Отвечать Азнавур не стал, судя по скрипу ставни, он вообще отвернулся и просто стал смотреть в окно.
– Ну и ладно, мое дело предложить, – хмыкнула Селистена и уже от самой двери добавила: – А я знаю, почему тебе целую ночь запах мерещился.
– И почему это? – оживился Азнавур.
– Да потому что у тебя яйцо на шее стухло.
– Не может быть!
– Почему это не может? – удивилась солнечная. – Если есть яйцо, оно может испортиться, или, проще говоря, стухнуть. И вообще, самому-то не противно всякую пакость на шее таскать?
С этими словами Селистена гордо покинула спальню, смачно хлопнув дверью.
– Не может быть! – застонал самозванец. – Не может…
К сожалению, о происходившем дальше я мог только догадываться, так как выглянуть из-под кровати не решился. Скорее всего, Азнавур пытался выяснить, испортилось заветное яичко или нет. Он метался по комнате, что-то бормотал, громко втягивал носом воздух и даже противно скреб скорлупу.
– Нужно творить заклинание, – наконец подвел колдун неутешительный для себя и единственно возможный для меня итог, – так не разобрать. К тому же этот злосчастный призрак…
В точку! Именно этого от него и добивалась наша компания. А для такого колдовства свидетели ни к чему. Даю хвост на отсечение, что сейчас этот нервный молодец постарается выпроводить всех из терема. Тем более что половину работы за него уже сделала Селистена.

* * *
Когда временный владелец моего тела покинул горницу, я даже позволил себе выбраться наружу и сладко потянуться. Не могу сказать, что в моем укрытии было так уж тесно, но на воле я чувствовал себя не в пример вольготнее. Вскоре появилась Селистена и коротко рассказала новости. Семейный выход на природу состоится, причем, как и следовало ожидать, в нем примет участие Антип. Совершенно вымотанный за ночь Азнавур сослался на недомогание, на службу не пошел и решил остаться дома. Всеми правдами и неправдами он попытается выпроводить поскорее все семейство прочь.
Замечательно, хвост останется при мне. Наверняка, как только мое семейство покинет терем, колдун отпустит всю охрану и прочий дворовый люд. Оно и верно, нечего вмешивать в наши разборки посторонних. А мне, похоже, пора перебираться в кабинет: уверен, что именно там Азнавур захочет убедиться в своей целости и сохранности. В коридоре меня дожидалась Золотуха, так что добрался до места я без проблем.
За время моего отсутствия в кабинете появился высокий платяной шкаф. Сверху его украшало резное панно, за которым я и притаился. Выбранное место было очень удачным: я мог видеть всю комнату, не рискуя быть замеченным. Ждать пришлось не больше получаса. Вскоре по коридору разнесся торопливый топот сапог и в горницу ворвался Азнавур.
Черного колдуна буквально трясло. Одним резким движением он сбросил на пол пергаменты, следом отправились и чернильница с перьями. Трясущимися руками он снял с шеи кулон с заветным яйцом и положил его в центре пустой поверхности массивного стола. Золотая оправа вместе с цепочкой была немилосердно содрана и отброшена прочь.
– Этого, конечно, не может быть, но лучше убедиться самому, – хриплым голосом выговорил колдун и нервно потер ладони.
Конечно, убедись, а вдруг и в самом деле испортилось яичко?
Между тем лже-Даромир забормотал заклинание, щелкнул пальцами и осторожно дотронулся до хранилища своего тела. Послышался неприятный щелчок, и яйцо лопнуло. Из него вывалился маленький Азнавурчик и тут же принялся расти. Вскоре он принял свои исходные размеры и занял всю площадь стола. Как только процесс восстановления завершился, к телу бросился его законный владелец. Еще некоторое время понадобилось, чтобы убедиться в его полнейшей сохранности.
– Уф, пронесло. Целехонек, – в изнеможении выдавил из себя Азнавур. – Вот это был бы номер, если бы всю оставшуюся жизнь пришлось провести в этом отвратительном теле.
И он выразительно похлопал себя по темечку. И тут я прыгнул. Уже в полете краем глаза я уловил движение со стороны двери – это появилась Сантана. Для удачного колдовства ведьма просила меня сделать так, чтобы одновременно был контакт между всеми тремя участниками процесса превращения. Ее просьба была исполнена наилучшим образом. Мои отточенные когти впились в спину лже-Даромира, и, взвыв от боли, тот рухнул на стол, туда, где и находилась его собственная телесная оболочка. Раздался хлопок, и нашу троицу заволокло бирюзовым туманом.
В следующее мгновение мне показалось, что меня кто-то схватил за шкирку, со всей силы тряхнул и подбросил вверх. Но это еще полбеды, основной же проблемой оказалась дикая боль в спине, словно туда разом забили с десяток раскаленных гвоздей. Дальше – больше, точно такая же боль пронзила мою ногу. Да что же это творится-то, помнится, в кота Азнавур превращал меня более гуманно. Кстати, вот и Барсик, так это он впился мне в голень всеми зубами и когтями! А когти у этой усатой пакости о-го-го какие острые, сам точил…
– Ура, получилось!!! – от радости и боли одновременно что есть мочи завопил я, с трудом отдирая от себя осатаневшего кошака. – Киса, брысь, не до тебя сейчас, после разберемся. Я снова человек!!!
Барсик, конечно, был личностью пакостной, но сообразительной. Именно поэтому, не желая более влипать в чужие разборки, он тут же бросился наутек.
«Хм, а ведь это я сам себе спину исполосовал, – пронеслось в моей голове. – Какие все-таки парадоксы время от времени выдает нам жизнь. Позвольте, а где виновник торжества?
Оказывается, он стоял рядом, с ужасом вытаращив на меня глаза.
– Привет, я вернулся! – шутливым тоном выдал я первое, что пришло в голову, и с разворота со всей дури врезал этому красавчику по холеной физиономии.
Не знал, что можно летать и без помощи крыльев, используя исключительно приданный тебе импульс. Не знаю, как это сочетается с законами физики, а вот с законами жизни сочетается прекрасно. Сам видел, улетел как миленький. Другое дело, что полет был недолгим и вскоре был прерван внезапно встретившейся на его пути стеной.
Справедливости ради должен заметить, что после приземления Азнавур довольно быстро поднялся на ноги и даже бросился на меня с кулаками. Вы не представляете, как он меня порадовал своим поступком. У меня столько претензий накопилось за это время к Азнавуру, что отказать себе в такой малости, как законное мордобитие, мне было не по силам. Странно, конечно, когда колдуны выясняют отношения с помощью кулаков, но тут уж ничего не поделать, так карта легла. Вот выпустим немного пар, разомнемся и примемся биться друг с дружкой честь по чести, со всеми колдовским прибабахами, а пока…
Короткий резаный левой, уход с траектории, правой снизу, и еще один эффектный полет (конечно же не мой). Вообще-то черный колдун был соперником достойным, если бы не отвлекался от главного. Ну как, скажите на милость, во время драки еще думать, как ты выглядишь со стороны? А он умудрялся! То кудрями тряхнет, то эффектно, но бестолково прыгнет, то начнет нести какую-то чушь вроде: «Ты труп!» или «Таких, как ты, я хавал за завтраком!» Честно говоря, меня эта ерунда не шибко отвлекала. Пусть резвится, ежели хочется, тем более что за этими разговорами он, как правило, умудрялся пропускать по чудной прямой плюхе.
Наконец я почувствовал, что время десерта прошло и можно переходить к основному блюду. Судя по тому, что Азнавур после последнего моего удара не спешил продолжить наш разговор, он придерживался такого же мнения. Его лицо, обильно украшенное синяками и ссадинами, было лучшим доказательством того, что время было потрачено не зря. У меня вообще-то тоже бровь оказалась рассечена, но по сравнению с его портретом это не заслуживало особого внимания.
Стараясь не поворачиваться к врагу спиной, я нащупал на полу мой посох и бережно поднял его. А вот теперь разговор будет другой.
– Я могу все объяснить! – попытался вставить слово черный колдун.
– Не можешь, – отрицательно покачал я головой, – ты уже ничего не можешь.
Я не собирался повторять ошибку, которую совершил некогда Азнавур. С врагами нельзя разговаривать (мордобитие не в счет, это было для души), их нужно уничтожать. Я поднял посох и начал читать заклинание, и… не смог закончить начатого. Боевое колдовство огромной силы так и не сорвалось с моих уст и не прервало земной путь черного колдуна.
Вы никогда не задумывались, как тяжело положительным героям в их нелегкой борьбе? Тут дело в том, что с героями отрицательными мы находимся в неравных условиях. В арсенале всяческих злодеев изначально значительно более обширный запас методов борьбы. Коварство, предательство, подлость используются ими вовсю и приносят ощутимые результаты. Я же, как белый колдун, по определению не могу использовать этот набор в своих целях.
В бою, защищая свою жизнь, а тем более жизнь близких мне людей, могу уничтожить не один десяток врагов. А вот так, глядя в глаза, убить несопротивляющегося противника рука не поднимается. Грустно признаваться в такой вот слабости, но факт остается фактом, я так и не смог сделать то, о чем мечтал, будучи в шкуре Барсика.
– Чего стоим, кого ждем? – раздался осуждающий голос за спиной. Это вмешалась ведьма, озадаченная моим промедлением.
– Не могу, – признался я, и эта простая фраза вызвала злорадную ухмылку на разбитом лице Азнавура.
Черный колдун конечно же заметил мое промедление и демонстративно сложил руки на груди. Похоже, он не собирался облегчать мне задачу и нападать на меня, судя по всему, чувствовал, что в честном бою у него мало шансов. Ко всему прочему, он бесцеремонно уселся на мой стол и уже оттуда следил за моими метаниями.
– Что не можешь? – удивилась Сантана. – Ты же мне сам рассказывал, что только твой длинный язык в прошлый раз спас тебя от смерти.
Мне ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть– я действительно жив только благодаря тому, что переболтал его. Кроме того, со словами Сантаны невольно согласился Азнавур. Правда, при этом в его взгляде читалось столько ненависти, что я чуть было не осуществил заклинание. Однако он быстро взял себя в руки и даже выдавил из себя улыбку.
– Ты что, забыл, кто перед тобой? – взвилась ведьма. – Это коварный, расчетливый враг, который чуть было не уничтожил твою семью.
– Да помню я, помню, – отмахнулся я, – просто это будет не героизм, а убийство.
Сантана внимательно посмотрела на меня, потом на Азнавура, потом опять на меня. В результате этих переглядок она выразительно покрутила пальцем у виска.
– Какой есть, – пожал я плечами, – а все равно не могу. Вот если бы он на меня напал…
– Не дождешься, – между делом вставил свое слово Азнавур.
– Симино воспитание, – со вздохом констатировала ведьма, цепким взглядом изучая черного колдуна и стол, на котором он продолжал сидеть, – ей тоже всегда в жизни дурацкие условности мешали. Чистоплюи…
Далее события начали развиваться с потрясающей быстротой.
– А-а-а! – не своим голосом завопил мой бывший помощник и подпрыгнул на месте.
Не понимая, что происходит, я инстинктивно вскинул посох, но черный колдун, видимо не разобравшись в ситуации, ударил первым, чем окончательно развязал мне руки. Эх, хорошо-то как! Интересно только, а что это он так орал-то?
Выпад Азнавура я благополучно отбил. Положа руку на сердце скажу, что не очень-то это было сложно. Как я и предполагал, черный колдун (к тому же лишенный посоха) оказался не так уж и силен в открытом бою, видимо, поэтому он и старался больше действовать с помощью хитрости и коварства. А вот второй атаки не последовало, вместо этого противник обернулся черным вихрем, демонически захохотал и вырвался из открытого окна наружу.
– Жить хочет, – резонно заметила Сантана.
– Имеет право, – согласился я с ведьмой и неторопливо подошел к многострадальному столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56