И видимо потому, что в обычной жизни Алексею они не попадались, казались они ему людьми совершенно особенными и замечательными. И Миша в том числе, потому что он умел делать то, чего сам Алексей делать не умел и никогда не смог бы научиться. Бог не дал. А Мише дал. А раз уж бог тебе дал талант, то какого же хера ты тут машешь стволом у меня перед носом?!
Именно эти мысли и останавливали Алексея от того, чтобы быстро и надёжно вырубить Мишу.
Эти мысли — и ещё пистолет в пальцах взбудораженного, нервного и не совсем отдающего себе отчёт в происходящем человека. Нельзя было предугадать его действия. И Алексей терпеливо ждал, либо пока Миша успокоится, либо пока подставится.
— …позвонить Карине и предложить ей денег.
— Точно, — сказал Миша. — Звони, пусть приезжает сюда.
— Нет, — Алексей покачал головой. — Пораскинь мозгами — четыре часа ночи. Куда это она поедет в такое время? Да ещё если позвонит малознакомый человек — это я про себя.
Лучше позвони ей сам и договорись о встрече на утро. Мы к ней подъедем и отдадим ей деньги.
Миша посмотрел на пистолет в своей руке и задумался — ненадолго. Секунды на три.
— Поедем к ней сейчас, — решительно сказал он. — Нечего время тянуть. Сразу все решим. Все проблемы.
— Хорошо, — Алексей не стал спорить. — Как хочешь. У меня только один вопрос.
— Что за вопрос?
— Может быть, ты положишь пистолет на место?
— Не положу.
— А зачем он тебе?
— Так мне безопаснее.
— Я не собираюсь ничего такого делать. Ты же знаешь, что мне нужно. Мне нужны деньги, но я не собираюсь тебя бить или убивать из-за денег. Ты понимаешь меня?
«Может, это он меня так боится, — подумал Алексей. — Может, это все со страху? Зря я тогда ему брякнул, что в Чечне был. Он теперь про меня вообще невесть что думает».
— Мне так спокойнее, — сказал Миша.
— Ладно, — примирительно кивнул Алексей. — Как скажешь. Так, значит, ты забрал у водителя деньги? Круто.
— Ясное дело, — самодовольно оскалился Миша. — Пока ты там бегал…
— Много денег-то? Тысяч пять есть?
— Больше, — сказал Миша, чувствуя себя если не королём мира, то кем-то весьма приближённым к престолу — кем-то очень сильным, крутым, удачливым и так далее и тому подобное. — Намного больше.
— То есть никаких проблем с Кариной не будет.
— То есть? — возвращённый вопросом Алексея на землю, Миша непонимающе уставился на Белова. — Как это?
— Раз денег много, то мы сможем предложить ей солидную сумму за молчание.
— Ну да, — выдавил из себя Миша после некоторого напряжённого молчания. — Я ей предложу солидную сумму, — он уже не мог даже притворно сказать про деньги «мы», «наши». Это было выше его сил. Он твёрдо знал, что это его деньги, он их заслужил и он убьёт каждого, кто встанет между ним и этими деньгами. Кто хотя бы попытается встать.
7
В дверях Алексей обернулся и сказал:
— Ты кое-что забыл.
Миша, который все последние десять минут совершенно случайно держал пистолет дулом в сторону Белова, нахмурился:
— Что я забыл?
— Деньги, которые мы хотим предложить Карине за молчание.
— Ах, это… Я их взял, не волнуйся.
— Точно?
— Точно-точно. Вот они, в кармане, — Миша хлопнул себя свободной ладонью по ляжке. Алексей вздохнул.
— Ты уверен? — переспросил он ещё раз, потому что все ещё не хотел верить собственным глазам и ушам.
— Да, — не колеблясь, соврал Миша, не понимая, что ответил он сейчас совсем на другой вопрос, не на тот, что был задан Беловым вслух. А тот, другой вопрос Белов задавал себе раз за разом и не мог поверить в очевидный ответ.
Белов спрашивал себя — неужели этот парень действительно готов обмануть его из-за денег? Неужели этот парень готов убить его из-за денег? Его и ту девушку, Карину? Неужели всё обстоит именно так?
— Да, — не колеблясь, ответил Миша и ободряюще улыбнулся, предлагая Алексею выйти на улицу. «Наверное, там было очень много денег, — решил Алексей. — Хотя сколько должно там быть денег, чтобы парень спятил за считанные часы? Миллион долларов? Или он всегда был таким, а я просто не замечал? Тогда это мой прокол. Ещё один».
— Ну ты идёшь? — спросил Миша, глядя снизу вверх.
— Иду, — кивнул Алексей. — Если ты взял деньги, то я иду. Хотя… Хотя деньги — это ещё не все.
Миша шагнул было вперёд, но тут остановился и напрягся:
— Что ты имеешь в виду?
— Что деньги — это ещё не все.
— Я тебя не понимаю, — сказал Миша и был как никогда прав. Потом он хотел сказать что-то ещё, но осёкся и поспешно убрал руку с пистолетом за спину. Он смотрел на что-то, находящееся за спиной Алексея.
Алексей не стал оборачиваться — не было смысла. Он узнал запах.
— Привет ещё раз, — сказал он.
Карина не ответила. Она была явно не в настроении.
8
— А что это у вас тут происходит? — раздражённо спросила Карина, входя в мастерскую. Проходя мимо Алексея, она попутно одарила его неприязненным взглядом. — И что вы сегодня делали в казино?! Я спрашиваю, что это вы сегодня в казино устроили?! Вы хоть понимаете, что…
— Ну вот видишь, — Миша улыбнулся Алексею. — Я же говорил…
— Что ты говорил?! — Карина была очень усталой и очень сердитой. — Вы, два идиота, объясните мне, что вы сегодня устроили в казино! И не думайте врать! Иначе будет хуже!
— Никто тебе врать не будет, — пообещал Миша. — Ты проходи, не стой в дверях… Леха, ты тоже спускайся. Мы же теперь никуда не едем. Мы остаёмся.
Карина, стуча каблуками по ступеням, спустилась вниз, в сердцах швырнула сумочку на диван, скрестила руки на груди и пронизывающим взглядом уставилась на Мишу:
— Я всегда знала, что ты с прибабахом, но не до такой же степени! Ты не подумал, чем это все для меня может кончиться?! Они же подумают, что это я навела вас, что я с вами была заодно!
— Помолчи, пожалуйста, — сказал Миша и вытащил пистолет из-за спины. — А то привыкла думать, что ты — супер-пупер, а я идиот и неудачник. Помолчи.
— О господи, — сказала Карина. — Да ты совсем спятил.
— Совсем наоборот.
— Думаешь, с пистолетом ты стал умнее? Ни черта подобного! — это было сказано немного нервно, но в целом Карина держала себя в руках, и это бесило Мишу. Не такого эффекта он ждал. Ему хотелось слез, страха и подчинения.
И, чтобы усилить впечатление, он приблизил дуло пистолета к лицу Карины.
— Так лучше? Так понятнее?
Карина промолчала.
— А так? — он ткнул стволом в щеку. — Так нравится?
Карина побледнела — то ли от злости, то ли от страха.
— Ты же никогда не принимала меня всерьёз! — выкрикнул Миша. — Это было неправильно! Это было ошибкой! Пойми это хотя бы сейчас!
— Кажется, ты хотел предложить ей денег, — негромко напомнил Алексей.
— Это ты хотел ей предложить денег, а я хотел совсем другого!
Алексей вздохнул. Ему хотелось лечь на диван и уснуть. Мешал чрезмерно возбудившийся от денег Миша. И ещё мешало то обстоятельство, что Карина стояла в двух шагах от разошедшегося художника, и дуло пистолета нервно плясало у неё перед глазами. Алексею не нравилась эта диспозиция.
Ему в данный момент не нравилось многое — многословный и жадный Миша, раздражённая Карина, которая, того гляди, попытается отобрать у Миши оружие, а тот сдуру нажмёт на спуск… Но больше всего Алексей злился на самого себя, потому что он позволил такой ситуации сложиться. С чего он взял, что на Мишу можно положиться? С чего он приравнял Мишу к армейским друзьям? Что он знал о Мише, о его прошлом и настоящем, о его мыслях и мечтах? Алексей знал явно недостаточно, чтобы поворачиваться к нему спиной, предварительно положив пистолет на видное место. Алексей ошибся и был зол на себя, потому что ошибки такого рода могут быть смертельными.
Но не на этот раз.
— Убей её, — сказал Миша. — Давай, тебе не привыкать. Иначе она нас сдаст.
Карина молча переводила взгляд с Миши на Алексея и обратно. И тот, и другой теперь казались ей персонажами страшного сна, выпрыгнуть из которого не представлялось возможным.
— Ладно, — сказал Алексей. — Дай-ка мне ствол.
— Обойдёшься. Руки тебе на что?
— Руки?
Карина взвизгнула и попятилась назад. Алексей мрачно посмотрел на неё и двинулся было всем телом в её сторону — Карина ещё отступила назад, споткнулась и упала на диван.
Миша ухмыльнулся. Наконец-то во взгляде девушки появилась и паника, и беспомощность, и даже что-то похожее на слезы…
Ему нравилось это видеть. Ему нравилось смотреть сверху вниз. К сожалению, все это продолжалось недолго.
Что-то быстрое и невидимое ударило его в висок. Миша так и не понял, что это было, но затем воздух вокруг стал жёстким и давящим. Миша стоял и не мог пошевелиться. Он ничего не смог сделать, когда подошёл Алексей и осторожно вынул пистолет из Мишиных пальцев. Потом стены резко перевернулись, и потолок ушёл куда-то назад. Ему надо было срочно отдохнуть. Ему надо было срочно уснуть. Дела — потом. Потом…
Алексей треснул Карину по руке, и мобильник упал на пол.
— Не надо, — сказал Алексей.
— Я буду орать, — пообещала Карина, но как-то обречённо.
— А смысл? — пожал плечами Алексей. — У него тут где-то был растворимый кофе… Ты будешь? Я буду, потому что спать хочу. Устал. Ты не устала?
— А какое тебе дело?
— Просто спросил. Не хочешь, не отвечай, — Алексей сообразил, что девушку, должно быть, напрягает пистолет, и убрал оружие. — Только скажи, если не сложно… Вот он, — Алексей кивнул в сторону Миши. — Он что, действительно художник?
Карина подобрала с пола телефон, подумала и убрала обратно в сумочку.
— Нет, — сказала она, подумав. — Он просто немного умел рисовать. Но по-настоящему художником он никогда не был.
— Ну тогда всё ясно, — облегчённо вздохнул Алексей. — Тогда всё ясно.
— Да? — озадаченно посмотрела на него Карина. — А мне вот ничего не ясно. Но я… — посмотрела она на тело Миши. — Я не настаиваю.
9
Он выпил две чашки кофе и попутно рассказал Карине то, что можно было рассказать. Она слушала молча, только пальцы слегка подрагивали. Кажется, у девушки всё ещё были сомнения — сможет она выйти из мастерской или нет.
— У тебя действительно могут быть неприятности из-за этого? — спросил Алексей.
— А ты как думаешь? Все видели, что ты сначала подошёл ко мне, а потом уже устроил скандал. Все решат, что я тебя знаю. А значит, и про деньги в машине я рассказала.
— Это ещё доказать нужно.
— Никто ничего не будет доказывать. Начальник от злости на стенку лезет. Ему надо на ком-то сорвать злость. Вот на мне и сорвут — уволят без выходного пособия.
— М-м… Дать тебе денег? — предложил Алексей и по гримасе Карины понял, что идея не из лучших.
— Лучше не надо, — сказала она. — Лучше я поеду домой и попробую уснуть. Хотя вряд ли это у меня получится.
— Всего хорошего, — сказал Алексей. Карина недоверчиво посмотрела на него:
— Что, я могу идти?
— Конечно.
Она поспешно вскочила и бросилась к выходу. Потом остановилась, обернулась и твёрдо проговорила:
— Я никому ничего не скажу. Честное слово.
— Хорошо, — кивнул Алексей.
— Хорошо, — автоматически повторила Карина. — Ты… Ты какой-то странный для бандита.
— Какой есть, — сказал Алексей. — Я постараюсь исправиться. Я же недавно в Москве. Ещё не акклиматизировался.
10
Десять часов спустя Алексей вошёл в кабинет Харкевича, положил на стол чемодан и стал выкладывать пачки денег.
Харкевич тщательно все пересчитал и нахмурился:
— Здесь нет пятидесяти тысяч.
— Правильно, — согласился Алексей. — Здесь сорок две тысячи.
— Но тебе было сказано — пятьдесят.
— Я думаю, что сорок две тысячи — это тоже хорошие деньги.
— Да? — Харкевич усмехнулся. — Вообще-то ты прав… Пятьдесят или сорок две — это почти одно и то же. Не в этом главное.
— Я тоже так думаю.
— А ты знаешь, в чём главное?
Алексей пожал плечами:
— Вы — начальник, вам виднее.
— Тоже правильно, — засмеялся Харкевич. — Ты сообразительный парень, как я погляжу.
Алексей не стал возражать, а Харкевич тем временем распахнул дверь своего кабинета и крикнул в коридор:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Именно эти мысли и останавливали Алексея от того, чтобы быстро и надёжно вырубить Мишу.
Эти мысли — и ещё пистолет в пальцах взбудораженного, нервного и не совсем отдающего себе отчёт в происходящем человека. Нельзя было предугадать его действия. И Алексей терпеливо ждал, либо пока Миша успокоится, либо пока подставится.
— …позвонить Карине и предложить ей денег.
— Точно, — сказал Миша. — Звони, пусть приезжает сюда.
— Нет, — Алексей покачал головой. — Пораскинь мозгами — четыре часа ночи. Куда это она поедет в такое время? Да ещё если позвонит малознакомый человек — это я про себя.
Лучше позвони ей сам и договорись о встрече на утро. Мы к ней подъедем и отдадим ей деньги.
Миша посмотрел на пистолет в своей руке и задумался — ненадолго. Секунды на три.
— Поедем к ней сейчас, — решительно сказал он. — Нечего время тянуть. Сразу все решим. Все проблемы.
— Хорошо, — Алексей не стал спорить. — Как хочешь. У меня только один вопрос.
— Что за вопрос?
— Может быть, ты положишь пистолет на место?
— Не положу.
— А зачем он тебе?
— Так мне безопаснее.
— Я не собираюсь ничего такого делать. Ты же знаешь, что мне нужно. Мне нужны деньги, но я не собираюсь тебя бить или убивать из-за денег. Ты понимаешь меня?
«Может, это он меня так боится, — подумал Алексей. — Может, это все со страху? Зря я тогда ему брякнул, что в Чечне был. Он теперь про меня вообще невесть что думает».
— Мне так спокойнее, — сказал Миша.
— Ладно, — примирительно кивнул Алексей. — Как скажешь. Так, значит, ты забрал у водителя деньги? Круто.
— Ясное дело, — самодовольно оскалился Миша. — Пока ты там бегал…
— Много денег-то? Тысяч пять есть?
— Больше, — сказал Миша, чувствуя себя если не королём мира, то кем-то весьма приближённым к престолу — кем-то очень сильным, крутым, удачливым и так далее и тому подобное. — Намного больше.
— То есть никаких проблем с Кариной не будет.
— То есть? — возвращённый вопросом Алексея на землю, Миша непонимающе уставился на Белова. — Как это?
— Раз денег много, то мы сможем предложить ей солидную сумму за молчание.
— Ну да, — выдавил из себя Миша после некоторого напряжённого молчания. — Я ей предложу солидную сумму, — он уже не мог даже притворно сказать про деньги «мы», «наши». Это было выше его сил. Он твёрдо знал, что это его деньги, он их заслужил и он убьёт каждого, кто встанет между ним и этими деньгами. Кто хотя бы попытается встать.
7
В дверях Алексей обернулся и сказал:
— Ты кое-что забыл.
Миша, который все последние десять минут совершенно случайно держал пистолет дулом в сторону Белова, нахмурился:
— Что я забыл?
— Деньги, которые мы хотим предложить Карине за молчание.
— Ах, это… Я их взял, не волнуйся.
— Точно?
— Точно-точно. Вот они, в кармане, — Миша хлопнул себя свободной ладонью по ляжке. Алексей вздохнул.
— Ты уверен? — переспросил он ещё раз, потому что все ещё не хотел верить собственным глазам и ушам.
— Да, — не колеблясь, соврал Миша, не понимая, что ответил он сейчас совсем на другой вопрос, не на тот, что был задан Беловым вслух. А тот, другой вопрос Белов задавал себе раз за разом и не мог поверить в очевидный ответ.
Белов спрашивал себя — неужели этот парень действительно готов обмануть его из-за денег? Неужели этот парень готов убить его из-за денег? Его и ту девушку, Карину? Неужели всё обстоит именно так?
— Да, — не колеблясь, ответил Миша и ободряюще улыбнулся, предлагая Алексею выйти на улицу. «Наверное, там было очень много денег, — решил Алексей. — Хотя сколько должно там быть денег, чтобы парень спятил за считанные часы? Миллион долларов? Или он всегда был таким, а я просто не замечал? Тогда это мой прокол. Ещё один».
— Ну ты идёшь? — спросил Миша, глядя снизу вверх.
— Иду, — кивнул Алексей. — Если ты взял деньги, то я иду. Хотя… Хотя деньги — это ещё не все.
Миша шагнул было вперёд, но тут остановился и напрягся:
— Что ты имеешь в виду?
— Что деньги — это ещё не все.
— Я тебя не понимаю, — сказал Миша и был как никогда прав. Потом он хотел сказать что-то ещё, но осёкся и поспешно убрал руку с пистолетом за спину. Он смотрел на что-то, находящееся за спиной Алексея.
Алексей не стал оборачиваться — не было смысла. Он узнал запах.
— Привет ещё раз, — сказал он.
Карина не ответила. Она была явно не в настроении.
8
— А что это у вас тут происходит? — раздражённо спросила Карина, входя в мастерскую. Проходя мимо Алексея, она попутно одарила его неприязненным взглядом. — И что вы сегодня делали в казино?! Я спрашиваю, что это вы сегодня в казино устроили?! Вы хоть понимаете, что…
— Ну вот видишь, — Миша улыбнулся Алексею. — Я же говорил…
— Что ты говорил?! — Карина была очень усталой и очень сердитой. — Вы, два идиота, объясните мне, что вы сегодня устроили в казино! И не думайте врать! Иначе будет хуже!
— Никто тебе врать не будет, — пообещал Миша. — Ты проходи, не стой в дверях… Леха, ты тоже спускайся. Мы же теперь никуда не едем. Мы остаёмся.
Карина, стуча каблуками по ступеням, спустилась вниз, в сердцах швырнула сумочку на диван, скрестила руки на груди и пронизывающим взглядом уставилась на Мишу:
— Я всегда знала, что ты с прибабахом, но не до такой же степени! Ты не подумал, чем это все для меня может кончиться?! Они же подумают, что это я навела вас, что я с вами была заодно!
— Помолчи, пожалуйста, — сказал Миша и вытащил пистолет из-за спины. — А то привыкла думать, что ты — супер-пупер, а я идиот и неудачник. Помолчи.
— О господи, — сказала Карина. — Да ты совсем спятил.
— Совсем наоборот.
— Думаешь, с пистолетом ты стал умнее? Ни черта подобного! — это было сказано немного нервно, но в целом Карина держала себя в руках, и это бесило Мишу. Не такого эффекта он ждал. Ему хотелось слез, страха и подчинения.
И, чтобы усилить впечатление, он приблизил дуло пистолета к лицу Карины.
— Так лучше? Так понятнее?
Карина промолчала.
— А так? — он ткнул стволом в щеку. — Так нравится?
Карина побледнела — то ли от злости, то ли от страха.
— Ты же никогда не принимала меня всерьёз! — выкрикнул Миша. — Это было неправильно! Это было ошибкой! Пойми это хотя бы сейчас!
— Кажется, ты хотел предложить ей денег, — негромко напомнил Алексей.
— Это ты хотел ей предложить денег, а я хотел совсем другого!
Алексей вздохнул. Ему хотелось лечь на диван и уснуть. Мешал чрезмерно возбудившийся от денег Миша. И ещё мешало то обстоятельство, что Карина стояла в двух шагах от разошедшегося художника, и дуло пистолета нервно плясало у неё перед глазами. Алексею не нравилась эта диспозиция.
Ему в данный момент не нравилось многое — многословный и жадный Миша, раздражённая Карина, которая, того гляди, попытается отобрать у Миши оружие, а тот сдуру нажмёт на спуск… Но больше всего Алексей злился на самого себя, потому что он позволил такой ситуации сложиться. С чего он взял, что на Мишу можно положиться? С чего он приравнял Мишу к армейским друзьям? Что он знал о Мише, о его прошлом и настоящем, о его мыслях и мечтах? Алексей знал явно недостаточно, чтобы поворачиваться к нему спиной, предварительно положив пистолет на видное место. Алексей ошибся и был зол на себя, потому что ошибки такого рода могут быть смертельными.
Но не на этот раз.
— Убей её, — сказал Миша. — Давай, тебе не привыкать. Иначе она нас сдаст.
Карина молча переводила взгляд с Миши на Алексея и обратно. И тот, и другой теперь казались ей персонажами страшного сна, выпрыгнуть из которого не представлялось возможным.
— Ладно, — сказал Алексей. — Дай-ка мне ствол.
— Обойдёшься. Руки тебе на что?
— Руки?
Карина взвизгнула и попятилась назад. Алексей мрачно посмотрел на неё и двинулся было всем телом в её сторону — Карина ещё отступила назад, споткнулась и упала на диван.
Миша ухмыльнулся. Наконец-то во взгляде девушки появилась и паника, и беспомощность, и даже что-то похожее на слезы…
Ему нравилось это видеть. Ему нравилось смотреть сверху вниз. К сожалению, все это продолжалось недолго.
Что-то быстрое и невидимое ударило его в висок. Миша так и не понял, что это было, но затем воздух вокруг стал жёстким и давящим. Миша стоял и не мог пошевелиться. Он ничего не смог сделать, когда подошёл Алексей и осторожно вынул пистолет из Мишиных пальцев. Потом стены резко перевернулись, и потолок ушёл куда-то назад. Ему надо было срочно отдохнуть. Ему надо было срочно уснуть. Дела — потом. Потом…
Алексей треснул Карину по руке, и мобильник упал на пол.
— Не надо, — сказал Алексей.
— Я буду орать, — пообещала Карина, но как-то обречённо.
— А смысл? — пожал плечами Алексей. — У него тут где-то был растворимый кофе… Ты будешь? Я буду, потому что спать хочу. Устал. Ты не устала?
— А какое тебе дело?
— Просто спросил. Не хочешь, не отвечай, — Алексей сообразил, что девушку, должно быть, напрягает пистолет, и убрал оружие. — Только скажи, если не сложно… Вот он, — Алексей кивнул в сторону Миши. — Он что, действительно художник?
Карина подобрала с пола телефон, подумала и убрала обратно в сумочку.
— Нет, — сказала она, подумав. — Он просто немного умел рисовать. Но по-настоящему художником он никогда не был.
— Ну тогда всё ясно, — облегчённо вздохнул Алексей. — Тогда всё ясно.
— Да? — озадаченно посмотрела на него Карина. — А мне вот ничего не ясно. Но я… — посмотрела она на тело Миши. — Я не настаиваю.
9
Он выпил две чашки кофе и попутно рассказал Карине то, что можно было рассказать. Она слушала молча, только пальцы слегка подрагивали. Кажется, у девушки всё ещё были сомнения — сможет она выйти из мастерской или нет.
— У тебя действительно могут быть неприятности из-за этого? — спросил Алексей.
— А ты как думаешь? Все видели, что ты сначала подошёл ко мне, а потом уже устроил скандал. Все решат, что я тебя знаю. А значит, и про деньги в машине я рассказала.
— Это ещё доказать нужно.
— Никто ничего не будет доказывать. Начальник от злости на стенку лезет. Ему надо на ком-то сорвать злость. Вот на мне и сорвут — уволят без выходного пособия.
— М-м… Дать тебе денег? — предложил Алексей и по гримасе Карины понял, что идея не из лучших.
— Лучше не надо, — сказала она. — Лучше я поеду домой и попробую уснуть. Хотя вряд ли это у меня получится.
— Всего хорошего, — сказал Алексей. Карина недоверчиво посмотрела на него:
— Что, я могу идти?
— Конечно.
Она поспешно вскочила и бросилась к выходу. Потом остановилась, обернулась и твёрдо проговорила:
— Я никому ничего не скажу. Честное слово.
— Хорошо, — кивнул Алексей.
— Хорошо, — автоматически повторила Карина. — Ты… Ты какой-то странный для бандита.
— Какой есть, — сказал Алексей. — Я постараюсь исправиться. Я же недавно в Москве. Ещё не акклиматизировался.
10
Десять часов спустя Алексей вошёл в кабинет Харкевича, положил на стол чемодан и стал выкладывать пачки денег.
Харкевич тщательно все пересчитал и нахмурился:
— Здесь нет пятидесяти тысяч.
— Правильно, — согласился Алексей. — Здесь сорок две тысячи.
— Но тебе было сказано — пятьдесят.
— Я думаю, что сорок две тысячи — это тоже хорошие деньги.
— Да? — Харкевич усмехнулся. — Вообще-то ты прав… Пятьдесят или сорок две — это почти одно и то же. Не в этом главное.
— Я тоже так думаю.
— А ты знаешь, в чём главное?
Алексей пожал плечами:
— Вы — начальник, вам виднее.
— Тоже правильно, — засмеялся Харкевич. — Ты сообразительный парень, как я погляжу.
Алексей не стал возражать, а Харкевич тем временем распахнул дверь своего кабинета и крикнул в коридор:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65