Уже само по себе это создаст любопытную ситуацию.
Я поехал на восток по Мейн-стрит и в течение шести часов бродил по двум десяткам заросших сплошным кустарником тропинок. Некоторые из них пролегали в двадцати ярдах одна от другой. Я весь вспотел, у меня испортилось настроение. И ничего не нашел.
Вернувшись к себе в «Ленивую Сюзанну», я принял душ и вытянулся на кровати, чтобы немного отдохнуть. Заснуть не удалось, несмотря на усталость. Преследующие меня неудачи раздражали, делали взрывоопасным мой и без того вспыльчивый характер. Еще немного усталости, разочарования и неудач – и самый крохотный толчок может побудить меня к действиям, не обязательно правильным или нужным, просто действиям, потому что уже само действие будет выходом.
Встав с кровати, я все еще был в паршивом настроении. Позвал Кайзера, мы сели в машину и отправились в «Дикси пиг» ужинать. Первые три минуты в ресторане окончательно испортили настроение. За нашим столом сидел Джед Реймонд в рубашке цвета хаки и форменных брюках с красными полосами по бокам сверху донизу – форма, которая у меня ассоциировалась с Франклином.
– На маскарад собрался? – спросил я. Джед посмотрел на меня с любопытством. Откровенно говоря, звук моего голоса и мне не понравился.
– Я ведь говорил, что иногда меня привлекают в качестве помощника шерифа, – улыбнулся он, ничуть не обидевшись. – В экстренных случаях.
– И что это за экстренный случай?
– Открытие нового супермаркета, – на лице Джеда появилась сконфуженная гримаса. – Я слежу за движением транспорта.
– По-видимому, ты моложе, чем я предполагал. Я опустился на стул. – Играешь в полицейских и воров.
– Да брось ты, Чет! Неужели не понятно? У нас приходится или помогать шерифу, или заниматься политикой. Первое отнимает меньше времени и стоит дешевле.
– Вдруг тебе придется арестовывать будущего покупателя недвижимого имущества?
– Ни один из моих покупателей не попадет в положение, при котором его понадобится арестовывать.
– Ну а если?
– Если он не внес аванс, я дам ему убежать, – ухмыльнулся Джед.
Кайзер неслышно подошел к Джеду и положил массивную голову ему на колени. Джед протянул руку и почесал пса за ушами. Благодарный Кайзер, играя, сжал мощными челюстями ладонь Джеда, который зарычал на пса. Кайзер посмотрел на него и зарычал еще громче, Я решил, что псу хочется поиграть, и Джед пришел к такому же выводу.
– А, тебе не терпится попробовать силы? – с деланной суровостью спросил Джед, и в следующее мгновение огромная темно-коричневая собака и человек сошлись в схватке, такой свирепой на вид, что клиенты у бара разбежались, как куропатки. Один даже залез на стол.
Наконец Джед поднялся с пола, задыхаясь от смеха. Он отряхнул брюки и погрозил Кайзеру пальцем. Тот в знак благодарности помахал хвостом. Джед сел рядом со мной.
– Великолепный пес, – сказал он и тут же, без перерыва и не меняя интонации, добавил: – Слышал, ты назначил свидание Люси Граймс.
– Она еще не сообщила о своем согласии.
– Но ведь ты пригласил ее поужинать, если верить одной мадам, которая якобы слышала это своими собственными ушами. Знаешь, я чувствую себя виноватым. – Может быть, ты хочешь доказать этим что-то?
– Я пригласил даму поужинать со мной. Не надо искать в этом какой-то скрытый смысл.
– Знаешь, Чет, просто хочу тебя предупредить. Веришь ли, но пару ухажеров, пригласивших пашу прекрасную вдову поужинать, постигли несчастные случаи. Насколько я помню, вот уже год никто ее не приглашал – ты первый.
– А почему с Франклином не бывает несчастных случаев?
– А кому хочется связываться с полицией?
– Хорошо, хорошо. Ты предупредил меня, и я очень тебе благодарен. Позволь заказать тебе стаканчик перед тем, как ты отправишься к новому универмагу, чтобы щеголять своей формой бойскаута.
– Прошу вас, сэр, относиться к служителю закона с соответствующим уважением. Извини, Чет, но выпьем как-нибудь в другой раз. Надо спешить. – Он погладил Кайзера по голове, встал и скрылся за дверью.
Впервые за время знакомства я был рад тому, что Джед ушел. Просто удивительное воздействие оказывает на меня форма полицейского. И все-таки я остался доволен тем, что Джед подружился с Кайзером. В случае, если мне понадобится немедленно исчезнуть, Кайзер останется с надежным другом.
Я подошел к телефону и набрал домашний номер Люси Граймс.
– Это Чет Арнольд, Люси, – сказал я, когда она сняла трубку. – Ну как, тебя устраивает среда?
– Ну-у… – последовала короткая пауза. Интересно, может быть, у нее Франклин? Впрочем, сейчас это мало интересовало меня. – Скажи, Чет, пять часов – это не слишком рано? Тогда заезжай за мной на почту. – Ее голос был каким-то нервным.
– Нет, пять часов меня устраивает. – Значит, по неизвестной мне причине ей не хотелось, чтобы я заезжал за ней домой. – Итак, в среду в пять вечера.
– Отлично, Чет. Буду очень рада.
Я положил трубку. Что-то необычное скрывалось в последних ее словах – будто они были заряжены электричеством. Люси, без сомнения, представляла собой заманчивую цель для любого мужчины – длинные ноги, белокурые волосы, красивая фигура, женственность – но во время наших встреч в «Дикси пиг» я не раз замечал, как по ее лицу проскальзывало выражение хищницы. А вот сейчас она хотела создать впечатление ласковой и доступной. Интересно, почему?
Когда я вернулся к столу, там сидела Хейзел.
– Скажи, Чет, Джед обещал вернуться после дежурства?
– Нет. У него другие планы.
– Понятно.
– Я вот подумал, Хейзел… – начал я и замолчал, стараясь подобрать нужные слова. – Подумал, может быть, нам стоит снова побывать в твоей лесной хижине?
– Ты думаешь, стоит? Почему?
– Ну, скажем, потому, что мне жалко смотреть, как попусту пропадает такое прекрасное тело.
– Ну что ж, сейчас даже такой комплимент нравится мне.
Со стороны бара донесся стук пустого стакана по стойке.
– Я сейчас.
Я смотрел на Хейзел, идущую к стойке, и чувствовал, что сегодня все будет в порядке. Не знаю почему.
Клиенты обступили бар, и Хейзел не могла отойти от него. Я подошел к бару сбоку и, когда Хейзел повернулась ко мне, сказал:
– Приеду к закрытию.
Она посмотрела на меня вопросительным взглядом и кивнула.
Еще оставалось время, и я решил съездить в центр города. Там я зашел в таверну Боба Германа – ту самую, где наткнулся на Франклина. Герману я нравился потому, что давал ему возможность демонстрировать свои энциклопедические знания в области бейсбола. Он мог, не задумываясь, назвать составы команд «Янки» и «Пиратов», выступавших во Всемирной серии 1928 года.
Герман приветливо улыбнулся, когда я вошел в таверну, и сразу налил мне кружку пива. Я сел перед баром, сделал пару глотков, поговорил с ним о пустяках и затем спросил как бы невзначай:
– Послушай, Боб, куда это исчез такой высокий парень с грубыми чертами лица? Когда я заходил сюда, он все время стоял вон там, в углу.
Герман задумался, машинально протирая стакан.
– Высокий парень? Ах, да. У него еще был шрам поперек горла. А ведь верно, он действительно перестал заходить в бар. Должно быть, нашел местечко получше. Впрочем, он не был у меня постоянным клиентом.
Я почувствовал, как у меня натягиваются мышцы.
– Он что, работал где-то рядом? Его лицо напоминало мне старого знакомого, вот я и хотел спросить.
– Нет, в городе он не работал, – Герман снова принялся вытирать стаканы. – И я ни разу не слышал, чтобы он разговаривал с кем-нибудь. Все время молчал. Ездил в синей машине с номерными знаками из другого штата.
Все время молчал.
Мне приходилось видеть, как люди, пьющие в баре рядом с ним, спорили, глухонемой он или нет. Входя в бар, Банни поднимал палец, показывая бармену, что ему нужна кружка пива, и брал ту, которую бармен уже налил кому-нибудь другому. Если ему требовалась еще одна, он щелкал монетой по стойке бара. Он всегда старался держаться в стороне, и ему удавалось уклоняться от ответов на дурацкие вопросы – он делал вид, что смотрит куда-то в сторону, о чем-то напряженно думает.
– Может быть, он снимал комнату в «Уолтон Хаус»? Я вроде видел похожий автомобиль рядом с гостиницей.
– Нет, всякий раз, когда этот парень выходил из бара, я видел, что он садится в машину, объезжает вокруг площади и от светофора направляется к востоку. Герман поставил чистый стакан на полку. – Мне кажется, он живет где-то за городом.
– Ладно, это не имеет значения, – заметил я. – Просто пришло в голову поинтересоваться. Долей-ка мне пива, Боб.
Значит, я на правильном пути. Банни действительно жил где-то к востоку от Мейн-стрит. Впрочем, заниматься дальнейшими поисками в этом районе не имело смысла. Теперь я вряд ли мог ему помочь. Прошло слишком много времени.
Я вышел из таверны, сел в свой «форд» и поехал к «Дикси пиг». Хейзел сидела в машине и курила – я сразу заметил светлячок ее сигареты.
– Иди сюда, Хейзел, поедем в моей машине! – позвал я.
Она послушно открыла дверцу и пошла ко мне. Я увидел, что вместо джинсов на ней короткая юбка.
Я управлял машиной левой рукой, а правой сжимал ее руку. В темноте я проскочил поворот. Пришлось резко затормозить и подать назад. Триста ярдов ухабистой проселочной дороги – и перед нами появился коттедж.
Хейзел дала мне ключ, и я отпер дверь. Вокруг было так тихо, что звенело в ушах. Мы решили не включать свет. Держа за руки друг друга, мы прошли через гостиную в спальню.
Я сам раздел ее. По мере того, как она освобождалась от одежды, ее тело становилось все светлее и светлее в окружающей нас темноте, и наконец обнаженная Хейзел стала светящейся, как будто стояла летом в фосфоресцирующих водах Мексиканского залива. В спешке я забыл снять ее ковбойские сапоги и услышал, как их металлические украшения с щелканьем сомкнулись у меня за спиной, когда я опрокинул ее на кровать.
На этот раз широкой кровати досталось с лихвой. Она скрипела и стонала от безумных метаний двух крупных тел. Прижимаясь губами к шее Хейзел, я чувствовал, как пульсирует кровь у нее в венах.
Хриплый голос Хейзел прервал тяжелое мое дыхание.
– Рада, что ты вернулся, приятель, – громко прошептала она. – Я не ожидала, что так все обернется.
Я молчал, крепко прижимая ее к себе. Мы все еще лежали в миссионерском положении. Я просунул руки и обхватил ее тугие ягодицы.
– Нет, Чет! – воскликнула она, ощутив новое проявление моей мужской силы, – нет, не может быть! И расхохоталась громким заразительным смехом, который долго звенел у меня в ушах.
* * *
Я лежал на спине, когда Хейзел вернулась в спальню и села на край кровати.
– Мне следовало бы подать на тебя в суд за попытку ввести женщину в заблуждение, приятель, – заметила она, и я увидел бледный овал ее улыбающегося лица. – Мне начало казаться, что у пушки совсем не осталось снарядов.
– Не беспокойся, склад с боеприпасами совсем рядом, вот только обслуживающий персонал время от времени делает перерывы на обед – и перерывы длятся иногда несколько недель.
Кровать скрипнула, когда рядом со мной вытянулось удовлетворенно-расслабленное женское тело. Сильные руки прижали меня к груди.
– Сейчас это меня мало беспокоит, – прошептала она. – Впрочем, все это странно, честно говоря…
Для меня ничего странного в этом не было. Просто я был устроен не так, как все. Акробатика на постели не являлась для меня главным делом в жизни. Правда, с этой страстной жизнерадостной красивой женщиной…
– Как прекрасно иногда все оборачивается, – еле слышно прошептала она.
– И я полностью с тобой согласен, бэби, – ответил я.
После минуты молчания я снова услышал ее голос.
– Меня никто не называл «бэби». И мне это очень приятно…
Мы еще долго не вставали. Потом отправились в душ. Крошечная душевая, когда мы выпили оттуда, выглядела так, будто в ней купались два кита. Я взялся было протирать пол и стены полотенцем, но Хейзел, уже одетая, сказала, что завтра приедет и наведет порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Я поехал на восток по Мейн-стрит и в течение шести часов бродил по двум десяткам заросших сплошным кустарником тропинок. Некоторые из них пролегали в двадцати ярдах одна от другой. Я весь вспотел, у меня испортилось настроение. И ничего не нашел.
Вернувшись к себе в «Ленивую Сюзанну», я принял душ и вытянулся на кровати, чтобы немного отдохнуть. Заснуть не удалось, несмотря на усталость. Преследующие меня неудачи раздражали, делали взрывоопасным мой и без того вспыльчивый характер. Еще немного усталости, разочарования и неудач – и самый крохотный толчок может побудить меня к действиям, не обязательно правильным или нужным, просто действиям, потому что уже само действие будет выходом.
Встав с кровати, я все еще был в паршивом настроении. Позвал Кайзера, мы сели в машину и отправились в «Дикси пиг» ужинать. Первые три минуты в ресторане окончательно испортили настроение. За нашим столом сидел Джед Реймонд в рубашке цвета хаки и форменных брюках с красными полосами по бокам сверху донизу – форма, которая у меня ассоциировалась с Франклином.
– На маскарад собрался? – спросил я. Джед посмотрел на меня с любопытством. Откровенно говоря, звук моего голоса и мне не понравился.
– Я ведь говорил, что иногда меня привлекают в качестве помощника шерифа, – улыбнулся он, ничуть не обидевшись. – В экстренных случаях.
– И что это за экстренный случай?
– Открытие нового супермаркета, – на лице Джеда появилась сконфуженная гримаса. – Я слежу за движением транспорта.
– По-видимому, ты моложе, чем я предполагал. Я опустился на стул. – Играешь в полицейских и воров.
– Да брось ты, Чет! Неужели не понятно? У нас приходится или помогать шерифу, или заниматься политикой. Первое отнимает меньше времени и стоит дешевле.
– Вдруг тебе придется арестовывать будущего покупателя недвижимого имущества?
– Ни один из моих покупателей не попадет в положение, при котором его понадобится арестовывать.
– Ну а если?
– Если он не внес аванс, я дам ему убежать, – ухмыльнулся Джед.
Кайзер неслышно подошел к Джеду и положил массивную голову ему на колени. Джед протянул руку и почесал пса за ушами. Благодарный Кайзер, играя, сжал мощными челюстями ладонь Джеда, который зарычал на пса. Кайзер посмотрел на него и зарычал еще громче, Я решил, что псу хочется поиграть, и Джед пришел к такому же выводу.
– А, тебе не терпится попробовать силы? – с деланной суровостью спросил Джед, и в следующее мгновение огромная темно-коричневая собака и человек сошлись в схватке, такой свирепой на вид, что клиенты у бара разбежались, как куропатки. Один даже залез на стол.
Наконец Джед поднялся с пола, задыхаясь от смеха. Он отряхнул брюки и погрозил Кайзеру пальцем. Тот в знак благодарности помахал хвостом. Джед сел рядом со мной.
– Великолепный пес, – сказал он и тут же, без перерыва и не меняя интонации, добавил: – Слышал, ты назначил свидание Люси Граймс.
– Она еще не сообщила о своем согласии.
– Но ведь ты пригласил ее поужинать, если верить одной мадам, которая якобы слышала это своими собственными ушами. Знаешь, я чувствую себя виноватым. – Может быть, ты хочешь доказать этим что-то?
– Я пригласил даму поужинать со мной. Не надо искать в этом какой-то скрытый смысл.
– Знаешь, Чет, просто хочу тебя предупредить. Веришь ли, но пару ухажеров, пригласивших пашу прекрасную вдову поужинать, постигли несчастные случаи. Насколько я помню, вот уже год никто ее не приглашал – ты первый.
– А почему с Франклином не бывает несчастных случаев?
– А кому хочется связываться с полицией?
– Хорошо, хорошо. Ты предупредил меня, и я очень тебе благодарен. Позволь заказать тебе стаканчик перед тем, как ты отправишься к новому универмагу, чтобы щеголять своей формой бойскаута.
– Прошу вас, сэр, относиться к служителю закона с соответствующим уважением. Извини, Чет, но выпьем как-нибудь в другой раз. Надо спешить. – Он погладил Кайзера по голове, встал и скрылся за дверью.
Впервые за время знакомства я был рад тому, что Джед ушел. Просто удивительное воздействие оказывает на меня форма полицейского. И все-таки я остался доволен тем, что Джед подружился с Кайзером. В случае, если мне понадобится немедленно исчезнуть, Кайзер останется с надежным другом.
Я подошел к телефону и набрал домашний номер Люси Граймс.
– Это Чет Арнольд, Люси, – сказал я, когда она сняла трубку. – Ну как, тебя устраивает среда?
– Ну-у… – последовала короткая пауза. Интересно, может быть, у нее Франклин? Впрочем, сейчас это мало интересовало меня. – Скажи, Чет, пять часов – это не слишком рано? Тогда заезжай за мной на почту. – Ее голос был каким-то нервным.
– Нет, пять часов меня устраивает. – Значит, по неизвестной мне причине ей не хотелось, чтобы я заезжал за ней домой. – Итак, в среду в пять вечера.
– Отлично, Чет. Буду очень рада.
Я положил трубку. Что-то необычное скрывалось в последних ее словах – будто они были заряжены электричеством. Люси, без сомнения, представляла собой заманчивую цель для любого мужчины – длинные ноги, белокурые волосы, красивая фигура, женственность – но во время наших встреч в «Дикси пиг» я не раз замечал, как по ее лицу проскальзывало выражение хищницы. А вот сейчас она хотела создать впечатление ласковой и доступной. Интересно, почему?
Когда я вернулся к столу, там сидела Хейзел.
– Скажи, Чет, Джед обещал вернуться после дежурства?
– Нет. У него другие планы.
– Понятно.
– Я вот подумал, Хейзел… – начал я и замолчал, стараясь подобрать нужные слова. – Подумал, может быть, нам стоит снова побывать в твоей лесной хижине?
– Ты думаешь, стоит? Почему?
– Ну, скажем, потому, что мне жалко смотреть, как попусту пропадает такое прекрасное тело.
– Ну что ж, сейчас даже такой комплимент нравится мне.
Со стороны бара донесся стук пустого стакана по стойке.
– Я сейчас.
Я смотрел на Хейзел, идущую к стойке, и чувствовал, что сегодня все будет в порядке. Не знаю почему.
Клиенты обступили бар, и Хейзел не могла отойти от него. Я подошел к бару сбоку и, когда Хейзел повернулась ко мне, сказал:
– Приеду к закрытию.
Она посмотрела на меня вопросительным взглядом и кивнула.
Еще оставалось время, и я решил съездить в центр города. Там я зашел в таверну Боба Германа – ту самую, где наткнулся на Франклина. Герману я нравился потому, что давал ему возможность демонстрировать свои энциклопедические знания в области бейсбола. Он мог, не задумываясь, назвать составы команд «Янки» и «Пиратов», выступавших во Всемирной серии 1928 года.
Герман приветливо улыбнулся, когда я вошел в таверну, и сразу налил мне кружку пива. Я сел перед баром, сделал пару глотков, поговорил с ним о пустяках и затем спросил как бы невзначай:
– Послушай, Боб, куда это исчез такой высокий парень с грубыми чертами лица? Когда я заходил сюда, он все время стоял вон там, в углу.
Герман задумался, машинально протирая стакан.
– Высокий парень? Ах, да. У него еще был шрам поперек горла. А ведь верно, он действительно перестал заходить в бар. Должно быть, нашел местечко получше. Впрочем, он не был у меня постоянным клиентом.
Я почувствовал, как у меня натягиваются мышцы.
– Он что, работал где-то рядом? Его лицо напоминало мне старого знакомого, вот я и хотел спросить.
– Нет, в городе он не работал, – Герман снова принялся вытирать стаканы. – И я ни разу не слышал, чтобы он разговаривал с кем-нибудь. Все время молчал. Ездил в синей машине с номерными знаками из другого штата.
Все время молчал.
Мне приходилось видеть, как люди, пьющие в баре рядом с ним, спорили, глухонемой он или нет. Входя в бар, Банни поднимал палец, показывая бармену, что ему нужна кружка пива, и брал ту, которую бармен уже налил кому-нибудь другому. Если ему требовалась еще одна, он щелкал монетой по стойке бара. Он всегда старался держаться в стороне, и ему удавалось уклоняться от ответов на дурацкие вопросы – он делал вид, что смотрит куда-то в сторону, о чем-то напряженно думает.
– Может быть, он снимал комнату в «Уолтон Хаус»? Я вроде видел похожий автомобиль рядом с гостиницей.
– Нет, всякий раз, когда этот парень выходил из бара, я видел, что он садится в машину, объезжает вокруг площади и от светофора направляется к востоку. Герман поставил чистый стакан на полку. – Мне кажется, он живет где-то за городом.
– Ладно, это не имеет значения, – заметил я. – Просто пришло в голову поинтересоваться. Долей-ка мне пива, Боб.
Значит, я на правильном пути. Банни действительно жил где-то к востоку от Мейн-стрит. Впрочем, заниматься дальнейшими поисками в этом районе не имело смысла. Теперь я вряд ли мог ему помочь. Прошло слишком много времени.
Я вышел из таверны, сел в свой «форд» и поехал к «Дикси пиг». Хейзел сидела в машине и курила – я сразу заметил светлячок ее сигареты.
– Иди сюда, Хейзел, поедем в моей машине! – позвал я.
Она послушно открыла дверцу и пошла ко мне. Я увидел, что вместо джинсов на ней короткая юбка.
Я управлял машиной левой рукой, а правой сжимал ее руку. В темноте я проскочил поворот. Пришлось резко затормозить и подать назад. Триста ярдов ухабистой проселочной дороги – и перед нами появился коттедж.
Хейзел дала мне ключ, и я отпер дверь. Вокруг было так тихо, что звенело в ушах. Мы решили не включать свет. Держа за руки друг друга, мы прошли через гостиную в спальню.
Я сам раздел ее. По мере того, как она освобождалась от одежды, ее тело становилось все светлее и светлее в окружающей нас темноте, и наконец обнаженная Хейзел стала светящейся, как будто стояла летом в фосфоресцирующих водах Мексиканского залива. В спешке я забыл снять ее ковбойские сапоги и услышал, как их металлические украшения с щелканьем сомкнулись у меня за спиной, когда я опрокинул ее на кровать.
На этот раз широкой кровати досталось с лихвой. Она скрипела и стонала от безумных метаний двух крупных тел. Прижимаясь губами к шее Хейзел, я чувствовал, как пульсирует кровь у нее в венах.
Хриплый голос Хейзел прервал тяжелое мое дыхание.
– Рада, что ты вернулся, приятель, – громко прошептала она. – Я не ожидала, что так все обернется.
Я молчал, крепко прижимая ее к себе. Мы все еще лежали в миссионерском положении. Я просунул руки и обхватил ее тугие ягодицы.
– Нет, Чет! – воскликнула она, ощутив новое проявление моей мужской силы, – нет, не может быть! И расхохоталась громким заразительным смехом, который долго звенел у меня в ушах.
* * *
Я лежал на спине, когда Хейзел вернулась в спальню и села на край кровати.
– Мне следовало бы подать на тебя в суд за попытку ввести женщину в заблуждение, приятель, – заметила она, и я увидел бледный овал ее улыбающегося лица. – Мне начало казаться, что у пушки совсем не осталось снарядов.
– Не беспокойся, склад с боеприпасами совсем рядом, вот только обслуживающий персонал время от времени делает перерывы на обед – и перерывы длятся иногда несколько недель.
Кровать скрипнула, когда рядом со мной вытянулось удовлетворенно-расслабленное женское тело. Сильные руки прижали меня к груди.
– Сейчас это меня мало беспокоит, – прошептала она. – Впрочем, все это странно, честно говоря…
Для меня ничего странного в этом не было. Просто я был устроен не так, как все. Акробатика на постели не являлась для меня главным делом в жизни. Правда, с этой страстной жизнерадостной красивой женщиной…
– Как прекрасно иногда все оборачивается, – еле слышно прошептала она.
– И я полностью с тобой согласен, бэби, – ответил я.
После минуты молчания я снова услышал ее голос.
– Меня никто не называл «бэби». И мне это очень приятно…
Мы еще долго не вставали. Потом отправились в душ. Крошечная душевая, когда мы выпили оттуда, выглядела так, будто в ней купались два кита. Я взялся было протирать пол и стены полотенцем, но Хейзел, уже одетая, сказала, что завтра приедет и наведет порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22