В то же мгновение раздался дикий крик Синджен, от которого у всех побежали по спине мурашки, и все внимание переключилось на нее. Алике тоже остановилась.
Синджен прыгала и бесилась и кричала диким голосом.
— Черт побери, Синджен, — прикрикнул на нее Дуглас. — Прекрати это!
— Крыса, Дуглас, ужасная огромная волосатая крыса! Вон там, смотри! Рядом с Александрой! О Боже, она взбирается у нее по юбке!
Александра подхватила юбки и убежала в ближайшую комнату, которая здесь называлась Золотой гостиной. Захлопнув дверь, остановилась посреди комнаты и только тут поняла, что никакой крысы не было и в помине, что Синджен опять провела ее. Девочка не могла смириться с тем, чтобы Александра оказала неповиновение ее брату на глазах у всех, и в то же время не хотела, чтобы он снова унизил ее. Но весьма вероятно, что Дуглас на этот раз не стал бы ее удерживать и она смогла бы беспрепятственно уйти. Хлопнула дверь, но Алике не обернулась. И даже когда услышала звук поворачивающегося в замке ключа, не изменила своего положения.
— Ваша сестра просто опасна.
— Если бы вы были более осторожны, то смогли бы избежать многих неприятностей. Ну а поскольку этого нет, то вы должны быть благодарны Синджен за то, что она пришла вам на выручку.
Александра медленно подошла к дивану и села, сложила руки на колени. Она продолжала хранить молчание.
— Может быть, выпьете бокал вина? Бренди? Наливки?
Она отрицательно покачала головой. Он стоял напротив нее, скрестив руки на груди.
— Как вы себя чувствуете? Это удивило ее, и она подняла голову и посмотрела вверх.
— Благодарю вас, прекрасно. Во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы совершить путешествие в Клейборн-холл. Самостоятельно, без сопровождения в лице вашей высочайшей особы.
— Сомневаюсь.
— Даже если меня хватит по дороге удар, вам-то что за дело? Это все равно ничего не изменит.
— Ошибаетесь. Я не собираюсь возвращать деньги, выплаченные вашему отцу.
Александра встала и протянула к нему руку:
— Дайте мне ключ от двери. Какой глупой я была, оставаясь здесь так долго и выслушивая ваши оскорбления и насмешки. Наивно было надеяться, что мне удастся убедить вас в том, что я буду вам хорошей женой и вы признаете меня. И мои чувства к вам.., теперь это неважно. Сейчас я просто презираю вас, почти так же сильно, как вы меня.
И не останусь здесь больше ни минуты. Давайте сюда ключ.
Дуглас задумчиво запустил пальцы в волосы:
— Вы не правильно поняли меня. Я собирался поговорить с вами, а не оскорблять вас и тем более не выслушивать ваши оскорбления. И я не думаю, что вы в самом деле презираете меня. Точно так же, как и я не испытываю презрения к вам. И в мои намерения никогда не входило сделать ваш отъезд к отцу таким унизительным.
— Я уже не верю вам.
— Сядьте, пожалуйста.
— Отдайте мне ключ, и я уеду. Дуглас положил руки ей на талию и приподнял над полом. Отнес ее к креслу и усадил в него.
— А теперь послушайте меня. Уж не знаю, как так вышло, что мы настроились друг против друга. Мне казалось, вы более разумны, более…
— Податлива? Покорна? Глупа?
— Да перестаньте вы, черт! Ничего из того, что вы сказали. Просто вы вели себя ужасно нелепо и сердили меня. — Он начал ходить взад и вперед по комнате; Александра ждала продолжения, не зная, на что надеяться.
Дуглас сел перед ней на колени и положил руки на подлокотники, загораживая путь к отступлению. Потом близко придвинулся к ее лицу:
— Выслушайте меня, мне осталось сказать вам совсем немного. Дело в том, что я наконец решил, как быть с нашим браком; я принял решение, когда мы были в домике Тома О'Мэлли.
Александра не выразила никакого интереса, Дуглас встал и посмотрел на нее с высоты своего впечатляющего роста:
— Мое решение состояло в том, чтобы признать вас своей женой, Я не буду аннулировать брак. И эти проклятые деньги останутся у вашего отца. Я думаю, вы устроите меня не хуже любой другой женщины. Вы были правы, наверное, из вас и в самом деле получится хорошая жена. В ваших жилах течет хорошая кровь; вы получили отличное воспитание, по крайней мере я на это надеюсь. Согласившись на этот брак, я буду избавлен от необходимости ехать в Лондон и подыскивать новую невесту; сама мысль об атом для меня невыносима. Тони оказался прав в конечном итоге, чтоб его черти забрали. Конечно, вы не совсем то, на что я надеялся. И вам придется придерживать свой язычок. Я окажу вам посильную помощь в улучшении ваших манер, а также расскажу о своих правилах и привычках. Разумеется, вы должны будете в точности соблюдать их. Так что, Александра, как видите, вам нет нужды уезжать. И нет причин вести себя так неразумно. Теперь вы — моя жена, я признаю вас ею, отныне вы — графиня Нортклифф.
Он поклонился ей.
Очень медленно Александра встала. Дуглас отступил с сияющим лицом, очевидно ожидая, что она, расплакавшись, кинется к нему и припадет к его мужественной груди, чтобы поблагодарить за его великодушное решение, целуя его руки и обещая вечную благодарность и послушание.
Так же медленно она развернулась, подняла маленький круглый столик на высоких ножках и изо всех сил бросила в него. Не веря своим глазам, он остался стоять на месте, лишь слегка отклонившись в сторону; благодаря этому столик угодил не в голову, а в плечо. Ключ выскользнул у него из руки и упал на пол. Дуглас потряс головой, ненадолго утратив ориентацию. Его реакция была быстрой, но недостаточно. Схватив ключ, она в три прыжка достигла двери и уже в следующее мгновение захлопнула ее у него перед носом и быстро повернула ключ в замке.
Эта проклятая женщина заперла его в Золотой гостиной. Не в силах смириться с этим, он смотрел на дверь. Дверь была старинной, очень красивой и очень толстой. Потребуется не меньше пяти мужчин, чтобы выбить ее. Он был в свое время солдатом. Благодаря своей силе и быстроте ума ему редко приходилось проигрывать. И вообще, он прекрасно говорил по-французски и по-испански. А тут какая-то женщина сумела обмануть его. Пора положить конец этим выходкам.
Ударив в дверь, он закричал:
— Откройте эту чертову дверь! Александра, откройте дверь!
За дверью раздался топот ног, потом послышались чьи-то голоса, но дверь не открывалась.
— Эй, там, откройте дверь!
Наконец шум голосов перекрыл голос Холлиса, который попытался его успокоить:
— Одну минуту, милорд. Ее милость куда-то забросила ключ, кажется, под лестницу, и мы сейчас его ищем.
— Остановите ее, Холлис! Не отпускайте ее!
— На этот счет не беспокойтесь, милорд. Леди Синджен перехватила ее, пока мы разговаривали.
Только этого не хватало. Дуглас стоял как дурак, просто стоял, ничего не говоря, беспомощный, не способный к каким бы то ни было действиям. Дверь открылась. Он попал в объятия родственников и слуг. Откуда-то появились дядя Альберт и тетя Милдред. Все шумели и кричали, и от этой какофонии у него зазвенело в ушах.
Поискав глазами сестру, он увидел, что она сидит верхом на Александре, распростершейся на итальянском мраморном полу в черную и белую клетку.
Дуглас откинул голову я расхохотался.
— О, Господи, — раздался знакомый протяжный голос со стороны двери. — Что здесь происходит, Дуглас? Почему это Синджен уселась на Алике? И откуда взялись все эти люди? Похоже, здесь собрались все Шербруки от Лондона до Корнуэла.
Тони и Мелисанда вступили в холл и быстро присоединились к общему бедламу.
Глава 13
Чуть позже все семейство собралось в столовой за обеденным столом. Глядя на чопорные лица друг друга, в душе все посмеивались, вспоминая бедлам, который они устроили пару часов назад. Невозмутимый Холлис был на посту и ненавязчиво руководил переменой блюд. Лакеи бесшумно выполняли его указания.
Дуглас сидел во главе длинного стола; Александра, неподвижная как статуя, сидела по правую руку от него. Едва она вошла в столовую, как ее мягко, но настойчиво препроводил туда Холлис. Вдовствующая графиня Нортклифф сидела в конце стола.
"Ax, — думал Дуглас, оглядывая присутствующих, — как все чертовски перепуталось”.
Он взял ломтик тонко нарезанной ветчины и задумчиво жевал его. Его мать предусмотрительно заняла свое место еще до прихода Александры. Дуглас заметил ее маневр, когда было уже слишком поздно. Заметил, но промолчал. Довольно недоразумений и сцен, хотя бы на сегодняшний день. Он не мог себе представить, что скажет его мать, когда ей сообщат, что она больше не является хозяйкой дома и что ее место за столом ей больше не принадлежит. В настоящий момент она казалась очень довольной, и это его беспокоило. Было ли тому причиной явное смущение его молодой жены?
Конечно же, Александра, эта упрямица, “забыла” о своих обязанностях хозяйки и “не заметила”, что вдовствующая графиня сидит на ее законном месте. Когда же, наконец, ему удастся все расставить по своим местам?
Он бросил неодобрительный взгляд на ее склоненную голову. Она получила от него все, о чем только можно мечтать, да еще его самого в придачу, и вместо благодарности налетела на него как фурия, запустила в него столом, а потом заперла в Золотой гостиной. Она должна была прыгать от счастья и благодарить его за редкостное великодушие и незлопамятность, за то, что он сумел простить ей тот заговор, который они устроили вместе с ее отцом и Тони. Нет, решительно в ее действиях не было никакого смысла. Разве не она сама раздевалась перед ним и предлагала отказаться от развода? С другой стороны, можно было обойтись с ней тогда и помягче, не отвергать ее так холодно и бесповоротно. Но что бы там ни было, теперь-то все это уже не имеет значения. После этого он спас ее, выхаживая во время болезни. Все следовало оставить в прошлом — и хорошее, и плохое. Единственное, что было важно сейчас — это то, что он решил признать ее перед всеми своей женой.
Дуглас не мог поверить в то, что еще сегодня мог смеяться. Сейчас он не смог бы выдавить из себя даже улыбку. Будущее рисовалось ему в самых мрачных тонах.
Его жена еще не оправилась от болезни, но почти ничего не ест. Он собирался сказать ей, что ей нужно лучше питаться, чтобы скорее восстановить силы, когда перед его глазами мелькнул этот чертов столик, летящий прямо ему в голову. На то, чтобы кидаться столами, у нее хватает сил. Со вздохом он перевел взгляд на Мелисанду, такую красивую, что все сидящие в этой комнате бледнели на ее фоне. Его мрачность усиливалась с каждой минутой.
Наконец Синджен нарушила молчание и жизнерадостно защебетала:
— Ну не чудесно ли! Мы все вместе, и нас так много. Я так рада познакомиться с тобой, Мелисанда. Надеюсь, ты разрешишь мне к тебе так обращаться, ведь мы теперь породнились?
Мелисанда подняла свою прекрасную головку, безразличным взглядом скользнула по восторженному личику напротив и с легким кивком ответила:
— Да, конечно, да.
— Зови ее Мелли, Синджен, — сказал Тони. — Дорогая, Синджен — моя самая любимая кузина.
— Я — твоя единственная кузина. Тони!
— А вот и нет, у меня есть еще три кузины, все три — старые девы, с ними живет еще двадцать кошек, и на каждое Рождество они дарят мне шлепанцы.
— Ах, ну в таком случае, я полагаю, что должна тебя благодарить, — ответила Синджен. — Мелли. Хорошее имя.
К удивлению Александры, ее сестра вдруг улыбнулась и произнесла:
— Если мне не изменяет память, Александре еще никогда не приходилось лежать на полу. Я просто не могла поверить своим глазам. Это было очень зрелищно, дорогая.
Александра удивилась еще больше, когда Синджен, с которой они познакомились каких-то два часа назад, в ответ на это замечание опустила голову, бросив на нее виноватый взгляд.
В воцарившемся молчании раздался резкий голос тетушки Милдред, седой леди с острыми глазками и сухой как палка:
— Должна сказать тебе, Дуглас, что мы не привыкли к подобным сценам.
Дуглас понял, что этой фразой будет положен конец какому бы то ни было спокойствию за столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51