Миля за милей исчезает под копытами пыльная дорога. Но вот сэр Мармадьюк умеряет бег своего скакуна и начинает вслух размышлять.
– Конечно, это может быть кто-нибудь еще, Джон!
– Возможно, сэр.
– Хотя я так и не думаю, Джон.
– Я тоже, сэр.
– Но мы все скоро узнаем. А вот и Монкс-Уоррен. – Он ткнул ручкой хлыста в опрятную крышу, показавшуюся за деревьями.
Обогнув живую изгородь, они свернули на тенистую тропинку и вскоре оказались во дворе фермы. Натянув поводья, сэр Мармадьюк оглядел аккуратный ряд скирд и опрятные сараи. Из-за построек доносились свист косы и веселые голоса. За открытой дверью одного из сараев позвякивало ведро. И вот оттуда появилась Ева-Энн. На голове широкополая шляпа; платье прикрыто аккуратным фартуком; на плечах покачивается коромысло с двумя ведрами, в которых пенится молоко. Она сделала несколько шагов и тут увидела всадников. Ее глаза встретились с блестящими глазами джентльмена. Ева-Энн вскрикнула и замерла.
– Милая! – Он снял шляпу. – О, Ева-Энн!
Девушка все еще стояла на месте, но, увидев выражение его лица, услышав его голос, она не смогла справиться с охватившей ее дрожью. Глаза Евы-Энн засветились. Сэр Мармадьюк спрыгнул с лошади и порывисто устремился к девушке.
– Так это не Руперт?
– Нет, конечно же, нет!
– Ева, – он протянул руки, – моя Ева-Энн!
– Нет, подожди немного, Джон!
Она осторожно наклонилась и опустила ведра на землю. Прекрасные глаза взглянули из-под шляпы с какой-то затаенной печалью.
– Джон, – тихо сказала девушка, – сэр Мармадьюк…
– Зови меня Джон, моя милая.
– Ты все-таки пришел? – Глубокая нежность прозвучала в этом вопросе.
– Да, пришел. Пришел, чтобы закончить свои поиски.
– Так ты нашел свою юность, Джон?
– Увы! – вздохнул он. – Но я обрел куда больше – Еву-Энн Эш. Ты любишь меня дитя мое?
– Но, милый Джон, – она вздохнула, – ты сэр Мармадьюк, блистательный джентльмен, а я всего лишь Ева-Энн.
– Да, ты действительно всего лишь Ева-Энн, – он взял ее руки в свои, – и потому, дитя мое, я хочу спросить тебя – пойдешь ли ты со мной? Отдашь ли ты мне свои сердце и руку?
– Сначала… сначала, – прошептала девушка страстно, – сначала скажи, действительно ли ты любишь меня? Не как дитя, а ка жен…
Он подхватил ее и закружил в воздухе, шляпка упала в пыль.
– Люблю я тебя?! – вскричал сэр Мармадьюк. – Один лишь Бог ведает, как сильно я тебя люблю! Поцелуй меня, Ева-Энн Эш!
Он опустил девушку на землю. Шляпка сиротливо валялась в пыли, но эти двое не обращали на сей прискорбный факт ни малейшего внимания.
– Джон, – прошептала девушка, – быть любимой таким величественным джентльменом, как ты, это вселяет меня благоговейный ужас… И давай будем всегда помнить, что именно она позволила нам быть вместе, что именно она отдала ради тебя свою жизнь. Она знала, что я люблю только тебя. А теперь она смотрит на нас с небес, а я уверена, что она на небесах, и обрела покой и счастье. Смотрит, и душа ее радуется.
Тут рядом кто-то негромко хихикнул. Сэр Мармадьюк грозно оглянулся – в дверях сарая мелькнул подол платья.
– О, Джон! – Ева-Энн залилась жарким румянцем. – Это Нэнси, одна из работниц! Я забыла обо всем на свете, кроме тебя и…
Сэр Мармадьюк весело рассмеялся и подобрал соломенную шляпку.
– И все-таки, – тут он снова обрел серьезность, – мне уже сорок пять!
– Но у тебя глаза мальчишки, милый Джон. Любовь вернула тебе юность.
– Волосы мои седы.
– Вот как? Я ничего не вижу.
– Вот здесь, на висках.
– Наклонись, Джон.
Она быстро поцеловала его и тут же скрылась за броней соломенного головного убора.
– А теперь пойдем, расскажем все моим дядюшкам.
Они направились к дому, и по дороге им попался мистер Гоббс. Выглядел этот достойный джентльмен настолько чинно, что его легко можно было принять за архидиакона, готовящегося произнести свое благословение с церковной кафедры.
– Мой дорогой Джон, – весело сказал сэр Мармадьюк, – скажите, сколько мне сейчас лет?
– Сэр, – мистер Гоббс внимательно оглядел сияющие лица, – я бы сказал, что вам тридцать шесть или даже меньше. В действительности я…
Тут от стены ближайшего коровника отделилась невысокая широкоплечая фигура, в одной руке человек держал довольно странную шляпу, в другой покачивалась шишковатая трость.
– Шриг! – воскликнул сэр Мармадьюк.
– Собственной персоной, сэр! – мистер Шриг энергично встряхнул руку джентльмена. – Я совершенно случайно оказался поблизости и осмелился зайти к вам. И теперь, увидев, что ваши дела в полном порядке, увидев, что, если вы мне позволите так выразиться, в воздухе запахло предстоящей свадьбой, я хочу выразить вам свое глубочайшее уважение словами одной старой песенки. – Тут мистер Шриг выставил ногу вперед и, раскачивая в такт тростью, пропел:
Да здравствует брак
И брачное ложе!
Девочка прежде,
Мальчик позже!
И к этому, друзья мои, нечего добавить!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42