Ее гибкое тело свернулось калачиком, найдя лучшую позу для сна. Кондиционер тихо урчал, нагоняя в салон теплый воздух. Андрей посмотрел на топливный указатель. Стрелка была на нуле, индикатор горел ярким красным светом, что казалось, он сейчас лопнет от натуги. Пожалуй, бензина не хватит даже на то, чтобы выехать из леса. Андрей натянул трусы и брюки, бесшумно вылез из машины.
Утро в лесу — что может быть спокойней и умиротворенней. Кусок природы, предназначенный только для двоих. В нем нет места третьему. Разборки, убийства, кражи в мироздании не существуют. «Может, остаться тут жить — в этом „мерседесе“, на этой поляне, — подумал Андрей. — Совершать вылазки за продуктами, развести рядом с машиной костер. Крыша над головой есть. Правда, ночи холодные, но можно раздобыть где-нибудь канистру бензина только для того, чтобы запускать генератор, хватит на первое время. С милой рай и в „мерседесе“.
Щелкнула дверца, из машины выскочила голая Люська, побежала под кустик. Андрей заворожено смотрел на нее, не веря, что такое совершенное тело может существовать в природе.
— Может, оденешься, — предложил он.
Она подбежала к нему, повисла на шее, крикнула в самое ухо:
— Здесь же никого нет! Только мы с тобой. Эй, кто-нибудь тут есть? Слышишь, никого нет. Значит, можно ходить голой. Как в раю.
— Замерзнешь, — засмеялся он.
— На таком-то солнце? Загорать можно. Бабье лето.
— Нам надо уходить отсюда.
— Почему? Мне здесь нравится. Тепло, свежий воздух, тишина. Может, я хочу остаться здесь навсегда.
— Здесь дорога. Значит, кто-то ходит по ней или ездит. Нас наверняка ищут. Рано или поздно найдут или увидят с вертолета. Хорошо бы остаться тут навсегда, но только не в качестве трупов.
Люська огорченно хмыкнула и сползла с него на землю.
— Ну, нигде нельзя побыть наедине! Даже в лесу! Что за жизнь! — Она забралась в машину, быстро надела кофточку, натянула трусы и юбку. Отыскала под сиденьем туфли. И уже сидела за рулем.
— Садись, поехали, — она завела движок, он ещё урчал, но уже с подвываниями.
Он не двинулся с места, стоял и смотрел на нее. Его восхищала её озорная легкость бытия. Но ветерок доносил до него затхлый запах безжалостной реальности. Он снял с дверцы пиджак, который навесил ночью, чтобы закрыть разбитое окно, натянул рубашку, не спеша застегнул пуговицы, заправил её в брюки.
— Никуда мы на ней не поедем, Люся. Все, керосин кончился. Сама посмотри.
Люська бросила взгляд на указатель топлива.
— Вот черт! — Она выключила движок. — И что теперь будем делать? Партизанить на шоссе, пока не проедет бензовоз? А что, пушка у нас есть, остановим, нальет нам ведро.
— Бессмысленно, — он покачал головой. — На этой тачке мы доедем только до первого поста. Сейчас все дороги перекрыты. Бросим её здесь и поймаем частника.
Люська выбралась из машины и капризно надула губки.
— Ну вот, а я думала, прокачусь напоследок.
Он взял её за руку, как ребенка, повел за собой в сторону шоссе. «Мерседес» так и остался брошенным, с открытой дверцей и торчащими в замке ключами.
— Доедем до вокзала, купим билеты и сядем на поезд, — предложил он. — Я знаю, как обмануть ментов, если они торчат на вокзале.
Люська весело посмотрела на него.
— Хороший ты парень, Андрюха. Только глуповат малость. На какие шиши ты собрался билет покупать, интересно? Да и потом, жить там, куда мы отправимся. Опять хочешь взяться за старое и помогать гражданам избавляться от собственности?
Он что есть силы помотал головой.
— Нет, ни за что! Лучше устроюсь на работу. У меня руки золотые, сама видела.
— Наивняк! Кому ты нужен, кроме меня. В общем так, заедем ко мне домой. У меня там заныкано в одном месте несколько зеленых штучек. Хватит на первое время, чтобы устроиться в приличном месте, а не жить на вокзале.
— Ты прелесть, Люська! — Он радостно обнял её, и она заулыбалась. — Только тоже малость того… наверное, даже поглупее меня.
— Дурак! — Она разозлилась и со всей силы оттолкнула его, он споткнулся и полетел в траву. — Идиот, о тебе же забочусь, свинья неблагодарная!
— Идти к тебе домой — это чистой воды самоубийство. Нас заметут в один момент и даже расселят по разным камерам в виду различия полов.
Он поднялся на ноги и рассудительно смотрел ей в глаза.
— А это ты видел! — Люська задрала кофточку и выхватила из-за пояса юбки пистолет. — Ну, давай, попробуй меня захватить! Давай, рискни! Я лично четырех замочила, и ты думаешь, меня будет мучить совесть, если я убью пятого!
— Брось его, — серьезно сказал он. — Он нам больше не нужен.
— Еще чего! Я теперь с этой игрушкой не расстанусь. Он мне так понравился. Такой холодный, такой тяжелый, такой полированный. Папашка мой наивный был, все какие-то дебильные куклы покупал! Вот что мне надо было подарить. И Махров тоже кретин порядочный, брюликами меня ублажал! Одну такую штуку мне бы подарил, и я бы ему без разговоров отдалась!
Она любовно засунула пистолет за пояс, прикрыла сверху кофточкой.
— Ты неисправима, — вздохнул он.
Развлекаясь перебранкой, они вышли к шоссе. Машины в сторону города неслись одна за другой. Люська выскочила на обочину, задрала руку.
Тут же тормознул старенький, потрепанный в боях «жигуленок».
— Подбрось до города, шеф! — весело закричала Люська. — А то мы тут совсем зачахли в вашей деревне!
— Стольник, — кивнул пожилой водила с хитрющими глазами.
— Да твоя «копейка» дешевле стоит! — озорно начала торговаться Люська.
— Хозяин-барин, — обиделся водила.
— Ладно, поехали! Только если нарвешься на гаишников, денег не получишь.
Люська с Андреем забрались на заднее сидение. «Жигуленок», несмотря на дряхлость, резво побежал по шоссе.
Дорога была свободной от серых шинелей, но на подъезде к городу торчал пост из двух гаишных машин, да человек пять ментов с серебристыми поясами тормозили иномарки. Невооруженным взглядом издалека было видно: пока один проверял документы у водил, другие шарили глазами по салону. Перед самым постом Андрей пригнулся, потянув за собой Люську вниз за спинку переднего сиденья. Водила посмотрел на их возню в зеркало заднего вида.
— Прикройтесь чехлом, — буркнул он.
Андрей сдернул чехол с сиденья и накрыл им себя и Люську с головой. Водила притормозил рядом с гаишниками, но они не стали его останавливать, увидев в салоне одного пожилого мужика. Водила переключил скорость и рванул вперед.
Когда они оказались на значительном расстоянии, Андрей отбросил пыльный чехол. Люська вынырнула на сиденье, отряхиваясь и чихая.
— Ну, дядя, ты что тут, картошку возил?
— Картошку, не картошку, а добавить бы надо за конспирацию, — невозмутимо буркнул водила.
— Ну и жук ты, дядя. Своего не упустишь.
— Ага, жук, — деловито согласился водила. — Этой машине двадцать пять лет, то и дело что-нибудь меняю. Только на неё и работаю.
— А ты иномарку покупай, — засмеялась Люська. — Не будешь знать хлопот двадцать пять лет.
— Ну да! Была у меня «тойота». Через три года рассыпалась. Так что я лучше на нашей жестянке буду ещё двадцать лет ездить, — патриотично заметил дед.
С веселыми разговорами добрались до города, и Люська назвала адрес танькиного дома. Водила даже не стал выяснять, где находиться нужная улица. Видно, знал город, как свою «копейку». Они въехали во двор и остановились у подъезда.
Андрей внимательно осмотрел двор. Подозрительных личностей не наблюдалось. Они хотели выбраться из машины.
— Мы сейчас, — сказала Люська. — Через пять минут вернемся.
Но водила схватил Андрея за рукав, и довольно цепко.
— Ага, так я вас потом и нашел! Пускай он останется в качестве заложника.
Андрей плюхнулся обратно на сиденье.
— Ну, ты, дядя, прямо террорист. Как я её могу одну отпустить, сам подумай? А вдруг там на квартире гости ждут. Придется с ними разговаривать.
— Что ещё за гости? — проворчал дед.
— А кто их знает? Может, менты, а может, совсем наоборот. Так что придется вместе с ней идти.
Водиле мучительно не хотелось терять кровно заработанные, но он уже понял, что у этих двоих в карманах ни шиша.
— Ладно, ребята, иду с вами. На месте разберемся, что за гости. — Он вынул из-под сиденья разводной газовый ключ с обмотанным тряпкой концом, сунул его за пазуху.
— Ты, оказывается, отец, не просто террорист, — заметил Андрей. — Ты — вооруженный террорист.
— А ты думал! Сейчас узнаем, кто из нас террорист, — буркнул дед и навесил на руль тяжеленный крюк против угона. После чего тщательно закрыл машину.
Они поднялись на седьмой этаж на лифте, вышли из кабины. Андрей спустился на шестой, проверил, никого не обнаружил и махнул им рукой. Люська позвонила в танькину квартиру. Ждать пришлось недолго, за открывшейся дверью возникла заспанная физиономия Таньки. Она очень удивилась, увидев Люську, и ещё больше удивилась, увидев Андрея, полагая, наверное, что он давно в пути. И так этому удивилась, что даже забыла запахнуть халатик на груди, чем ввела в краску прожженного «террориста». Они с Люськой уединились в квартире, а мужчины остались на лестнице.
— Почему он не уехал? У него же были билеты? — поинтересовалась Танька.
— Долго объяснять, Тань, — заметила Люська, вспомнив пространное объяснение Андрея. — Где моя сумочка?
Сумочка быстро нашлась, и Люська проверила наличие денег и ключей. Подумав, что неплохо бы ещё проверить наличие в своей квартире посторонних, взяла трубку телефона. Но протянула её Таньке.
— Лучше ты позвони в мою квартиру. Может, кто-то возьмет трубку. Скажешь, что разыскиваешь подругу и все такое…
Танька набрала люськин номер, долго слушала гудки.
— Никого нет. Никто не берет.
— Это хорошо. Ну, все, Тань, мы поехали?
— А куда вы едете-то? — уточнила напоследок Танька. — К моим в Кострому?
— Не знаю, — вздохнула Люська. — Куда сможем уехать. Отсидимся где-нибудь, пока все здесь не утихнет. После всего этого кошмара нам оставаться в городе не стоит. Мы с ним теперь, как два загнанных зверя.
— А от кого вы бежите?
— Ото всех. От Махрова. От ментов. Знаешь, Тань, он ведь меня спас. От всех этих сволочей спас. И от меня самой спас. Что-то в этом парне есть такое, чего ни у кого нет. Во всяком случае, я такого ещё не встречала.
— Ты что, влюбилась?
— Может быть. — Люська пожала плечами. — Я пока ещё об этом не думала.
Танька опустилась на стул, тяжко вздохнула, печально уставилась в пол.
— Я бы тоже сейчас все бросила и убежала с кем-нибудь далеко-далеко. Все равно ничего уже нет. Черновца больше нет, что с салоном будет, непонятно. Наверное, мы все окажемся на улице. Да ещё если Валерик узнает, что я его подставила, тогда вообще каюк.
— Не узнает, — сухо сказала Люська. — Можешь не бояться.
— Почему? — Танька подняла на неё чистые наивные глаза.
— Нету больше твоего Валерика. Боксер его грохнул.
— Как это грохнул?
— Башку ему из пушки снес. Вот из такой! — Люська профессионально выхватила из-за пояса пистолет, передернула затвор.
Танька испуганно вздрогнула от вида оружия, недоуменно уставилась на Люську, предполагая, может быть, что её подруга сама стала бандиткой. Люська смотрела на неё спокойным равнодушным взглядом.
— Я же говорила тебе, Тань: это звери. Друг другу глотку перегрызут ни за грош. Им человека убить, что тебе муху прихлопнуть. Вот так-то! — Люська убрала пистолет за пояс.
— Ты стала какая-то другая, Люсь, — пробормотала Татьяна. — Я тебя стала бояться.
— Я сама себя боюсь. Запросто могу убить кого-нибудь невзначай. Так что все, Тань, прощай! Может, больше не увидимся. — Люська поцеловала её в щеку и выскочила в дверь.
Они спустились вниз, вышли из подъезда. Водила открыл машину, снял железяку с руля, Андрей с Люськой забрались на заднее сидение. Люська вынула из сумочки сотню, протянула деду.
— Еще одну получишь, когда на Северскую улицу приедем. Вперед!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59