Чтобы не попасть на радар, я снижал— ся за зубчатой горной цепью. Проходя в темноте над озером, я обнаружил навига— ционный радар космопорта, но мой ко— рабль был слишком далеко от берега. Штормовая погода, что вообще-то непло— хо, сокращала видимость и поуменьшила мое желание принять ванну. Ближе к бе— регу я обнаружил глубоко под водой ка— нал и снизился над ним, собрав все не— обходимое в сумку.
Глупо, конечно, было так нагружать— ся, но у меня рука не поднималась оста— вить все эти чудесные приборчики из Корпуса.
Погрузив все в водонепроницаемый па— кет, я натянул скафандр и перешел в шлюзовую камеру. Дождь и темнота обру— шились на меня, когда я быстро поплыл в сторону невидимого берега. Я скорее представил, чем услышал, бульканье по— зади меня, когда корабль аккуратно отп— равился на дно.
Плавать в скафандре так же неудобно, как и заниматься любовью в невесомости.
Я добрался до берега в состоянии, близком к изнеможению. Выбравшись из скафандра, я с большим удовольствием наблюдал, как он превращается в шлак в жаре трех термитных шашек. С еще боль— шим удовольствием я отправил этот шлак в озеро пинком. Непрерывно ливший дождь смыл все следы костра. По-видимому, в такой ливень даже свет от термита не— возможно различить. Забравшись под во— донепроницаемую пленку, мокрый и жал— кий, я дожидался рассвета.
Ночью я иногда без видимой причины просыпался, но окончательно очнулся, когда уже было светло. Было как-то не по себе, и когда я услышал голос, то понял, что будило меня ночью.
— Идете в Фрейбурбад? Конечно, куда еще можно идти. Я тоже туда собираюсь. Залезайте в лодку. Лодка старая, но хо— рошая. Прогуляемся…
Голос бубнил, но я его не слушал. Я проклинал себя, что нежданно-негаданно попался на глаза этому парню с «долго— играющим» голосом. Он плыл рядом с бе— регом в маленькой лодочке. Она низко сидела в воде, нагруженная тюками и уз— лами, и над всем этим торчала голова.
Пока его челюсти продолжали двигать— ся, я имел возможность внимательно рассмотреть его. У него была дикая, всклокоченная борода, торчавшая во все стороны, и маленькие темные глазки, спрятанные под невероятно задрипанной шляпой, каких я никогда не видел. Мой первоначальный испуг почти прошел. Если этот чудак не сыщик, то случайная встреча может оказаться весьма для меня кстати.
Когда этот дикарь остановился, чтобы сделать вдох, я решил принять его пред— ложение и, схватив планшир лодки, под— тянул его поближе. Закинув свою сумку и держа руку в кармане на пистолете, я перепрыгнул внутрь. Для осторожности, как оказалось, не было никаких причин. Зуг — так было его имя, которое мне с трудом удалось выяснить в процессе его бесконечного монолога — вывернул за борт мотор, прикрепленный к корме, и включил его.
Это был атомный тепловой преобразо— ватель, простой и эффективный. У него не было движущихся частей, он просто засасывал из озера холодную воду, дово— дил ее до кипения и выбрасывал под дав— лением пара уже через другое подводное отверстие.
Во время движения практически не бы— ло никакого шума, лодка скользила, как по волшебству.
В отношении Зуга все казалось нор— мальным, и хотя я еще не на сто процен— тов избавился от подозрений и продолжал держать руку на пистолете, но встреча с ним, по-видимому, была большой удачей.
Я начал понимать, откуда берется этот неудержимый поток слов. Наверное, он был охотником, везя им меха в мага— зин после месяцев одиночества и молча— ния.
Вид человеческого лица и вызвал это словоизвержение, которое я и не пытался остановить, так как фактически отвечал он на многие мои незаданные вопросы.
Много забот вызывала моя одежда. В конце концов я решил остановиться на дорожном костюме, сделанном в нейтраль— ных серых тонах. Вы видели такие, расп— ространенные с небольшими вариациями на всех планетах галактики, поэтому Зуг не обратил на него особого внимания. В жизни он, видимо, не был болтуном, но вот любителем одеться был точно. Его куртка была скорее всего сделана из местных шкур. Она была пурпурно-черной и очень красивой, если не считать грязи и мусора, прилипших к ней. Штаны были сделаны из сукна машинной выработки, а ботинки, как и мои, из вечного пласти— ка.
Техника у Зуга подтверждала впечат— ление, произведенное одеждой: смесь старого и нового. Для мира, подобного Фрейбуру, недавно вошедшему в Лигу, трудно ожидать чего-то иного. Электрос— татистическое ружье, прислоненное к связке стальных стрел для арбалета, создавало типичную картину. Несомненно, он в равной степени пользовался и тем, и другим. Я уселся на мягкие тюки и стал наслаждаться путешествием и разго— равшейся зарей, поливаемой непрерывным водопадом слов.
Мы добрались во Фрейбурбад до полуд— ня. Зуг практически не втягивал меня в разговор, он предпочитал говорить сам, поэтому несколько моих неопределенных высказываний вполне его удовлетворили. С большим удовольствием он угостился концентратами из моего пакета и в ответ протянул фляжку с какой-то жидкостью, изготовленной в его горном жилище. Вкус ее был непередаваемо ужасен, оставалось ощущение стальной кружки, смоченной в серной кислоте. Однако после нескольких глотков все встало на свои места, и мы веселенькие подошли к пахнувшему рыбой доку в пригороде. Причаливая, мы чуть не утопили отплывавшую лодку, что пока— залось нам ужасно забавным — это дает вам некоторое представление о нашем состоянии. Я пошел в город и уселся в парке, пока не прочистились мои мозги.
Старое и новое стояли здесь рядом, здания из пластика соседствовали с кир— пичными и оштукатуренными. Сталь, стек— ло, дерево и камень смешались неразде— лимо. Также и люди, одетые в странную смесь типов и стилей. Я больше интере— совался ими, чем они мною, и только ка— кой-то робот обратил на меня внимание.
Он махал передо мной напечатанными заголовками и выкрикивал в ухо свои идиотские предложения до тех пор, пока я не взял газету, чтобы от него отвя— заться.
Валюта Лиги имела здесь обращение наряду с местными деньгами, и робот не выразил протеста, когда я сунул монету в его грудную щель. Он дал мне сдачу во фрейбурских гильденах, несомненно,по поразительному валютному курсу. Но, по крайней мере, нужно будет иметь в виду на будущее этот вариант.
Все новости были совершенно триви— альными, а вот объявления и реклама за— интересовали меня. Я просмотрел список больших отелей, сравнивая их комфорт— ность и стоимость.
Это заставило меня буквально ужас— нуться. Как быстро теряем мы старые привычки! Всего месяц честной жизни, и я уже рассуждал, как порядочный чело— век!
— Ты — преступник! — процедил я сквозь зубы.
Я плюну на надпись: «НЕ ПЛЕВАТЬ!»
— Ты презираешь закон и прекрасно обходишься без него. Ты есть закон в себе и самый честный человек в галакти— ке. Ты не нарушаешь никаких правил до тех пор, пока они тебя не касаются, и изменяешь их всякий раз, когда видишь в этом нужду.
Все это была правда, и я презирал себя за то, что так быстро об этом за— был.
Этот маленький период честности в Корпусе подействовал, словно зараза, разрушая все мои наилучшие антисоциаль— ные тенденции.
— Думай, как украсть! — крикнул я громко.
Я испугал девушку, прогуливавшуюся по дорожке. Догадавшись, что она услы— шала меня, я бросил на нее злобный взгляд, и она сочла за лучшее спрятать— ся.
Так-то было лучше. Я тоже поднялся и отправился в противоположном направле— нии высматривать возможность что-нибудь совершить. Я решил восстановить свой прежний образ жизни до того, как зай— мусь поисками Ангелины.
Возможность легко представилась, че— рез десять минут план был готов, все необходимое оборудование было у меня с собой.
То, что могло понадобиться для рабо— ты, я переложил в карманы в набедренный пояс, а сумку сдал в камеру хранения.
Все в Первом Банке Фрейбура распола— гало к грабежу. Три входа, четыре ох— ранника, толпа народа. Четыре ж и в ы х охранника! Ни один банк не станет пла— тить им зарплату, если у него есть электронная защита. Я чуть не пел от радости, стоя в очередь к одному из жи— вых клерков. Полностью автоматизирован— ные банки грабить не трудно, но требу— ется специальная техника. Вот такая смесь людей и машин была лучше всего.
— Разменяйте десятизвездную Лиги на гильдены, — сказал я.
Я положил блестящую монету на стойку перед ним.
— Да, сэр, — сказал кассир.
Он мельком взглянул на монету и отп— равил ее в счетную машину рядом с ним.
Его пальцы уже отсчитывали для меня соответствующее количество гильденов еще до того, как появились обменные цифры.
Мои деньги брякнулись в чашку передо мной, и я стал медленно считать их. Де— лалось это механически, так как в дейс— твительности мои мысли сейчас были нап— равлены на монетку, которая крутилась и вертелась в машинных внутренностях. Когда я стал уверен, что она закончила свое путешествие в подвале, я нажал кнопку на своем передатчике, располо— женном на поясе.
Для этого нельзя подобрать другого слова, кроме слова «прекрасно». Подоб— ные вещи, оставаясь в памяти, вызывают самые прекрасные воспоминания даже че— рез годы после того, как они произошли.
Потребовались долгие часы, чтобы создать эту монету, но их было не жаль. Я распилил ее пополам, вычистил изнут— ри, встроил туда радиоприемник, запал и заряд и залил свинцом до первоначально— го веса. А сейчас она взорвалась! Глу— хой удар в недрах банка сопровождался треском и грохотом. Задняя стенка, под— держивавшая свод, треснула и извергнула поток денег и дыма. А последний вздох выдохнувшей счетной машины принес мне неожиданный сюрприз. Денежные автоматы у кассиров пробудились к неистовой дея— тельности. Поток больших и малых монет обрушился на обалдевших посетителей, которые, однако, быстро оправились от удивления и начали набивать карманы. Но время их радости было коротко. Тот же самый радиосигнал взорвал дымовые и га— зовые бомбы, которые я предусмотритель— но разложил во все корзины для бумаг.
Возбужденная публика не заметила, как я бросил еще несколько газовых бомб к кассирам. Этот газ — эффективная смесь по моему рецепту рвотных и слезо— точивых компонентов. Его действие было мгновенным и мощным. В банке, конечно, не было детей. Я не мог быть жестоким к столь юным созданиям, не умеющим себя защитить. Через несколько секунд клиен— ты и хозяева стали терять способность видеть, на меня никто не обращал внима— ния.
Когда газ подобрался ко мне, я наг— нулся и надел защитные очки, а распря— мившись, обнаружил, что являюсь единс— твеннным человеком в банке, способным что-то разглядеть. Дышал я, конечно, через предусмотрительно вставленные но— совые фильтры, так что мог наслаждаться спокойным пищеварением. Мой кассир ис— чез из виду, и я совершил изящный бро— сок на животе через стойку в окошко.
Теперь надо было выбирать и собирать.
Деньги были разбросаны повсюду. Я игнорировал всякую мелочь и отыскал место, где извергался золотой водопад. Через две минуты я наполнил взятую с собой сумку и был готов удалиться. Дым вблизи дверей стал истончаться, но нес— колько гранат вернули все на место.
Все шло, как было задумано, кроме одного осла из охраны, ужасно надоедли— вого. Ему показалось что-то неладным, и он начал палить направо и налево. Еще хорошо, что он никого не убил. Я отнял у него пистолет и трахнул им его по го— лове.
Дым вблизи дверей стал очень плот— ным, это не позволяло увидеть со сторо— ны улицы, что же происходит внутри. Они, конечно, знали, что происходит что
—то плохое. Двое полицейских, выхватив пистолеты, ринулись внутрь, но тут же стали такими же беспомощными, как и ос— тальные. Я организовал помощь постра— давшим и начал тихонько подталкивать и подпихивать их к дверям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22