная операция, поэтому я должен был ждать Эфраима или попробовать получить деньги от людей, на которых я должен был работать.
Эта ситуация показалась мне комичной: с одной стороны я вел переговоры одновременно с руководством сразу нескольких иностранных разведок, а с другой стороны у меня не было денег, чтобы нормально поесть. Деньги нужно было достать срочно, иначе я действительно окажусь на улице. По моим расчетам денег на гостиницу должно было хватить лишь еще на пару дней, а что потом?
Я попытался вызвать в себе хорошее настроение и позвонил Белле. Она хотела узнать, что случилось, что я буду делать, и как она может получить деньги. Эфраим пообещал послать ей чек, который выглядел бы как будто от меня. Я должен был рассказать ей, что это аванс за работу советника по вопросам безопасности, которую я выполняю для какой-то компании. Не было причин, почему она должна была страдать от недостатка денег. Если бы я работал на Моссад, то она была бы обеспечена, если бы я делал какую-то другую работу, то тоже заботился бы о ней. Но в этой запутанной ситуации Эфраим должен был взять помощь ей на себя. Как выяснилось позднее, Эфраим так никогда и не выполнил своего обязательства, но тогда я исходил из обратного. Я всегда думал о том, как Белла могла бы справиться с трудностями. Ей мог бы помочь ее отец, но я знал, что будет выглядеть довольно плохо, если она попросит его о помощи. Но я не мог ничего изменить, и все это только не давало мне уснуть.
В три часа утра я решил выяснить, не приставили ли иорданцы ко мне слежку. Я оделся и вышел из отеля. Улицы были пусты, и никто не следовал за мной. Если они и назначили кого-то, то он либо был слеп, либо просто спал.
На следующий день я позвонил в британское посольство и попросил переговорить с известным мне помощником. Я хотел встретиться с ним за пределами посольства и дать ему определенную информацию. Он попросил меня перезвонить ему примерно через час. Когда я так и сделал, он сказал мне, что не может покинуть посольство для встречи со мной, но готов ждать меня в посольстве в любое подходящее для меня время. Мне стало ясно, что они считают меня опасным и подозревают, что я сотрудничаю с кем-то, кто, возможно, хочет им чем-то навредить. В этот момент я не мог пойти на риск, посещая посольство, потому я сказал ему, что сообщу ему сведения по телефону.
Это был клочок бумаги, который Эфраим оставил мне перед своим отлетом в Израиль. Так как в это время увеличилось число террористических нападений в Европе, спрос на данные о планах и действиях террористов был очень велик, и Моссад в этой области был непревзойденно плодотворен. Так как израильские объекты для Моссад были священны, то он был готов сотрудничать со всеми, кто мог бы предоставить информацию о планах терактов против таких объектов.
Постоянный приказ Моссад предписывал всему оперативному персоналу вступать под чужим флагом в контакт с любой террористической организацией. Единственным ограничением было, что встреча должна происходить в надежном окружении, что значит, что офицер из центра Моссад в Брюсселе собирал сведения о степени опасности тех или иных террористов, а ответственный за оперативную безопасность офицер должен был позаботиться о безопасности встречи.
После того как контакт был установлен в первый раз, оперативные офицеры получали разрешение идти на любой обмен информацией, который мог бы предотвратить нападение на израильский объект.
Хотя Моссад старательно создавал впечатление, что еврейские объекты так же близки ему, как израильские, этого не было. На самом деле оперативным офицерам бесчисленное количество раз давали понять, что к их работе не относится защита евреев в той или иной стране – это дело властей этих стран. Никому и ни при каких обстоятельствах не разрешалось «засветить» источник для защиты еврейского объекта, если этот источник в один прекрасный день смог бы дать предупреждение о нападении на израильский объект.
В некоторых случаях были дополнительные ограничения, например, если считалось, что террористы входят в союз с другими группами, которые, возможно, смогут совершать антиизраильские теракты. Ограничение означало, то им нельзя передавать взрывчатку. В таких случаях обмен производился только на уровне общего обеспечения, прежде всего, как обмен документами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57