В противоположном конце стояли три солдата. Мы заметили друг друга одновременно. Я шмыгнул в дверь, и над головой засвистели пули, круша все вокруг. Стало ясно, что военные были и внутри. Пульт вызова лифта был с другой стороны двери, рядом была и лестница, ведущая вверх. Одним прыжком я вскочил в лифт, нажав кнопку подваль— ного этажа и успел тут же выскочить — до того, как дверь за мной захлопну— лась. По лестнице грохотали приближав— шиеся солдаты. Мне казалось, что я иду прямо на их пистолеты. Я должен был ус— петь к лестничному повороту хотя бы на долю секунды до их появления. Я влетел на первую площадку.
Удача все еще была на моей стороне.
Они не видели меня и думали, что я внизу.
Прислонившись к стене, я слышал кри— ки и свист, когда он понеслись ловить меня в подвале.
В этой толпе оказался один смышлен— ный. Когда другие понеслись по ложному следу, я услышал, как он начал медленно подниматься вверх по лестнице. У меня больше не было газовых гранат. Все, что я мог сделать, это подниматься впереди него, стараясь производить как можно меньше шума.
Он поднимался медленно и упорно, а я крался перед ним. Мы прошли таким обра— зом четыре пролета — я в носках с бо— тинками на шее, он в тяжелых сапогах, грохотавших по металлической лестнице.
Подойдя к пятому пролету, я остано— вился, не успев сделать шага. Кто-то спускался вниз, кто-то в таких же тяже— лых военных сапогах. Я нашел дверь, от— крыл ее и проскользнул внутрь. Передо мной тянулся длинный коридор с различ— ного вида конторами. Я помчался вдоль него, пытаясь хоть где-то укрыться до того, как дверь сзади распахнется, и меня перережет очередь разрывных пуль. Коридор казался бесконечным, и я вне— запно понял, то мне ни за что не успеть добежать до конца.
Я был крысой, которая ищет дырку, а дырки нет. Двери были заперты все до одной. Я проверял их одну за одной, пробегая мимо. Лестничная дверь позади меня открылась, и пистолеты нацелились. Я не смел повернуться и убедиться, но чувствовал это всеми фибрами. Неожидан— но одна из дверей поддалась, и я вва— лился внутрь, не успев понять, что слу— чилось.
Я запер ее за собой и прислонился к ней в темноте, задыхаясь, как загнанный зверь. Внезапно зажегся свет, и я уви— дел мужчину, который сидел за столом и улыбался мне.
Нет предела силе шока, который может охватить человека. Я это понял на себе.
Мне было уже все равно — выстрелит он или предложит мне сигарету. Я дошел до ручки. Он не сделал ни того, ни дру— гого, он предложил мне сигару.
— Возьмите одну из них, ди Гриз, мне кажется это ваш сорт.
Тело — раб привычки. Даже рядом со смертью оно живет своей жизнью. Мои пальцы приняли самостоятельное решение и взяли сигару, мои губы сжали ее, а легкие всосали дым. Глаза мои все это время наблюдали за человеком, который мог послать смерть.
Это нужно было видеть. Он наклонился в кресле и положил обе руки на крышку стола, а я все еще сжимал свой писто— лет, направленный на него.
— Садитесь, ди Гриз, и уберите свою пушку. Если бы я хотел вас убить, то сделал бы это гораздо раньше, чем впус— тил в эту комнату.
Его брови поползли вверх от удивле— ния, когда он увидел выражение моего лица.
— Уж не думаете ли вы, что случайно оказались именно тут?
Да, именно так до последнего момента я и думал, но сейчас, когда я понял свою роль, меня охватил стыд. Меня пе— рехитрили и победили по всем статьям, и мне не оставалось ничего, кроме как красиво сдаться. Я положил оружие на стол и уселся в предложенное кресло. Он смел пистолет в ящик и откинулся на спинку.
— Я пережил тревожную минуту, когда вы стояли там, вращая глазами, а артил— лерия крушила все вокруг.
— Кто вы?
Он улыбнулся резкости моего тона.
— Кто я — неважно. Важно, какую ор— ганизацию я представляю.
— Корпус?
— Точно. Специальный Корпус. Вы ведь не думаете, что я из местной полиции? У них был приказ застрелить вас. Только после того, как я рассказал, как вас найти, они разрешили Корпусу принять участие в деле. У меня в здании было несколько человек, которые и «подтолк— нули» вас сюда. Все остальные — мест— ные, у них пальцы чешутся нажать спус— ковой крючок.
Это было малоприятно, но это была правда. Я был у них под контролем, словно робот М-класса. Старик за стол— лом — я думаю, ему было около шестиде— сяти пяти — держал в руках все нити. Игра была проиграна.
— Ол'райт, мистер Детектив, можете торжествовать. Что дальше? Психологи— ческая переориентация, лоботомия или просто стрелковый взвод?
— Да нет, ничего из этого. Я здесь, чтобы предложить вам работать на Кор— пус.
Сказанное было настолько диким, что я чуть не выпал от хохота из кресла. Меня, ди Гриза, межпланетного вора, на работу полицейским? Это было слишком смешно. Он сидел и ждал, когда я успо— коюсь.
— Я допускаю, что предложение имеет смешной оттенок, хотя только на первый взгляд. Подумайте и скажите, кто лучше справиться с поимкой вора, чем другой вор?
В этом была доля правды, но я не со— бирался покупать свободу за службу про— вокатором.
— Интересное предложение, но я не могу выйти из общества «крыс». Вы знае— те, что у воров есть свой кодекс.
Он разозлился и вскочил. Он был зна— чительно выше, чем мне показалось сна— чала. Его указательный палец проткнул воздух в моем направлении.
— Что за глупости вы болтаете! Не стройте из себя героя телепостановки! Вы прекрасно знаете, что за всю жизнь больше не встретите другого вора! Если вы чистосердечно перейдете к нам, то, несомненно, извлечете из этого пользу. Вся сущность вашей жизни — это индиви— дуализм и наслаждение от выполнения то— го, что не могут сделать другие. Покон— чив с этим сейчас, вы опять к этому возвращаетесь. Вы не сможете больше быть межпланетным суперменом, но вы сможете заняться работой, которая пот— ребует всех ваших способностей и талан— тов. Вы когда-нибудь убивали человека?
Этот неожиданный вопрос выбил меня из колеи. Я даже замешкался с ответом.
— Нет, насколько мне известно.
— Это хорошо, что нет, иначе бы вы не спали так спокойно по ночам. Я про— верил это, прежде чем прийти сюда за вами. Вот поэтому я уверен, что вы вой— дете в Корпус и получите истинное удо— вольствие, вылавливая преступников д р у г о г о сорта, не тех, у кого в крови социальный протест, а тех, кто убивает и наслаждается этим.
Его убежденность была потрясающей, он на все имел готовый ответ. Крыть мне было нечем, и я выдал свой последний, самый сильный аргумент.
— А что, если Корпус узнает, что вы завербовали к себе на работу бывшего преступника? Нас обоих расстреляют на рассвете!
Теперь пришло его время смеяться. Я не видел в этом ничего забавного и тер— пеливо ждал, когда он закончит.
— Во-первых, мой мальчик, я и есть Корпус, то есть его руководитель, и как ты думаешь мое имя? Гарольд Питер Инс— кипп, вот как!
— Не тот ли Инскипп…
— Тот самый. Инскипп Неуловимый, че— ловек, который ограбил Фарсидион II в середине полета и сорвал множество дру— гих правительственных мероприятий. Я надеюсь, вы читали об этом в ваши юные годы? Меня завербовали так же, как я вас сейчас.
Он держал меня на крючке и знал это, а теперь решил добить до конца.
— Откуда, вы думаете, берутся ос— тальные агенты? Я, конечно, говорю не об этих лупоглазых из наших технических школ. Я говорю о настоящих агентах, о тех, кто планирует операции, делает всю предварительную работу, а затем пожина— ет лавры. Они мошенники все до одного. Все, что они умеют делать лучше всего, они делают для Корпуса. Вы удивитесь некоторым проблемам, которые возникают в великой, необъятной, шумной вселен— ной. Единственные, кого мы можем приг— ласить к себе работать, это те, кто уже действовал успешно в таком масштабе. Ну, как?
Все происходило так быстро, что у меня не было времени подумать. Навер— ное, мне надо было поспорить, но мозг уже принял решение. Я был готов согла— ситься, я не мог сказать «нет».
Я кое-что терял, но надеялся больше приобрести. Хотя у меня будет свобода при работе, но ведь я буду работать с другими людьми. Старые беззаботные бе— зответственные деньки миновали. Я снова становился членом общества.
От этой мысли у меня появились при— ятные ощущения. По крайней мере, конец одиночеству. Дружба возместит мне то, что я теряю.
Глава 4.
Никогда в жизни так не ошибался.
Люди, с которыми я встретился были тупы до изумления. Они обращались со мной, как с какой-то мелкой сошкой, и я не мог понять, как сюда угодил. Пони— мать-то я, конечно, понимал, память у меня ясная. Постепенно я закрутился в этом колесе.
Мы находились на спутнике, это было очевидно. Но я совершенно не представ— лял вблизи какой планеты или хотя бы в какой солнечной системе. Все было абсо— лютно секретно, а это место, очевидно, было сверхсекретным Главным Штабом и основной базой Школы Корпуса.
Школа мне нравилась. Это было единс— твенное, что удерживало меня от того, чтобы не спятить. Тупицы сидели и зуб— рили, а мне материал давался легко.
Только сейчас я начал понимать, нас— колько серыми были мои операции. С той техникой и теми приспособлениями, о ко— торых я узнал, я мог бы раньше быть в десять раз хитрее и сильнее. Эта мысль прочно засела в мозгу, гаденько нашеп— тывая в ухо в периоды депрессии и тос— ки.
Предметы попадались тупые и жутко скушные. Половину времени занимала ра— бота с архивами — изучение бесчисленных побед и нескольких неудач Корпуса. Меня порой одолевала смертная тоска, но я понимал, что это, очевидно, часть про— верочного периода — понаблюдать, не тя— нет ли меня к прошлому. Я умерил свой норов, подавил зевоту и собрался с мыс— лями.
Ведь я не могу здесь ничего изме— нить, поэтому надо найти что-то такое, что положило бы конец моим каторжным работам.
Это было нелегко, но я нашел это.
Через некоторое время я все разведал и выяснил. Заниматься этим пришлось, когда все спали, но в некотором роде это делало поиски даже более интересны— ми.
Когда дошло до отпирания замков и взламывания сейфов, я должен был приз— нать, что это не дело. Дверь в личные
аппартаменты Инскиппа запиралась ре— вольверным барабаном старого типа, отк— рыть который ничего не стоило. Мне нуж— но было войти в дверь без грохота, спокойно, но так, чтобы Инскипп услышал меня. Зажегся свет. Он сидел на крова— ти, направив на меня 0,75 калибр.
— Вы, должно быть, сошли с ума, ди Гриз, — проворчал он. — Пролезть в мою комнату ночью! Я мог застрелить вас!
— Нет, не могли, — ответил я.
Он спрятал оружие обратно под подуш— ку.
— Человек, столь любознательный, как вы, сперва разговаривает, а потом стре— ляет. А ведь все эти ночные страсти бы— ли бы ни к чему, если бы ваш экран был включен, и я мог бы вас вызвать.
Инскипп зевнул и налил себе стакан воды из автомата над кроватью.
— Из того, что я глава Специального Корпуса, — пробулькал он, — не следует, что я должен работать за весь корпус.
Он опустошил стакан.
— Мне надо иногда спать. Мой экран включен только для сверхсрочных вызо— вов, а не для каждого агента, нуждающе— гося в утешении.
— Не значит ли это, что я попал в категорию требующих утешения? — спросил я как можно слаще.
— Поместите себя в любую категорию, черт вас возьми, — прорычал он.
Он упал снова в постель.
— А также переместите себя в коридор и приходите ко мне завтра в рабочее время.
Мне было жаль его. Он так хотел спать и собирался уснуть как можно ско— рее.
— Знаете ли вы, что это? — спросил я.
Я подсунул большой блестящий снимок под его длинный перебитый нос. Один глаз медленнно открылся.
— Большой военный корабль, по виду похож на Имперский. А теперь, в конце концов, убирайтесь! — простонал он.
— Отличная догадка для такого позд— него времени, — сказал я вежливо. — Это последний Имперский Линкор Высшего Класса, несомненно, одна из наиболее мощных машин разрушения среди когда-ли— бо созданных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Удача все еще была на моей стороне.
Они не видели меня и думали, что я внизу.
Прислонившись к стене, я слышал кри— ки и свист, когда он понеслись ловить меня в подвале.
В этой толпе оказался один смышлен— ный. Когда другие понеслись по ложному следу, я услышал, как он начал медленно подниматься вверх по лестнице. У меня больше не было газовых гранат. Все, что я мог сделать, это подниматься впереди него, стараясь производить как можно меньше шума.
Он поднимался медленно и упорно, а я крался перед ним. Мы прошли таким обра— зом четыре пролета — я в носках с бо— тинками на шее, он в тяжелых сапогах, грохотавших по металлической лестнице.
Подойдя к пятому пролету, я остано— вился, не успев сделать шага. Кто-то спускался вниз, кто-то в таких же тяже— лых военных сапогах. Я нашел дверь, от— крыл ее и проскользнул внутрь. Передо мной тянулся длинный коридор с различ— ного вида конторами. Я помчался вдоль него, пытаясь хоть где-то укрыться до того, как дверь сзади распахнется, и меня перережет очередь разрывных пуль. Коридор казался бесконечным, и я вне— запно понял, то мне ни за что не успеть добежать до конца.
Я был крысой, которая ищет дырку, а дырки нет. Двери были заперты все до одной. Я проверял их одну за одной, пробегая мимо. Лестничная дверь позади меня открылась, и пистолеты нацелились. Я не смел повернуться и убедиться, но чувствовал это всеми фибрами. Неожидан— но одна из дверей поддалась, и я вва— лился внутрь, не успев понять, что слу— чилось.
Я запер ее за собой и прислонился к ней в темноте, задыхаясь, как загнанный зверь. Внезапно зажегся свет, и я уви— дел мужчину, который сидел за столом и улыбался мне.
Нет предела силе шока, который может охватить человека. Я это понял на себе.
Мне было уже все равно — выстрелит он или предложит мне сигарету. Я дошел до ручки. Он не сделал ни того, ни дру— гого, он предложил мне сигару.
— Возьмите одну из них, ди Гриз, мне кажется это ваш сорт.
Тело — раб привычки. Даже рядом со смертью оно живет своей жизнью. Мои пальцы приняли самостоятельное решение и взяли сигару, мои губы сжали ее, а легкие всосали дым. Глаза мои все это время наблюдали за человеком, который мог послать смерть.
Это нужно было видеть. Он наклонился в кресле и положил обе руки на крышку стола, а я все еще сжимал свой писто— лет, направленный на него.
— Садитесь, ди Гриз, и уберите свою пушку. Если бы я хотел вас убить, то сделал бы это гораздо раньше, чем впус— тил в эту комнату.
Его брови поползли вверх от удивле— ния, когда он увидел выражение моего лица.
— Уж не думаете ли вы, что случайно оказались именно тут?
Да, именно так до последнего момента я и думал, но сейчас, когда я понял свою роль, меня охватил стыд. Меня пе— рехитрили и победили по всем статьям, и мне не оставалось ничего, кроме как красиво сдаться. Я положил оружие на стол и уселся в предложенное кресло. Он смел пистолет в ящик и откинулся на спинку.
— Я пережил тревожную минуту, когда вы стояли там, вращая глазами, а артил— лерия крушила все вокруг.
— Кто вы?
Он улыбнулся резкости моего тона.
— Кто я — неважно. Важно, какую ор— ганизацию я представляю.
— Корпус?
— Точно. Специальный Корпус. Вы ведь не думаете, что я из местной полиции? У них был приказ застрелить вас. Только после того, как я рассказал, как вас найти, они разрешили Корпусу принять участие в деле. У меня в здании было несколько человек, которые и «подтолк— нули» вас сюда. Все остальные — мест— ные, у них пальцы чешутся нажать спус— ковой крючок.
Это было малоприятно, но это была правда. Я был у них под контролем, словно робот М-класса. Старик за стол— лом — я думаю, ему было около шестиде— сяти пяти — держал в руках все нити. Игра была проиграна.
— Ол'райт, мистер Детектив, можете торжествовать. Что дальше? Психологи— ческая переориентация, лоботомия или просто стрелковый взвод?
— Да нет, ничего из этого. Я здесь, чтобы предложить вам работать на Кор— пус.
Сказанное было настолько диким, что я чуть не выпал от хохота из кресла. Меня, ди Гриза, межпланетного вора, на работу полицейским? Это было слишком смешно. Он сидел и ждал, когда я успо— коюсь.
— Я допускаю, что предложение имеет смешной оттенок, хотя только на первый взгляд. Подумайте и скажите, кто лучше справиться с поимкой вора, чем другой вор?
В этом была доля правды, но я не со— бирался покупать свободу за службу про— вокатором.
— Интересное предложение, но я не могу выйти из общества «крыс». Вы знае— те, что у воров есть свой кодекс.
Он разозлился и вскочил. Он был зна— чительно выше, чем мне показалось сна— чала. Его указательный палец проткнул воздух в моем направлении.
— Что за глупости вы болтаете! Не стройте из себя героя телепостановки! Вы прекрасно знаете, что за всю жизнь больше не встретите другого вора! Если вы чистосердечно перейдете к нам, то, несомненно, извлечете из этого пользу. Вся сущность вашей жизни — это индиви— дуализм и наслаждение от выполнения то— го, что не могут сделать другие. Покон— чив с этим сейчас, вы опять к этому возвращаетесь. Вы не сможете больше быть межпланетным суперменом, но вы сможете заняться работой, которая пот— ребует всех ваших способностей и талан— тов. Вы когда-нибудь убивали человека?
Этот неожиданный вопрос выбил меня из колеи. Я даже замешкался с ответом.
— Нет, насколько мне известно.
— Это хорошо, что нет, иначе бы вы не спали так спокойно по ночам. Я про— верил это, прежде чем прийти сюда за вами. Вот поэтому я уверен, что вы вой— дете в Корпус и получите истинное удо— вольствие, вылавливая преступников д р у г о г о сорта, не тех, у кого в крови социальный протест, а тех, кто убивает и наслаждается этим.
Его убежденность была потрясающей, он на все имел готовый ответ. Крыть мне было нечем, и я выдал свой последний, самый сильный аргумент.
— А что, если Корпус узнает, что вы завербовали к себе на работу бывшего преступника? Нас обоих расстреляют на рассвете!
Теперь пришло его время смеяться. Я не видел в этом ничего забавного и тер— пеливо ждал, когда он закончит.
— Во-первых, мой мальчик, я и есть Корпус, то есть его руководитель, и как ты думаешь мое имя? Гарольд Питер Инс— кипп, вот как!
— Не тот ли Инскипп…
— Тот самый. Инскипп Неуловимый, че— ловек, который ограбил Фарсидион II в середине полета и сорвал множество дру— гих правительственных мероприятий. Я надеюсь, вы читали об этом в ваши юные годы? Меня завербовали так же, как я вас сейчас.
Он держал меня на крючке и знал это, а теперь решил добить до конца.
— Откуда, вы думаете, берутся ос— тальные агенты? Я, конечно, говорю не об этих лупоглазых из наших технических школ. Я говорю о настоящих агентах, о тех, кто планирует операции, делает всю предварительную работу, а затем пожина— ет лавры. Они мошенники все до одного. Все, что они умеют делать лучше всего, они делают для Корпуса. Вы удивитесь некоторым проблемам, которые возникают в великой, необъятной, шумной вселен— ной. Единственные, кого мы можем приг— ласить к себе работать, это те, кто уже действовал успешно в таком масштабе. Ну, как?
Все происходило так быстро, что у меня не было времени подумать. Навер— ное, мне надо было поспорить, но мозг уже принял решение. Я был готов согла— ситься, я не мог сказать «нет».
Я кое-что терял, но надеялся больше приобрести. Хотя у меня будет свобода при работе, но ведь я буду работать с другими людьми. Старые беззаботные бе— зответственные деньки миновали. Я снова становился членом общества.
От этой мысли у меня появились при— ятные ощущения. По крайней мере, конец одиночеству. Дружба возместит мне то, что я теряю.
Глава 4.
Никогда в жизни так не ошибался.
Люди, с которыми я встретился были тупы до изумления. Они обращались со мной, как с какой-то мелкой сошкой, и я не мог понять, как сюда угодил. Пони— мать-то я, конечно, понимал, память у меня ясная. Постепенно я закрутился в этом колесе.
Мы находились на спутнике, это было очевидно. Но я совершенно не представ— лял вблизи какой планеты или хотя бы в какой солнечной системе. Все было абсо— лютно секретно, а это место, очевидно, было сверхсекретным Главным Штабом и основной базой Школы Корпуса.
Школа мне нравилась. Это было единс— твенное, что удерживало меня от того, чтобы не спятить. Тупицы сидели и зуб— рили, а мне материал давался легко.
Только сейчас я начал понимать, нас— колько серыми были мои операции. С той техникой и теми приспособлениями, о ко— торых я узнал, я мог бы раньше быть в десять раз хитрее и сильнее. Эта мысль прочно засела в мозгу, гаденько нашеп— тывая в ухо в периоды депрессии и тос— ки.
Предметы попадались тупые и жутко скушные. Половину времени занимала ра— бота с архивами — изучение бесчисленных побед и нескольких неудач Корпуса. Меня порой одолевала смертная тоска, но я понимал, что это, очевидно, часть про— верочного периода — понаблюдать, не тя— нет ли меня к прошлому. Я умерил свой норов, подавил зевоту и собрался с мыс— лями.
Ведь я не могу здесь ничего изме— нить, поэтому надо найти что-то такое, что положило бы конец моим каторжным работам.
Это было нелегко, но я нашел это.
Через некоторое время я все разведал и выяснил. Заниматься этим пришлось, когда все спали, но в некотором роде это делало поиски даже более интересны— ми.
Когда дошло до отпирания замков и взламывания сейфов, я должен был приз— нать, что это не дело. Дверь в личные
аппартаменты Инскиппа запиралась ре— вольверным барабаном старого типа, отк— рыть который ничего не стоило. Мне нуж— но было войти в дверь без грохота, спокойно, но так, чтобы Инскипп услышал меня. Зажегся свет. Он сидел на крова— ти, направив на меня 0,75 калибр.
— Вы, должно быть, сошли с ума, ди Гриз, — проворчал он. — Пролезть в мою комнату ночью! Я мог застрелить вас!
— Нет, не могли, — ответил я.
Он спрятал оружие обратно под подуш— ку.
— Человек, столь любознательный, как вы, сперва разговаривает, а потом стре— ляет. А ведь все эти ночные страсти бы— ли бы ни к чему, если бы ваш экран был включен, и я мог бы вас вызвать.
Инскипп зевнул и налил себе стакан воды из автомата над кроватью.
— Из того, что я глава Специального Корпуса, — пробулькал он, — не следует, что я должен работать за весь корпус.
Он опустошил стакан.
— Мне надо иногда спать. Мой экран включен только для сверхсрочных вызо— вов, а не для каждого агента, нуждающе— гося в утешении.
— Не значит ли это, что я попал в категорию требующих утешения? — спросил я как можно слаще.
— Поместите себя в любую категорию, черт вас возьми, — прорычал он.
Он упал снова в постель.
— А также переместите себя в коридор и приходите ко мне завтра в рабочее время.
Мне было жаль его. Он так хотел спать и собирался уснуть как можно ско— рее.
— Знаете ли вы, что это? — спросил я.
Я подсунул большой блестящий снимок под его длинный перебитый нос. Один глаз медленнно открылся.
— Большой военный корабль, по виду похож на Имперский. А теперь, в конце концов, убирайтесь! — простонал он.
— Отличная догадка для такого позд— него времени, — сказал я вежливо. — Это последний Имперский Линкор Высшего Класса, несомненно, одна из наиболее мощных машин разрушения среди когда-ли— бо созданных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22