..
Он схватил ее и поднял голову — и увидел окошко толщиной в пять дюймов, которое выходило в хвостовую часть «шаттла». По другую сторону стекла десантник «Эхо» держал пистолет, целясь прямо ему в лоб!
Яркая вспышка — приглушенный звук — пистолет выстрелил.
Шофилд закрыл глаза, ожидая, что пуля разобьет стекло и войдет ему прямо в голову.
Но стекло было слишком толстым. Пуля лишь поцарапала поверхность и отскочила.
Шофилд снова задышал и бросился обратно к своему креслу.
— "Пенетрейтор" ВВС, — проговорил он, сев обратно в кресло пилота и пристегнув ремень безопасности. — Хорошо. Слушайте. Со мной здесь также находится президент, — говоря это, он жестом показал президенту, чтобы тот отстегнул свои ремни.
— Президент...
— Именно. Я намерен отправить его к вам вместе с мальчиком. Я уверен, вы не будете возражать. Теперь, вы обещаете, что не будете в нас стрелять, если мы выпустим их?
— Хорошо.
— Отлично, — сказал Шофилд, обращаясь к Кевину и президенту. — Когда я открою люк, вы должны как можно дальше отбежать от «шаттла». Ясно?
— Ясно, — ответил Кевин.
— Да, хорошо, — кивнул президент. — Но как же вы?
Шофилд потянул рычаг люка.
С резким щелчком небольшая часть потолка «шаттла» — прямо над головой связанного пилота — катапультировалась вверх, вращаясь вокруг своей оси.
Над пилотом открылся широкий квадрат голубого неба.
— Просто бегите от «шаттла» как можно дальше, — повторил Шофилд. — Я присоединюсь к вам через минуту. Мне нужно уничтожить вертолет.
В дрожащем от зноя воздухе из люка кабины «шаттла» показались две маленькие фигурки.
Президент и Кевин.
На президенте все еще был оранжевый летный костюм, но уже без шлема. Кевин был в обычной одежде без громоздкого скафандра.
«Пенетрейтор» угрожающе навис над ними, его несущий винт рассекал воздух.
Веревочная лестница свисала вниз с крыши «шаттла». Она автоматически развернулась, когда аварийный люк был сброшен.
Президент вместе с Кевином быстро спустились по лестнице под бдительным наблюдением трех членов экипажа «Пенетрейтора».
Затем их ноги коснулись раскаленной от солнца посадочной площадки, и они побежали прочь от «шаттла».
* * *
Тем временем в кабине «шаттла» Шофилд положил металлическую трубку себе на колени, напряженно ожидая, когда Кевин и президент отойдут подальше.
Он обменялся взглядом со все еще связанным пилотом «шаттла».
— Чего смотришь? — спросил он.
Зззззззз! Вдруг из двери за его спиной посыпался град ярко-оранжевых искр.
Черт...
Десантники «Эхо» использовали паяльную горелку, чтобы прорезать дверь!
Нужно дождаться, когда президент и мальчик отойдут достаточно далеко... И затем он услышал голос пилота «Пенетрейтора».
— Спасибо, Х-38. Извините, что ввели вас в заблуждение, но, к сожалению, теперь вы должны быть уничтожены. Спокойной ночи.
В этот момент ракета «Сайдвиндер» вылетела из правого крыла «Пенетрейтора», оставляя за собой в воздухе дымовой след. Она стремительно летела вниз, направляясь прямо в лобовое стекло космического «шаттла».
Искры от паяльной горелки прорывались внутрь кабины.
— Твою мать, — думал Шофилд. — Пора убираться отсюда.
И с этой мыслью он рванул катапультный рычаг у своего кресла.
Как новогодний фейерверк, выстреливший в воздух, Шейн Шофилд взмыл вверх над приземлившимся космическим «шаттлом», сидя в своем пилотном кресле.
Проделав идеально прямую вертикальную линию в воздухе, он создал тем самым необычный треугольник между космическим «шаттлом», «Пенетрейтором» и собой.
Все произошло в одну секунду.
Сначала ракета «Пенетрейтора» врезалась в Х-38, взорвав «Шаттл» вместе с десантниками «Эхо» и превратив его во вздымающийся огненный шар.
Шофилд, в свою очередь, взлетел высоко в воздух над пламенеющим взрывом. Достигнув высшей точки своего полета, он как раз поравнялся с шокированным экипажем «Пенетрейтора».
Только тогда все трое членов экипажа вертолета увидели, как Шофилд — летя на катапультном кресле — поднял себе на плечо цилиндрическую трубу из аварийно-спасательной аптечки.
Только это была не просто старая труба.
Это была ракетная пусковая установка.
Компактная однозарядная ракетная пусковая установка М-72, хранящаяся в аварийно-спасательной аптечке для астронавтов на случай вынужденной посадки на вражеской территории и возникновения нужды в легком, но мощном огневом средстве.
Балансируя в воздухе в катапультном кресле высоко над пылающим огненным шаром, оставшемся от Х-38, Шофилд нажал на курок ракетной установки.
В тот же момент обтекаемая боеголовка вылетела из М-72 на его плече, рассекая воздух на феноменальной скорости и направляясь к кабине пилота «Пенетрейтора».
Боеголовка прошла сквозь лобовое стекло вертолета и взорвалась с огромной мощью. Корпус штурмового вертолета разлетелся на куски, и он просто растворился в воздушном пространстве.
С неба сыпались яркие огненные обломки, оставляя в воздухе за собой толстые черные дымящиеся следы, и падали на летное поле, разлетаясь на мелкие куски.
Последним эпизодом всего происходящего было раскрытие парашюта Шофилда.
Парашют развернулся над катапультным креслом, вытолкнув Шофилда. Затем он благополучно вернул Шофилда на землю, мягко опустив на посадочную полосу недалеко от двух пламенеющих руин, оставшихся от космического «шаттла» и «Пенетрейтора».
Президент и Кевин бросились к нему.
— Вот это было круто! — задыхаясь, закричал Кевин.
— Да. Напомните мне никогда не направлять на вас заряженное оружие, — сказал президент.
Шофилд отстегнул парашют и посмотрел на посадочную полосу, ведущую к комплексу Зоны 7.
Зона 7... Странно, но первое о чем он подумал, был не «ядерный футбол» и даже не судьба страны.
Он подумал о Либби Гант.
Последний раз он видел ее во время сражения в яме, когда граната с Сино-вирусом, выпущенная полковником Харпером, взорвалась, и они расстались.
Но затем он увидел вертолет.
Увидел второй «Пенетрейтор» — вертолет Цезаря и Логана — пустой, оставленный у входа в главный ангар комплекса.
— Цезарь вернулся на Зону 7... — произнес вслух Шофилд. — Зачем ему это понадобилось?
В этот момент он увидел фигуру, выходящую из аэродромной вышки, слабо размахивающую рукой.
Это был Умник II.
Шофилд, Кевин и президент встретились с Умником у вышки.
Умник II был бледен, и вид у него был изможденный. На его левом бицепсе был толстый бандаж, стягивающий рану; руку держала импровизированная поддерживающая повязка.
— Страшила. Быстро, — сказал он, страдая от боли. — Тебе лучше пойти и взглянуть на это. Сейчас же.
* * *
— Когда Цезарь вернулся на Зону 7? — спросил Шофилд, когда они поднимались по лестнице на аэродромную вышку.
— Они приземлились за несколько минут до вас. Все они направлялись к верхнему выходу, когда вы, ребята, появились. Я приглядывал за Дженсон наверху на вышке, и мы видели весь этот трюк с катапультным креслом. Цезарь и Логан наблюдали за этим из входа в ангар, но когда вы отправили их парней на тот свет, они снова двинулись внутрь комплекса.
— Цезарь вернулся в комплекс... Зачем? — проговорил Шофилд, задумавшись. Затем он поднял голову. — Известно что-нибудь о Гант?
— Нет, — ответил Умник II. — Я думал, она с вами.
— Мы разделились, когда взорвалась граната с Сино-вирусом. Она все еще должна быть на территории комплекса.
Они поднялись на верхний уровень вышки. Джульетт Дженсон лежала, распластавшись на стуле, на ее простреленное плечо была наложена повязка. Она была жива, но очень бледна.
Рядом с ней лежал «ядерный футбол».
— Так что ты хотел, чтобы я увидел? — спросил Шофилд Умника.
— Это, — ответил Умник II, указывая на один из экранов компьютеров. Он был включен:
ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A.(R) 7-A
ЗАПУЩЕНА СИСТЕМА ЗАЩИТЫ
КЛЮЧ АУТЕНТИФИКАЦИИ: 7-3-468201103
В НИМАНИЕ
ЗАПУЩЕН АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ.
ЕСЛИ К 11:05 НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ
ДОБАВОЧНЫЙ КОД ИЛИ КОД ОТКЛЮЧЕНИЯ
СИСТЕМЫ, БУДЕТ ЗАПУЩЕНА ПРОГРАММА
САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА.
ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 10:00 МИНУТ.
Шофилд посмотрел на часы.
10:43.
Двадцать две минуты до того, как термоядерная система самоуничтожения комплекса будет приведена в действие.
И от Гант ничего... Черт.
— Есть еще кое-что, — сказал Умник II. — Нам удалось запустить генераторы, но их мощность все еще слишком низкая. Мы смогли вернуть к работе пару систем, несколько осветительных систем, несколько коммуникационных линий и внутреннюю систему вещания.
— И?..
— Взгляните на это.
Умник II нажал на переключатель, и загорелся один из мониторов.
На нем Шофилд увидел изображение диспетчерской, выходящей на главный ангар.
И внутри сильно разрушенной комнаты, смотря прямо в камеру, как он уже делал ранее этим утром, стоял Цезарь Расселл.
* * *
Цезарь улыбался в камеру.
Когда он говорил, его голос с гулом вырывался из громкоговорителей на вышке.
— Приветствую вас, господин президент, граждане Америки. Я знаю, что для моего ежечасового освещения событий еще рановато, но все же, увы, получилось так, что моя гонка проиграна, и я уверен вы не будете возражать против моего несвоевременного комментария.
— Мои люди побеждены, мое дело проиграно. Я мог бы похвалить президента и его храбрых телохранителей за приложенные усилия, но это не в моем стиле. И на прощание я сделаю лишь еще одно замечание: эта страна никогда уже не будет прежней, не после сегодняшнего дня...
Затем Цезарь сделал то, что заставило Шофилда замереть от ужаса.
Он расстегнул свою военную форму, оголив грудь. Шофилд был поражен.
— О, нет...
На груди Рассела был длинный вертикальный шрам, прямо над сердцем — шрам человека, которому когда-то в прошлом была сделана операция на сердце.
Цезарь ухмыльнулся дьявольской, маниакальной, совершенно безумной улыбкой.
— Клянусь, — сказал он, — и жажду умереть.
* * *
— Что? — спросил президент. — Я не понимаю.
Шофилд молчал.
Он понял все.
Он достал из кармана листок бумаги. Это была распечатка, которую он просил Ботаника сделать на борту самолета АВАКС еще в самом начале всех этих событий — когда ему нужно было знать, был ли в действительности радиопередатчик имплантирован в сердце президента.
Шофилд взглянул на распечатку. На ней были круги, нарисованные Ботаником:
Он вспомнил объяснения Ботаника.
— Это стандартная отражающая система. Спутник посылает поисковый сигнал — на графике они изображены высокими пиками с положительной стороны, — и затем, приемное устройство на Земле, в данном случае президент, отсылает сигнал обратно. На графике это глубокие пики с отрицательной стороны.
— Поиск и ответ. По сторонам распознаются помехи, похоже, отражающийся сигнал повторяется каждые двадцать пять секунд.
— По сторонам распознаются помехи... — проговорил Шофилд, глядя на распечатку.
— Только это не помехи. Это два разных сигнала. Спутнику необходимо улавливать оба сигнала... — Он схватил ручку и объединил четыре круга в две пары.
— На этом графике изображены системы двух отдельных сигналов, — сказал Шофилд. — Первый и третий. И затем второй и Четвертый.
— О чем вы? — спросил президент.
— Я говорю о том, господин президент, что на этом комплексе вы не единственный человек с радиопередатчиком на сердце. Это козырная карта Цезаря, его последняя надежда на то, что даже если он проиграет, он все равно выиграет. У Цезаря Расселла тоже установлен передатчик на сердце. Поэтому теперь, если он умрет, в аэропортах сработают взрывные устройства.
— Но он на территории комплекса, — сказал Умник II, морщась от боли, — и ровно через двадцать минут запустится система самоуничтожения.
— Я знаю, — сказал Шофилд, — и он тоже. Что означает, что теперь мне придется сделать то, о чем раньше мне было даже страшно подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Он схватил ее и поднял голову — и увидел окошко толщиной в пять дюймов, которое выходило в хвостовую часть «шаттла». По другую сторону стекла десантник «Эхо» держал пистолет, целясь прямо ему в лоб!
Яркая вспышка — приглушенный звук — пистолет выстрелил.
Шофилд закрыл глаза, ожидая, что пуля разобьет стекло и войдет ему прямо в голову.
Но стекло было слишком толстым. Пуля лишь поцарапала поверхность и отскочила.
Шофилд снова задышал и бросился обратно к своему креслу.
— "Пенетрейтор" ВВС, — проговорил он, сев обратно в кресло пилота и пристегнув ремень безопасности. — Хорошо. Слушайте. Со мной здесь также находится президент, — говоря это, он жестом показал президенту, чтобы тот отстегнул свои ремни.
— Президент...
— Именно. Я намерен отправить его к вам вместе с мальчиком. Я уверен, вы не будете возражать. Теперь, вы обещаете, что не будете в нас стрелять, если мы выпустим их?
— Хорошо.
— Отлично, — сказал Шофилд, обращаясь к Кевину и президенту. — Когда я открою люк, вы должны как можно дальше отбежать от «шаттла». Ясно?
— Ясно, — ответил Кевин.
— Да, хорошо, — кивнул президент. — Но как же вы?
Шофилд потянул рычаг люка.
С резким щелчком небольшая часть потолка «шаттла» — прямо над головой связанного пилота — катапультировалась вверх, вращаясь вокруг своей оси.
Над пилотом открылся широкий квадрат голубого неба.
— Просто бегите от «шаттла» как можно дальше, — повторил Шофилд. — Я присоединюсь к вам через минуту. Мне нужно уничтожить вертолет.
В дрожащем от зноя воздухе из люка кабины «шаттла» показались две маленькие фигурки.
Президент и Кевин.
На президенте все еще был оранжевый летный костюм, но уже без шлема. Кевин был в обычной одежде без громоздкого скафандра.
«Пенетрейтор» угрожающе навис над ними, его несущий винт рассекал воздух.
Веревочная лестница свисала вниз с крыши «шаттла». Она автоматически развернулась, когда аварийный люк был сброшен.
Президент вместе с Кевином быстро спустились по лестнице под бдительным наблюдением трех членов экипажа «Пенетрейтора».
Затем их ноги коснулись раскаленной от солнца посадочной площадки, и они побежали прочь от «шаттла».
* * *
Тем временем в кабине «шаттла» Шофилд положил металлическую трубку себе на колени, напряженно ожидая, когда Кевин и президент отойдут подальше.
Он обменялся взглядом со все еще связанным пилотом «шаттла».
— Чего смотришь? — спросил он.
Зззззззз! Вдруг из двери за его спиной посыпался град ярко-оранжевых искр.
Черт...
Десантники «Эхо» использовали паяльную горелку, чтобы прорезать дверь!
Нужно дождаться, когда президент и мальчик отойдут достаточно далеко... И затем он услышал голос пилота «Пенетрейтора».
— Спасибо, Х-38. Извините, что ввели вас в заблуждение, но, к сожалению, теперь вы должны быть уничтожены. Спокойной ночи.
В этот момент ракета «Сайдвиндер» вылетела из правого крыла «Пенетрейтора», оставляя за собой в воздухе дымовой след. Она стремительно летела вниз, направляясь прямо в лобовое стекло космического «шаттла».
Искры от паяльной горелки прорывались внутрь кабины.
— Твою мать, — думал Шофилд. — Пора убираться отсюда.
И с этой мыслью он рванул катапультный рычаг у своего кресла.
Как новогодний фейерверк, выстреливший в воздух, Шейн Шофилд взмыл вверх над приземлившимся космическим «шаттлом», сидя в своем пилотном кресле.
Проделав идеально прямую вертикальную линию в воздухе, он создал тем самым необычный треугольник между космическим «шаттлом», «Пенетрейтором» и собой.
Все произошло в одну секунду.
Сначала ракета «Пенетрейтора» врезалась в Х-38, взорвав «Шаттл» вместе с десантниками «Эхо» и превратив его во вздымающийся огненный шар.
Шофилд, в свою очередь, взлетел высоко в воздух над пламенеющим взрывом. Достигнув высшей точки своего полета, он как раз поравнялся с шокированным экипажем «Пенетрейтора».
Только тогда все трое членов экипажа вертолета увидели, как Шофилд — летя на катапультном кресле — поднял себе на плечо цилиндрическую трубу из аварийно-спасательной аптечки.
Только это была не просто старая труба.
Это была ракетная пусковая установка.
Компактная однозарядная ракетная пусковая установка М-72, хранящаяся в аварийно-спасательной аптечке для астронавтов на случай вынужденной посадки на вражеской территории и возникновения нужды в легком, но мощном огневом средстве.
Балансируя в воздухе в катапультном кресле высоко над пылающим огненным шаром, оставшемся от Х-38, Шофилд нажал на курок ракетной установки.
В тот же момент обтекаемая боеголовка вылетела из М-72 на его плече, рассекая воздух на феноменальной скорости и направляясь к кабине пилота «Пенетрейтора».
Боеголовка прошла сквозь лобовое стекло вертолета и взорвалась с огромной мощью. Корпус штурмового вертолета разлетелся на куски, и он просто растворился в воздушном пространстве.
С неба сыпались яркие огненные обломки, оставляя в воздухе за собой толстые черные дымящиеся следы, и падали на летное поле, разлетаясь на мелкие куски.
Последним эпизодом всего происходящего было раскрытие парашюта Шофилда.
Парашют развернулся над катапультным креслом, вытолкнув Шофилда. Затем он благополучно вернул Шофилда на землю, мягко опустив на посадочную полосу недалеко от двух пламенеющих руин, оставшихся от космического «шаттла» и «Пенетрейтора».
Президент и Кевин бросились к нему.
— Вот это было круто! — задыхаясь, закричал Кевин.
— Да. Напомните мне никогда не направлять на вас заряженное оружие, — сказал президент.
Шофилд отстегнул парашют и посмотрел на посадочную полосу, ведущую к комплексу Зоны 7.
Зона 7... Странно, но первое о чем он подумал, был не «ядерный футбол» и даже не судьба страны.
Он подумал о Либби Гант.
Последний раз он видел ее во время сражения в яме, когда граната с Сино-вирусом, выпущенная полковником Харпером, взорвалась, и они расстались.
Но затем он увидел вертолет.
Увидел второй «Пенетрейтор» — вертолет Цезаря и Логана — пустой, оставленный у входа в главный ангар комплекса.
— Цезарь вернулся на Зону 7... — произнес вслух Шофилд. — Зачем ему это понадобилось?
В этот момент он увидел фигуру, выходящую из аэродромной вышки, слабо размахивающую рукой.
Это был Умник II.
Шофилд, Кевин и президент встретились с Умником у вышки.
Умник II был бледен, и вид у него был изможденный. На его левом бицепсе был толстый бандаж, стягивающий рану; руку держала импровизированная поддерживающая повязка.
— Страшила. Быстро, — сказал он, страдая от боли. — Тебе лучше пойти и взглянуть на это. Сейчас же.
* * *
— Когда Цезарь вернулся на Зону 7? — спросил Шофилд, когда они поднимались по лестнице на аэродромную вышку.
— Они приземлились за несколько минут до вас. Все они направлялись к верхнему выходу, когда вы, ребята, появились. Я приглядывал за Дженсон наверху на вышке, и мы видели весь этот трюк с катапультным креслом. Цезарь и Логан наблюдали за этим из входа в ангар, но когда вы отправили их парней на тот свет, они снова двинулись внутрь комплекса.
— Цезарь вернулся в комплекс... Зачем? — проговорил Шофилд, задумавшись. Затем он поднял голову. — Известно что-нибудь о Гант?
— Нет, — ответил Умник II. — Я думал, она с вами.
— Мы разделились, когда взорвалась граната с Сино-вирусом. Она все еще должна быть на территории комплекса.
Они поднялись на верхний уровень вышки. Джульетт Дженсон лежала, распластавшись на стуле, на ее простреленное плечо была наложена повязка. Она была жива, но очень бледна.
Рядом с ней лежал «ядерный футбол».
— Так что ты хотел, чтобы я увидел? — спросил Шофилд Умника.
— Это, — ответил Умник II, указывая на один из экранов компьютеров. Он был включен:
ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A.(R) 7-A
ЗАПУЩЕНА СИСТЕМА ЗАЩИТЫ
КЛЮЧ АУТЕНТИФИКАЦИИ: 7-3-468201103
В НИМАНИЕ
ЗАПУЩЕН АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ.
ЕСЛИ К 11:05 НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ
ДОБАВОЧНЫЙ КОД ИЛИ КОД ОТКЛЮЧЕНИЯ
СИСТЕМЫ, БУДЕТ ЗАПУЩЕНА ПРОГРАММА
САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА.
ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 10:00 МИНУТ.
Шофилд посмотрел на часы.
10:43.
Двадцать две минуты до того, как термоядерная система самоуничтожения комплекса будет приведена в действие.
И от Гант ничего... Черт.
— Есть еще кое-что, — сказал Умник II. — Нам удалось запустить генераторы, но их мощность все еще слишком низкая. Мы смогли вернуть к работе пару систем, несколько осветительных систем, несколько коммуникационных линий и внутреннюю систему вещания.
— И?..
— Взгляните на это.
Умник II нажал на переключатель, и загорелся один из мониторов.
На нем Шофилд увидел изображение диспетчерской, выходящей на главный ангар.
И внутри сильно разрушенной комнаты, смотря прямо в камеру, как он уже делал ранее этим утром, стоял Цезарь Расселл.
* * *
Цезарь улыбался в камеру.
Когда он говорил, его голос с гулом вырывался из громкоговорителей на вышке.
— Приветствую вас, господин президент, граждане Америки. Я знаю, что для моего ежечасового освещения событий еще рановато, но все же, увы, получилось так, что моя гонка проиграна, и я уверен вы не будете возражать против моего несвоевременного комментария.
— Мои люди побеждены, мое дело проиграно. Я мог бы похвалить президента и его храбрых телохранителей за приложенные усилия, но это не в моем стиле. И на прощание я сделаю лишь еще одно замечание: эта страна никогда уже не будет прежней, не после сегодняшнего дня...
Затем Цезарь сделал то, что заставило Шофилда замереть от ужаса.
Он расстегнул свою военную форму, оголив грудь. Шофилд был поражен.
— О, нет...
На груди Рассела был длинный вертикальный шрам, прямо над сердцем — шрам человека, которому когда-то в прошлом была сделана операция на сердце.
Цезарь ухмыльнулся дьявольской, маниакальной, совершенно безумной улыбкой.
— Клянусь, — сказал он, — и жажду умереть.
* * *
— Что? — спросил президент. — Я не понимаю.
Шофилд молчал.
Он понял все.
Он достал из кармана листок бумаги. Это была распечатка, которую он просил Ботаника сделать на борту самолета АВАКС еще в самом начале всех этих событий — когда ему нужно было знать, был ли в действительности радиопередатчик имплантирован в сердце президента.
Шофилд взглянул на распечатку. На ней были круги, нарисованные Ботаником:
Он вспомнил объяснения Ботаника.
— Это стандартная отражающая система. Спутник посылает поисковый сигнал — на графике они изображены высокими пиками с положительной стороны, — и затем, приемное устройство на Земле, в данном случае президент, отсылает сигнал обратно. На графике это глубокие пики с отрицательной стороны.
— Поиск и ответ. По сторонам распознаются помехи, похоже, отражающийся сигнал повторяется каждые двадцать пять секунд.
— По сторонам распознаются помехи... — проговорил Шофилд, глядя на распечатку.
— Только это не помехи. Это два разных сигнала. Спутнику необходимо улавливать оба сигнала... — Он схватил ручку и объединил четыре круга в две пары.
— На этом графике изображены системы двух отдельных сигналов, — сказал Шофилд. — Первый и третий. И затем второй и Четвертый.
— О чем вы? — спросил президент.
— Я говорю о том, господин президент, что на этом комплексе вы не единственный человек с радиопередатчиком на сердце. Это козырная карта Цезаря, его последняя надежда на то, что даже если он проиграет, он все равно выиграет. У Цезаря Расселла тоже установлен передатчик на сердце. Поэтому теперь, если он умрет, в аэропортах сработают взрывные устройства.
— Но он на территории комплекса, — сказал Умник II, морщась от боли, — и ровно через двадцать минут запустится система самоуничтожения.
— Я знаю, — сказал Шофилд, — и он тоже. Что означает, что теперь мне придется сделать то, о чем раньше мне было даже страшно подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55