Бог ты мой, Джон, а ведь где-то существуют ванна, завтрак и постель! Вперед!
Сэр Мармадьюк спешивается и, нетвердо ступая на негнущихся ногах, ведет изможденное животное на конюшню, и тут он вздрагивает от дикого крика. Он резко оборачивается – к нему бежит мистер Беллами, вмиг забывший об усталости.
– Джон, – выпаливает юный джентльмен, – карета пуста! Они… и та женщина, и Ева-Энн… исчезли! Взгляните!
У распахнутой дверцы стоит озадаченный и растерянный мистер Гоббс, он с изумлением смотрит в пустоту кареты. Все вместе они прочесывают переполненный двор, но безуспешно.
– Надо осмотреть гостиницу! – кричит мистер Беллами. – Может они заказывают завтрак.
– Посмотрим! – печально соглашается сэр Мармадьюк.
Но вот огромный постоялый двор обшарен вдоль и поперек. Опрошены подавляющие зевоту лакеи, сонные горничные и коридорные, шумные посыльные, конюхи и грумы. Но никто ничего не знает. Ева и миледи словно сквозь землю провалились. Тем не менее рвение мистера Беллами не утихает. Он носится по двору, он проникает в самые укромные уголки гостиницы, он вновь и вновь расспрашивает всех, кто попадается ему на пути. Все впустую.
– Сэр, – мистер Гоббс не сводит тревожного взгляда с мрачного лица сэра Мармадьюка. В тусклых рассветных лучах это лицо мертвенно-бледно. – Сэр, что дальше?
– Как что? – отвечает сэр Мармадьюк, кладя запыленную руку на плечо своего верного друга. – Нам надо проститься, мой дорогой Джон, во всяком случае, на время. Я отправляюсь на поиски Евы-Энн.
– У вас есть какие-нибудь предположения, сэр?
– Безусловно.
– Вы думаете, ее увела миледи?
– Я полагаю, Джон, что нет на свете ничего более безжалостного, чем ненависть заблудшей женщины. Что касается моего племянника Руперта, то вы должны будете снабдить его деньгами и всем необходимым, подыскать для него подходящее жилище и рассказать ему, что его недостойный дядя отныне собирается заботиться о нем, а он, в свою очередь, должен вести себя с достаточной степенью разумности. А теперь до свидания, мой верный Джон, позже я свяжусь с вами.
С этими словами сэр Мармадьюк пожал мистеру Гоббсу руку и поспешил покинуть суету постоялого двора, окунувшись в еще большую суету улицы.
Глава XXXII,
в которой описываются лондонский район Джайлз-Рентс, мистер Шриг и некий актер
Эту троицу он заметил уже довольно давно, едва различимыми тени бесшумно скользили следом в сумраке вечерних зловонных улиц. Вокруг сновали фигуры самого зловещего вида, взгляды оборванных мужчин и неряшливых женщин были полны неприязни, на их лицах читались следы нищеты и порока, в их душах таились злоба и страх. Этот район Лондона и днем-то пользовался самой дурной репутацией, а в вечерние часы становился смертельно опасным для случайно забредшего сюда неосторожного или доверчивого путника.
Сэр Мармадьюк продолжал идти, ни на секунду не ослабляя бдительности; правую руку он держал в кармане своего деревенского сюртука, сжимая ствол револьвера. Оглядываясь, он всякий раз видел эту троицу: один – крепкий верзила с густой копной грязных волос, второй – маленький человечек и третий – тощий тип со смертельно-бледным лицом и странной танцующей походкой.
Резко свернув за угол, сэр Мармадьюк оказался в проходе между высокими кирпичными стенами, здесь было совсем темно. Какое-то мгновение он помедлил, затем решительно двинулся вперед. Шаги за спиной участились и теперь раздавались совсем близко. Сэр Мармадьюк резко остановился и стремительно развернулся. Палец в кармане лег на спусковой крючок пистолета. Преследователи были уже совсем рядом, он даже мог различить поблескивающие в темноте белки глаз.
– В чем дело? – он постарался придать своей речи деревенский выговор. – Что вам угодно?
– Ну, ну, приятель, – пронзительно проверещал маленький человечек, – мы всего лишь хотим по-дружески поболтать с тобой, хотим вот спросить, нельзя ли…
Внезапно он изо всех сил пихнул своих спутников локтями, все трое разом развернулись и проворно скрылись в темноте.
Сэр Мармадьюк изумленно смотрел им вслед, когда заслышал за спиной неторопливые тяжелые шаги. Он резко оглянулся. К нему приближался невысокий, очень широкоплечий и очень степенный человек, все в нем поражало основательностью – от высоких сапог до широкополой шляпы. Из-под мышки торчала массивная шишковатая трость. В остальном он выглядел совершенно обычно, если не считать, конечно, блеска пронзительных глаз.
Человек остановился и внимательно оглядел сэра Мармадьюка, зоркий взгляд пробежался по сапогам, простому сюртуку, пестрому шейному платку и остановился на лице нашего героя. Незнакомец приветливо улыбнулся.
– Драчун Фэган, Танцор Джеймс и Свистун Дик! – удовлетворенно кивнул он. – Отчаянные ребята, скажу я вам, особенно Свистун Дик, тот, что самый невзрачный из троицы.
– Так вы их знаете?
– Безусловно! Два грабителя и карманник! И они меня знают, потому и исчезли как только завидели. Они что-то хотели от вас, мой друг?
– Да нет.
– Может быть, они преследовали вас? Думаю, что дело обстояло именно так. Завсегдатаи этих питейных заведений только и знают, что грабить и убивать. Нож, пистолет, дубинка – вот их Библия. От этой троицы можно ожидать чего угодно, по каждому из них давно уже виселица плачет, но Свистун Дик – такого второго не сыскать. Этот малыш перерезал не одну невинную глотку.
– Так почему негодяя не арестуют?
– Какого именно?
– Того, что вы назвали Свистуном. – сэр Мармадьюк подстроился под размеренный шаг собеседника. – Если точно известно, что он преступник…
– Ах! – вздохнул незнакомец. – Я много чего знаю, но все мои знания без доказательств и гроша ломаного не стоят, дружище. Сколько прекрасных дел развалилось из-за отсутствия фактов. Боже, да имейся у меня доказательства, я мог бы вздернуть добрую сотню закоренелых убийц и негодяев, которые сейчас ходят гоголем!
– Так вы полицейский?
– Не стану этого отрицать, дружище. Закон – мое ремесло, а убийцы – моя специальность. Убийства – мой хлеб. Меня зовут Шриг, Джаспер Шриг. И к этому нечего добавить. Вы, похоже, из других краев?
– Да.
– Живете в деревне?
– Да. Вот хочу найти себе жилье. Может, присоветуете что-нибудь, мистер Шриг?
– С удовольствием, дружище. Знаю я одну гостиницу, небольшую, но довольно уютную. В переулке Грейз Инн, хозяин – однорукий солдат.
– Но ведь это слишком далеко.
– Далековато, – согласился мистер Шриг, внимательно посмотрев на свою шишковатую трость. – Еще как далековато! Но вы же не здешний… гм!
– Я хотел бы поселиться где-нибудь поблизости от Джайлз-Рентс.
– Вы хотите… само собой разумеется!
– Район здесь, конечно, отвратительный, но я ищу одну молодую леди. Она поселилась здесь вместе с другой леди, больной и уже немолодой.
– Друг мой, больных и старых в Джайлз-Рентс навалом, но вряд ли их можно назвать леди. Я бы, во всяком случае, не стал!
– Если вы укажете мне какое-нибудь подходящее жилье, я буду очень вам благодарен, мистер Шриг.
– Я поступлю лучше, дружище, я отведу вас туда. Есть тут неподалеку одна уютная и опрятная мансарда, ее сдает мой добрый приятель Посингби. Огастес Посингби, актер. Так что за мной, мой друг, и ради всего святого, держитесь ко мне поближе! Если за вами охотились один раз, то ничто не помешает им сделать вторую попытку. Чужаки здесь частенько оказываются жертвами, но со мной вы можете быть абсолютно спокойны. Так как вы сказали, вас зовут?
– Я ничего говорил, – сэр Мармадьюк внимательно посмотрел на невозмутимое лицо своего собеседника.
– Разве, дружище? Подумать только! Должно быть, слух начинает меня подводить.
– Меня зовут Гоббс, и я надеюсь, вы сочтете меня человеком, заслуживающим доверия.
– Гоббс! – просияв, воскликнул мистер Шриг. – Очень хорошее имя! Так вы из провинции? А откуда именно, мистер Гоббс?
– Из Сассекса.
– Ну конечно, Сассекс! – Мистер Шриг снова уставился на свою трость. – Подумать только! Очень милое графство, этот Сассекс, и там недавно произошло прелестное убийство! Вы, конечно же, слышали о нем, дружище?
– Да, я слышал о нем, – подтвердил сэр Мармадьюк, снова бросив внимательный взгляд на невозмутимое лицо собеседника.
– Это произошло в лесу, на закате, под мирный щебет лесных птах! Очень поэтическое убийство! Лес, маленькая поляна, лучи заходящего солнца освещают тело. Жертве прострелили затылок. Чего еще может пожелать человеческая душа? Очень милое дело, мистер Гоббс. Одинокий труп, и рядом ни ружья, ни пистолета, ничегошеньки!
– Но кое-что все-таки там нашли.
– О? – Мистер Шриг заинтересованно уставился на печную трубу, маячившую впереди.
– Рядом с телом нашли, как я слышал, трость с золотым набалдашником.
– А? – рассеянно промолвил мистер Шриг.
– Удивительно, что вы, полицейский, ничего об этом не знаете.
– Гм! – откликнулся мистер Шриг, поднимая взгляд к небу, розовеющему в последних закатных лучах. Затем он достал из внутреннего кармана своего сюртука записную книжку, перелистнул несколько страниц и протянул ее сэру Мармадьюку. – Света, конечно же, маловато, но что вы об этом думаете?
Сэр Мармадьюк взглянул на страницу, заложенную заскорузлым пальцем мистера Шрига. Резкими карандашными линиями там было вычерчено переплетение линий и завитков.
Разглядывая свою собственную монограмму, сэр Мармадьюк с минуту молчал.
– Это похоже на буквы М, Т и V. – наконец произнес он и быстро взглянул на мистера Шрига.
Безмятежная улыбка исчезла с лица полицейского.
– Что? – воскликнул мистер Шриг изменившимся голосом. – V, вы говорите? Господи боже, да так оно и есть! Ей-богу, у вас зоркие глаза, мистер Гоббс, ведь здесь так темно! Ну, конечно же, так оно и есть, и как я раньше не заметил! – И мистер Шриг погрузился в глубокие раздумья.
– А куда мы идем? – поинтересовался наконец сэр Мармадьюк.
– Яблоневое подворье, номер шесть, хотя там нет ни яблонь, ни каких-либо еще деревьев, способных порадовать глаз.
– Так вы говорите, ваш друг актер?
– Именно так! – вскричал мистер Шриг. – Но, несмотря на свою профессию, это очень достойный человек, да и выглядит он как настоящий джентльмен, хотя денег у него вечно не хватает. Ну, вот мы и пришли!
С этими словами мистер Шриг остановился перед небольшой невзрачной дверью, едва различимой в темном углу мрачного дворика, куда выходили многочисленные окна с мутными стеклами. Но тем не менее здесь все-таки было не так обшарпанно как в других местах этого невеселого района.
Мистер Шриг громко постучал, никто не откликнулся, мистер Шриг стукнул еще раз, но так и не получив ответа, подошел к небольшому окошку и побарабанил по стеклу. Раздался приятный мелодичный свист, и в следующее мгновение дверь внезапно распахнулась. На пороге возник джентльмен, живописно закутанный в скатерть, в руках он держал обсыпанную мукой скалку. Вид у джентльмена был весьма надменный, скатерть, несмотря на многочисленные пятна и дыры производила впечатление тоги древнеримского сенатора, а нахмуренные брови джентльмена были столь выразительны, что, казалось, они живут жизнью, отдельной от его обладателя.
– Шриг! – воскликнул джентльмен и приветственно взмахнул скалкой, словно это была вовсе не скалка, а меч. – Трижды рад вам, друг мой! Примите мои глубочайшие извинения за то, что заставили вас ждать. По правде говоря, мы решили, что это сборщик налогов. Входите же, дорогой друг, окажите мне любезность, входите!
С этими словами он провел их в небольшую душную комнату, где на потертом диване возлежала светловолосая леди в ночной сорочке. Вид у леди был весьма и весьма величественный.
– Юдоксия, душа моя, – сказал сенатор, энергичными взмахами скалки пытаясь привлечь внимание леди, – пришел наш друг Шриг с незнакомцем.
Леди грациозно приподнялась и царственным жестом протянула обе руки мистеру Шригу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Сэр Мармадьюк спешивается и, нетвердо ступая на негнущихся ногах, ведет изможденное животное на конюшню, и тут он вздрагивает от дикого крика. Он резко оборачивается – к нему бежит мистер Беллами, вмиг забывший об усталости.
– Джон, – выпаливает юный джентльмен, – карета пуста! Они… и та женщина, и Ева-Энн… исчезли! Взгляните!
У распахнутой дверцы стоит озадаченный и растерянный мистер Гоббс, он с изумлением смотрит в пустоту кареты. Все вместе они прочесывают переполненный двор, но безуспешно.
– Надо осмотреть гостиницу! – кричит мистер Беллами. – Может они заказывают завтрак.
– Посмотрим! – печально соглашается сэр Мармадьюк.
Но вот огромный постоялый двор обшарен вдоль и поперек. Опрошены подавляющие зевоту лакеи, сонные горничные и коридорные, шумные посыльные, конюхи и грумы. Но никто ничего не знает. Ева и миледи словно сквозь землю провалились. Тем не менее рвение мистера Беллами не утихает. Он носится по двору, он проникает в самые укромные уголки гостиницы, он вновь и вновь расспрашивает всех, кто попадается ему на пути. Все впустую.
– Сэр, – мистер Гоббс не сводит тревожного взгляда с мрачного лица сэра Мармадьюка. В тусклых рассветных лучах это лицо мертвенно-бледно. – Сэр, что дальше?
– Как что? – отвечает сэр Мармадьюк, кладя запыленную руку на плечо своего верного друга. – Нам надо проститься, мой дорогой Джон, во всяком случае, на время. Я отправляюсь на поиски Евы-Энн.
– У вас есть какие-нибудь предположения, сэр?
– Безусловно.
– Вы думаете, ее увела миледи?
– Я полагаю, Джон, что нет на свете ничего более безжалостного, чем ненависть заблудшей женщины. Что касается моего племянника Руперта, то вы должны будете снабдить его деньгами и всем необходимым, подыскать для него подходящее жилище и рассказать ему, что его недостойный дядя отныне собирается заботиться о нем, а он, в свою очередь, должен вести себя с достаточной степенью разумности. А теперь до свидания, мой верный Джон, позже я свяжусь с вами.
С этими словами сэр Мармадьюк пожал мистеру Гоббсу руку и поспешил покинуть суету постоялого двора, окунувшись в еще большую суету улицы.
Глава XXXII,
в которой описываются лондонский район Джайлз-Рентс, мистер Шриг и некий актер
Эту троицу он заметил уже довольно давно, едва различимыми тени бесшумно скользили следом в сумраке вечерних зловонных улиц. Вокруг сновали фигуры самого зловещего вида, взгляды оборванных мужчин и неряшливых женщин были полны неприязни, на их лицах читались следы нищеты и порока, в их душах таились злоба и страх. Этот район Лондона и днем-то пользовался самой дурной репутацией, а в вечерние часы становился смертельно опасным для случайно забредшего сюда неосторожного или доверчивого путника.
Сэр Мармадьюк продолжал идти, ни на секунду не ослабляя бдительности; правую руку он держал в кармане своего деревенского сюртука, сжимая ствол револьвера. Оглядываясь, он всякий раз видел эту троицу: один – крепкий верзила с густой копной грязных волос, второй – маленький человечек и третий – тощий тип со смертельно-бледным лицом и странной танцующей походкой.
Резко свернув за угол, сэр Мармадьюк оказался в проходе между высокими кирпичными стенами, здесь было совсем темно. Какое-то мгновение он помедлил, затем решительно двинулся вперед. Шаги за спиной участились и теперь раздавались совсем близко. Сэр Мармадьюк резко остановился и стремительно развернулся. Палец в кармане лег на спусковой крючок пистолета. Преследователи были уже совсем рядом, он даже мог различить поблескивающие в темноте белки глаз.
– В чем дело? – он постарался придать своей речи деревенский выговор. – Что вам угодно?
– Ну, ну, приятель, – пронзительно проверещал маленький человечек, – мы всего лишь хотим по-дружески поболтать с тобой, хотим вот спросить, нельзя ли…
Внезапно он изо всех сил пихнул своих спутников локтями, все трое разом развернулись и проворно скрылись в темноте.
Сэр Мармадьюк изумленно смотрел им вслед, когда заслышал за спиной неторопливые тяжелые шаги. Он резко оглянулся. К нему приближался невысокий, очень широкоплечий и очень степенный человек, все в нем поражало основательностью – от высоких сапог до широкополой шляпы. Из-под мышки торчала массивная шишковатая трость. В остальном он выглядел совершенно обычно, если не считать, конечно, блеска пронзительных глаз.
Человек остановился и внимательно оглядел сэра Мармадьюка, зоркий взгляд пробежался по сапогам, простому сюртуку, пестрому шейному платку и остановился на лице нашего героя. Незнакомец приветливо улыбнулся.
– Драчун Фэган, Танцор Джеймс и Свистун Дик! – удовлетворенно кивнул он. – Отчаянные ребята, скажу я вам, особенно Свистун Дик, тот, что самый невзрачный из троицы.
– Так вы их знаете?
– Безусловно! Два грабителя и карманник! И они меня знают, потому и исчезли как только завидели. Они что-то хотели от вас, мой друг?
– Да нет.
– Может быть, они преследовали вас? Думаю, что дело обстояло именно так. Завсегдатаи этих питейных заведений только и знают, что грабить и убивать. Нож, пистолет, дубинка – вот их Библия. От этой троицы можно ожидать чего угодно, по каждому из них давно уже виселица плачет, но Свистун Дик – такого второго не сыскать. Этот малыш перерезал не одну невинную глотку.
– Так почему негодяя не арестуют?
– Какого именно?
– Того, что вы назвали Свистуном. – сэр Мармадьюк подстроился под размеренный шаг собеседника. – Если точно известно, что он преступник…
– Ах! – вздохнул незнакомец. – Я много чего знаю, но все мои знания без доказательств и гроша ломаного не стоят, дружище. Сколько прекрасных дел развалилось из-за отсутствия фактов. Боже, да имейся у меня доказательства, я мог бы вздернуть добрую сотню закоренелых убийц и негодяев, которые сейчас ходят гоголем!
– Так вы полицейский?
– Не стану этого отрицать, дружище. Закон – мое ремесло, а убийцы – моя специальность. Убийства – мой хлеб. Меня зовут Шриг, Джаспер Шриг. И к этому нечего добавить. Вы, похоже, из других краев?
– Да.
– Живете в деревне?
– Да. Вот хочу найти себе жилье. Может, присоветуете что-нибудь, мистер Шриг?
– С удовольствием, дружище. Знаю я одну гостиницу, небольшую, но довольно уютную. В переулке Грейз Инн, хозяин – однорукий солдат.
– Но ведь это слишком далеко.
– Далековато, – согласился мистер Шриг, внимательно посмотрев на свою шишковатую трость. – Еще как далековато! Но вы же не здешний… гм!
– Я хотел бы поселиться где-нибудь поблизости от Джайлз-Рентс.
– Вы хотите… само собой разумеется!
– Район здесь, конечно, отвратительный, но я ищу одну молодую леди. Она поселилась здесь вместе с другой леди, больной и уже немолодой.
– Друг мой, больных и старых в Джайлз-Рентс навалом, но вряд ли их можно назвать леди. Я бы, во всяком случае, не стал!
– Если вы укажете мне какое-нибудь подходящее жилье, я буду очень вам благодарен, мистер Шриг.
– Я поступлю лучше, дружище, я отведу вас туда. Есть тут неподалеку одна уютная и опрятная мансарда, ее сдает мой добрый приятель Посингби. Огастес Посингби, актер. Так что за мной, мой друг, и ради всего святого, держитесь ко мне поближе! Если за вами охотились один раз, то ничто не помешает им сделать вторую попытку. Чужаки здесь частенько оказываются жертвами, но со мной вы можете быть абсолютно спокойны. Так как вы сказали, вас зовут?
– Я ничего говорил, – сэр Мармадьюк внимательно посмотрел на невозмутимое лицо своего собеседника.
– Разве, дружище? Подумать только! Должно быть, слух начинает меня подводить.
– Меня зовут Гоббс, и я надеюсь, вы сочтете меня человеком, заслуживающим доверия.
– Гоббс! – просияв, воскликнул мистер Шриг. – Очень хорошее имя! Так вы из провинции? А откуда именно, мистер Гоббс?
– Из Сассекса.
– Ну конечно, Сассекс! – Мистер Шриг снова уставился на свою трость. – Подумать только! Очень милое графство, этот Сассекс, и там недавно произошло прелестное убийство! Вы, конечно же, слышали о нем, дружище?
– Да, я слышал о нем, – подтвердил сэр Мармадьюк, снова бросив внимательный взгляд на невозмутимое лицо собеседника.
– Это произошло в лесу, на закате, под мирный щебет лесных птах! Очень поэтическое убийство! Лес, маленькая поляна, лучи заходящего солнца освещают тело. Жертве прострелили затылок. Чего еще может пожелать человеческая душа? Очень милое дело, мистер Гоббс. Одинокий труп, и рядом ни ружья, ни пистолета, ничегошеньки!
– Но кое-что все-таки там нашли.
– О? – Мистер Шриг заинтересованно уставился на печную трубу, маячившую впереди.
– Рядом с телом нашли, как я слышал, трость с золотым набалдашником.
– А? – рассеянно промолвил мистер Шриг.
– Удивительно, что вы, полицейский, ничего об этом не знаете.
– Гм! – откликнулся мистер Шриг, поднимая взгляд к небу, розовеющему в последних закатных лучах. Затем он достал из внутреннего кармана своего сюртука записную книжку, перелистнул несколько страниц и протянул ее сэру Мармадьюку. – Света, конечно же, маловато, но что вы об этом думаете?
Сэр Мармадьюк взглянул на страницу, заложенную заскорузлым пальцем мистера Шрига. Резкими карандашными линиями там было вычерчено переплетение линий и завитков.
Разглядывая свою собственную монограмму, сэр Мармадьюк с минуту молчал.
– Это похоже на буквы М, Т и V. – наконец произнес он и быстро взглянул на мистера Шрига.
Безмятежная улыбка исчезла с лица полицейского.
– Что? – воскликнул мистер Шриг изменившимся голосом. – V, вы говорите? Господи боже, да так оно и есть! Ей-богу, у вас зоркие глаза, мистер Гоббс, ведь здесь так темно! Ну, конечно же, так оно и есть, и как я раньше не заметил! – И мистер Шриг погрузился в глубокие раздумья.
– А куда мы идем? – поинтересовался наконец сэр Мармадьюк.
– Яблоневое подворье, номер шесть, хотя там нет ни яблонь, ни каких-либо еще деревьев, способных порадовать глаз.
– Так вы говорите, ваш друг актер?
– Именно так! – вскричал мистер Шриг. – Но, несмотря на свою профессию, это очень достойный человек, да и выглядит он как настоящий джентльмен, хотя денег у него вечно не хватает. Ну, вот мы и пришли!
С этими словами мистер Шриг остановился перед небольшой невзрачной дверью, едва различимой в темном углу мрачного дворика, куда выходили многочисленные окна с мутными стеклами. Но тем не менее здесь все-таки было не так обшарпанно как в других местах этого невеселого района.
Мистер Шриг громко постучал, никто не откликнулся, мистер Шриг стукнул еще раз, но так и не получив ответа, подошел к небольшому окошку и побарабанил по стеклу. Раздался приятный мелодичный свист, и в следующее мгновение дверь внезапно распахнулась. На пороге возник джентльмен, живописно закутанный в скатерть, в руках он держал обсыпанную мукой скалку. Вид у джентльмена был весьма надменный, скатерть, несмотря на многочисленные пятна и дыры производила впечатление тоги древнеримского сенатора, а нахмуренные брови джентльмена были столь выразительны, что, казалось, они живут жизнью, отдельной от его обладателя.
– Шриг! – воскликнул джентльмен и приветственно взмахнул скалкой, словно это была вовсе не скалка, а меч. – Трижды рад вам, друг мой! Примите мои глубочайшие извинения за то, что заставили вас ждать. По правде говоря, мы решили, что это сборщик налогов. Входите же, дорогой друг, окажите мне любезность, входите!
С этими словами он провел их в небольшую душную комнату, где на потертом диване возлежала светловолосая леди в ночной сорочке. Вид у леди был весьма и весьма величественный.
– Юдоксия, душа моя, – сказал сенатор, энергичными взмахами скалки пытаясь привлечь внимание леди, – пришел наш друг Шриг с незнакомцем.
Леди грациозно приподнялась и царственным жестом протянула обе руки мистеру Шригу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42