«Милости просим в Лондон, мистер Куинн».
Они вышли из офиса через другую дверь и прошли несколько ступенек вниз к ожидавшей их машине. Но если Куинн полагал, что они поедут прямо в Лондон, то он ошибся. Они подъехали к зданию для Очень Важных Персон.
Куинн вошел в помещение и остолбенел. Ведь он говорил, чтобы не было никакой шумихи. А тут собрались представители американского посольства, Министерства иностранных дел, Скотланд-Ярда, Министерства внутренних дел ЦРУ, ФБР и почему-то Макдональдса и Кока-колы. На встречу ушло двадцать минут.
Поездка в Лондон была еще хуже. Он ехал в первой машине, американском лимузине длиной в полквартала с фирменным символом на радиаторе. Два мотоциклиста ехали впереди и расчищали дорогу в вечернем потоке автомобилей. Сзади ехал Лу Коллинз, который подвозил и одновременно вводил в курс дела своего коллегу по ЦРУ Данкена МакКри. А через две машины за ним ехал Пэтрик Сеймур и также вводил в курс дела агента Сэма Сомервиль. За ними следовали британцы в своих «роверах», «ягуарах» и «гранадах».
Они проехали по шоссе М 4, ведущему в Лондон, выехали на Норд Секьюле, а затем на Финчли-Роуд. После этого первая машина свернула к Риджентс-парк, проехала часть внешней кольцевой дороги и въехала в парадные ворота мимо двух часовых, отдавших честь высокому гостю.
Во время поездки Куинн смотрел на огни города, который он знал так же хорошо, как и многие другие, и, пожалуй, лучше чем большинство из них, и молчал, пока самодовольный советник-посланник тоже наконец не умолк.
Когда машины направились к освещенному подъезду дома, похожего на дворец, Куинн заговорил, вернее рявкнул. Он наклонился вперед, ему пришлось наклоняться весьма далеко, и рявкнул прямо в ухо водителя:
«Остановите машину!»
Водитель, морской пехотинец, был настолько поражен, что среагировал автоматически. Водитель машины, шедшей сзади, отреагировать не успел.
Послышался звон стекла. Бились задние фонари и фары. Чтобы избежать столкновения, водитель машины Министерства внутренних дел заехал в кусты рододендронов. Кавалькада сжалась как меха аккордеона и остановилась.
Куинн вышел из машины и посмотрел на дом. На верхней ступеньке портика стоял человек.
— Где мы? — спросил Куинн. На самом деле он прекрасно знал это.
Дипломат выбрался с заднего сиденья. Его предупреждали относительно Куинна, но он не верил этому. Люди из других машин двигались к ним.
— Это Уифилд-Хаус, мистер Куинн, а встречает вас посол Фэйруэзер. Все для вас подготовлено, у вас будут свои апартаменты. Все организовано.
— Разорганизуйте все, — сказал Куинн. Он открыл багажник лимузина, взял свой мешок и пошел к воротам.
— Куда же вы, мистер Куинн? — взвыл дипломат.
— Назад в Испанию, — крикнул Куинн.
Лу Коллинз встал перед ним. Пока «Конкорд» был еще в воздухе, он поговорил по телефону с Дэвидом Вайнтраубом по закрытой линии связи.
— Он странный парень, — сказал заместитель директора, — но дайте ему все, что он захочет.
— У нас есть квартира, — сказал Коллинз тихо, — в тихом месте. Мы иногда используем ее для опроса перебежчиков из советского блока или для командированных ребят из Лэнгли. Заместитель директора останавливается там.
— Адрес, — сказал Куинн. Коллинз дал ему. Тихая улица в Кенсингтоне.
Куинн кивком поблагодарил его, продолжая идти. На Ауте-секл курсировало свободное такси. Куинн сел в него, дал адрес шоферу и уехал.
Чтобы навести порядок на подъезде к резиденции посла, ушло пятнадцать минут. В конце концов Лу Коллинз забрал МакКри и Сомервиль в свою машину и отвез их в Кенсингтон.
Куинн расплатился с водителем и осмотрел дом. В любом случае они будут подслушивать. Поскольку это квартира фирмы, то подслушивающие аппараты в ней можно установить, не прибегая к надуманным предлогам о необходимости ремонта. На его звонок дверь открыл коренастый человек, один из нижних чинов фирмы. Смотритель.
— Кто вы? — спросил он.
— Я здесь, — ответил Куинн, проходя мимо него, — а вас здесь быть не должно. Он прошел по квартире, посмотрел гостиную, главную спальню и две маленьких. Смотритель отчаянно накручивал телефон. Наконец его связали с Лу Коллинзом, ехавшим в то время в машине, и смотритель уступил. С недовольным видом он собрал свои вещи. Коллинз и двое «подмастерьев» приехали через три минуты. Куинн выбрал себе главную спальню. За Коллинзом приехал Патрик Сеймур. Куинн посмотрел на эту четверку.
— Эти двое должны жить со мной? — спросил он, кивнув на Сомервиль и GS-12 МакКри.
— Слушайте, Куинн, будьте благоразумны, — сказал Коллинз. — Ведь мы добиваемся освобождения сына президента. Все хотят знать как идут дела.
Они просто не согласятся на меньшее. Власть имущие не позволят вам жить здесь как монаху и ничего не сообщать им.
Куинн задумался.
— Согласен. Что вы двое умеете делать кроме выслеживания?
— Мы можем быть вам полезны, — сказал МакКри, — принести или отнести что-нибудь, в чем-нибудь помочь.
Со своими спутанными волосами, постоянной улыбкой и неуверенностью в себе, он казался гораздо моложе своих тридцати четырех лет и выглядел скорее как студент колледжа, а не оперативник ЦРУ. Разговор продолжила Сомервиль.
— Я хорошо готовлю, — сказала она, — теперь, когда вы отказались от резиденции посла и всей его обслуги, вам нужен кто-то умеющий готовить.
Ну, а в этой квартире — это в любом случае был бы тайный агент.
В первый раз со времени их знакомства Куинн улыбнулся. Сомервиль подумала как улыбка меняет его обычно загадочное лицо.
— Хорошо, сказал он Коллинзу и Сеймуру. — Все равно вы наставите здесь «жуков» и будете подслушивать телефон. А вы двое занимайте оставшиеся спальни.
Молодые агенты вышли.
— Вот так, — сказал он Коллинзу и Сеймуру. — Больше никаких гостей.
Мне нужно поговорить с британской полицией. Кто там отвечает за это дело?
— Заместитель помощника комиссара Крэмер, Най-джел Крэмер. Человек номер два в оперативном отделе. Знаете его?
— Что-то знакомое, — сказал Куинн, и в этот момент зазвонил телефон.
Коллинз подошел, послушал и, прикрыв рукой микрофон, сказал: «Это Крэмер, из Уинфилд-Хауза, он поехал туда встретиться с вами, только сейчас узнал о вашем решении, хочет приехать сюда. Вы согласны?
Куинн кивнул. Коллинз поговорил с Крэмером и попросил его приехать.
Через двадцать минут он приехал в машине без опознавательных полицейских знаков.
— Мистер Куинн? Я Найджел Крэмер. Мы когда-то с вами встречались на короткое время.
Он вошел в квартиру с осторожностью, так как не знал о существовании этого конспиративного дома и теперь ему стало об этом известно. Он знал также, что когда операция закончится, ЦРУ найдет себе новый дом.
Увидев Крэмера, Куинн вспомнил где они встречались.
— Ирландия, много лет назад. Дело Дона Тайди. Тогда вы возглавляли отдел по борьбе с терроризмом.
— Отдел S. О. 13, да. У вас хорошая память, мистер Куинн. Думаю, нам надо поговорить.
Куинн провел его в гостиную, предложил сесть и сам сел в кресло напротив. Жестом он показал, что квартира наверняка прослушивается. Лу Коллинз мог быть хорошим парнем, но ни один агент не может быть настолько уж хорошим. Британский полицейский мрачно кивнул. Он сознавал, что фактически находился на американской территории в центре собственной столицы, но то, что он намеревался сказать, он сам доложит комитету «КОБРА».
— Позвольте мне, как вы говорите в Штатах, быть с вами на равных, мистер Куинн. В расследовании этого преступления столичной полиции дан полный приоритет. Ваше правительство согласно с этим. До сих пор у нас не было радикальных успехов, но прошло еще слишком мало времени, и работа идет полным ходом по всем направлениям.
Куинн кивнул. Ему приходилось много раз беседовать в прослушиваемых помещениях и говорить по таким телефонам. И всегда ему приходилось делать усилие, чтобы вести разговор нормально. Он понял, что Крэмер говорил для магнитофона, и отсюда его педантичность.
— Мы просили предоставить нам приоритет в вопросе переговоров с преступниками, но по просьбе Вашингтона нам было отказано. Я вынужден с этим согласиться, но это не значит, что мне это нравится. Мне также поручено оказывать вам всяческое содействие со стороны полиции Лондона и всех наших государственных учреждений. Это вам будет обеспечено, даю вам мое слово.
— Я очень благодарен вам за это, мистер Крэмер, — сказал Куинн. Он знал, что это звучит ужасно высокопарно, но ведь где-то это записывалось на пленку.
— Что вам нужно конкретно?
— Прежде всего подоплеку дела. Последнее, что я читал в Вашингтоне...
Куинн взглянул на часы, в Лондоне в то время было 8 часов вечера, — около семи часов назад. Похитители до сих пор не вышли на контакт?
— Насколько нам известно, нет, — сказал Крэмер. Были, конечно, телефонные звонки. Часть явно ложные, часть не совсем, а дюжина — весьма правдоподобные. Последних мы просили представить какие-либо доказательства, что Саймон Кормэк действительно находится у них...
— Каким образом? — спросил Куинн.
— Им задавали вопрос, на который нужно было ответить. Что-то из жизни Саймона в Оксфорде в течение девяти месяцев, что было бы трудно обнаружить постороннему человеку. Ни один из звонивших не дал правильного ответа.
— Сорок восемь часов — довольно обычное время для установления первого контакта, — сказал Куинн.
— Согласен, — сказал Крэмер. — Они могут связаться по почте, прислав письмо или магнитофонную запись, — В таком случае послание может быть уже в пути. Или связаться по телефону. Если это будет по почте, мы доставим послание прямо сюда, хотя я хочу, чтобы наши эксперты сначала исследовали бумагу, конверт, обертку на отпечатки пальцев, состав слюны или иные следы. Это справедливо, надеюсь? Ведь у вас здесь нет лаборатории.
— Совершенно справедливо, — согласился Куинн.
— Но если первый контакт будет установлен по телефону, как бы вы хотели, чтобы мы поступили?
Куинн подробно рассказал о своих требованиях. Надо сделать объявление в программе «Новости в десять» о том, чтобы лица, у которых находится Саймон Кормэк, связались с американским посольством, и только с посольством, по любому из следующих телефонов (дать несколько номеров).
Проинструктировать телефонисток посольства, чтобы они отфильтровывали явно ложные звонки, а более или менее серьезные переключали на его номер. Куинн продолжал:
— Ваши специалисты могут отследить каждый звонок в посольство и, может быть, даже арестовать нескольких обманщиков, достаточно глупых, чтобы звонить не с автомата на улице или разговаривать слишком долго. Не думаю, чтобы настоящие похитители были настолько глупы.
— Согласен, до сих пор они вели себя умнее.
— Да, и переводить на мой номер надо, не прерывая разговора и только на один из трех телефонов в этой квартире. Я правильно говорю?
Коллинз кивнул. В любом случае один из телефонов был напрямую связан с его кабинетом в посольстве.
— Используйте этот номер, — сказал Куинн. — Когда я установлю контакт с подлинными похитителями, если вообще это случится, я хочу дать им новый номер, закрытый, который идет ко мне и только ко мне.
— Я обеспечу вам такую связь через полтора часа, номер, которым никогда раньше не пользовались. Естественно, мы будем подслушивать, но вы не услышите ни звука. И, наконец, я бы хотел, — чтобы с вами здесь жили два старших инспектора, мистер Куинн. Это хорошие и опытные работники. Не может же человек не спать двадцать четыре часа!
— Сожалею, сэр, но это невозможно, — сказал решительно Куинн.
— Они могут оказать большую помощь вам, — настаивал Крэмер. — Если похитители британцы, встанет вопрос о местных акцентах, жаргонных выражениях, намеках на стресс или отчаяние в голосе на другом конце провода, такие тонкости, которые может заметить только британец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80