— Поблагодарите ваших людей за службу, полковник, — сказал Кэнтор.
Извинившись, он поспешным шагом направился в примыкавший к его кабинету туалет.
Снова разыгралась его язва. Сперва его вырвало, а потом он и вовсе потерял сознание — упал, ударившись головой о дверь.
Услышав звук удара, Джек пошёл посмотреть, в чём там дело. Дверь не сразу подалась, пришлось приналечь плечом. Увидев на полу Марти, Джек сперва хотел было крикнуть Жан-Клоду, чтобы тот позвал врача, но он понятия не имел, есть ли тут медслужба. С помощью Джека Марти кое-как поднялся на ноги и доковылял до своего кресла.
— Что случилось? — удивился Жан-Клод.
— Вырвало кровью… Как это у них зовётся, — сказал Райан и набрал номер адмирала.
— Марти плохо. Нужен врач.
— Я вызову. Буду у вас через несколько минут, — ответил адмирал.
Джек принёс из уборной стакан воды и туалетную бумагу. Обтерев Марти рот, он поднёс к его губам стакан.
— Прополощите рот.
— Я уже пришёл в себя, спасибо, — запротестовал тот.
— Я вижу, как вы пришли! — разозлился Джек. — Все оттого, что вы работали сверхурочно, норовя закончить дела в лучшем виде перед тем, как уволиться…
— Я должен был…
— Единственное, что вы должны, Марти, это выбраться отсюда, прежде чем эта штука дожуёт вас до конца.
Марти снова потянуло на рвоту.
«Марти не шутил, — подумал Джек. — Здесь тоже идёт война, здесь тоже не обходится без потерь. Ты, Марти, переживал за эту операцию не меньше, чем я».
— Что за черт! — появился Грир. На лице его даже были признаки некоторой растерянности.
— У него открылась язва, — объяснил Джек. — Рвота с кровью.
— О Господи, Марти! — воскликнул адмирал.
Наконец пришёл фельдшер. Наскоро осмотрев Марти, он с помощью одного из охранников усадил его в кресло на колёсах и укатил в медчасть.
— Как часто умирают от язвы желудка? — спросил Джек жену. Дело было уже к полуночи, когда он наконец добрался до дому.
— А сколько ему лет? — спросила она. Джек сказал. Кэти подумала секунду. Может, конечно, случиться, но вряд ли. Кто-то на службе?
— Мой начальник в Лэнгли. Он давно уже сидит на «тагамете», а сегодня его вырвало кровью.
— Может, он пытался обойтись без лекарств. Это бывает. Ты прописываешь человеку лекарство, а он, как только ему становится получше, перестаёт его принимать. Даже и с умными людьми такое бывает, — заметила Кэти. — Скажи, там такое напряжение?
— Для него, думаю, да.
— Прелестно. — Обычно после такого рода ремарки Кэти поворачивалась к нему спиной, но сейчас это было ей слишком трудно. — Он, вероятно, выздоровеет, — сказала она. — Чтобы в наши дни так серьёзно страдать от язвы, надо очень и очень стараться. Ты уверен, что хочешь работать там?
— Нет. Они-то меня хотят заполучить туда, но я не намерен ничего решать до тех пор, пока ты малость не похудеешь.
— Ты лучше будь где-нибудь поблизости, когда я лягу в больницу.
— В нужный момент я там буду, около тебя.
* * *
— Чуть не накрыли их, — сказал Мюррей.
— Та же команда, что ударила по «Action-Directe», не так ли? Да, я слышал, что они это здорово провернули. А что случилось в этот раз? — спросил Оуинс.
— Их засекли в милях семидесяти от цели. Пришлось им возвращаться. Но, судя по снимкам, похоже, что к тому моменту наши друзья уже убрались из лагеря.
— Чудесно. Я вижу, удача прямо-таки преследует нас по пятам. И куда же они, по-вашему, ушли?
— Приходится лишь гадать, — проворчал в ответ Мюррей.
— Увы, это так, — Оуинс подошёл к окну. До восхода солнца было уже недалеко. — Кстати, мы, завершив проверку, выложили начальнику группы охраны дипломатов все бумаги в его досье.
— Ну и как он к этому отнёсся?
— Он тут же подал в отставку, но мы с комиссаром уговорили его отказаться от этой затеи. У нас у всех свои причуды, — добродушно заключил Оуинс. — А в своём деле он дока. Вам приятно будет узнать, что он предложил точно то же, что и вы. Он сказал, что надо сделать так, чтобы Его высочество, упав с лошади, сломал ногу. Только не надо, пожалуйста, цитировать меня!
— Да, трусов охранять куда как легче. А вот храбрые, те осложняют нашу жизнь. Знаете что? Он будет хорошим королём. Если он, — добавил Мюррей, проживёт долго. — Невозможно не восхищаться этим парнем. А его жена — настоящий динамит. Что же касается мер безопасности в Штатах, то они будут на уровне. Мы будем охранять их, как нашего президента.
«И он думает, что это способно меня утешить? — удивился про себя Оуинс. Разве он не помнит об убийстве Джона Кеннеди или о том, что жизнь нескольких их президентов висела на волоске из-за всяких сумасшедших». Не исключено, конечно, что АОО вернулась в своё логово, но инстинкт подсказывала ему иное. Он с уважением относился к работе американской службы безопасности. И всё же охрана жизни Их высочеств — дело Скотленд-Ярда, и ему было не по душе. что теперь это дело в значительной мере возложено на американцев. Когда во время последнего визита американского президента в Великобританию американская служба безопасности сделала всё возможное, чтобы оттеснить местные силы, он как профессионал почувствовал себя оскорблённым. Теперь он отчасти стал понимать их.
* * *
— Сколько в месяц? — спросил Доббенс.
— Четыреста пятьдесят. Меблированный, — ответил агент по продаже недвижимости.
Мебель была дешёвая, но это не имело значения.
— Когда мой кузен может перебраться сюда?
— Разве это не для вас?
— Нет, это для моего кузена, — объяснил Алекс. — Он тут новичок. Квартплату я беру на себя, конечно. Залог за три месяца вперёд, вы говорите?
— Да.
— Наличными пойдёт? — спросил Доббенс.
— Конечно. Сейчас поедем в офис и оформим все бумаги.
— Вообще-то я опаздываю. Разве у вас нет при себе контракта?
— Ладно, давайте прямо тут все оформим, — кивнул агент и направился к своей машине. Через минуту он вернулся с планшетом и контрактом на аренду дома.
Агент не знал, что обрёк себя на смерть. Никто из его офиса, кроме него самого, не видел этого клиента.
— Письма мне приходят на почтовый ящик, я их забираю по дороге на работу, — сказал Алекс, чтобы избежать вопроса об адресе.
— Что за работа у вас, вы говорите?
— Я работаю в лаборатории прикладной физики. Инженером-электриком. Боюсь, что подробней не могу ничего сказать. Мы, видите ли, работаем также и для правительства.
Алекс испытывал некое смутное чувство жалости к этому человеку. Он был вполне услужлив и не крутил мозги, как это часто бывает с агентами по недвижимости. Жалко, конечно. Но такова уж жизнь.
— Вы всегда платите наличными?
— А как иначе уверовать самому, что у тебя водятся кое-какие деньжишки? — рассмеялся Алекс.
— Подпишите здесь, пожалуйста.
Алекс достал свою ручку и расписался левой рукой.
— Вот, — сказал он, достав из кармана портмоне, — тысяча триста пятьдесят.
— Держите ключи от дома и квитанцию.
— Спасибо, сэр, — пожал ему Алекс руку. — Он, вероятно, въедет на следующей неделе или, самое позднее, — через неделю.
Попрощавшись, они разошлись — каждый к своей машине. Алекс записал номер машины агента, чтобы его люди не перепутали и не убили кого-то другого. Он был рад, что это хотя бы не женщина. Он знал, что рано или поздно ему надо будет перешагнуть через этот предрассудок, но… хорошо, что не сейчас. Несколько кварталов он следовал за машиной агента, потом развернулся и направился к дому, который только что снял.
Этот дом вполне подходил для дела. Три спальни, просторная кухня и не менее просторная гостиная. Самое главное, что тут был гараж и около акра земли, огороженной от прочего мира живой изгородью. Как это частенько бывает в пригородных рабочих районах, дома тут отстояли друг от друга метров на пятнадцать, что давало дополнительный плюс. Дом собирались использовать как убежище.
Покончив с этим делом, Алекс отправился в вашингтонский аэропорт и взял билет до Майами. Там, прождав три часа, пересел на самолёт до Мехико, где в одном из отелей, его ждал Миллер.
— Привет, Син.
— Привет, Алекс. Выпьешь?
— А что у тебя есть?
— Я прихватил с собой бутылку приличного виски. Или ты предпочитаешь что-нибудь местное? Может, пиво?
Алекс открыл банку пива и приложился к ней, не озаботясь поисками стакана.
Вроде полегчало. Всё время вести игру — от этого устаёшь. А тут можно было расслабиться.
— С убежищем все в норме. Я организовал его сегодня утром. А где твои люди?
— Они уже в пути. Прибудут, как запланировано.
Алекс кивнул одобрительно и открыл ещё одну банку.
— Ну, что же, давай потолкуем насчёт операции.
— Алекс, ты истинный её вдохновитель, — сказал Миллер. Но Алекс даже не улыбнулся в ответ — он не любил, когда его гладили по головке. Миллер открыл портфель и, достав оттуда карты и схемы, разложил их на кофейном столике и принялся объяснять Алексу что и как.
— Неплохо, — выслушав его, одобрил Алекс. — Но кое-что надо бы изменить.
— Что именно? — спросил Миллер, чувствуя, как его захлёстывает волна неприязни от этого тона.
— Смотри, парень, вот тут, — ткнул Алекс пальцем в карту, — будет по меньшей мере пятнадцать человек из службы безопасности. И ты намерен справиться с ними раз-два? Это тебе не уличные полицейские. Они люди обученные и хорошо вооружённые. И при этом не такие уж дураки. Если ты хочешь, чтобы все это сработало, надо чтобы первый удар был помощней.
— Но они же будут не в том месте, — как можно бесстрастней возразил Миллер.
— А ты хочешь, чтобы они через какое-то время включились в дело? Нет, так не годится! Надо думать о том, как их вырубить из игры в первые же десять секунд. Эй, смотри на них, как на солдат! Это тебе не гоп-стоп. Мы тут имеем дело с боевой ситуацией.
— Но если меры безопасности будут такими жёсткими, как ты говоришь…
— Я могу с этим справиться. Я могу расставить твоих стрелков в нужных местах.
— И как ты, черт побери, намерен устроить это? — взорвался Миллер. Этот Алекс раздражал его до невозможности.
— Легче лёгкого, парень, — улыбнулся Доббенс, наслаждаясь возможностью продемонстрировать этому позёру высший класс. — Все, что вам надо будет сделать, это…
— И ты в самом деле думаешь, что мы можем так вот запросто пройти мимо них? — спросил Миллер, выслушав Алекса.
— Запросто. Не забывай, что я сам выписываю себе рабочие разнарядки.
Миллер с трудом подавил раздражение, сказав себе, что ради пользы дела надо объективно отнестись к идее Алекса. А она, как ни неприятно ему было признать это, имела смысл. Этот чернокожий дилетант учил его, профессионала, и тот факт, что идея его была толковой, вызывал ещё большее чувство неприязни.
— Эй, парень, это ведь не только лучше, но и легче осуществить, — сказал Алекс, стараясь звучать подобродушней. Белым при всей их заносчивости надо тоже порой отдавать должное. Этот парень привык все делать по-своему. Толковый парень, сообразительный, признался самому себе Доббенс, но ему не хватает гибкости. Если уж уцепится за какую-нибудь идею, в сторону его не свернёшь.Хорошего инженера из него бы не вышло. — Помнишь последнее дело, что мы провернули для вас? Поверь мне. Я ведь оказался прав тогда, не так ли?
При всех своих прочих достоинствах, Алекс, что касается умения обращаться с людьми, особым искусством не отличался. При этих словах Миллер опять едва не взорвался. Ему стоило огромного усилия воли сохранить хотя бы видимость спокойствия. «Теперь я понимаю, — подумал он, — почему янки так сильно любят этих нигеров».
— Дай мне обдумать это, — сказал он, уткнувшись в карту.
— Конечно. Вот что — я малость посплю, а ты можешь сидеть тут над картой сколько влезет.
— Кто ещё там будет, кроме охраны и… этих?
Алекс потянулся.
— Может, они собираются потчевать их обедом. Черт их знает… Думаю, там будет прислуга. Я хочу сказать: ведь не собирают же такую компанию и чтобы при этом не было прислуги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89