Мартин выбрал место, где преобладали традиционные каменные кувейтские домики с плоскими крышами. На одной из таких крыш он будет лежать уже за два часа до назначенного времени; с этого наблюдательного поста можно будет увидеть, не следит ли кто-нибудь за кувейтским офицером, а если следит, то кто именно - его собственные телохранители или иракская служба безопасности. На территории противника британский офицер был всегда готов к любым неожиданностям; он не мог зря рисковать.
Мартину ничего не было известно о том, как Абу Фуад понимает безопасность в подпольной работе. Пришлось допустить, что умение кувейтского офицера скрывать следы и уходить от слежки далеко от совершенства, и полагаться лишь на собственные меры безопасности. Мартин назначил встречу на 7 октября и оставил записку под мраморной плитой. Ахмед Аль Халифа извлек ее из тайника 4 октября.
На очередном заседании комитета «Медуза» выступал доктор Джон Хипуэлл. Он ничем не напоминал физика-ядерщика, а тем более одного из тех ученых, которые все дни проводят в тщательно охраняемом олдермастонском центре по изучению ядерного вооружения, разрабатывая конструкцию плутониевых боеголовок для ракет «трайдент».
Незнакомый с Хипуэллом человек скорее всего принял бы его за грубовато-добродушного фермера из центральных графств, самое место которому возле загона для жирных овец на местном базаре, а не в лаборатории, где чистым золотом плакируются смертельно опасные плутониевые диски.
Хотя стояла еще по-летнему теплая погода, Хипуэлл, как, впрочем, и в августе, был в клетчатой рубашке, шерстяном галстуке и твидовом пиджаке. Своими толстыми красными пальцами он набил дешевым табаком вересковую трубку и, не дожидаясь приглашения, начал доклад. Сэр Пол недовольно сморщил острый нос и жестом попросил немного увеличить мощность кондиционера.
Хипуэлл исчез в облаке голубоватого дыма и начал:
- Так вот, джентльмены, сначала сообщу вам приятную новость. У нашего общего друга мистера Саддама Хуссейна нет атомной бомбы. Нет ее сейчас, не предвидится и в ближайшем будущем.
Последовала минутная пауза, во время которой ученый муж из Олдермастона усердно разжигал свой небольшой индивидуальный костер. Что ж, подумал Терри Мартин, если ты каждый день рискуешь схватить смертельную дозу радиации, то, наверно, не так уж важно, куришь ты изредка трубку или нет. Доктор Хипуэлл заглянул в свои заметки.
- Ирак стремился обзавестись собственным ядерным оружием давно, с середины семидесятых годов, когда вся реальная власть оказалась в руках Саддама Хуссейна. Атомная бомба стала, судя по всему, его навязчивой идеей.
В те годы Ирак купил во Франции полностью оборудованный ядерный реактор; тогда продажа реакторов не запрещалась действовавшим договором о нераспространении ядерного вооружения от 1968 года.
Хипуэлл довольно попыхтел трубкой и еще раз утрамбовал тлеющий табак. Горячий пепел посыпался на его бумаги.
- Прошу прощения, - воспользовался паузой сэр Пол, - этот реактор предназначался для выработки электроэнергии?
- Именно так все и говорили, - согласился Хипуэлл. - Разумеется, это сплошная чепуха, и французы это отлично понимали. По запасам нефти Ирак занимает третье место в мире; он мог бы построить тепловую электростанцию за ничтожную долю той суммы, которую он выложил за реактор. Нет, Саддам намеревался запустить реактор на низкосортном уране, который называют желтым кеком или карамелью; располагая теплоэнергетическим реактором, он мог бы убедить третьи страны продавать ему уран. Но, отработав в реакторе, уран превращается в плутоний.
Все сидевшие за столом дружно закивали. Всем было известно, что британский реактор в Селлафилде не только питает систему электроснабжения, но и дает в качестве отхода плутоний, которым доктор Хипуэлл потом начиняет свои боеголовки.
- Тогда за дело взялись израильтяне, - продолжал Хипуэлл. - Сначала одна из диверсионных групп взорвала огромную турбину прямо в Тулоне, еще до ее отправки в Ирак. Диверсия задержала работы на два года. Потом, в 1981 году, когда любимые детища Саддама Осирак-1 и Осирак-2 были практически готовы, налетели израильские истребители-бомбардировщики и разнесли реактор к чертовой матери. Второй реактор Саддаму купить так и не удалось, и через некоторое времи он прекратил попытки его приобрести.
- Почему, черт возьми, он сдался? - спросил Гарри Синклэр с другого конца стола.
- Потому что изменил стратегию, - широко улыбаясь, будто ему удалось за полчаса разгадать весь кроссворд из «Таймс», ответил Хипуэлл. - До определенного момента Саддам хотел создать плутониевую бомбу, а потом решил переключиться на урановую. Между прочим, не без некоторого успеха. Но не полного. Тем не менее...
- Я не понял, - прервал докладчика сэр Пол Спрус. - Какая разница между плутониевой и урановой атомными бомбами?
- Урановая проще, - пояснил физик. - Видите ли.., цепная реакция может быть осуществлена с различными радиоактивными веществами, но если вам нужна самая простая и в то же время достаточно эффективная бомба, то лучше всего начать с урана. Вот такая простейшая атомная бомба на основе урана и была целью Саддама с 1982 года. Такой бомбы у него еще нет, но он не прекращает попыток и когда-нибудь добьется успеха.
Сияя, будто ему только что удалось раскрыть все тайны мироздания, доктор Хипуэлл сел. Как и большинство других членов комитета, сэр Пол Спрус все еще недоумевал:
- Если Саддам смог купить уран для разбомбленного реактора, то почему он не может сделать из него бомбу?
Доктор Хипуэлл как будто только и ждал этого вопроса.
- Уран урану рознь, дорогой мой. Интересная штука, этот уран. Очень редкий элемент. Из тысячи тонн урановой руды извлекают кусочек урана размером сигарную коробку. Желтый кек. Это так называемый естественный уран, главным образом один его изотоп, уран-238. На таком уране можно запустить промышленный реактор, но бомбу из него не сделаешь. Для этого нужен более легкий изотоп, уран-235.
- А откуда его берут? - спросил Паксман.
- Оттуда же, из этого желтого кека. В том куске естественного урана размером с сигарную коробу содержится и уран-235, только его там совсем мало, всего щепотка. Вся чертовщина заключается в том, как его извлечь. Разделение изотопов - дьявольски трудная, сложная, дорогая и медленная операция.
- Но вы сами сказали, что Ирак все же добьется успеха, - заметил Синклэр.
- Добьется, но пока еще не добися, - сказал Хипуэлл. - Известен только один рациональный способ выделения урана-235 необходимой степени чистоты, а она должна быть не ниже девяноста трех процентов. Много лет назад наши парни, работавшие над Манхэттенским проектом, пробовали несколько методов. Они экспериментировали, понимаете? Эрнест Лоуренс изучал один метод, Роберт Оппенгеймер - другой. В те годы использовали оба метода и в конце концов накопили столько урана-235, что его хватило на «Малыша».
После войны был изобретен метод центрифугирования. Его постепенно совершенствовали, и теперь только он и применяется. Суть его в том, что исходную смесь загружают в центрифугу, которая вращается так быстро, что операцию приходится выполнять в вакууме, иначе подшипники расплавились бы моментально.
Тяжелые изотопы, те, что нам не нужны, понемногу перемещаются к наружной стенке центрифуги, и их отбрасывают. То, что остается, содержит чуть больше урана-235, чем исходная смесь. Но и в остатке его еще очень мало. Приходится повторять операцию снова и снова, крутить центрифуги тысячи часов - и в результате мы получаем крохотную пластиночку, размером не больше почтовой марки, годного для бомбы урана.
- Так все же, Саддам умеет все это делать или нет? - пытался добиться своего сэр Пол.
- Угу. Занимается этим уже примерно год. Эти центрифуги.., чтобы ускорить процесс, мы соединяем их одну с другой. Получается то, что мы называем каскадом. Но для одного каскада нужны тысячи центрифуг.
- Если иракцы занялись этим еще в 1982 голу, почему у них до сих пор нет бомбы? - спросил Терри Мартин.
- Центрифугу для диффузионного разделения газообразных соединений урана в скобяной лавке не купишь, - объяснил Хипуэлл. - Иракцы пытались уговорить, чтобы им продали готовые центрифуги, но получили отказ. Об этом свидетельствуют документы. С 1985 года они покупают разные детали и собирают машины у себя. Они приобрели примерно пятьсот тонн уранового желтого кека, из них половину - в Португалии. Что до оборудования, то оно поступало главным образом из Западной Германии...
- Я всегда полагал, что Германия подписала весь пакет международных соглашений, препятствующих распространению ядерного вооружения и средств его производства, - запротестовал Паксман.
- Может, и подписала, я в политике не разбираюсь, - сказал Хипуэлл. - Но иракцы закупили много всякого добра. Чтобы построить завод для разделения изотопов урана, нужны точнейшие металлообрабатывающие станки, специальная сверхпрочная мартенситно-стареющая сталь, коррозийно-стойкие резервуары, особая запорная арматура, высокотемпературные печи (их называют «черепами», потому что такая печь и в самом деле похожа на череп), потом еще вакуумные насосы, специальные мембраны - все это очень сложные штуки. Многое из того плюс ноу-хау поступило в Ирак из Германии.
- Можете ли вы сказать, - захотел уточнить Гарри Синклэр, - располагает сейчас Саддам действующими центрифугами для разделения изотопов или нет?
- Да, у него есть один каскад. Он работает уже примерно год. А скоро будет запущен и второй.
- Вы знаете, где все это расположено?
- Завод по сборке центрифуг находится в местечке Таджи - вот здесь. - Хипуэлл передал американцу крупный аэрофотоснимок, на котором кружком был обведен комплекс промышленных зданий. - Что касается работающего каскада, то, вероятно, он находится под землей неподалеку от разрушенного французского реактора в Тувайте. Я имею в виду тот реактор, который иракцы называли Осираком. Не знаю, удастся ли обнаружить каскад с самолета - он наверняка под землей и тщательно замаскирован.
- А новый каскад?
- Понятия не имею, - ответил Хипуэлл. - Он может быть где угодно.
- Скорее всего где-то в другом месте, - предположил Терри Мартин. - После того как израильтяне одним ударом разбомбили весь комплекс Осирак, иракцы не рискуют: они стараются дублировать важные объекты и располагать их подальше один от другого.
Синклэр хмыкнул.
- Почему вы так уверены, - спросил сэр Пол, - что у Саддама Хуссейна еще нет бомбы?
- Это очень просто, - ответил физик. - Весь вопрос во времени. У Саддама было мало времени. Для простейшей, но достаточно эффективной атомной бомбы нужно от тридцати до тридцати пяти килограммов чистого урана-235. Допустим, год назад Саддам начал с нуля. Допустим также, что каскад исправно функционирует все двадцать четыре часа в сутки - а это совершенно исключено. Учтем, что одна операция центрифугирования длится по меньшей мере двенадцать часов.
Чтобы получить девяностотрехпроцентный уран-235, нужна тысяча таких операций, то есть пятьсот дней непрерывной работы центрифуги. При этом мы не учитываем время, затрачиваемое на чистку, осмотр, обслуживание и текущий ремонт оборудования. Даже если весь год у Саддама работала тысяча центрифуг, ему потребуется еще пять лет. Если в следующем году будет пущен в ход еще один каскад, срок сократится до трех лет.
- Следовательно, раньше 1993 года Саддам никак не сможет получить свои тридцать пять килограммов? - перебил Хипуэлла Синклэр.
- Не сможет.
- И последний вопрос. Предположим, Саддам получил необходимое количество урана. Как долог путь от урана до атомной бомбы?
- Совсем недолог. Несколько недель. Видите ли, если страна решила сделать собственную бомбу, то работы по разделению изотопов урана и конструированию бомбы, конечно же, будут развиваться параллельно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111