— Ну почему? — улыбнулась она. Ее улыбка в бликах фонарей выглядела зловещей. — Мне кажется, это самое разумное, что можно было сделать. Давно хотела что-нибудь натворить. Вот и дождалась своего часа.
— Их же сейчас заметут?
— Неужели? Какая жалость! — наигранно сокрушалась она. — Прямо кошки на душе скребут. Особенно жаль Махрова. Такой классный был мужик. Иногда он мне даже нравился. В последнее время раздражать стал. Не люблю, когда об меня вытирают ноги.
— Ты поторопилась, Люся, — выдохнул он. — Махров будет очень огорчен. А если он начнет отстреливаться и положит парочку ментов? Начнется такая буча!
— Это его проблемы, как разбираться с ментами.
Андрей безнадежно усмехнулся.
— Теперь ему несдобровать.
— А мне на это наплевать, — Люська с отвращением отвернулась. — Он сам ввязался в это дело, теперь пускай и развязывается. Наше дело — сторона.
— Нам тоже достанется. Боюсь, придется уносить ноги.
— Уноси. Я тебя не держу. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше.
Люська повернула ключ зажигания, включила ближний свет и, резко взяв с места, погнала машину прочь.
Глава 17
Ментовские «жигули» подлетели к дому, со всего маху заехали во двор и тормознули на выезде.
— Менты! Сворачивайтесь! — крикнул Махров в переговорник. — Берите все, что в ящике, и уходите!
Он упал на сиденье. Витек тоже сполз под руль, насколько ему позволял живот. Они затихли и сидели, не двигаясь. Только глаза выглядывали из-за приборной панели.
Менты повыскакивали из машин. Трое побежали к подъезду, каким-то образом открыли кодовый замок и скрылись внутри. Еще трое остались во дворе, изучая обстановку.
К этому времени Карась уже успел прожечь отверстие в дверце сейфа, взломал замок и выволакивал наружу пачки купюр, черные кожаные папки с документами и блок компьютерных дискет. Мятый услужливо подставил ему раскрытую сумку. Побросав туда все и оставив на месте преступления баллоны и инструменты, они ломанулись к выходу, выскочили на лестницу.
Снизу доносился топот сапог бежавших наверх ментов. Гудела кабина лифта, неотвратимо приближаясь к восьмому этажу. Воры понеслись на чердак, перепрыгивая через ступеньки. Мятый, несмотря на хилость, лихо уносил ноги, нагруженный сумкой с содержимым сейфа. Карась с трудом поспевал за ним и где-то на тринадцатом почувствовал, что сдает и ему не хватает дыхалки. Он остановился, чтобы отдышаться.
— Ну, Бурый, устроил марафон, падла! — выдохнул он.
Мятый нервно топтался на месте, не зная, бросать ли ему кореша или ждать, когда тот отдохнет. Шаги ментов стихли. Видно, они застряли на восьмом этаже и уже проникли в отрытую квартиру. Карась отдышался и махнул рукой. Они не спеша поднялись на последний этаж, оттуда на чердак, вылезли на крышу и быстренько протопали в крайнюю секцию дома, не обращая внимания на звездное небо и расстилавшийся внизу город. Мятый подошел к ограждению карниза и поглядел вниз. Перед подъездом неподвижно стоял их «опель», а на выезде со двора, перегородив проезд, застряли два ментовских «жигуленка». По площадке перед домом бегали менты, обследуя территорию.
Карась взломал дверцу, ведущую на лестницу, спустился на пыльный чердак и огляделся. Рядом с машинным отделением лифта находилась вентиляционная камера, огороженная хлипкой проволочной сеткой. Старый вор отыскал в сетке дверцу, сорвал замок и, проникнув внутрь ограждения, засунул сумку с деньгами, дискетами и валериными писульками в цилиндрический корпус огромного компрессора. Затем выбрался из сетки, прикрыл за собой дверцу и навесил замок — с понтом ничего не заметно.
Соблюдая меры предосторожности, они спустились вниз. Мятый выглянул из подъезда. У соседнего топтались менты, что-то негромко обсуждали, голоса доносились слабо, не разобрать. Мятый убрал голову прежде, чем его заметили.
— Что будем делать, Петрович? — дрожащим голосом спросил он, трясясь, как в лихорадке. Видно, он испытывал крайнюю степень страха, который даже не мог скрыть. По нормальному разумению им бы отсидеться, но у страха глаза велики, тем более когда он преследует людей с подорванной нервной системой.
— Ждать, — кратко бросил Карась, прислонился к стене и отдышался.
— Чего ждать? Чего ждать? — занервничал Мятый. — Когда они нас тут захомутают?
Он попробовал ещё раз выглянуть наружу, но Карась схватил его за руку, потянул назад. Показал сжатый кулак.
— Не лезь! — Вынул из бокового кармана переговорник, включил, негромко проговорил: — Сергеич? Сергеич? — В ответ не раздалось ни звука. — Не отвечает, падла. Может, они свалили?
— Стоят еще. Нас ждут. Давай, прорываемся, — забормотал Мятый. — Чего тут стоять? Когти рвать надо!
— Куда рвать? — рявкнул Карась. — Сразу засекут.
— Прям засекут? Мало ли кто из другого подъезда вышел! — Мятый топтался на месте, не в силах терпеливо ждать благоприятной ситуации. Почему-то он считал, что лучшее средство спасения, это быстрые ноги, а не бесконечное ожидание неизвестно чего. Наконец, остатки его терпения кончились, и он снова выглянул из приоткрытой двери.
Во дворе ситуация изменилась. Менты удалились к машинам, и перед подъездом торчал только один, да и то он смотрел в противоположную сторону.
— Они ушли, — прошипел Мятый, горя глазами. — Я пошел, Петрович. Ты тоже давай за мной. Не засиживайся. Они нас не заметят.
— Ну, иди! — огрызнулся Карась.
Мятый выглянул в дверь и, улучив момент, когда менты возле машин отвернулись, выбрался из подъезда и, не спеша, вразвалочку, двинулся прочь. Но его заметили. Один из ментов оторвался от машин и двинулся за ним, ускоряя шаг.
— Эй, гражданин! — прикрикнул он.
Мятый прикинулся глухим и прибавил шагу. Мент понял, что дело не чисто, и бросился вдогонку. Мятый почувствовал за спиной тяжелые шаги, приближающиеся с неумолимой быстротой, и рванул в сторону. Не успел он сделать и двух прыжков, как мент навалился сзади, сбив его с ног. Ему заломили руку за спину, подняли и поволокли к машинам.
— Да ты чего, мужик, я с собакой гуляю! — начал было оправдываться Мятый. Он огляделся по сторонам и позвал: — Бобик! Бобик!
— Иди, иди, Бобик! — Мент подтолкнул его, и Мятый чуть не споткнулся.
Тут подошли и остальные менты. Кто-то из них догадался заглянуть в подъезд, из которого вышел Мятый. Два мента юркнули туда и познакомились с ещё одним представителем ночной профессии. Они схватили его под белы руки и повели к машинам. Карась вырывался и крыл всех матом.
— Я, блин, на работу иду! Первая смена, блин! Пустите, мать вашу!
Менты заломили ему руки. Он крякнул и затих. Его затолкали в ту же машину, что и Мятого. Карась бросил на Мятого хмурый взгляд и отвернулся. Мятый сжался в комок. Тут один из ментов заметил в стоящем на парковке «опеле» шевеление и решил удостовериться в том, что ему это не показалось. Он присмотрелся повнимательней, увидел две тени на переднем сидении и направился к ним.
— Нас не должны здесь видеть, — тихо проговорил Махров.
Витек понял его высказывание, как приказ, повернул ключ зажигания и вдавил педаль газа в пол.
Мент не успел отскочить в сторону. «Опель» долбанул его в бок, подлетел к выезду со двора, сиганул на газон, обошел стоявшие машины и выскочил на улицу. Развернулся, протяжно засвистев покрышками, и помчался прочь, набирая скорость. Первый «жигуленок» развернулся на одном месте и помчался в погоню, включив мигалку и заливаясь на всю округу противной режущей слух трелью.
Карась и Мятый тоскливо наблюдали, как их последняя надежда стремительно скрылась из вида. Водила-мент включил зажигание, тронул машину и выехал со двора. Их повезли туда, откуда есть только один выход, да и тот связан с долгим и мучительным ожиданием за высоким забором с колючей проволокой.
Две машины неслись по пустым ночным улицам, взрывая тишину ревом двигателей. «Опель» никак не мог оторваться, видно, был уже не молод, с заезженным движком, и не вытягивал приличную скорость, которая позволила бы ему в мгновение ока оторваться от преследователей. Менты сидели на хвосте, как приклеенные. «Жигуленок» тоже, видно, побывал в боях, но ещё держался крепко, и старался изо всех сил, чтобы не отстать. Скоро через равные отрезки времени к нему пристроились ещё три, привлеченные сообщением по рации и подоспевшие из других концов города.
— Черт бы их взял! — ругнулся Махров и поглядел на Боксера. — Жми, Витек. Заснул, что ли?
— Заснешь тут, — огрызнулся Боксер. — Давно так не уходили. Ну, гнида, попадешься ты мне! Душу вытрясу!
— Думаешь, он? — задумчиво пробормотал Махров.
— А то кто? Карась, что ли! Этот дебил сигнализацию оставил.
— Не ожидал. Разыгрывал перед нами порядочного фраера. А оказался обычной сволочью. Ну, теперь будет молить Бога, чтобы подарил ему быстрый конец.
— Сразу надо было его кончить! — Витек бросил взгляд в зеркало заднего вида.
Менты, казалось, стали приближаться. Во всяком случае, они не отставали ни на метр. Четыре машины в ряд гнали за «опелем» во весь дух, разливаясь третью на всю округу, словно пытались сыграться в крыловский квартет.
Махров оглянулся назад, скривился.
— Вот настырные попались! Видят, что не догонят. Ну, и отвали себе! Так нет, устроили гонки, понимаешь!
— Может, пальнуть? — предложил Витек.
— Вряд ли ты попадешь водиле в глаз, — резонно заметил Махров. — Тут тебе не в тире стрелять. Да и у них тоже пушки есть.
Впереди показалась ещё одна мигалка. Она неумолимо приближалась, пока не выросла в солидный гаишный «форд». Их пытались зажать с двух сторон.
— Ну, вот и долгожданная встреча, — пробормотал Витек. — Что будем делать, Сергеич? Встречаться? — Он потянул из наплечной кобуры ствол.
— Ни малейшего желания… — буркнул Махров. — Давай, уходи вбок.
Боксер заметил впереди поворот, и снизил скорость. Менты приблизились вплотную. У самого поворота Витек резко дал по тормозам и крутанул руль. «Опель» занесло в какой-то проулок, и он полетел в сторону от улицы. Менты проскочили поворот, резко тормознули, свистнув покрышками, две машины налетели друг на друга, помяв бока, неловко развернулись, мешая и толкаясь, наконец бросились вдогонку. Но разрыв уже увеличился на несколько сотен метров.
— Еще один такой фокус и оторвемся, — удовлетворенно сказал Витек. Видно, вторым его любимым занятием после мордобоя было управление автомобилем. Оно доставляло ему истинное наслаждение, к тому же смертельная опасность погони изрядно подогревала азарт.
— Все, хватит фокусов, — недовольно проворчал Махров. — Достаточно на сегодня. Пора заканчивать представление. Давай к заводу. Последний фокус, и фокусник исчезает.
«Опель» вылетел в район заводов. С одной стороны дороги потянулся глухой бетонный забор. Гаишный «форд» шел за ним в нескольких сотнях метров, не отставая и не приближаясь. Четыре милицейских «жигуленка» плелись у него в хвосте, заливаясь в ночной тишине истошной трелью.
«Опель» влетел в какой-то проезд с вечно открытыми воротами и резко затормозил. Махров с Витьком выскочили из машины, подбежали к воротам, быстро закрыли створки. В руках у Витька оказался металлический прут. Он обхватил им крайние стойки створок, согнул и завязал узлом, словно бантик на коробке с тортом. Они запрыгнули в машину. «Опель» взвизгнул покрышками и, подняв за собой столб пыли, исчез между сараями.
«Форд» тормознул у закрытых ворот, чуть не долбанув их бампером, за ним подлетели «жигулята», окружили, засветили маяками по черному небу. Менты повыскакивали из машин, начали трясти створки, надеясь, что они отвалятся сами собой, подточенные ржавчиной и старостью. Но не тут-то было. Один из ментов взялся было за прут, хотел его разогнуть, напрягся, потом плюнул, оставил в покое.
— Ушли, сволочи! — высказался другой.
— Ничего, ещё изловим. Никуда эта тачка не денется!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59