Как говорится, устами младенца...
Хотя, если настоящие события начнут разворачиваться в том же криминальном духе, будет не до шалостей и шуток. Какая может быть шутиха, когда над ушами поют прощальную песни пули, а тела счастливчиков делятся на молекулярные частицы при химических реакциях в тротиловых шашечках.
Пока я рассуждал на тему нашего трагифарсового бытия, "Победа" скатилась с горки Крымского моста.
- О, карусель! - закричала дочь. - Приехали, еханы-палы!
Да уж, приехали, зачесал с яростью перегретый затылок: ребенок, видать, брал от меня не только все хорошее.
Культурный же отдых нам удался, благодаря материальной поддержки тети Саши. По-моему, у тех, кто определил цены на аттракционы, не было собственных детей или они не любили чужих.
- Ничего, прорвемся, - заявила Александра, и они вместе с Марией дали своим душам порезвиться.
Глядя на верчение бесконечных каруселей, у меня закружилась голова, а мужественным астролетчицам хоть бы хны - летают. Чтобы не упасть в фонтан, я сел в тенек лип и замечтался о том прекрасном денечке, когда, имея полный чемодан шуршащей "зелени", мы втроем пустимся в путешествие к теплым песочным отмелям, горбящимся в океанских просторах. Заковыка лишь в одном сцапать чемоданчик. Или коробку из-под бумаги для ксерокса. И вперед - в рай.
Есть даже доброволец, мечтающий отдать мешок с американской "капустой" взамен на личное благополучие. Дело остается за малым - добыть "товар", способный его захватить до нервной дрожжи в членах. Можно предъявить фотокарточки, где он занимается гимнастикой с депутатом, да цена им копейка в базарный день. Коль в стране правит бал его величество Порнуха, то охальными вещдоками мало кого удивишь. Разве что законопослушного обывателя, пока ещё не привыкшего к таким откровенным издержкам демократического времечки. Ныне, когда голая жопа тоже стала аргументом в игрищах политического истеблишмента, то козырять ею следует в последнюю очередь.
Что там говорить, широко шагает по республике порнография как тела, так и духа. И уже трудно понять, кто из нас больше порнографичен развратная, как шлюха, власть или мы, граждане, к ней приспособляющиеся?
Восторженный голосок дочери привлекает меня - мчит, родной, на роликовых коньках, рассекая угловатым и подвижным корпусом горячий воздух. Капли пота на юном и чистом лбу...
- Класс! - закладывает дерзкий вираж. - И тетя Саша классная!
- Полет нормальный? - я тоже радуюсь, но сдержанно, сочувствуя приближающей Александре. - Этот день тетя запомнит на всю жизнь.
- Жизнь продолжается, - отвечает отважная воздухоплавательница, покачиваясь. - В следующий раз прыгнем с вышки, - и показывает на длинную стрелу крана, с платформы которого любители острых ощущений имеют гарантированный шанс махнуть в пропасть, чтобы после нескольких сумасшедших секунд полета обвиснуть обкакавшимся коконом на эластичном тросе. Вниз мозгами к твердолобой планете.
- Не, - пугается ребенок. - Я ещё жить хочу. - И гонит к тележке с мороженым, пользуясь удачным стечением обстоятельств.
Покупаем пломбиры, от них тянет далекой заснеженной зимой. У выхода сидят фотографы с маленькими медвежатами. У зверей мелкие и внимательные брусинки глаз; в них таится тишина леса, прощальный рев мамы-медведицы, звук огненного грома, запах гари и горя...
- Па! Я хочу с мишками, - требует дочь. - Какие хорошенькие, - и тянет к ним ладошки. - Сфотай меня с тетей Сашей?
- Тяпнет, - предупреждает фотограф.
- А сколько прокат топтыжек? - интересуюсь. - И чтобы не тяпали.
Проблема решается за полцены, и я запечатлеваю своим "Nikon" прекрасное мгновение: двух любимых и дорогих с лесными зверюхами.
К сожалению, праздники имеют свойства заканчиваться. Возвращаемся к прогретой, как примус, "Победе". Ребенок плюхается на сидение и заявляет, что не хочет возвращаться домой.
- Почему?
- Там скучно-о-о и бабушка все кормит-кормит.
- Не мороженым? - уточняю.
- Кашами, - признается дочь, - ненавижу манку, вот.
Тогда я прошу тетю Сашу провести разъяснительную беседу о том, что у каждого человека есть свои обязательства перед родителями, друзьями, родиной, наконец.
- Вот только не надо о родине, - требует Александра, и они, сидящие на заднем сидении, начинают шушукаться, как две близкие подружки.
Все не так и плохо, говорю себе. Наши дети вырастут и не будут повторять наших ошибок - они не будут лгать. Не будет даже лжи во спасении. Не будет иллюзий, которыми живем мы.
Например, мои мечты весьма и весьма утопичны. Я хочу вырвать жирный кус из прожорливой хавы Системы. Реально ли это? Не есть ли вся наша затея безумным предприятием, похожим на прыжок с вышки аттракциона без охранительного троса. Плюмп-ц - костей не соберешь!
С другой стороны - прозябать в вечном фекальном состоянии, плавая в ароматных стоках. Недопустимый шик. А потом - кто-то же должен пугать гадин, присосавшихся к телу родного отечества...
Тут я поймал себя на мысли, что думаю слишком красиво. Что за наказание; право, неисправимый краснобай. Проще надо быть, Иван Павлович, и народ тебя поймет, как одного из своих ярких представителей... Тьфу, опять витиеватый слог? И даже не слог - а слоган, мать его так!.. тьфу!
- Папа, ты верблюд? - слышу голос Марии.
Вот именно, верблюд, только запыленной животине куда легче, у него два горба и мало пьет, то есть ведет трезвый образ жизни. Затайфуню при благоприятном случае, решаю я, и на этом наше путешествие заканчивается. Детвора вновь окружает авто, желая помацать его бока и зеркальные бамперы. Вызвав по космической связи семью Цырловых, докладываю о благополучном прибытии. И скором убытии в неизвестном направлении. Мария прощается с тетей Сашей и просит, чтобы мы приезжали почаще, а лучше каждый день.
- Деточка, - разводит руками тетя, - у нас много дел.
- Какое безобразие, - повторяет дочь услышанную фразу, - ребенок предоставлен самому себе.
Мы смеемся, каемся, что будем исправляться; тетя Саша обещает навестить при удобном случае, если, конечно, мама и бабушка не будут возражать.
- Ура! - хлопает в ладоши дочь. - У меня будет уже как бы четыре мамы. Молодец, папа!
От такой похвалы я рдею, как бархатное знамя за трудные бои на интимном фронте, и нажимаю на акселератор. Александра смеется от всей души, отмахивая девочке, оставшейся в окружении подружек, похожих на гномиков из сказочной страны, где нет боли, нет крови, нет смерти...
- Папа у нас молодец, - повторяет любимая. - Наш пострел, всюду поспел. Один хороший ребеночек и четыре...
- Можешь не продолжать. Ты первая и единственная.
- Что-то вериться с трудом?
- Тогда заблуждался, а теперь любовь до гроба.
- Вот до гроба не надо, Ёхан Палыч, - испугалась девушка. - В том смысле, что крути руль и не гляди на меня, как донхуан на мадонну.
И была права - на столичные магистрали уже выехали "каскадеры" и "чайники", заклятые друзья, мечтающие друг друга подрезать и свинтить с маршрута. Хотя наша танковая "Победа" выступала отдельным номером, и я бы хотел посмотреть на дурака, трясущегося в своей пластмассовой коробке, который бы дерзнул на таран дедушки советского автомобилестроения.
Мои рассуждения на эту тему успокоили спутницу и мы благополучно добрались до пункта назначения, напугав, правда, до смерти провинциального юношу с байроновским и неустрашимым романтическим блёком в глазах. Этот кудрявый балдюк не соблюдал правила уличного движения и нахальной походочкой переходил дорожное полотно на красный свет светофора, мол, авто не нижненовгородские трамваи, объедут. Пришлось наказать самоуверенного буффона - крякающий звук клаксона подбросил хама на три вершка и он совершил тройной прыжок с установлением нового мирового рекорда, чтобы спасти свою репутацию и молодое здоровье.
В пункте назначения, то бишь нашем дворике, мы увидели "Вольво" со скучающим СосоМамиашвили.
- Как дела, князь? - после свидания с дочерью я всегда был доброжелателен, как иерей после крещения.
- В самом лучшем виде, генацвале. Собираемся на пленэр.
- Куда?
- На природу.
- А зачем?
- Надо.
- Что, значит, надо, кацо?
- Надо, значит, надо.
- Толком можешь объяснить?
- Не могу.
- Тогда иди к черту вместе со своей природой!..
И пока мы таким малосодержательным образом препирались, появились господин Могилевский и мадам Софочка, перли, как выяснилось, сумку с провиантом. И куда это вы, поинтересовался я. На пленэр. Куда? На природу. Ааа!
От нервного стресса меня спасла Александра. Она посекретничала с князем и вовремя остановила меня, ищущего дрын, чтобы с помощь его...
- Ты хочешь пострелять? - поинтересовалась любимая.
- В кого? - не понял.
- Ни в кого. Просто так.
- А зачем?
- Набить руку. И пристрелять оружие.
- Какое оружие?
- Такое. Ты что, Ваня, все забыл?
- Все помню. А что забыл?
- Ты тупой, - потеряла выдержку, - или ещё тупее?
После такого оскорбления я начал воспринимать действительность такой, какая она есть, вспомнив, что на наш победный выигрыш в казино князь решил приобрести малый оружейный арсенал. Я думал - шутка. Ан нет - и теперь возникла идея проверить боеспособность отряда на пересеченной местности. А почему бы и нет; на войне как на войне. Пусть победит сильнейший.
- А где пушки? - вспомнил закон об оружии.
- Где надо, - ответил Сосо, косясь на автомобильчик.
- А если того... проверка?
- Откупимся, генацвале.
И мы отправились в поход, чтобы в тишине областного бурелома испробовать современные пугачи. Надо признаться, я не ожидал, что мой друг окажется таким ответственным товарищем: для себя он добыл автомат "Калашникова" и десяток рожков, для господина Могилевского инкрустированный кольт производства США, для меня - родной убойный "Стечкин", которым можно валить полки, для наших же изнеженных дамочек два ТТ, удобных для таскания в ридикюле; к тому же обзавелся по случаю несколькими килограммами фруктов (с детонаторами).
Как может относиться бывший боец спецназначения к оружию? Вопрос излишний. С любовью и нежностью, как к даме, которая дает понятно что, а взамен ничего не требует. И поэтому к действу, происходящему в захолустном уголке подмосковной чащи, я отнесся с душевным спокойствием. Развел костерок для шашлыка, упрятал бутылочку водочки в родничок, послушал как трещат выстрелы и эхом отзываются гортанные распоряжения князя, взявшего на себя обязательства отца-командира.
Видно, на меня подействовал лесной воздух, насыщенный хвойным кислородом. Было ощущение, что тяпнул родной, настоянной на шишках. Мне стало смешно и я, вооружившись тяжелым "Стечкиным", принялся долбить из него под ноги господина Могилевского, нервируя его, энергично танцующего мурку с визжащими девочками.
О них отдельный разговор. Поначалу вообще не хотели брать в руки шпаллеры, заявив, что уничтожат врага своим обаянием. Пришлось провести просветительскую беседу о преимуществах железного ствола перед мужским, так сказать, естеством. Неудивительно, что Софочка меня поняла первая. Да, сказала она, я его уже люблю всем сердцем, и хотела тиснуть стволину в свой многоопытный ротик. Я заметил, что лучше этого не делать, а, если появится такое желание, то проще затолкнуть дуло в насильника, чтобы тот частью собственного гадкого организма понял, какие антипатичные чувства испытывает честная барышня, силой знакомясь с нетрадиционными способами любви в кустах жасмина.
- Заткнись, Лопухин, или я за себя не отвечаю, - потребовала Александра, вырывая ТТ из рук отца-командира. - А ну... как из него?
- Вот и хорошо, родная моя, - проговорил я. - Теперь за тебя буду спокоен, как Сосо за Сосочку, в смысле Софочку.
- Иди отсюда, пока живой, вах-трах, - возмутился Мамиашвили и принялся учить девушек правильному обращению с оружием. С одной целью, чтобы пристрелить меня, как собаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Хотя, если настоящие события начнут разворачиваться в том же криминальном духе, будет не до шалостей и шуток. Какая может быть шутиха, когда над ушами поют прощальную песни пули, а тела счастливчиков делятся на молекулярные частицы при химических реакциях в тротиловых шашечках.
Пока я рассуждал на тему нашего трагифарсового бытия, "Победа" скатилась с горки Крымского моста.
- О, карусель! - закричала дочь. - Приехали, еханы-палы!
Да уж, приехали, зачесал с яростью перегретый затылок: ребенок, видать, брал от меня не только все хорошее.
Культурный же отдых нам удался, благодаря материальной поддержки тети Саши. По-моему, у тех, кто определил цены на аттракционы, не было собственных детей или они не любили чужих.
- Ничего, прорвемся, - заявила Александра, и они вместе с Марией дали своим душам порезвиться.
Глядя на верчение бесконечных каруселей, у меня закружилась голова, а мужественным астролетчицам хоть бы хны - летают. Чтобы не упасть в фонтан, я сел в тенек лип и замечтался о том прекрасном денечке, когда, имея полный чемодан шуршащей "зелени", мы втроем пустимся в путешествие к теплым песочным отмелям, горбящимся в океанских просторах. Заковыка лишь в одном сцапать чемоданчик. Или коробку из-под бумаги для ксерокса. И вперед - в рай.
Есть даже доброволец, мечтающий отдать мешок с американской "капустой" взамен на личное благополучие. Дело остается за малым - добыть "товар", способный его захватить до нервной дрожжи в членах. Можно предъявить фотокарточки, где он занимается гимнастикой с депутатом, да цена им копейка в базарный день. Коль в стране правит бал его величество Порнуха, то охальными вещдоками мало кого удивишь. Разве что законопослушного обывателя, пока ещё не привыкшего к таким откровенным издержкам демократического времечки. Ныне, когда голая жопа тоже стала аргументом в игрищах политического истеблишмента, то козырять ею следует в последнюю очередь.
Что там говорить, широко шагает по республике порнография как тела, так и духа. И уже трудно понять, кто из нас больше порнографичен развратная, как шлюха, власть или мы, граждане, к ней приспособляющиеся?
Восторженный голосок дочери привлекает меня - мчит, родной, на роликовых коньках, рассекая угловатым и подвижным корпусом горячий воздух. Капли пота на юном и чистом лбу...
- Класс! - закладывает дерзкий вираж. - И тетя Саша классная!
- Полет нормальный? - я тоже радуюсь, но сдержанно, сочувствуя приближающей Александре. - Этот день тетя запомнит на всю жизнь.
- Жизнь продолжается, - отвечает отважная воздухоплавательница, покачиваясь. - В следующий раз прыгнем с вышки, - и показывает на длинную стрелу крана, с платформы которого любители острых ощущений имеют гарантированный шанс махнуть в пропасть, чтобы после нескольких сумасшедших секунд полета обвиснуть обкакавшимся коконом на эластичном тросе. Вниз мозгами к твердолобой планете.
- Не, - пугается ребенок. - Я ещё жить хочу. - И гонит к тележке с мороженым, пользуясь удачным стечением обстоятельств.
Покупаем пломбиры, от них тянет далекой заснеженной зимой. У выхода сидят фотографы с маленькими медвежатами. У зверей мелкие и внимательные брусинки глаз; в них таится тишина леса, прощальный рев мамы-медведицы, звук огненного грома, запах гари и горя...
- Па! Я хочу с мишками, - требует дочь. - Какие хорошенькие, - и тянет к ним ладошки. - Сфотай меня с тетей Сашей?
- Тяпнет, - предупреждает фотограф.
- А сколько прокат топтыжек? - интересуюсь. - И чтобы не тяпали.
Проблема решается за полцены, и я запечатлеваю своим "Nikon" прекрасное мгновение: двух любимых и дорогих с лесными зверюхами.
К сожалению, праздники имеют свойства заканчиваться. Возвращаемся к прогретой, как примус, "Победе". Ребенок плюхается на сидение и заявляет, что не хочет возвращаться домой.
- Почему?
- Там скучно-о-о и бабушка все кормит-кормит.
- Не мороженым? - уточняю.
- Кашами, - признается дочь, - ненавижу манку, вот.
Тогда я прошу тетю Сашу провести разъяснительную беседу о том, что у каждого человека есть свои обязательства перед родителями, друзьями, родиной, наконец.
- Вот только не надо о родине, - требует Александра, и они, сидящие на заднем сидении, начинают шушукаться, как две близкие подружки.
Все не так и плохо, говорю себе. Наши дети вырастут и не будут повторять наших ошибок - они не будут лгать. Не будет даже лжи во спасении. Не будет иллюзий, которыми живем мы.
Например, мои мечты весьма и весьма утопичны. Я хочу вырвать жирный кус из прожорливой хавы Системы. Реально ли это? Не есть ли вся наша затея безумным предприятием, похожим на прыжок с вышки аттракциона без охранительного троса. Плюмп-ц - костей не соберешь!
С другой стороны - прозябать в вечном фекальном состоянии, плавая в ароматных стоках. Недопустимый шик. А потом - кто-то же должен пугать гадин, присосавшихся к телу родного отечества...
Тут я поймал себя на мысли, что думаю слишком красиво. Что за наказание; право, неисправимый краснобай. Проще надо быть, Иван Павлович, и народ тебя поймет, как одного из своих ярких представителей... Тьфу, опять витиеватый слог? И даже не слог - а слоган, мать его так!.. тьфу!
- Папа, ты верблюд? - слышу голос Марии.
Вот именно, верблюд, только запыленной животине куда легче, у него два горба и мало пьет, то есть ведет трезвый образ жизни. Затайфуню при благоприятном случае, решаю я, и на этом наше путешествие заканчивается. Детвора вновь окружает авто, желая помацать его бока и зеркальные бамперы. Вызвав по космической связи семью Цырловых, докладываю о благополучном прибытии. И скором убытии в неизвестном направлении. Мария прощается с тетей Сашей и просит, чтобы мы приезжали почаще, а лучше каждый день.
- Деточка, - разводит руками тетя, - у нас много дел.
- Какое безобразие, - повторяет дочь услышанную фразу, - ребенок предоставлен самому себе.
Мы смеемся, каемся, что будем исправляться; тетя Саша обещает навестить при удобном случае, если, конечно, мама и бабушка не будут возражать.
- Ура! - хлопает в ладоши дочь. - У меня будет уже как бы четыре мамы. Молодец, папа!
От такой похвалы я рдею, как бархатное знамя за трудные бои на интимном фронте, и нажимаю на акселератор. Александра смеется от всей души, отмахивая девочке, оставшейся в окружении подружек, похожих на гномиков из сказочной страны, где нет боли, нет крови, нет смерти...
- Папа у нас молодец, - повторяет любимая. - Наш пострел, всюду поспел. Один хороший ребеночек и четыре...
- Можешь не продолжать. Ты первая и единственная.
- Что-то вериться с трудом?
- Тогда заблуждался, а теперь любовь до гроба.
- Вот до гроба не надо, Ёхан Палыч, - испугалась девушка. - В том смысле, что крути руль и не гляди на меня, как донхуан на мадонну.
И была права - на столичные магистрали уже выехали "каскадеры" и "чайники", заклятые друзья, мечтающие друг друга подрезать и свинтить с маршрута. Хотя наша танковая "Победа" выступала отдельным номером, и я бы хотел посмотреть на дурака, трясущегося в своей пластмассовой коробке, который бы дерзнул на таран дедушки советского автомобилестроения.
Мои рассуждения на эту тему успокоили спутницу и мы благополучно добрались до пункта назначения, напугав, правда, до смерти провинциального юношу с байроновским и неустрашимым романтическим блёком в глазах. Этот кудрявый балдюк не соблюдал правила уличного движения и нахальной походочкой переходил дорожное полотно на красный свет светофора, мол, авто не нижненовгородские трамваи, объедут. Пришлось наказать самоуверенного буффона - крякающий звук клаксона подбросил хама на три вершка и он совершил тройной прыжок с установлением нового мирового рекорда, чтобы спасти свою репутацию и молодое здоровье.
В пункте назначения, то бишь нашем дворике, мы увидели "Вольво" со скучающим СосоМамиашвили.
- Как дела, князь? - после свидания с дочерью я всегда был доброжелателен, как иерей после крещения.
- В самом лучшем виде, генацвале. Собираемся на пленэр.
- Куда?
- На природу.
- А зачем?
- Надо.
- Что, значит, надо, кацо?
- Надо, значит, надо.
- Толком можешь объяснить?
- Не могу.
- Тогда иди к черту вместе со своей природой!..
И пока мы таким малосодержательным образом препирались, появились господин Могилевский и мадам Софочка, перли, как выяснилось, сумку с провиантом. И куда это вы, поинтересовался я. На пленэр. Куда? На природу. Ааа!
От нервного стресса меня спасла Александра. Она посекретничала с князем и вовремя остановила меня, ищущего дрын, чтобы с помощь его...
- Ты хочешь пострелять? - поинтересовалась любимая.
- В кого? - не понял.
- Ни в кого. Просто так.
- А зачем?
- Набить руку. И пристрелять оружие.
- Какое оружие?
- Такое. Ты что, Ваня, все забыл?
- Все помню. А что забыл?
- Ты тупой, - потеряла выдержку, - или ещё тупее?
После такого оскорбления я начал воспринимать действительность такой, какая она есть, вспомнив, что на наш победный выигрыш в казино князь решил приобрести малый оружейный арсенал. Я думал - шутка. Ан нет - и теперь возникла идея проверить боеспособность отряда на пересеченной местности. А почему бы и нет; на войне как на войне. Пусть победит сильнейший.
- А где пушки? - вспомнил закон об оружии.
- Где надо, - ответил Сосо, косясь на автомобильчик.
- А если того... проверка?
- Откупимся, генацвале.
И мы отправились в поход, чтобы в тишине областного бурелома испробовать современные пугачи. Надо признаться, я не ожидал, что мой друг окажется таким ответственным товарищем: для себя он добыл автомат "Калашникова" и десяток рожков, для господина Могилевского инкрустированный кольт производства США, для меня - родной убойный "Стечкин", которым можно валить полки, для наших же изнеженных дамочек два ТТ, удобных для таскания в ридикюле; к тому же обзавелся по случаю несколькими килограммами фруктов (с детонаторами).
Как может относиться бывший боец спецназначения к оружию? Вопрос излишний. С любовью и нежностью, как к даме, которая дает понятно что, а взамен ничего не требует. И поэтому к действу, происходящему в захолустном уголке подмосковной чащи, я отнесся с душевным спокойствием. Развел костерок для шашлыка, упрятал бутылочку водочки в родничок, послушал как трещат выстрелы и эхом отзываются гортанные распоряжения князя, взявшего на себя обязательства отца-командира.
Видно, на меня подействовал лесной воздух, насыщенный хвойным кислородом. Было ощущение, что тяпнул родной, настоянной на шишках. Мне стало смешно и я, вооружившись тяжелым "Стечкиным", принялся долбить из него под ноги господина Могилевского, нервируя его, энергично танцующего мурку с визжащими девочками.
О них отдельный разговор. Поначалу вообще не хотели брать в руки шпаллеры, заявив, что уничтожат врага своим обаянием. Пришлось провести просветительскую беседу о преимуществах железного ствола перед мужским, так сказать, естеством. Неудивительно, что Софочка меня поняла первая. Да, сказала она, я его уже люблю всем сердцем, и хотела тиснуть стволину в свой многоопытный ротик. Я заметил, что лучше этого не делать, а, если появится такое желание, то проще затолкнуть дуло в насильника, чтобы тот частью собственного гадкого организма понял, какие антипатичные чувства испытывает честная барышня, силой знакомясь с нетрадиционными способами любви в кустах жасмина.
- Заткнись, Лопухин, или я за себя не отвечаю, - потребовала Александра, вырывая ТТ из рук отца-командира. - А ну... как из него?
- Вот и хорошо, родная моя, - проговорил я. - Теперь за тебя буду спокоен, как Сосо за Сосочку, в смысле Софочку.
- Иди отсюда, пока живой, вах-трах, - возмутился Мамиашвили и принялся учить девушек правильному обращению с оружием. С одной целью, чтобы пристрелить меня, как собаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72