Она не могла оторвать глаз от переливчатого бело-голубого камня в рукояти. Выпрямившись, девушка собралась было идти, как вдруг заметила другой камень, почерневший и все еще дымящийся. Эрилин подобрала его и перевернула, не замечая боли в обожженных пальцах. Ее плечи поникли, и она грустно спрятала самоцвет в карман.
— Заберите у них оружие, — приказала капитан О'Кэлли. Стражник по имени Айнсар потянулся к мечу Эрилин, однако, едва притронувшись к Лунному Клинку, он с проклятием отдернул руку.
— Имейте в виду, никто, кроме Эрилин, не может прикасаться к ее мечу, — буднично пояснил Данила.
Лицо О'Кэлли выражало крайнюю степень недовольства.
— Хорошо, оставьте ей меч, но все прочее оружие заберите. И уведите их, наконец, отсюда.
Коротким взмахом руки Сиобан отослала прочь арестантов и приставленный к ним конвой, а сама занялась мертвыми телами, уродовавшими пейзаж. Солнце уже всходило, поэтому надо было спешить, чтобы очистить улицу до начала трудового дня. Ее начальник с неодобрением относился ко всему, что препятствовало торговле. «О, Бешаба, — тихо выругалась ОКэлли (при каждой встрече с Данилой ей приходила на ум богиня неудачи). — Ну почему все неприятности случаются непременно в мое дежурство?»
Эрилин Лунный Клинок сидела одна в маленькой темной камере, сжимая в руке почерневший топаз. Снова и снова она проводила пальцем по знаку, выгравированному на нижней стороне камня, словно не веря, что это действительно печать Кимила Нимесина. Она подозревала своего наставника с того времени, как получила возможность сопоставить списки убитых Арфистов и джентаримцев. Счет был равным, словно перед ней лежала приходно-расходная ведомость торговца. Слова эльфийской тени развеяли последние сомнения девушки.
Равновесие. Кимил постоянно твердил об этом, утверждая, что добро и зло, дикость и цивилизация, и даже мужское и женское начало — это лишь относительные понятия. «Идеальное Состояние, — заявлял он, — достигается путем сохранения баланса». Даже осуществляя свой ужасный, непостижимый план, эльф старался поддерживать равновесие.
Эрилин преследовал другой вопрос: зачем Кимилу потребовалось убивать Арфистов? Какую несправедливость, какое несоответствие эльф стремился исправить, принося в жертву невинные жизни? А Бран Скорлсун? Какую роль играет он в запутанной истории об убийце Арфистов? Как ни билась Эрилин над этой загадкой, она не могла найти ответ. Усталая и расстроенная, девушка заснула.
Пять эльфийских жрецов пытались исцелить одного из самых уважаемых граждан Глубоководья, получившего страшные ожоги. Они взывали с просьбой даровать им силу к Кореллону Ларетиану, Владыке всех эльфов.
Голос девушки-кольцепевца сплетал воедино их монотонные молитвы. Филаурия Ни'Тессин была наделена редким даром, который обычно использовался во время ночного экстатического танца, чтобы помочь эльфам объединиться друг с другом и со звездами. Но сейчас Филаурия объединяла усилия жрецов, свивая прочную незримую нить, которая должна была служить проводником силы.
Бледная как смерть, эльфинка пела и пела, не отрывая взгляда от квэссира, которому поклялась служить. Все ее силы, вся мощь эльфийской магии, доступная ей, были направлены на то, чтобы влить жизненную энергию в Кимила Нимесина.
Солнце поднялось уже высоко, незаметно наступил день, но жрецы продолжали молиться, а девушка терпеливо плела свою магическую нить. И когда их охватило отчаяние, почерневшая корка начала отваливаться, а под ней появилась золотисто-розовая кожа, как у здорового младенца из народа светлых эльфов.
Кимил Нимесин все еще чувствовал себя слабым, но, несомненно, начал поправляться. Он погрузился в исцеляющий сон. Молитвы и песнопения стихли, и все присутствующие вздохнули с облегчением. Филаурия рухнула в изнеможении.
— Невероятно, — прошептал самый младший из жрецов, переводя взгляд с Кимила Нимесина на Филаурию. Хотя могущество жреца было велико и вера его сильна, он считал, что спасти эльфийского лорда невозможно. Подвиг Филаурии заслуживал того. Чтобы войти в песни и легенды. Повесть о деяниях девушки-кольцепевца облетит все эльфийские народы.
Другой жрец постарше смотрел на Филаурию с сочувствием. Ее преданность Кимилу Нимесину была хорошо известна.
— Мы приглядим за ним, пока он спит. Ты должна отдохнуть, — Ласково проговорил эльфийский священнослужитель.
Филаурия поднялась на ноги и кивнула. Как во сне, она вышла из покоев Кимила и миновала следующее помещение. Именно там раньше хранилась волшебная сфера.
Оглядев разрушенный кабинет, Филаурия подумала, что Кимил чудом выжил после взрыва. Стены комнаты почернели, окна были выбиты вместе с рамами. У самого выхода йод ногами у эльфийки захрустели мелкие кусочки обугленного янтаря.
«Магический шар», — догадалась Филаурия. Когда Кимил выздоровеет, возможно, ему удастся восстановить шар посредством магии. Этриель опустилась на колени и трясущимися пальцами начала собирать разлетевшиеся осколки.
Звон ключей вырвал Эрилин из дремотного состояния задолго до того, как сама она была готова проснуться. Когда дверь камеры открылась, девушка села и отбросила с лица растрепавшиеся кудри.
— Сколько времени? — спросила она.
— Полдень давно миновал. Ты свободна, — объявил тюремщик. Охотничий лук, стрелы, кинжал и нож со стуком упали на каменный пол, Эрилин позволили оставить себе меч, но все остальное оружие забрали. Девушка собрала свои вещи.
— Вы трое, должно быть, важные птицы, — заметил стражник, — Сам Черный Посох замолвил за вас словечко и даже прислал вам лошадей. Они стоят у входной двери. Вы должны немедленно отправляться в башню мага.
Эрилин пробормотала что-то неопределенное и вышла на залитую солнцем улицу. Данила и Бран Скорлсун ждали ее снаружи. Молодой человек привел себя в порядок и переоделся во все зеленое. Он просматривал содержимое своего волшебного мешка.
— Кажется, все на месте, — удовлетворенно заявил он и поднял взгляд на Эрилин. — Ну вот, все в сборе. Да благословят боги дядю Хелбена за добрые дела, а?
— Передай ему привет от меня. — Девушка вскочила на гнедую кобылу и ударила ее пятками в бок. Кобыла пустилась рысью на восток.
Мужчины озадаченно переглянулись.
— Ты куда? — окликнул всадницу Данила.
— Искать Кимила Нимесина.
Бран Скорлсун помрачнел:
— Мастера фехтования? А он-то как причастен к нашему делу?
— Самым непосредственным образом, — крикнула девушка.
В мгновение ока оба мужчины оказались в седле и поскакали вслед за Эрилин.
— Убийца Арфистов — это Кимил Нимесин? — недоверчиво спросил Бран, когда они нагнали беглянку. Он ехал по одну сторону от девушки, а Данила — по другую.
Эрилин продолжала скакать галопом.
— В каком-то смысле, да.
— Давай сообщим об этом властям? — предложил Данила.
— Нет, — сурово отрезала Эрилин. — Не впутывайте в это дело власти. Кимил мой.
Данила всплеснул руками.
— Хоть раз прояви благоразумие, Эрилин. Ты не справишься одна с этим человеком. И ты не должна делать это одна.
— Он не человек. Он эльф.
— И что? Поэтому ты считаешь, что это только твоя забота? — возразил Данила. — Если он убийца — в том или ином смысле, — предоставь Арфистам самим с ним разбираться. Ты сделала достаточно.
Не глядя на Данилу, Эрилин тихо и печально ответила:
— Да, я сделала достаточно, разве не так?
— Тогда…
— Нет! — Она посмотрела в глаза своему спутнику. — Неужели ты не догадался? Кимил не убийца Арфистов. Он сотворил убийцу.
— Дорогая, я не люблю разгадывать загадки на голодный желудок, — взмолился Данила.
— Кимил меня обучал. Он подтолкнул меня на путь наемного убийцы, а потом предложил стать агентом Арфистов. — Эрилин невесело рассмеялась. — Ты еще не понял? Он использовал меня, чтобы отдавать приказы.
Данилу поразили боль и мука, написанные на лице у девушки. Он схватил лошадь Эрилин под уздцы и заставил остановиться.
— Не говори так. Ты невиновна.
— У тебя хорошая память, поэтому, я думаю, ты без труда вспомнишь балладу о Зоастрии.
Данила недоуменно почесал подбородок, не улавливая связи:
— Да, но…
— Прочти тот отрывок, где говорится о том, как вызвать эльфийскую тень, — попросила Эрилин.
Данила все еще выглядел озадаченным, однако он прочел наизусть последнюю строфу:
С тех пор воззвавший к камню и стали
Видит подобье свое.
Но, зря потревожив эльфийскую тень,
Бойся гнева ее.
— Теперь ты понимаешь? — поинтересовалась Эрилин. — Кимил Нимесин вызвал эльфийскую тень и приказал ей стать убийцей Арфистов. Этот камень я носила в своем мече много лет.
Девушка достала из кармана почерневший топаз.
— Вот монограмма Кимила. Очевидно, он наложил на камень чары, которые позволяли ему вызывать тень и повелевать ею, как о том говорится в балладе.
— Вот как он следил за тобой все это время, — промолвил Данила. — Ты носила с собой волшебный камень, поэтому найти тебя было очень просто.
Тут юноша умолк и помахал пальцем перед носом у Эрилин как учитель, распекающий нерадивого ученика.
— Кимил Нимесин предал тебя и в злых целях использовал магию твоего меча. Однако это не делает тебя убийцей Арфистов.
— В самом деле, — горько возразила Эрилин. — Я Эрилин Лунный Клинок. Где кончается меч и начинаюсь я? Коль скоро эльфийская тень виновна в этих злодеяниях, как я могу остаться в стороне? Ведь тень — это мой двойник, порожденный магией Лунного Клинка.
Наконец и Бран Скорлсун прервал молчание:
— Я видел эльфийскую тень и раньше, только тогда у нее было другое лицо. Она воплощает собой сущность меча, а меч принадлежит тебе, Эрилин Лунный Клинок.
— Все верно, — подтвердил Данила. — И отныне эльфийская тень подчиняется только тебе. Каковы бы ни были цели Кимила Нимесина, он потерпел неудачу, когда эльфийская тень освободилась из-под его власти.
Мрачный смешок сорвался с губ Эрилин.
— Более двадцати Арфистов мертвы, и вы говорите, что Кимил потерпел неудачу?
— Мы трое живы, — решительно отрезал молодой человек. — И Кимил не получил Лунный Клинок.
Когда перевалило за полдень, Кимил Нимесин полностью оправился от последствий взрыва. Длинными, тонкими пальцами он перебирал осколки магического шара, кипя от ярости при мысли, что не может восстановить бесценный предмет.
Шар разлетелся на куски, когда прервалась магическая связь, соединявшая его с зачарованным топазом. За мгновение до взрыва эльфу предстало соблазнительное, дразнящее видение, которое глубоко врезалось ему в память: Лунный Клинок, вновь целый, но недосягаемый.
Кимил не мог понять, почему эльфийская тень не принесла ему восстановленный меч. Около года это существо беспрекословно выполняло все его приказы. Кимил привык к его послушанию, и ему даже в голову не пришло, что тень может вырваться на свободу, когда лунный камень воссоединится с мечом. Непостижимым образом призрачный убийца — его лучшее магическое достижение — перестал повиноваться. Тень не выполнила последнее, самое важное задание.
Кимил подавил в себе желание швырнуть о стену бесполезные куски разбитого шара и позвал свою помощницу. Этриель, которая ловила каждое его слово, плавно вошла в кабинет
— Филаурия, отправь сообщение Элите тель'квэссир. Как видишь, я больше не могу связаться с ними посредством шара. — Кимил указал на груду обожженных фрагментов: — Я встречусь с ними в Академии, а затем оттуда мы вместе переместимся в Эвереску.
Этриель поклонилась и вышла, оставив Кимила в одиночестве оплакивать неожиданный провал. Он вновь упустил проклятый меч. От своих соглядатаев в городской страже он знал, что Эрилин Лунный Клинок, Бран Скорлсун и племянник Хелбена Черный Посох были живы. Их арестовали и посадили в крепость. Если эти трое сопоставят известные им факты, они наверняка догадаются о его цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Заберите у них оружие, — приказала капитан О'Кэлли. Стражник по имени Айнсар потянулся к мечу Эрилин, однако, едва притронувшись к Лунному Клинку, он с проклятием отдернул руку.
— Имейте в виду, никто, кроме Эрилин, не может прикасаться к ее мечу, — буднично пояснил Данила.
Лицо О'Кэлли выражало крайнюю степень недовольства.
— Хорошо, оставьте ей меч, но все прочее оружие заберите. И уведите их, наконец, отсюда.
Коротким взмахом руки Сиобан отослала прочь арестантов и приставленный к ним конвой, а сама занялась мертвыми телами, уродовавшими пейзаж. Солнце уже всходило, поэтому надо было спешить, чтобы очистить улицу до начала трудового дня. Ее начальник с неодобрением относился ко всему, что препятствовало торговле. «О, Бешаба, — тихо выругалась ОКэлли (при каждой встрече с Данилой ей приходила на ум богиня неудачи). — Ну почему все неприятности случаются непременно в мое дежурство?»
Эрилин Лунный Клинок сидела одна в маленькой темной камере, сжимая в руке почерневший топаз. Снова и снова она проводила пальцем по знаку, выгравированному на нижней стороне камня, словно не веря, что это действительно печать Кимила Нимесина. Она подозревала своего наставника с того времени, как получила возможность сопоставить списки убитых Арфистов и джентаримцев. Счет был равным, словно перед ней лежала приходно-расходная ведомость торговца. Слова эльфийской тени развеяли последние сомнения девушки.
Равновесие. Кимил постоянно твердил об этом, утверждая, что добро и зло, дикость и цивилизация, и даже мужское и женское начало — это лишь относительные понятия. «Идеальное Состояние, — заявлял он, — достигается путем сохранения баланса». Даже осуществляя свой ужасный, непостижимый план, эльф старался поддерживать равновесие.
Эрилин преследовал другой вопрос: зачем Кимилу потребовалось убивать Арфистов? Какую несправедливость, какое несоответствие эльф стремился исправить, принося в жертву невинные жизни? А Бран Скорлсун? Какую роль играет он в запутанной истории об убийце Арфистов? Как ни билась Эрилин над этой загадкой, она не могла найти ответ. Усталая и расстроенная, девушка заснула.
Пять эльфийских жрецов пытались исцелить одного из самых уважаемых граждан Глубоководья, получившего страшные ожоги. Они взывали с просьбой даровать им силу к Кореллону Ларетиану, Владыке всех эльфов.
Голос девушки-кольцепевца сплетал воедино их монотонные молитвы. Филаурия Ни'Тессин была наделена редким даром, который обычно использовался во время ночного экстатического танца, чтобы помочь эльфам объединиться друг с другом и со звездами. Но сейчас Филаурия объединяла усилия жрецов, свивая прочную незримую нить, которая должна была служить проводником силы.
Бледная как смерть, эльфинка пела и пела, не отрывая взгляда от квэссира, которому поклялась служить. Все ее силы, вся мощь эльфийской магии, доступная ей, были направлены на то, чтобы влить жизненную энергию в Кимила Нимесина.
Солнце поднялось уже высоко, незаметно наступил день, но жрецы продолжали молиться, а девушка терпеливо плела свою магическую нить. И когда их охватило отчаяние, почерневшая корка начала отваливаться, а под ней появилась золотисто-розовая кожа, как у здорового младенца из народа светлых эльфов.
Кимил Нимесин все еще чувствовал себя слабым, но, несомненно, начал поправляться. Он погрузился в исцеляющий сон. Молитвы и песнопения стихли, и все присутствующие вздохнули с облегчением. Филаурия рухнула в изнеможении.
— Невероятно, — прошептал самый младший из жрецов, переводя взгляд с Кимила Нимесина на Филаурию. Хотя могущество жреца было велико и вера его сильна, он считал, что спасти эльфийского лорда невозможно. Подвиг Филаурии заслуживал того. Чтобы войти в песни и легенды. Повесть о деяниях девушки-кольцепевца облетит все эльфийские народы.
Другой жрец постарше смотрел на Филаурию с сочувствием. Ее преданность Кимилу Нимесину была хорошо известна.
— Мы приглядим за ним, пока он спит. Ты должна отдохнуть, — Ласково проговорил эльфийский священнослужитель.
Филаурия поднялась на ноги и кивнула. Как во сне, она вышла из покоев Кимила и миновала следующее помещение. Именно там раньше хранилась волшебная сфера.
Оглядев разрушенный кабинет, Филаурия подумала, что Кимил чудом выжил после взрыва. Стены комнаты почернели, окна были выбиты вместе с рамами. У самого выхода йод ногами у эльфийки захрустели мелкие кусочки обугленного янтаря.
«Магический шар», — догадалась Филаурия. Когда Кимил выздоровеет, возможно, ему удастся восстановить шар посредством магии. Этриель опустилась на колени и трясущимися пальцами начала собирать разлетевшиеся осколки.
Звон ключей вырвал Эрилин из дремотного состояния задолго до того, как сама она была готова проснуться. Когда дверь камеры открылась, девушка села и отбросила с лица растрепавшиеся кудри.
— Сколько времени? — спросила она.
— Полдень давно миновал. Ты свободна, — объявил тюремщик. Охотничий лук, стрелы, кинжал и нож со стуком упали на каменный пол, Эрилин позволили оставить себе меч, но все остальное оружие забрали. Девушка собрала свои вещи.
— Вы трое, должно быть, важные птицы, — заметил стражник, — Сам Черный Посох замолвил за вас словечко и даже прислал вам лошадей. Они стоят у входной двери. Вы должны немедленно отправляться в башню мага.
Эрилин пробормотала что-то неопределенное и вышла на залитую солнцем улицу. Данила и Бран Скорлсун ждали ее снаружи. Молодой человек привел себя в порядок и переоделся во все зеленое. Он просматривал содержимое своего волшебного мешка.
— Кажется, все на месте, — удовлетворенно заявил он и поднял взгляд на Эрилин. — Ну вот, все в сборе. Да благословят боги дядю Хелбена за добрые дела, а?
— Передай ему привет от меня. — Девушка вскочила на гнедую кобылу и ударила ее пятками в бок. Кобыла пустилась рысью на восток.
Мужчины озадаченно переглянулись.
— Ты куда? — окликнул всадницу Данила.
— Искать Кимила Нимесина.
Бран Скорлсун помрачнел:
— Мастера фехтования? А он-то как причастен к нашему делу?
— Самым непосредственным образом, — крикнула девушка.
В мгновение ока оба мужчины оказались в седле и поскакали вслед за Эрилин.
— Убийца Арфистов — это Кимил Нимесин? — недоверчиво спросил Бран, когда они нагнали беглянку. Он ехал по одну сторону от девушки, а Данила — по другую.
Эрилин продолжала скакать галопом.
— В каком-то смысле, да.
— Давай сообщим об этом властям? — предложил Данила.
— Нет, — сурово отрезала Эрилин. — Не впутывайте в это дело власти. Кимил мой.
Данила всплеснул руками.
— Хоть раз прояви благоразумие, Эрилин. Ты не справишься одна с этим человеком. И ты не должна делать это одна.
— Он не человек. Он эльф.
— И что? Поэтому ты считаешь, что это только твоя забота? — возразил Данила. — Если он убийца — в том или ином смысле, — предоставь Арфистам самим с ним разбираться. Ты сделала достаточно.
Не глядя на Данилу, Эрилин тихо и печально ответила:
— Да, я сделала достаточно, разве не так?
— Тогда…
— Нет! — Она посмотрела в глаза своему спутнику. — Неужели ты не догадался? Кимил не убийца Арфистов. Он сотворил убийцу.
— Дорогая, я не люблю разгадывать загадки на голодный желудок, — взмолился Данила.
— Кимил меня обучал. Он подтолкнул меня на путь наемного убийцы, а потом предложил стать агентом Арфистов. — Эрилин невесело рассмеялась. — Ты еще не понял? Он использовал меня, чтобы отдавать приказы.
Данилу поразили боль и мука, написанные на лице у девушки. Он схватил лошадь Эрилин под уздцы и заставил остановиться.
— Не говори так. Ты невиновна.
— У тебя хорошая память, поэтому, я думаю, ты без труда вспомнишь балладу о Зоастрии.
Данила недоуменно почесал подбородок, не улавливая связи:
— Да, но…
— Прочти тот отрывок, где говорится о том, как вызвать эльфийскую тень, — попросила Эрилин.
Данила все еще выглядел озадаченным, однако он прочел наизусть последнюю строфу:
С тех пор воззвавший к камню и стали
Видит подобье свое.
Но, зря потревожив эльфийскую тень,
Бойся гнева ее.
— Теперь ты понимаешь? — поинтересовалась Эрилин. — Кимил Нимесин вызвал эльфийскую тень и приказал ей стать убийцей Арфистов. Этот камень я носила в своем мече много лет.
Девушка достала из кармана почерневший топаз.
— Вот монограмма Кимила. Очевидно, он наложил на камень чары, которые позволяли ему вызывать тень и повелевать ею, как о том говорится в балладе.
— Вот как он следил за тобой все это время, — промолвил Данила. — Ты носила с собой волшебный камень, поэтому найти тебя было очень просто.
Тут юноша умолк и помахал пальцем перед носом у Эрилин как учитель, распекающий нерадивого ученика.
— Кимил Нимесин предал тебя и в злых целях использовал магию твоего меча. Однако это не делает тебя убийцей Арфистов.
— В самом деле, — горько возразила Эрилин. — Я Эрилин Лунный Клинок. Где кончается меч и начинаюсь я? Коль скоро эльфийская тень виновна в этих злодеяниях, как я могу остаться в стороне? Ведь тень — это мой двойник, порожденный магией Лунного Клинка.
Наконец и Бран Скорлсун прервал молчание:
— Я видел эльфийскую тень и раньше, только тогда у нее было другое лицо. Она воплощает собой сущность меча, а меч принадлежит тебе, Эрилин Лунный Клинок.
— Все верно, — подтвердил Данила. — И отныне эльфийская тень подчиняется только тебе. Каковы бы ни были цели Кимила Нимесина, он потерпел неудачу, когда эльфийская тень освободилась из-под его власти.
Мрачный смешок сорвался с губ Эрилин.
— Более двадцати Арфистов мертвы, и вы говорите, что Кимил потерпел неудачу?
— Мы трое живы, — решительно отрезал молодой человек. — И Кимил не получил Лунный Клинок.
Когда перевалило за полдень, Кимил Нимесин полностью оправился от последствий взрыва. Длинными, тонкими пальцами он перебирал осколки магического шара, кипя от ярости при мысли, что не может восстановить бесценный предмет.
Шар разлетелся на куски, когда прервалась магическая связь, соединявшая его с зачарованным топазом. За мгновение до взрыва эльфу предстало соблазнительное, дразнящее видение, которое глубоко врезалось ему в память: Лунный Клинок, вновь целый, но недосягаемый.
Кимил не мог понять, почему эльфийская тень не принесла ему восстановленный меч. Около года это существо беспрекословно выполняло все его приказы. Кимил привык к его послушанию, и ему даже в голову не пришло, что тень может вырваться на свободу, когда лунный камень воссоединится с мечом. Непостижимым образом призрачный убийца — его лучшее магическое достижение — перестал повиноваться. Тень не выполнила последнее, самое важное задание.
Кимил подавил в себе желание швырнуть о стену бесполезные куски разбитого шара и позвал свою помощницу. Этриель, которая ловила каждое его слово, плавно вошла в кабинет
— Филаурия, отправь сообщение Элите тель'квэссир. Как видишь, я больше не могу связаться с ними посредством шара. — Кимил указал на груду обожженных фрагментов: — Я встречусь с ними в Академии, а затем оттуда мы вместе переместимся в Эвереску.
Этриель поклонилась и вышла, оставив Кимила в одиночестве оплакивать неожиданный провал. Он вновь упустил проклятый меч. От своих соглядатаев в городской страже он знал, что Эрилин Лунный Клинок, Бран Скорлсун и племянник Хелбена Черный Посох были живы. Их арестовали и посадили в крепость. Если эти трое сопоставят известные им факты, они наверняка догадаются о его цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51