-- Хэтч, у Робби пистолет! -- кричит Кирк. -- Кажется, он хочет
пристрелить этого типа!
Хэтч вскакивает, опрокинву стол.
-- Отойди от него, Робби! -- кричит он. -- Положи оружие!
Генри замечает Робби:
-- Эй, Робби, что это ты...
Он встает с пола, все еще с дурной спросонья головой.
У клетки: Робби и его поддельная мать. Она сидит на койке, где сидел
Линож (это естественно - она и есть Линож). Она очень стара, около
восьмидесяти, и очень худа. На ней белая больничная рубашка, волосы
встрепаны, на лице упрек. Робби глядит на нее, загипнотизированный.
-- Робби, почему ты не приехал? После всего, что я для тебя сделала,
после всего, что я тебе дала...
-- Нет, Робби! -- кричит голос Хэтча.
-- Зачем тыбросил меня умирать средичужих? Зачем ты бросил меня умирать
одну?
Она протягивает кнему худые дрожащие руки.
Хэтч, Кирк и Джек бросаются в открытую дверь офиса.
Генри, еще не очень соображая, подходит к решетке. Линож сидит на
койке, протягивая руки всторону Робби... и Генри видит действительно Линожа.
Линож бросает взгляд на дверь из офиса в магазин, и она захлопывается
перед лицом Хэтча.
Хэтч налетает на дверь и отскакивает. Пробует ручку - не
поворачивается. Бьет в дверь плечом, потом поворачивается к остальным:
-- Да не стойте вы столбом! Помогите мне!
x x x
В офисе констебля слышатся глухие удары в дверь. Поддельная мать в
больничной рубахе сидит на койке, глядя на своего блудного сына.
-- Я ждала тебя, Робби, и я до сих пор тебя жду. Я жду тебя в аду.
-- Заткнись, ты! А то я тебя застрелю!
-- Чем? -- спрашивает поддельная мать и презрительно смотрит на
револьвер. Робби следит за ее взглядом.
Револьвера нет. В руке Робби - извивающаяся змея. Он с воплем
ееотбрасывает.
Все остальное мы видим глазами Генри Брайта, то есть так, как оно есть
на самом деле. Робби отбросил револьвер, а не змею, и вклетке сидит Линож,
который встал скойки и идет к решетке.
-- Я буду ждать тебя в аду, Робби, и когда ты придешь, я возьму ложку.
Я выем этой ложкой твои глаза. И я буду съедать твои глазаснова и снова,
Робби, потому что ад - это повторение. Рожденный в грязи - вад ползи.
Генри наклоняется за револьвером. Линож бросате взгляд на револьвер, и
тот скользит по полу. Линож смотрит на Робби, смотрит пристально, и вдруг
Робби отлетает назад. Он ударяется об стену, отскакивает и падает на колени.
-- Кто ты такой? -- с ужасом шепчет Генри.
-- Ваша судьба.
Линож поворачивается, поднимает матрас, и там лежит трость. Линож
поднимает ее вверх, и от нее исходит ослепительный синий свет.
Генри пятится, защищая глаза руками. Робби, которому удалось подняться,
тоже заслоняет глаза. Сияние яркое, ярче, еще ярче. Свет оглушает, как крик.
У двери офиса со стороны магазина свет бьет в замочную скважину, вокруг
петель и в щель у пола. Трое в страхе отступают.
-- Что это такое? -- спрашивает Джек.
-- Не знаю, -- отвечает Хэтч.
В офисе Генри и Робби скорчились у стены под ослепительным потоком
света. И в этом свете мы впервые видим Линоаж как он есть: древний чародей,
чья воздетая трость - главный его волшебный инструмент: обращенный во зло
жезл Аарона. И она испускает волны ослепительного света.
Бумажки слетают сдоски объявлений и порхают в воздухе. Полицейский
журнал Майка взлетает со стола и тожепарит. Открываются медленно, один за
другим, ящики стола, и лежащие в них предметы тоже начинают кружить над
столом: ручки, листы бумаги, наручники и забытый недоеденный бутерброд.
Вальсирует в воздухе корзина входящих/исходящих в паре с переносным
компьютером Хэтча.
В другом конце комнаты револьвер, из которого Робби хотел стрелять в
Линожа (теперь понятно, как это было глупо), приподнимается и поворачивается
дулом к стене и шесть раз разряжается.
Хэтч, Кирк и Джек реагируют на выстрелы. Хэтч оглядывается, видит
витрину с инструментами и хватает с нее пожарный топор. Поворачивается и
начинает рубить дверь возле ручки. Джек хватает его за рукав.
-- Хэтч, может, не стоит...
Хэтч отпихивает его назад. Может, и не стоит, но он будет выполнять
свой долг.
В офисе кустарно приваренные прутья двери клетки начинают поодному
отпадать, как облетающие листья. Генри и Роббисмотрят, остолбенев от ужаса.
Прутья опадают все быстрее и быстрее, образуя дыру в формечеловека. Когда
она прорисовывается ясно, в нее проходит Линож. Он кидает взгляд на двух
съежившихся в углу людей, поворачивается и указывает своей тростью на дверь.
Хэтч заносит топор для очередного удара, но дверь внезапно
распахивается сама. В нее врывается серебристо-синий свет.
Голос Линожа говорит:
-- Хэтч.
Хэтч шагает в поток света. Джек хватает его за рукав.
-- Хэтч, нет!
Хэтч, не обратив внимания, входит в свет, топор выскальзывает из его
руки.
К магазину подъезжает вездеход. Сквозь закрытые штормовые ставни
пробивается яркий синий свет, бьющий в дверь между магазином и офисом.
В автомобиле, набитом здоровыми парнями, Джонни спрашивает, затаив
дыхание:
-- Что это?
Майк не утруждает себя ответом, но выскакивает из машины чуть ли не
раньше, чем она остановилась. Остальные за ним, но Майк добегает до ступеней
первым.
Хэтч идет в ослепительном свете, как лунатик, не замечая парящих и
кружащих в воздухе предметов. На его голову натыкается компьютер, Хэтч от
него отмахивается, и компьютер плывет в сторону, как под водой. Хэтч
подходит к Линожу, окруженному почти невыносимым светом.
Теперь мы видим, что Линож - старик сниспадающими почти до плеч
неровными прядями седых волос. Щеки и брови его изрезаны морщинами, губы
запали, на это сильное лицо... и на нем господствуют глаза, где крутятся
вихрикрасного и черного. Его обычная одежда исчезла, и он стоит в черном
облачении сблестящим и шевелящимся серебряным узором. В руке он по-прежнем у
держит трость с волчьей головой, но теперь видно, что трость покрыта
магическими рунами, а другой рукой он хватает за плечо Хэтча... только это
не рука, а когтистая лапа хищной птицы.
Он наклоняется, почти касаясь своимлицом лица Хэтча. Губы его
раскрываются, обнажая остроконечные зубы. Хэтч все это время смотрит
расширенными пустыми глазами.
-- Дайте мне то, что я хочу, и я уйду. Скажи им. Дайте мне то, что я
хочу... и я уйду.
Он поворачивается, взмахнув подолом своего одеяния, и шагает к выходу
на погрузочную площадку.
Двери магазина распахиваются, и врывается Майк, за ним его команда. Он
бежит по центральному пролету, перепрыгивая через перевернутый стол и
хватает Кирка Фримена за плечи.
-- Что случилось? Где Хэтч?
Кирк тупо показывает в сторону офиса. У него нет слов. Майк кидается к
двери... и останавливается.
Офис выглядит так, будто здесь прошелся смерч. Повсюду разбросаны
бумаги и вещи, полощущиеся под ветром, врывающимся из открытой задней двери.
На полу валяется разбитый компьютер Хэтча. Клетка пуста. Перед ее дверью
лежит груда прутьев, и дверь по-прежнему заперта, хота в ней и зияет дыра. А
дыра напоминает контуры человека.
Робби и Генри сидят у стены, крепко обнявшись, как дети в темноте. Хэтч
стоит посреди комнаты спиной к Майку, и голова его опущена.
Майк осторожно подходит к нему. Его спутники сгрудились в дверях, глядя
расширенными глазами с застывших лиц.
-- Хэтч? Что здесь было? -- спрашивает Майк.
Хэтч не отвечает, пока Майкне трогает его заплечо:
-- Что здесь было?
Хэтч поворачивается. Его лицо после близкого знакомства с Линожем
изменилось. На нем печать страха, которая, быть может, не пройдет никогда -
даже если он переживет Бурю Века. Майк поражен.
-- Хэтч! Боже мой, что?...
-- Мы должны дать ему то, что он хочет. Если мы это сделаем, он уйдет.
Оставив нас в покое. Если нет...
Хэтч глядит в открытую дверь, где вихрями клубится снег. К ним
медленно, как старик, подходит Робби.
-- Куда он ушел? -- спрашивает он.
-- Туда. В шторм, -- отвечает Хэтч.
Камера смотрит отгорода на океан. Снег укутывает землю, наметает
сугробы, и море все еще бьет в берег и взметает в воздух пену. Где-то там -
Линож, как часть этой бури.
Затемнение.
Акт шестой
На перекрестке Мэйн-стрит и Атлантик сугробы еще глубже, и еще
несколько витрин провалены внутрь. Теперь по улицам не пройдет даже
вездеход, и фонарные столбы засыпаны уже выше чем наполовину.
Камера снова отъезжает к аптеке, и мы видим, что внутри все стало
зимней тундрой. Морозно блестят в глубине аптеки буквы РЕЦЕПТУРНЫЙ ОТДЕЛ.
Возле витрины висит плакат: СТУКНИ ОБОГРЕВАТЕЛЕМ ЗИМЕПО МОРДЕ!, но на этот
раз Зима смеется последней: стоящие в ряд обогреватели засыпаны снегом.
И часы с маятником уже засыпаны вместе с циферблатом, но они еще идут.
Сейчас они начинают отбивать время. Раз... два... три... четыре...
В доме Марты Кларендон в прихожей лежит ее тело, накрытое скатертью. И
слышен голос других часов. Пять... шесть... семь... восемь...
x x x
В детском саду Молли часы с кукушкой (детям нравится, как она
выскакивает и прячется - бесстыдно, как будто язык высовывает) подхватывают:
девять... десять... одиннадцать... двенадцать. Сказав это последнее слово,
птица прячется обратно вящик. В детском саду безупречно чисто, но несколько
зловеще. Стоят маленькие столики и стулья, картинки настенах, доска, на
которой написано: "мы говорим "спасибо", " мы говорим "пожалуйста". Слишком
здесь много теней и слишком много тишины.
У погрузочной площадки возле магазина все так же лежит завернутое тело
Питера Годсо - теперь просто кусок льда... но все так же торчат из-под
брезента его сапоги.
Офис так же усыпан бумагойи канцелярскими принадлежностями, и все также
лежат грудой опавшие прутья, но теперь здесь пусто. Камера движется в
магазин, и там тоже никого нет. Только перевернутый стол и рассыпанные
картыв отделе консервов свидетельствуют, что здесь что-то случилось,
какая-то беда, но теперь уже беда эта не здесь. Большие настенный часы над
кассой - они на батарейках - показывают одну минуту первого.
В сарае-кладовой за зданием мэрии лежат два завернутых тела - Билли
Соамса и Коры Стенхоуп.
x x x
В ночной кухне мэрии все прибрано до блеска- чистые стойки, вымытые
кастрюли висят на сушилках. Небольшая армия городских дам (без сомнения, под
командованием миссис Кингсбери) сделала все, как следует, и все готово к
приготовлению завтрака - блинчики человек на двести. Настенные
часыпоказывают две минуты первого. Каки в детском саду "Маленький народ",
обстановка несколько зловещая - еле горящийсвет (экономия горючего) и
завывающий снаружи ветер.
На табуретках у двери сидят Джек Карвер и Кирк Фримен. У них на коленях
охотничьи ружья. И обоих клонит в дрему.
-- И как мы в такой каше что-нибудь увидим? -- спрашивает Кирк.
Джек качает головой. Он тоже этого не знает.
В офисе мэрии тихо и бессмысленно потрескивает рация. Ничего, кроме
помех. У двери сторожат Хэтчи Алекс Хабер, тоже с ружьями. То есть...
сторожит Хэтч, а Алекс дремлет. Хэтч смотрит на него, и мы видим как он
обсуждает сам с собой, толкнуть ли Алекса локтем. Решает пожалеть спящего.
Камера показывает стол Урсулы, где спит Тесс Маршан, уронив голову на
руки. Камера смотрит на нее, потом уплывает вниз по лестнице. И мы слышим
сильно заглушенный помехами голос проповедника:
-- Вы знаете, друзья, что нелегко быть праведным, но легко поддаться
так называемым друзьям, которыеговорят вам, что грех - это естественно, что
небрежение - прекрасно, что нет Бога, который вас видит и можно делать все,
что хочешь, если не попадешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38