Не просто прогуливаться, а очень целенаправленно «прогуливаться», привязываясь к ориентирам, разбивая местность на квадраты и прочесывая их один за другим. Как учили, осматриваясь слева направо и снизу вверх, полосой в несколько десятков сантиметров, фиксируясь на деталях.
А искал он в том лесу не грибы-ягоды, искал чужие следы. Которые обязательно должны были быть. Ведь если преступление совершили профессионалы, то вряд ли они действовали спонтанно. Почти наверняка они день, два, неделю или две недели вели наблюдение за объектом. И, значит, не могли не наследить. Вопрос только, сможет он найти следы их присутствия или нет.
Шаг...
Еще шаг...
Набитая десятками ног тропа.
Едва ли они устраивались вблизи нее, рискуя, что их кто-нибудь заметит. Наверняка забирались куда-нибудь поглубже.
Помощник свернул с тропы и пошел по целине.
Четырнадцатый квадрат. С левого нижнего угла, по сантиметру, не пропуская ни единого клочка земли. Ни единого клочка, откуда можно видеть дом.
Поехали.
Шаг. Лежащие на земле шишки...
Шаг. Корни сосны...
Шаг. Прослеживая корни, поднять взгляд вверх, осмотреть ствол...
Все обычно, как и должны быть.
Обойти вокруг, осмотреть сосну, корни с другой стороны. Осмотреть сломанную ветку. Обратить внимание на ее дает, на характер слома...
Нет, эту ветку обломили давно, месяца три-четыре назад. Ну не сидели же они здесь с зимы!..
Пошли дальше.
Лужа. Оглядеть ее кромку, где в подсохшей грязи могут отпечататься следы... Осмотреть зацепившиеся за камень обрывки полиэтиленового пакета...
Шаг. Осмотреть землю и траву...
Корни...
Ствол...
Вновь ствол, потому что отсюда что-то можно увидеть, только поднявшись на дерево. И, значит, деревьям следует уделять особое внимание.
Ствол.
Ствол.
Ствол...
Ну-ка, ну-ка!.. Вот здесь и здесь на стволе пятна. Из-за того, что ободрана верхняя, загрубевшая кора и из-под нее проступила более светлая.
И чуть выше ободрана. Примерно сантиметрах в тридцати. Как будто кто-то забирался вверх по стволу. Но если бы забирался зверь, то на коре должны были остаться глубокие царапины от когтей.
Есть они?
Нет, не видно.
Значит, лез не зверь, а лез, вполне может быть, человек.
Только как лез? С помощью «кошек»?
Нет, они тоже оставляют следы.
Тогда, может быть, по веревке, которую предварительно перебросили через толстый сук?
Нет, высоковато для точного броска. Хотя, если уметь это делать или если использовать арбалет или линемет...
Надо сюда вернуться еще раз, обязательно вернуться...
На следующую «прогулку» Помощник депутата отправился на рассвете. И на этот раз отправился с монтерскими «кошками». Ну такой уж он был чудак.
Нашел заинтересовавшее его дерево и полез вверх по стволу. Осмотрев, ощупав несколько нижних веток, он очень быстро отыскал глубокие вмятины в дереве, оставленные чем-то острым.
Вот так они сюда и забрались — забросили или отстрелили «якорь» с двумя-тремя крючьями и по свободно свисающей веревке поднялись наверх.
Зачем поднялись?
Затем, что отсюда виден дом жертвы. А если использовать десяти-двадцатикратную оптику, то как на ладони виден. И даже то, что происходит за окнами, видно.
Идеальный НП!
Вот здесь, на пересечении этих ветвей, сидел наблюдатель. Здесь он вкручивал струбцинку, чтобы закрепить бинокль или подзорную трубу. Ниже и сбоку была растянута маскировочная сетка, прикрывавшая его от взглядов с земли.
Так все и было.
Он вытащил из кармана и залил все обнаруженные на дереве повреждения — вмятины от лап «якоря», отверстие винта струбцины — специальным быстрозастывающим составом. Положил слепки в специальную коробочку.
Еще раз осмотрелся, заметил свисающую с ветки зеленую рванину. Похоже, обрывок масксети. И он пригодится...
Интересно, сколько они здесь висели? То есть понятно, что долго, но сколько единовременно? Вряд ли больше суток. Слишком неудобное сиденье. И потом, сутки никакие памперсы не выдержат, даже если до того два дня не есть. Получается, они должны были меняться и должны были где-то отдыхать.
Где?
Он спустился вниз и, встав на колени, стал Осматривать подходы к дереву. Они проходили здесь не раз и не два, они проходили здесь минимум раз в сутки, сменяя друг друга на дереве и по идее должны были набить хорошо читаемую тропку.
Ну и где она?
Вон, справа, смятая трава. Кто-то, прошедший здесь несколько дней назад, наступил на нее подошвой обуви, придавил, припечатал к земле. Трава уже почти выправилась, поднялась, но не совсем, не полностью...
Еще одна, уже почти пересохшая лужа. А вдруг?.. И точно — вон он-с самого края отпечаток половинки башмака! Чья-то нога соскользнула с кочки вниз, оставив хорошо читаемый рисунок левой половинки подошвы. Не простой рисунок. Очень интересный рисунок. С которого тоже имеет смысл взять слепок.
Прав был Резидент, надеясь на «горячие» следы. Еще сутки-другие, и они бы остыли и испарились.
Пошли дальше. На четвереньках пошли, потому что именно так следопыты и ходят. Носом — в землю ходят!
Вновь примятая трава, сломанные ветки... Которые ведут... Ведут направо, в бурелом, туда, где ветер с корнем выворотил несколько деревьев, обрушив их друг на друга. Нормальному человеку здесь делать нечего. А вот «ненормальному»...
Раздвигая торчащие во все стороны ветки, он сунулся под ствол дерева и увидел то, что ожидал увидеть, — кучу какого-то мусора и валяющийся рядом полуразложившийся, с выпирающими из шкуры белыми ребрами труп большой собаки.
Помощник взял палку, чтобы сдвинуть ее в сторону, но тут же отбросил. Все равно не получится — вряд ли собака сдвинется. Если он все верно понимает, то она не сдвинется. Не для того ее сюда положили...
А для того, чтобы...
Наклонился, ухватил собаку одной рукой за хвост, другой за уши и резко потянул на себя. Собака подалась вместе с мусором, листвой и какими-то досками. Разом взвились большие синие мухи. Открылась черная дыра в земле.
Так и есть! На брезгливость ребята рассчитывали. На то, что никто сюда, испугавшись вони, мух и вида смерти, не сунется. Только его такими дешевыми трюками не провести. Проходили. И не такое проходили!
Пойдём посмотрим, что за клад оберегала эта собачка?
Помощник опустил ногу в темноту норы, нащупал верхнюю перекладину лестницы, сошел вниз. Включил фонарик.
Ого!
Вполне приличный, на одного-двух человек, схрон. Кто-то неизвестный наскоро, с помощью большой саперной лопатки — вон следы от нее на земляных стенах остались — отрыл неглубокую, в полроста траншею, закрыл сверху жердями, забросал землей и прошлогодней листвой. Внутри в несколько слоев настелил еловые лапы. Чем не место для отдыха? Если «валетом», то два человека могут улечься.
Здесь они и отдыхали. И в принципе могли что-нибудь обронить, что-нибудь потерять. Надо поднять лапник и осмотреть пол.
Каждую вытаскиваемую на поверхность ветку пришлось осматривать, отряхивать и даже обнюхивать. Постепенно открылся земляной пол.
А вот и сор. Немного, но есть — микрообрывки целлофана, какие-то крошки.
Здесь.
И здесь...
Ну правильно, они же тут сутками жили и не только спали, но и ели, пили и как-то развлекались. Уходя, за собой, конечно, прибрали, но все прибрать не смогли. Что-то из мусора застряло в иголках лапника.
Почему же они не уничтожили схрон, например, не засыпали его землей? Торопились? Или рассчитывали, что местная милиция ничего не найдет, а если найдет, то не свяжет эту яму с убийством?
Тогда правильно рассчитывали.
Но только не рассчитывали, что, помимо местных пинкертонов, их следы будет разыскивать кто-то еще...
Ну всё, пора, и так уже все сроки «перегулял».
Помощник депутата собрал найденный сор в полиэтиленовый пакет.
Надо будет его внимательно рассмотреть. Не здесь, в более спокойной обстановке. И не ему, а лучше всего криминалистам...
Очень скоро, потому что за очень дополнительную, из депутатского фонда, плату, пришло заключение криминалистической экспертизы, идентифицировавшей найденный в схроне сор, обрывки маскировочной сети, оттиски подошвы башмака, наследившего в подсохшей луже, и оттиски повреждений, оставленных «якорем», заброшенным в крону сосны.
Выводы по каждой улике формулировались отдельно, но формулировались совершенно одинаково, как под копирку. Помощник депутата, бывший на самом деле Помощником Резидента, перечитал их несколько раз. И ему все стало понятно! Теперь — стало понятно! Потому что найденный в схроне сор, оттиски подошвы обуви, оттиски повреждений, оставленных на ветках, результаты патологоанатомических, баллистических и прочих экспертиз, проведенных местной милицией в связи с расследованием убийства президента местного Союза предпринимателей, и имевшие место ранее преступления перестали быть сами по себе, а стали суммой доказательств, неопровержимо свидетельствующих, что здесь и за тысячи километров отсюда действовали одни и те же преступники. Одни и те киллеры. Не просто киллеры и не просто хорошо вооруженные киллеры, а всем киллерам киллеры...
Глава 28
Исполняющий обязанности директора завода «Техноприбор» был пьян почти в стельку.
— Что же это вы? — укоризненно качал головой начальник службы безопасности. — В такой день...
— А чего я? Я ничего! Я только принял чуть-чуть, для храбрости.
ИО директора «Техноприбора» боялся. Боялся потерять жизнь. Но еще больше боялся потерять завод. Ведь если раз уступить шантажистам и если об этом узнают, то завтра сюда со всей страны охотники до чужого добра слетятся... Да и свои, как только заметят слабину, сожрут и не поперхнутся.
Нет, уступать нельзя. Никому и ни в чем! А страх... Страх можно попытаться залить коньяком. Начальник службы безопасности вызвал заведующего заводским здравпунктом.
— Приведите его в чувство. Как хотите! Но через два часа он должен быть как огурчик.
ИО директора подхватили под руки и потащили в душ.
Мозгляк! Еще ничего не случилось, а у него уже коленки прогибаются! — злился про себя начальник службы безопасности. С кем работать приходится! На подчиненных как лев бросается, а как до настоящей драки дошло — сдулся.
И другие такие же. Денег нагребли полны сундуки, а защитить их сами не могут. Кишка тонка!
Тьфу!
Через два часа протрезвевшего ИО директора вернули в кабинет.
— Ну как вы?
— Я? Нормально.
— Мы выезжаем через два часа. Будьте, пожалуйста, готовы.
— Что вы собираетесь делать?
— Провести операцию по захвату человека, который с вами будет встречаться. Допросить с пристрастием, чтобы выйти на его хозяев. Дальше по обстоятельствам.
— А если он ничего не скажет?
— Скажет.
— А если их будет несколько?
— Да перестаньте вы трястись.
— Я не трясусь. Я просто спрашиваю.
— Если их будет несколько — возьмем нескольких. Если не сможем всех, то часть уничтожим, а часть все-таки возьмем живьем.
— А если?..
— Не будет никаких «если». Я совершенно контролирую ситуацию. Кроме того, на вас будет надет бронежилет.
— Но он закрывает только тело!
— Ближайшие подходы к месту встречи контролируются моими людьми. А с дальних расстояний в голову не стреляют, так как цель слишком мала. Стреляют в корпус.
От слов «не стреляют в голову — стреляют в корпус» ИО директору совсем поплохело.
— Тогда, может, лучше два?
— Что два?
— Два бронежилета?
— А может, проще принять их условия?
— Ладно, давайте ваш бронежилет.
Пока ИО директора примерял бронежилет, начальник службы безопасности как мог его успокаивал.
— Все продлится не больше пяти минут, мы подъедем, вы высунетесь из машины, постоите тихонечко, пока мы... Ну в общем, пока мы делаем свое дело.
— А зачем мне выходить? Может быть, мне лучше остаться в машине?
— Не лучше. Они должны вас увидеть, чтобы встреча состоялась. А если не увидят, то свернут с полдороги.
— Но как они узнают?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49