Немного погодя вышел управляющий и прогнал его. Пришлось переместиться в закусочную в нескольких подъездах отсюда. Клинг сел за столик у окна и принялся за чизбургер и жареный бараний бок, не упуская из виду здание по диагонали через дорогу. Он допивал уже третью чашку кофе, когда из дому вышел Геррера, на этот раз вместе с обалденно красивой темноволосой женщиной, которую он поддерживал здоровой рукой. На женщине была короткая шубка из искусственного меха и микроминиюбка. Потрясающие ножки! Голливудская улыбка. Клинг догадался, что это Консуэла. А времени было уже почти три часа дня.
Они проследовали через парк на Саундвью, потом к Ликольн-авеню и кинокомплексу, называемому Гейтвей, где разные фильмы шли в двух разных кинотеатрах — Гейтвей-1 и Гейтвей-2. Клинг не мог себе позволить встать в очередь сразу за Геррерой, потому что тот моментально опознал бы его. Поэтому Клинг подождал, пока Геррера купит два билета, а потом спросил девушку в кассе, на какой фильм взял билеты парень с рукой в гипсе.
— Кто? — спросила девушка.
— Да парень в гипсе, — сказал Клинг, — в какой зал он пошел?
Ему не хотелось лишний раз показывать жетон. Только скажи этой девице, что ты коп, и все вокруг узнают об этом через пять минут. А у Герреры есть уши и глаза.
— Я не помню, — ответила она. — Слушай, здесь же только два фильма. На который из них он взял билеты?
— Я не помню. Вы будете брать билет или нет?
— Дайте мне билеты на оба фильма, — сказал Клинг.
— Оба фильма?
— Оба.
— В жизни не встречала ничего подобного! — воскликнула девушка.
Клинг прикинул, что ей лет шестнадцать. Из тех подростков, которые сегодня управляют Вселенной.
— Как вы сможете смотреть одновременно два фильма? — спросила она.
— Я буду смотреть каждый понемножку, — объяснил Клинг.
— А, ладно, деньги-то ваши, — сказала девушка. По ее виду было ясно, она уверена, что в этом городе сумасшедших больше, чем пациентов психбольницы. — Целых четырнадцать долларов, — пробормотала она, пробивая билеты.
Клинг схватил билеты, как только они выскочили из машины. Вручил ей десятку и четыре бумажки по доллару. Она пересчитала деньги:
— Десять плюс четыре равно четырнадцати, — сказала она рисуясь.
Клинг побежал туда, где еще один тинэйджер стоял у длинного вертикального ящика, разрывая билеты пополам.
— Пожалуйста, ваш билет, — сказал мальчик.
Клинг вручил ему оба билета.
— С вами еще кто-нибудь, сэр? — спросил контролер.
— Нет, я один.
— Но у вас два билета, сэр!
— Я знаю. И они на разные фильмы.
Мальчик уставился на него.
— Все в порядке, — дружески сказал Клинг и улыбнулся.
Мальчик не сводил с него взгляда.
— Серьезно, — добавил Клинг.
Мальчик пожал плечами, разорвал билеты посредине и отдал Клингу.
— Приятного просмотра, — пожелал он. — Просмотров.
— Спасибо.
Сначала он отправился в Гейтвей-1. Постоял немного в задних рядах, чтобы привыкнуть к темноте. Осторожно прошелся вдоль левого крыла, останавливаясь у каждого ряда кресел так, чтобы его не заметил Геррера, если тот неожиданно обернется. Проверил каждый ряд. Герреры не было. Перешел на противоположное крыло, повторил всю процедуру. На экране кто-то уверял, что влюбился. Его друг отвечал, что тот постоянно влюбляется, так что же в этом нового? Оба были подростками. «Вот уж кто все знает о любви», — подумал Клинг. На экране шел один из тысяч фильмов для тинэйджеров и с участием тинэйджеров. Клинг попробовал вспомнить, а были ли подростки-кинозвезды в его времена. И не смог припомнить ни одного. На память пришла лишь плиссированная белая юбка Мэрилин Монро, взметаемая ветром выше белых трусиков. Герреры в кинозале не было.
Клинг прошел к выходу, открыл дверь и свернул сразу же налево. Он прошел мимо комнат отдыха и развлечений, комнат видеомашин и, открыв дверь в зал Гейтвей-2, подождал, пока глаза вновь привыкнут к темноте. Он заметил Герреру и Консуэлу, сидящих примерно посредине правого крыла. Присел за три ряда сзади них. Парочка на экране — оба подростки — целовалась. Девушка пыталась сохранить свою блузку застегнутой. Клинг помнил времена, когда расстегнуть блузку девушки было равносильно восхождению на Эверест.
Парень на экране, без сомнения, расстегивал ключевую пуговицу. Груди девушки, обтянутые белым лифчиком, вывалились из блузки на экран. Клинг подумал, что ей должно быть, лет семнадцать. Но выглядела она на двадцать пять. А парню на вид было лет двенадцать. Тремя рядами ближе к экрану Геррера страстно целовал Консуэлу. По его позе можно было понять, что здоровая рука находится у нее под юбкой. Клинг недоумевал, почему бы им просто не пойти домой. А на экране уже была другая сцена. Двое подростков кололись наркотиками в автомобиле. Они болтали о какой-то девице по имени Мики. Прислушавшись, Клинг понял, что эта Мики никак не может быть предметом вожделения. Похоже, Герреру и Консуэлу злополучная Мики тоже не интересовала. По Геррере видно, что уже вся его рука под юбкой Консуэлы.
Клинг стал вычислять.
В среднем фильм длится два часа. Ему вовсе не хотелось, чтобы его застали врасплох, когда закончится картина и вспыхнет свет. Он стал сверять развитие событий на экране с часами. Похоже, у этого фильма шестнадцать финалов. Каждый раз, когда он думал, что все кончилось, вдруг возникал новый поворот сюжета, требующий немедленного разрешения. Клинг не понимал, как это тинэйджеры ухитрялись доживать до конца дня, ведь проблемы наваливались одна за другой. Итак, один час пятьдесят минут. Но, кажется, фильм все же достиг пиковой точки. Клинг вскочил, прошел в задние ряды и остановился дожидаясь, когда же в конце концов фильм доползет до настоящего финала. На последних кадрах он вышел из зала и подошел к одной из видеомашин. Встал спиной к дверям, не упуская, однако, из виду выходы на улицу. Геррера и Консуэла прошли десять минут спустя. Клинг понял, что оба задержались в туалетных комнатах. Он попробовал вспомнить, когда в последний раз писал сам. А времени было уже двенадцать минут шестого.
На улицы опустилась темнота. Зажглись фонари. Клинг проводил Герреру и Консуэлу домой, на Вандермир. Подождал, пока они войдут и зажжется свет в их квартире на третьем этаже. Он нырнул в закусочную, зашел в туалет и тут же выскочил снова на улицу. Свет горел на третьем этаже по-прежнему. Клинг снова настроился на ожидание.
В семь минут седьмого в дом вошли двое китайцев.
Для большинства копов все китайцы на одно лицо.
Но эти двое могли сойти за близнецов.
* * *
Хэммонд не произносил ни слова.
И его жена тоже.
Время утекало впустую. Детективы нервно поглядывали на часы, помня о законе Миранды-Эскобедо.
Но, оказавшись в комнате для допросов наедине с Нелли Бранд и детективами, Мелисса в конце концов разразилась слезами и рассказала им все, что они хотели узнать. Было без четверти шесть. Они догадались, что неожиданный приступ слез вызван присутствием другой женщины. Вопросы задавала Нелли.
— Миссис Хэммонд, — начала она, — вы помните, где был ваш муж в промежутке между часом сорока пятью и двумя тридцатью утра первого января?
— Точное время я не помню, — ответила Мелисса, — но он ушел из квартиры... — Какой квартиры?
— Нашей квартиры на Калмз-Пойнт.
— В какое время ушел?
— В полночь. Мы подняли тост за Новый год, и после он ушел.
— Ушел куда?
— Убивать ребенка.
То, как она это произнесла, заставило детективов поежиться. Без эмоций, неприукрашенные, голые слова, казалось, повисли в воздухе. Убивать ребенка.
Они выпили в честь Нового года. Он встал и ушел из дому. Убивать ребенка.
— Ребенка по имени Сьюзен Холдинг? — мягко спросила Нелли.
— Да. Ребенка моей сестры.
— Сьюзен Холдинг.
— Мы не знали, как ее назвали.
— Но вы знали, что девочку удочерила семья Холдингов, мистер и миссис Холдинг.
— Да.
— Как вы это узнали?
— Мой муж это выяснил.
— Каким образом?
— Кто-то в агентстве ему рассказал.
— В каком агентстве?
— "Купер-Андерсон".
— Агентстве по усыновлению.
— Да.
— Кто-то в агентстве выдал ему информацию?
— Да. Он кому-то заплатил, чтобы получить эти сведения. Потому что, видите ли, фамилии людей, взявших ребенка, имеются лишь в двух местах. В материалах суда и картотеке агентства. Записи в суде опечатываются, вы знаете, поэтому Дику пришлось выяснять через агентство.
— И, как я понимаю, была дана взятка...
— Да. Пять тысяч долларов.
— Кому-то в агентстве.
— Да.
— Кому? Вы помните?
Это нужно для того, чтобы выстроить в дальнейшем линию расследования: выявить имя работника агентства, вызвать его или ее в качестве свидетеля...
— Вам надо спросить Дика, — сказала Мелисса.
— Итак, ваш муж разузнал имя...
— И адрес.
— Имя и адрес Холдингов. И уже знал, где найти ребенка.
— Да.
— И он пошел туда в новогоднюю ночь...
— Да.
— ...чтобы убить ребенка.
— Да.
— Специально, чтобы убить этого ребенка.
— Да.
— Как случилось, что он убил Энни Флинн?
— Я знаю только то, что он мне рассказал.
— Что он рассказал вам, миссис Хэммонд?
— Он мне говорил, что находился в детской, когда... Понимаете, у него был план всего дома. Это новый дом, он ходил туда, вроде бы собирался купить квартиру. Поэтому знал расположение комнат у Холдингов. Из второй спальни, которая была детской, есть выход на пожарную лестницу. В этой квартире только две спальни. Так что он знал: если спустится с крыши по пожарной лестнице, то попадет в детскую. И задушит ее. Подушкой. Но в ту ночь, когда он был там...
— Почему он выбрал новогоднюю ночь?
— Он рассчитывал, что новогодняя ночь будет подходящим временем.
— Почему? Он говорил, почему?
— Нет. Он никогда мне не говорил, почему.
— Просто предполагал, что это будет подходящее время?
— Ну-у, да. Вам надо спросить у него. Так вот, когда он был там, девочка...
— Энни Флинн?
— Да, няня. Понимаете, он намечал только войти в детскую, положить подушку на ее лицо и сразу уйти. Я хочу сказать, ведь это всего лишь ребенок. Никакого сопротивления, ни шума, ни крика, только войти и выйти. Если даже Холдинги дома были бы... ведь это новогодняя ночь, они наверняка выпили бы, ну, в любом случае уже очень поздно, все будут крепко спать, он очень тихо войдет, сделает то, что должен сделать, и уйдет, и никто ничего не услышит. Ведь это ребенок, сами знаете.
А если их нет дома, то, возможно, там няня, а если она не спит...
— Как оказалось, там была няня, не так ли?
— Да, но Дик знал, где располагалась гостиная, и то, что детская отделялась от нее холлом. Так... что он рассчитывал, видите ли, что все будет... ну, легко. Ведь это ребенок. Он не ожидал встретить никаких проблем.
— Но проблема появилась?
— Да.
— И что же это за проблема, миссис Хэммонд?
— Мобиль.
— Что, что?
— Мобиль. Над кроваткой. Он наклонился над кроваткой и задел мобиль. Это такая штука... почти как ветровой колокольчик, знаете? Только ветер не нужен. Если ее задевают, начинает звенеть. Она висела над колыбелью так, чтобы ребенок мог доставать руками, и тогда она звенела. Но Дик, естественно, не знал об этом, ведь он никогда раньше не бывал в их квартире. И когда он наклонился над кроваткой, то задел головой этот мобиль, и тот сработал как будильник.
— Что случилось потом?
— Он сорвал мобиль с потолка, но девочка уже проснулась и пронзительно заплакала. И няня услышала ее крик. Вот тогда началась вся трагедия. Если бы не это, все бы прошло гладко. Если бы не мобиль...
— Итак, Энни услышала крик ребенка...
— Да. Вы должны понять, что мы не знали даже их имен. Ни ребенка, ни девушки. Пока не услышали по телевизору.
— Что произошло, когда она услышала плач девочки?
— Она крикнула из гостиной, кто там, а потом она... она просто возникла в дверях детской. С ножом в руке. Очень большим ножом. И пошла с этим ножом на Дика. Поэтому он был вынужден защищаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Они проследовали через парк на Саундвью, потом к Ликольн-авеню и кинокомплексу, называемому Гейтвей, где разные фильмы шли в двух разных кинотеатрах — Гейтвей-1 и Гейтвей-2. Клинг не мог себе позволить встать в очередь сразу за Геррерой, потому что тот моментально опознал бы его. Поэтому Клинг подождал, пока Геррера купит два билета, а потом спросил девушку в кассе, на какой фильм взял билеты парень с рукой в гипсе.
— Кто? — спросила девушка.
— Да парень в гипсе, — сказал Клинг, — в какой зал он пошел?
Ему не хотелось лишний раз показывать жетон. Только скажи этой девице, что ты коп, и все вокруг узнают об этом через пять минут. А у Герреры есть уши и глаза.
— Я не помню, — ответила она. — Слушай, здесь же только два фильма. На который из них он взял билеты?
— Я не помню. Вы будете брать билет или нет?
— Дайте мне билеты на оба фильма, — сказал Клинг.
— Оба фильма?
— Оба.
— В жизни не встречала ничего подобного! — воскликнула девушка.
Клинг прикинул, что ей лет шестнадцать. Из тех подростков, которые сегодня управляют Вселенной.
— Как вы сможете смотреть одновременно два фильма? — спросила она.
— Я буду смотреть каждый понемножку, — объяснил Клинг.
— А, ладно, деньги-то ваши, — сказала девушка. По ее виду было ясно, она уверена, что в этом городе сумасшедших больше, чем пациентов психбольницы. — Целых четырнадцать долларов, — пробормотала она, пробивая билеты.
Клинг схватил билеты, как только они выскочили из машины. Вручил ей десятку и четыре бумажки по доллару. Она пересчитала деньги:
— Десять плюс четыре равно четырнадцати, — сказала она рисуясь.
Клинг побежал туда, где еще один тинэйджер стоял у длинного вертикального ящика, разрывая билеты пополам.
— Пожалуйста, ваш билет, — сказал мальчик.
Клинг вручил ему оба билета.
— С вами еще кто-нибудь, сэр? — спросил контролер.
— Нет, я один.
— Но у вас два билета, сэр!
— Я знаю. И они на разные фильмы.
Мальчик уставился на него.
— Все в порядке, — дружески сказал Клинг и улыбнулся.
Мальчик не сводил с него взгляда.
— Серьезно, — добавил Клинг.
Мальчик пожал плечами, разорвал билеты посредине и отдал Клингу.
— Приятного просмотра, — пожелал он. — Просмотров.
— Спасибо.
Сначала он отправился в Гейтвей-1. Постоял немного в задних рядах, чтобы привыкнуть к темноте. Осторожно прошелся вдоль левого крыла, останавливаясь у каждого ряда кресел так, чтобы его не заметил Геррера, если тот неожиданно обернется. Проверил каждый ряд. Герреры не было. Перешел на противоположное крыло, повторил всю процедуру. На экране кто-то уверял, что влюбился. Его друг отвечал, что тот постоянно влюбляется, так что же в этом нового? Оба были подростками. «Вот уж кто все знает о любви», — подумал Клинг. На экране шел один из тысяч фильмов для тинэйджеров и с участием тинэйджеров. Клинг попробовал вспомнить, а были ли подростки-кинозвезды в его времена. И не смог припомнить ни одного. На память пришла лишь плиссированная белая юбка Мэрилин Монро, взметаемая ветром выше белых трусиков. Герреры в кинозале не было.
Клинг прошел к выходу, открыл дверь и свернул сразу же налево. Он прошел мимо комнат отдыха и развлечений, комнат видеомашин и, открыв дверь в зал Гейтвей-2, подождал, пока глаза вновь привыкнут к темноте. Он заметил Герреру и Консуэлу, сидящих примерно посредине правого крыла. Присел за три ряда сзади них. Парочка на экране — оба подростки — целовалась. Девушка пыталась сохранить свою блузку застегнутой. Клинг помнил времена, когда расстегнуть блузку девушки было равносильно восхождению на Эверест.
Парень на экране, без сомнения, расстегивал ключевую пуговицу. Груди девушки, обтянутые белым лифчиком, вывалились из блузки на экран. Клинг подумал, что ей должно быть, лет семнадцать. Но выглядела она на двадцать пять. А парню на вид было лет двенадцать. Тремя рядами ближе к экрану Геррера страстно целовал Консуэлу. По его позе можно было понять, что здоровая рука находится у нее под юбкой. Клинг недоумевал, почему бы им просто не пойти домой. А на экране уже была другая сцена. Двое подростков кололись наркотиками в автомобиле. Они болтали о какой-то девице по имени Мики. Прислушавшись, Клинг понял, что эта Мики никак не может быть предметом вожделения. Похоже, Герреру и Консуэлу злополучная Мики тоже не интересовала. По Геррере видно, что уже вся его рука под юбкой Консуэлы.
Клинг стал вычислять.
В среднем фильм длится два часа. Ему вовсе не хотелось, чтобы его застали врасплох, когда закончится картина и вспыхнет свет. Он стал сверять развитие событий на экране с часами. Похоже, у этого фильма шестнадцать финалов. Каждый раз, когда он думал, что все кончилось, вдруг возникал новый поворот сюжета, требующий немедленного разрешения. Клинг не понимал, как это тинэйджеры ухитрялись доживать до конца дня, ведь проблемы наваливались одна за другой. Итак, один час пятьдесят минут. Но, кажется, фильм все же достиг пиковой точки. Клинг вскочил, прошел в задние ряды и остановился дожидаясь, когда же в конце концов фильм доползет до настоящего финала. На последних кадрах он вышел из зала и подошел к одной из видеомашин. Встал спиной к дверям, не упуская, однако, из виду выходы на улицу. Геррера и Консуэла прошли десять минут спустя. Клинг понял, что оба задержались в туалетных комнатах. Он попробовал вспомнить, когда в последний раз писал сам. А времени было уже двенадцать минут шестого.
На улицы опустилась темнота. Зажглись фонари. Клинг проводил Герреру и Консуэлу домой, на Вандермир. Подождал, пока они войдут и зажжется свет в их квартире на третьем этаже. Он нырнул в закусочную, зашел в туалет и тут же выскочил снова на улицу. Свет горел на третьем этаже по-прежнему. Клинг снова настроился на ожидание.
В семь минут седьмого в дом вошли двое китайцев.
Для большинства копов все китайцы на одно лицо.
Но эти двое могли сойти за близнецов.
* * *
Хэммонд не произносил ни слова.
И его жена тоже.
Время утекало впустую. Детективы нервно поглядывали на часы, помня о законе Миранды-Эскобедо.
Но, оказавшись в комнате для допросов наедине с Нелли Бранд и детективами, Мелисса в конце концов разразилась слезами и рассказала им все, что они хотели узнать. Было без четверти шесть. Они догадались, что неожиданный приступ слез вызван присутствием другой женщины. Вопросы задавала Нелли.
— Миссис Хэммонд, — начала она, — вы помните, где был ваш муж в промежутке между часом сорока пятью и двумя тридцатью утра первого января?
— Точное время я не помню, — ответила Мелисса, — но он ушел из квартиры... — Какой квартиры?
— Нашей квартиры на Калмз-Пойнт.
— В какое время ушел?
— В полночь. Мы подняли тост за Новый год, и после он ушел.
— Ушел куда?
— Убивать ребенка.
То, как она это произнесла, заставило детективов поежиться. Без эмоций, неприукрашенные, голые слова, казалось, повисли в воздухе. Убивать ребенка.
Они выпили в честь Нового года. Он встал и ушел из дому. Убивать ребенка.
— Ребенка по имени Сьюзен Холдинг? — мягко спросила Нелли.
— Да. Ребенка моей сестры.
— Сьюзен Холдинг.
— Мы не знали, как ее назвали.
— Но вы знали, что девочку удочерила семья Холдингов, мистер и миссис Холдинг.
— Да.
— Как вы это узнали?
— Мой муж это выяснил.
— Каким образом?
— Кто-то в агентстве ему рассказал.
— В каком агентстве?
— "Купер-Андерсон".
— Агентстве по усыновлению.
— Да.
— Кто-то в агентстве выдал ему информацию?
— Да. Он кому-то заплатил, чтобы получить эти сведения. Потому что, видите ли, фамилии людей, взявших ребенка, имеются лишь в двух местах. В материалах суда и картотеке агентства. Записи в суде опечатываются, вы знаете, поэтому Дику пришлось выяснять через агентство.
— И, как я понимаю, была дана взятка...
— Да. Пять тысяч долларов.
— Кому-то в агентстве.
— Да.
— Кому? Вы помните?
Это нужно для того, чтобы выстроить в дальнейшем линию расследования: выявить имя работника агентства, вызвать его или ее в качестве свидетеля...
— Вам надо спросить Дика, — сказала Мелисса.
— Итак, ваш муж разузнал имя...
— И адрес.
— Имя и адрес Холдингов. И уже знал, где найти ребенка.
— Да.
— И он пошел туда в новогоднюю ночь...
— Да.
— ...чтобы убить ребенка.
— Да.
— Специально, чтобы убить этого ребенка.
— Да.
— Как случилось, что он убил Энни Флинн?
— Я знаю только то, что он мне рассказал.
— Что он рассказал вам, миссис Хэммонд?
— Он мне говорил, что находился в детской, когда... Понимаете, у него был план всего дома. Это новый дом, он ходил туда, вроде бы собирался купить квартиру. Поэтому знал расположение комнат у Холдингов. Из второй спальни, которая была детской, есть выход на пожарную лестницу. В этой квартире только две спальни. Так что он знал: если спустится с крыши по пожарной лестнице, то попадет в детскую. И задушит ее. Подушкой. Но в ту ночь, когда он был там...
— Почему он выбрал новогоднюю ночь?
— Он рассчитывал, что новогодняя ночь будет подходящим временем.
— Почему? Он говорил, почему?
— Нет. Он никогда мне не говорил, почему.
— Просто предполагал, что это будет подходящее время?
— Ну-у, да. Вам надо спросить у него. Так вот, когда он был там, девочка...
— Энни Флинн?
— Да, няня. Понимаете, он намечал только войти в детскую, положить подушку на ее лицо и сразу уйти. Я хочу сказать, ведь это всего лишь ребенок. Никакого сопротивления, ни шума, ни крика, только войти и выйти. Если даже Холдинги дома были бы... ведь это новогодняя ночь, они наверняка выпили бы, ну, в любом случае уже очень поздно, все будут крепко спать, он очень тихо войдет, сделает то, что должен сделать, и уйдет, и никто ничего не услышит. Ведь это ребенок, сами знаете.
А если их нет дома, то, возможно, там няня, а если она не спит...
— Как оказалось, там была няня, не так ли?
— Да, но Дик знал, где располагалась гостиная, и то, что детская отделялась от нее холлом. Так... что он рассчитывал, видите ли, что все будет... ну, легко. Ведь это ребенок. Он не ожидал встретить никаких проблем.
— Но проблема появилась?
— Да.
— И что же это за проблема, миссис Хэммонд?
— Мобиль.
— Что, что?
— Мобиль. Над кроваткой. Он наклонился над кроваткой и задел мобиль. Это такая штука... почти как ветровой колокольчик, знаете? Только ветер не нужен. Если ее задевают, начинает звенеть. Она висела над колыбелью так, чтобы ребенок мог доставать руками, и тогда она звенела. Но Дик, естественно, не знал об этом, ведь он никогда раньше не бывал в их квартире. И когда он наклонился над кроваткой, то задел головой этот мобиль, и тот сработал как будильник.
— Что случилось потом?
— Он сорвал мобиль с потолка, но девочка уже проснулась и пронзительно заплакала. И няня услышала ее крик. Вот тогда началась вся трагедия. Если бы не это, все бы прошло гладко. Если бы не мобиль...
— Итак, Энни услышала крик ребенка...
— Да. Вы должны понять, что мы не знали даже их имен. Ни ребенка, ни девушки. Пока не услышали по телевизору.
— Что произошло, когда она услышала плач девочки?
— Она крикнула из гостиной, кто там, а потом она... она просто возникла в дверях детской. С ножом в руке. Очень большим ножом. И пошла с этим ножом на Дика. Поэтому он был вынужден защищаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41