Но сами чувства остались неизменными. Гнев больше не вызывает эрекции, а значит, не приносит удовольствия самому Колеску и боли людям.
– Ему нужны новые пути?
– Я тоже сначала так думал, но потом остановился на другой мысли: а вдруг он все же мечтает о прежнем? Он больше не способен насиловать, поэтому убивает женщин и хранит их тела до того времени, когда сексуальное желание появится снова. Химическая кастрация дает лишь временный эффект.
– Вполне разумно, – заметила Мерси. Ее тон показался Хессу несколько странным: напарница словно хотела побыстрее закрыть тему влечения и секса.
– Так вот, на фотографиях мог быть и не Колеску, – продолжил Тим. – Я хочу попросить Гильяма провести экспертизу. А Колеску надо прижать к стене. Например, сказать, что на предохранителе найдены его отпечатки пальцев. Или внезапно показать ему сумочки. Он наверняка расколется.
– Тим, это не он. – Мерси взяла Хесса за рукав. Ее голос звучал непривычно мягко. – На снимках он смотрит телевизор. Он сидел дома, когда была убита Ронни. У нас куча свидетелей. Колеску не мог выбраться из дома. Понимаешь? Это не он.
Хесс заметил разочарование Мерси и вспомнил, как тронула ее смерть молодого полицейского Джерри. Но сейчас она казалась совсем иной, чем там, на окровавленном тротуаре. Хесс почувствовал, что теперь напарница жалеет его, и от этого он содрогнулся. Мерси отвернулась и посмотрела в окно на толпу. Тим видел ее профиль и взгляд, устремленный в темноту.
Хесс нередко представлял себе, как станет совсем дряхлым, выжившим из ума стариком. Он очень надеялся, что никому не доставит лишних хлопот и не причинит зла. Хесс считал старость естественным и неизбежным итогом оставленной за плечами жизни. Конечно, полицейский должен уйти вовремя. И вот однажды, вернув табельное оружие и значок, он отправится в загородный дом со своей женой, где начнет удить рыбу и нянчить внуков. И все будет хорошо.
«Но такой момент уже настал! Ты больной немощный старик!» Хесс почувствовал стыд и отвернулся, чтобы Мерси не заметила этого.
– Ладно, с фотографиями разберемся. А вот опрашивать Колеску пока не стоит. Мы потратим на это целый день, а я не хочу терять столько времени. Я договорилась с художниками, они поедут к Камале и с ее помощью сделают набросок в цвете. Надеюсь, он удастся и мы получим более точный портрет убийцы. Тогда мы развесим его по округу, не пропустив ни одного торгового центра. Будем молиться, чтобы список Барта Янга вывел нас на нужный след. И чтобы наши ребята нашли серебристый фургон с разными шинами, не лишившись при этом жизни.
– Да, ты права, – вздохнул Хесс.
Мерси положила руку ему на плечо:
– Помоги мне найти его, Тим. Мне необходима твоя помощь.
– Я стараюсь изо всех сил.
– Знаю.
На порог вышел Колеску. Хесс внимательно наблюдал за ним. Лицо Матамороса не выражало никаких эмоций. Он безучастно глядел на нескольких соседей, собравшихся на дороге. На нем были темно-зеленый халат и белые носки. В руках он держал поднос с чашками, в которых что-то дымилось.
Пикетчики подняли плакаты. Оператор насторожился и навел на Колеску объектив камеры.
– Ты посмотри на этого дурачка! – воскликнула Мерси. – Что там у него, горячий шоколад?
Колеску подошел к своим мучителям и молча поставил к их ногам поднос. Он поговорил с соседями, но Хесс не расслышал ни слова. Затем Колеску кивнул толпе и вернулся в дом.
Через минуту свет в квартире и на крыльце погас. Хесс заметил, как в спальне на втором этаже раздвинулись занавески и Колеску выглянул в окно. Потом он спустился обратно и снова включил телевизор. Комната освещалась лишь тусклой синевой экрана.
– Он все время смотрит телевизор, Хесс. Ну и жизнь! Тим, не надо. Я знаю, о чем ты думаешь. Пожалуйста, не делай этого.
Но Хесс решительно вышел из автомобиля и направился к окну в гостиной. Прохладный ветер доносил запах сырости и цитрусовых.
Тим заглянул внутрь и увидел то же, что зафиксировал фотоаппарат Рика Хорта: Колеску сидел спиной к окну и смотрел канал Си-эн-би, по которому показывали его самого. Шла прямая трансляция, и Хесс заметил себя на экране.
Колеску лениво обернулся и почти сразу же снова уставился в «ящик».
Направляясь обратно, Хесс подошел к людям и спросил, что сказал им Матаморос.
– Он просил нас передать Мерси и Хессу, чтобы они тоже угощались горячим сидром. Вот и все.
33
Восемь минут спустя Большой Билл Уэйн выехал из гаража и помчался по улице на своем серебристом фургоне. Он учащенно дышал, а его майка пропиталась потом. Спасибо телевидению! Благодаря ему он знал, где в данный момент находились копы – рядом с домом Колеску.
Теперь Билл ехал, не превышая скорости, и вглядывался в сумрак, покрывший шоссе Ортега. В голове крутилось любимое стихотворение:
Лунною лентой дорога легла,
К старой гостинице лента вела.
Мчался разбойник, как призрачный зверь.
Стучался разбойник в знакомую дверь.
Билл остановился возле дома, точнее, у мастерской ла Лонда. Уэйн постучал три раза, и через несколько секунд Ли начал не спеша открывать дверь. Билл представил себе, что входит в таинственный храм. Правда, дверь была железной, да и Ли совсем не смахивал на священника. Билл стоял у входа, освещенный лунным светом, и его светлые волосы отливали золотом. На нем был черный костюм и галстук, а в руках он держал «Ящик Пандоры», спрятанный в пакет.
– Здорово, Билл, – сказал ла Лонд, наконец-то справившись с замком.
– Приятель, почини-ка свое изобретение.
Немного растерявшийся Ли улыбнулся и закивал. Билл сразу понял, что разбудил его, и вошел в дом, не дожидаясь приглашения.
– Сломался! Я решил, ты разберешься, в чем дело.
– О'кей, конечно. Хочешь пива?
– Нет. Я тороплюсь.
– Ладно, без проблем. Я проверю прибор.
Билл вручил мастеру пакет, который тот понес к своему рабочему столу. Ла Лонд включил свет.
– Присядь, если хочешь. Не думал, что вновь тебя увижу. Как твои делишки?
– Какие делишки?
Биллу не понравился фамильярный тон ла Лонда. И он не хотел сидеть на его грязной кушетке.
Надев латексные перчатки, Уэйн начал осматривать мастерскую: бессмысленные конструкции, разнообразные инструменты, постеры с голыми девушками. Красивые женщины, – сделано в Америке. Он увидел странный прибор, собранный из железных колец, способных, как прикинул Билл, обхватить запястье худенькой женщины. От каждого кольца отходили металлические провода, к которым, в свою очередь, крепились плоские блестящие пластины из металла.
– Что это такое? – спросил Билл, аккуратно держа изобретение в руках.
– "Световые помощники".
– Для чего они?
– Надеваешь на фонарь и присоединяешь аккумулирующее устройство. Тогда излучается больше света, который попадает даже на ноги. Благодаря «Световым помощникам» ты видишь все вокруг.
– И собственные ноги?
– Ага.
– Работает?
– Честно говоря, нет. Наверное, ошибся в расчетах. Но я и просил всего три бакса.
Биллу понравилась идея ла Лонда. Хотя то, что он видел на его рыночном прилавке, впечатлило Уэйна гораздо больше. А «Ящик Пандоры» он вообще считал гениальным изобретением, лучшим из всего, что Ли когда-либо придумывал. Единственный прибор, способный превзойти его, – заставляющий людей подчиняться твоей воле. Билл представил, как наводит маленькую секретную штуку на женщину и та выполняет все его желания. Может, в далеком будущем такое и изобретут, кто знает?
Но пока Билла интересовало, сможет ли ла Лонд смастерить своеобразный стенд для его коллекции водительских удостоверений, оставшихся от «любимых» девушек.
– Что это? – спросил он о невообразимой конструкции, венчаемой большой присоской.
– А, все равно не работает! – Ли махнул рукой, не отрывая глаз от «Ящика Пандоры».
– Приятель, я спрашиваю: что это?
– Это «Кофе в душ». Прибор варит кофе прямо в ванной комнате, а присоска крепится к кафельной стене. Ставишь чашку, наливаешь кофе и одновременно моешься в душе, наслаждаясь бодрящим напитком.
Билл вернул изобретение на полку.
– Что там с моей игрушкой? – недовольно спросил он.
– Я смотрю, смотрю.
Пока Ли возился с «Ящиком Пандоры», Билл заглянул во все ящики, облазил кухню и ванную комнату. На одном из столиков он нашел стопку журналов, металлические детали и визитную карточку, заинтересовавшую его. Билл осторожно взял ее и прочел надпись:
Департамент шерифа округа Оранж
Сержант Мерси Рэйборн
Отдел по борьбе с убийствами
Билл перевернул карточку и улыбнулся – на ней был домашний телефон Мерси, выведенный женским почерком с наклоном. Уэйн положил бумажку в карман. Когда они были здесь? И как они узнали?
– Так в чем проблема? – спросил он ла Лонда.
– Предохранитель выпал. Сейчас поставлю новый, и все заработает.
Билл задумался. Где он мог потеряться? Прибор сломался после вечера с Джанет, возможно, на предохранителе остались отпечатки Ли. Наверное, деталь валялась у машины и копы нашли ее...
– Ну вот, готово, – сказал ла Лонд.
Уэйн оглядел его с ног до головы: тупая ухмылка, растрепанные со сна волосы, джинсы, сползающие с тощих бедер.
– Я еще поставил туда новые девятивольтные батарейки.
Билл внимательно смотрел ему в лицо. Забавно. Он суетится. Виновен.
– Когда ты разговаривал с сержантом Рэйборн? – спокойно спросил он.
– Кто это? – Глаза ла Лонда испуганно забегали.
– Темноволосая дама из полиции, которая приходила сюда с напарником.
– Ах, она... Пару недель назад. Выясняли насчет одного парня из тюряги – я с ним сидел. Думали, он снова принялся за старое, решили узнать, поддерживаю ли я с ним контакт. Но я не общаюсь с ним. А если бы и общался, все равно бы этим свиньям ничего не сказал. Слушай, Билл, забудь про них. Я починил твою штуку...
– Надо бы ее проверить.
– Не могу. Если только у тебя машина с электронной системой.
– Нет.
– И у меня нет. Моя тачка – дешевая развалюха, кусок железа. Но я тебе точно говорю, все дело было в выпавшем предохранителе. Я теперь его как следует закрепил.
Билл взял прибор и посмотрел на паяльную лампу, лежавшую рядом. От нее исходил легкий дымок. Билл приподнял ее.
– Воняет как горящие кости. – Он улыбнулся.
– Никогда не нюхал, Билл.
– Однажды я спалил женщину, но она уже была мертва.
– Господи! Я не раз мечтал сделать то же. Иногда женщины могут сильно взбесить.
– Мне нужно еще два запасных предохранителя.
Ла Лонд испуганно кивнул. Порывшись в ящике, он протянул Биллу то, что он просил.
– Спасибо. Вот тебе плата за работу.
Билл полез в карман.
– Не надо...
Уэйн достал пистолет и нажал на спусковой крючок, прострелив ла Лонду голову. Он упал на пол, словно потеряв равновесие. Из раны на лбу хлынула темная кровь.
Билл всегда удивлялся, что некоторые люди переживают, совершив убийство. Он был абсолютно спокоен.
Предатель повергнут! Жизнь его кончена!
Уэйн достал из потрепанного бумажника ла Лонда тридцать два доллара и вышел.
* * *
Пятьдесят пять минут спустя Колеску снова смотрел Си-эн-би. По каналу показывали старые новости, уже прокрученные днем. Естественно, Морос увидел и самого себя в сюжете Лорен Даймонд.
Колеску направился к входной двери. Люди на улице играли в карты и шашки, а одна пара, судя по одежде, только что вернулась с теннисного корта. Чашки с сидром стояли нетронутыми. Оператор с сигаретой во рту лениво встал и подошел поближе. Он уже не снимал. Колеску слышал, что его звали Марк, и ему понравился усталый сонный вид этого парня с камерой.
– Что ж, Марк, видимо, полицейские не захотели выпить сидра.
– Похоже, так, – ответил Марк. – Они уехали около получаса назад.
– Понятно.
Путаясь в полах халата, Колеску наклонился и забрал поднос. Пикетчики злобно смотрели на него.
– Ты когда-нибудь спишь, дерьмо собачье? – спросил мужчина в костюме для тенниса.
– Как раз собираюсь, – ответил Морос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49