— Надеюсь, за ними будут присматривать, — заметил Джек.
— В каждом баре будут люди ФБР. Они вместе с ними будут пить пиво и распевать «Люди за колючей проволокой». И при этом не дремать. Бюро знает своё дело. Оно почти уже перекрыло источники снабжения оружием.
— Чудесно. Значит теперь плохие парни пользуются «Калашниковыми» и так далее, сделанными в Сингапуре.
— Это не наша ответственность, — сказал Кэнтор.
— Ну, ладно. Значит, тут все, до чего я сумел докопаться, Марти, — Джек положил свой отчёт на колени Кэнтора.
— Я прочту и верну вам. Теперь снова преподавать историю?
— Ага, — Райан поднялся и снял своё пальто со спинки стула. — А что если что-нибудь об этих парнях всплывёт где-то в другом месте?
— Джек, вы можете работать только в этой части здания…
— Я это знаю. Я имею в виду другое: как вы сопоставляете материалы из других отделов?
— Для этого у нас есть специальная группа и ещё — компьютеры, — ответил Кэнтор, в то же время подумав про себе: «Не сказал бы, что это всегда продуктивно…».
— Если обнаружится что-то новое…
— Взято на заметку, — сказал Кэнтор. — Как здесь, так и в ФБР. Если мы что-нибудь получим об этих парнях, вы будете знать об этом в тот же день.
— Идёт, — сказал Райан. — Спасибо. И, пожалуйста, поблагодарите адмирала от моего имени. Вы не обязаны были делать это для меня. Я ваш должник.
— Мы будем держать вас в курсе дела, — пообещал Кэнтор.
Райан кивнул и, проверив, правильно ли висит пропуск на груди, вышел в коридор. Они будут поддерживать с ним контакт, о'кей. И снова сделают предложение, и он снова откажется от него. Не без больших колебаний, конечно.
Он изо всех сил старался быть скромным и вежливым с Кэнтором. На самом деле, он был довольно высокого мнения о своём отчёте — особенно в смысле организации материала, которым они тут располагали. Так что, на самом деле, он им ничего не должен.
* * *
Жизнь Каролины Мюллер Райан была очень жёстко расписана. И это ей нравилось. В больнице она всегда работала с одной и той же группой врачей, медсестёр и технического персонала. Они знали её стиль работы, где и как должны лежать её инструменты. У большинства хирургов свои привычки, а офтальмологи к тому же славятся особой требовательностью. Работавшие с ней мирились с её требовательностью не только потому, что она была лучшим в своей возрастной группе специалистом, но и потому, что испытывали к ней симпатию. Она редко срывалась и умела находить общий язык с медсёстрами, что удавалось далеко не всем докторам. В связи с беременностью у неё возникли некоторые сложности. В частности, ей приходилось избегать долгого пребывания в операционной, если там шли в ход определённые химикалии. Живот мешал ей работать у стола.
Любовь к порядку распространялась также и на домашнюю жизнь. Кэти водила свой «порш» с точностью механизма, словно была образцовым водителем из учебника. Для неё повторять одни и те же движения было не скукой, а процессом совершенствования. Так же она и на рояле играла. Сисси Джексон, пианистка по профессии, как-то заметила, что игра Кэти слишком безупречна, и в ней мало души. Кэти восприняла это как комплимент. У хирурга не должно быть собственного почерка в работе — он должен её каждый раз делать правильно и точно.
Именно поэтому теперешняя ситуация её раздражала. На самом деле необходимость каждый раз ездить на работу другой дорогой была мелочью, но эта мелочь раздражала, поскольку она внушила себе, что должна укладываться в обычное время. Обычно дорога занимала у неё не больше пятидесяти семи минут и не меньше сорока пяти (за исключением уикендов, когда движение спадало). Салли она всегда забирала из садика без четверти пять. Новые маршруты угрожали привычному расписанию, но не так уж и много было дорожных проблем, которые были бы не под силу «поршу».
Сегодня Кэти ехала по третьей дороге, а потом свернула на просёлочную, которая вывела её на скоростную дорогу Ричи, в шести милях от детсада «Гигантские шаги». Кэти проскочила светофор как раз вовремя, повернула на второй скорости и тут же газанула, чтобы перейти на третью, а потом и на четвёртую. Шестицилиндровый мотор по кошачьи мягко урчал. Кэти любила свой «порш». До замужества она ни на чём другом не ездила — это теперь ей приходилось пользоваться фургоном, когда она ехала за покупками или они выбирались куда-нибудь всей семьёй. Теперь она с некоторым беспокойством задумывалась, что будет, когда родится второй ребёнок. Главное, удастся ли ей уговорить Джека взять няньку. В этом отношении Джек был немножко чересчур пуританином — ему не нравилась мысль о прислуге, даже на полдня. Это тем более идиотство, что сам-то Джек изрядный разгильдяй, даже повесить на место пальто не может. Теперь, когда у них есть горничная, положение чуть-чуть изменилось к лучшему — Джек перед её приходом более или менее приводит дом в порядок, чтобы она не считала, что это семья нерях. «Да, — подумала Кэти, — мы всё-таки заполучим няню. В конце концов, Джек ведь теперь рыцарь», — улыбнулась она. Так что подтолкнуть Джека в правильном направлении не составит особого труда. Она перешла в левый ряд и обогнала грузовик.
К детсаду Кэти подкатила всего на две минуты позже обычного.
— Мама! — бросилась к ней Салли.
Кэти наклонилась, чтобы взять её на руки. С каждым днём становилось все труднее нагибаться, а уж поднимать Салли и того тяжелей. Она надеялась, что Салли не будет ревновать их с Джеком к новому малышу. У некоторых детей это бывает, но она уже рассказала Салли о том, что предстоит, и той вроде бы понравилось, что у неё будет маленький брат или сестричка.
— Ну, чем же сегодня занималась моя большая девочка? — спросила Кэти.
Салли любила, когда её называли «большой девочкой», и это обнадёживало Кэти, что возможные осложнения в связи появлением малыша будут сведены к минимуму.
Салли выскользнула из её объятий, и они вместе отправились забрать пальто Салли и коробку для завтрака. Кэти проверила, застегнула ли Салли пальто до самого верха, и они двинулись к машине. Кэти открыла её, усадила Салли, пристегнула её предохранительным поясом и направилась к своей дверце.
На той стороне скоростной дороги был небольшой супермаркет, магазин под названием «7-11», химчистка, магазин видеофильмов и лавка хозяйственных принадлежностей. У магазина «7-11» опять стоял синий фургон. Она уже дважды видела его на прошлой неделе. Кэти пожала плечами, отбросив в сторону дурацкую мысль. «7-11» — магазин быстрого обслуживания, так что многие заскакивают туда по пути домой.
— Привет, леди Райан, — сказал сидевший в фургоне Миллер. В задних дверях были два окошка — как в том полицейском фургоне, улыбнулся Миллер. Сквозь них нельзя было разглядеть, что внутри фургона. Алекс был в магазине — закупал, как было заведено в последние две недели, батарею кока-колы.
Миллер засёк время: она приехала в 4.46, уезжает в 4.52. Рядом с ним человек с фотоаппаратом фиксировал все на плёнку. Миллер приник к биноклю. За зелёным «поршем» легко будет следить, к тому же у него и номер персонализирован — КР-СРГН. Алекс объяснил, что любой человек может заказать номер со своими инициалами, и у Миллера мелькнул вопрос: кто будет пользоваться этим сочетанием букв в следующем году? Наверняка ведь есть тут люди с такими же инициалами.
Алекс вышел из магазина, сел за руль и завёл машину. Фургон выехал со стоянки, как раз когда «порш» отъезжал от детсада. Сперва Алекс свернул на север по скоростной дороге Ричи, потом развернулся на ближайшем повороте и устремился на юг вдогонку за «поршем». Миллер сидел рядом с ним, справа.
— Она идёт по этому шоссе до пятидесятой дороги, а потом переходит на двойку. Так вот, прежде чем она перейдёт на двойку, мы и должны врезать ей. Потом мы проскочим дальше, свернём и сменим машину — я покажу тебе где.
— Жалко, — сказал Алекс. — Жалко фургон — я уже полюбил его.
— За те деньги, что мы платим, ты можешь купить другой.
Улыбка разрезала чёрное лицо надвое.
— Надеюсь. И выберу, чтобы интерьер был получше. — Он свернул вправо и вывернул на пятидесятую дорогу. Движение там было довольно интенсивным. Алекс объяснил, что в это время тут всегда так.
— Никаких проблем — сработаем чисто, — заверил он Миллера.
— Отлично, — похвалил его Миллер. — Подготовка на уровне, Алекс. «Несмотря на то, что рот у тебя до ушей», — подумал он.
* * *
Когда Салли была с ней, Кэти вела машину аккуратней. Салли все тянула шею, высматривая что-то в окно, левая рука её, как обычно, теребила пряжку ремня. На душе у Кэти наконец-то стало спокойно. После напряжённого рабочего дня она всегда отходила примерно в это время. Сегодня, правда, день был не из самых тяжёлых — всего две операции. И завтра так же. Она любила своё дело. Ко многим людям вернулось зрение благодаря её искусству, и это приносило такое чувство удовлетворения, которое трудно было передать даже Джеку. Конечно, за удовлетворение приходилось платить — работа была порой очень тяжёлой. Перед операцией она отказывала себе даже в кофе, чтобы никакого дрожания рук… В медицине были и потрудней профессии, но таких было мало. Вот поэтому-то она в основном и любила «порш». Он помогал ей расслабиться и успокоиться, словно вбирая в себя все её дневное раздражение. Домой Кэти почти всегда приезжала в отличном настроении. А сегодня и вообще хороший день, благо была очередь Джека готовить ужин. Будь машина живой, она бы заметила, что нога хозяйки уже не так жёстко жала на педаль скорости, когда они выбрались на вторую дорогу. Машина была теперь обласкана, как верная скаковая лошадь, чётко взявшая все барьеры.
* * *
— О'кей? — спросил Алекс, проскочив мимо поворота на вторую дорогу.
Другой парень, сидевший сзади, протянул Миллеру блокнот, где было зафиксировано время, когда и куда приезжала Кэти, во сколько уезжала и в какой момент миновала тот или иной пункт. Син отметил, что леди Райан точно придерживалась своего графика.
— Прекрасно, — сказал он.
— Я не могу точно-сказать, где нам надлежит врезать по ней — движение на дороге невозможно предугадать. Я бы сказал, что нам надо постараться сделать это на восточной стороне моста.
— Идёт.
* * *
Кэти приехала домой на пятнадцать минут позже обычного. Она расстегнула молнию на пальто Салли и её «большая девочка» начала выкручиваться из рукавов искусство, которому она ещё только училась. Повесив её пальто на вешалку и раздевшись сама, Кэти проследовала в кухню. Там такой шум стоял, что можно было безошибочно сказать, что Джек возится с ужином и в то же время смотрит телевизор.
— Привет, детка, — сказал Райан и поцеловал Кэти. — Как дела?
— Две пересадки роговицы. Берни помогал. Тебе от него привет, кстати, сказала Кэти, оглядывая кухню. Она частенько задавалась вопросом, стоит ли принуждать Джека возиться с обедом-ужином, если в результате такой хаос и бардак. Не то чтобы он плохо готовил, но он был так неаккуратен! Кухонная утварь у него всегда в полном беспорядке. А Кэти любила, чтобы на кухне была чистота и порядок, как в операционной. Джек же разбрасывал все как попало, а потом ничего не мог найти.
— Хорошие новости, — сказал Джек.
— Ого?
— Сегодня я разделался с ЦРУ.
— И чему же ты так радуешься?
— Я не обнаружил ничего подозрительного. Так что волноваться нам не из-за чего. Они никогда не действовали тут, — принялся он объяснять Кэти. — Нам не известно, чтобы у них тут были какие-то контакты. А главное — мы для них никакой реальной ценности не представляем.
— Почему?
— Мы не политики. Они охотятся за военными, политиками, судьями, мэрами и тому подобное.
— Не говоря уже о принцах, — заметила Кэти.
— Но мы ведь и не принцы тоже.
— Так что ты хочешь сказать?
— Народ они ужасный. Этот Миллер… О'кей, мы об этом уже говорили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89