Агенты с фотографиями, сделанными с пленки, обшаривали окрестности, устанавливая всех изображенных на них людей.
Или, вo всяком случае, пытались сделать это, так как работа эта была сложная, а большинство людей в окрестностях совсем не желали, чтобы их лица или имена были известны ФБР. Соседи обычно ничего не говорили даже о людях, которым нечего было прятаться от закона, так как не знали, в чем их могут обвинить. Лучше промолчать, чем потом сожалеть о своем поступке, поэтому эта линия отрабатывалась очень медленно.
Конечно, у них все еще был Сан-Медро, который до сих пор находился под арестом и не позволял адвокату добиваться его освобождения под залог. Сан-Медро понимал, что у Абрамса достаточно материала, чтобы упрятать его надолго за решетку, поэтому от временного освобождения под залог было мало толку. Единственная надежда Сан-Медро заключалась в том, чтобы убедить агентов, что он не знает о Далласе ничего больше того, что уже рассказал. Он понимал, что на самом деле ФБР не интересуют его прошлые делишки с наркотиками и сутенерством, им нужна информация о Далласе, и, если ему удастся убедить их, что он больше ничего не знает, они в конце концов отпустят его.
А если агенты ФБР убедят его, что им точно известно, что он располагает дополнительной информацией, то он сможет сообщить им эту информацию в обмен на свободу. Это напоминало партию в шахматы, где каждый делает ходы, чтобы добиться преимущества, но сейчас создалась патовая ситуация.
– Ладно, не будем вешать носа, – сказал Вертер, пытаясь убедить самого себя, что он не пал духом. – Мы всегда справлялись с этими ублюдками, так что и на этот раз что-нибудь придумаем. – Он немного помолчал. – Директор приказал мне прибыть утром в Вашингтон. Он хочет, чтобы я доложил о наших успехах. – Вертер невесело рассмеялся. – Я думаю, он предпринял что-нибудь, чтобы согласовать наши действия с ребятами из ЦРУ и Министерства финансов. Возможно, что если мы сосредоточим наши общие усилия на этом деле, то что-нибудь и выйдет. Хуже, во всяком случае, от этого не будет.
Мельник согласился с ним, что хуже от этого, конечно, не будет. По мере того, как Вертер говорил, в голове Мельника созрела идея, и теперь он сидел почти не дыша, чтобы эта идея не отразилась у него на лице. Выйдя из кабинета Вертера на улицу, Дэвид пошел пешком, продолжая обдумывать свою идею. Все знали о том, что Директор работает круглосуточно и, похоже, совсем не спит, а Вертер сказал, что Директор хочет видеть его с самого утра, что на языке Директора должно означать восемь, а то и семь утра.
Там, в кабинете, он не стал ничего спрашивать у Вертера, но, вернувшись к себе, позвонил по телефону в справочное бюро и выяснил расписание рейсов на Вашингтон. Повесив трубку, Мельник улыбнулся. Если Вертер полетит завтра первым рейсом, то он не успеет к назначенному времени. Мельник пораньше ушел из своего кабинета, так как был слишком возбужден, чтобы сидеть и разглядывать стены.
– Это я, Мельник, – произнес он в микрофон.
– Поднимайтесь, – раздался из переговорного устройства голос Лори, и в следующую секунду дверь открылась. Мельник стал подниматься по лестнице, и, когда добрался до ее квартиры, она уже ждала в дверях.
Он ждал сколько мог. Сначала поел в маленьком итальянском ресторанчике, расположенном за углом, в надежде, что туда может заглянуть Лори. Когда он закончил есть, было семь часов, все равно слишком рано. Он пошел в кино, и, когда вышел оттуда, было начало десятого. Дэвид еще погулял до пятнадцати минут одиннадцатого, но больше ждать не смог.
И вот теперь он прошел через холл и подошел к ней.
– Я как раз проходил мимо и решил, что мне следует поговорить с Чарльзом о том, что он завтра будет докладывать Директору.
– Ох, дорогой, – сказала Лори. – Должна тебя разочаровать. Ты опоздал. Встреча назначена на семь утра, ведь Директор никогда не спит, поэтому Чарли улетел сегодня вечером и ночь проведет в Вашингтоне.
Они посмотрели друг на друга, Мельник не мог больше сдерживаться и сконфуженно улыбнулся.
– На самом деле, я так и предполагал, – сказал он. Лори кивнула.
– Я так и подумала, что ты все вычислил. Ты ведь умный мальчик?
Она взяла его за руку и провела в квартиру.
Лори лежала и смотрела на спящего Дэвида. Взглянув на часы, она увидела, что они показывают без пяти три, потом перевернулась на спину и уставилась в потолок.
Такого она не ожидала. Лори в отчаянии закрыла глаза. Нет, конечно же, ожидала, надеялась на это… О, Боже!
Они не виделись примерно неделю, он не звонил, и ей не хотелось его видеть. Лучше всего было бы забыть обо всем. Ну, может быть, не забыть, а просто покончить с этим. Когда Чарли сказал ей, что проведет ночь в Вашингтоне, у нее сразу промелькнула мысль позвонить Дэвиду, и ей самой стало стыдно от этой мысли. В конце концов, ведь он же не звонил. И, когда он появился перед дверями ее квартиры, она не прогнала его, совсем нет. Теперь, лежа и глядя в потолок, она думала об этом.
Ладно, это судьба, ведь это не она позвонила ему. Она бы сама никогда не позвонила, и, если бы он сам не пришел сегодня вечером, она бы оставалась дома одна и все было бы кончено. Лори посмотрела в потолок и поняла, что лжет сама себе.
Ошибка Грега Уинтера была обнаружена в три часа ночи. О ней доложили ночному дежурному, который знал об утренней встрече с Вертером, о том, что в экстренных случаях следует будить Директора, и принял решение разбудить его. Принятие решения о том будить или нет Директора среди ночи было одной из главных обязанностей ночного дежурного, и он знал, что лучше лишний раз разбудить его, чем не сделать этого в случае необходимости.
На этот раз решение дежурного оказалось абсолютно верным, и он получил приказ немедленно разыскать Вертера. Дежурный позвонил в нью-йоркскую контору ФБР, где ему сообщили название отеля, в котором Вертер остановился в Вашингтоне. В половине пятого утра Директор, Вертер и дежурный сидели за дубовым столом в зале заседаний штаб-квартиры ФБР на Пенсильвания-авеню.
Совещание было закончено в пять часов двадцать три минуты, а в пять тридцать Вертер уже вышел на улицу в утреннюю прохладу. Небо было хмурым, но вскоре должны уже были появиться первые лучи солнца. Вертер подумал о том, чтобы вернуться в отель и немного поспать, но он понимал, что не сможет уснуть после этого совещания. Боже мой, как это могло произойти? Само по себе проникновение в страну известного ливийского террориста было ужасно, но как можно было, узнав об этом, позволить ему улететь?
Вертер сердито потряс головой. Ему очень не хотелось рассказывать Мельнику о подобном проколе, но когда он немного прошелся по темной улице, то понял, что обязан это сделать. Мельнику надо рассказать об этом, ведь он единственный, кто сможет помочь, а ему надо было на кого-то опереться в этом деле. Вертеру на самом деле нравился Мельник, если бы только не это его чертово высокомерие. Вертеру очень не хотелось говорить о том, что произошло, особенно после этого прокола с Асри, но еще больше ему не хотелось обращаться к Мельнику за помощью Моссада.
Вертер подумал, что все равно не сможет уснуть в отеле, и не было смысла возвращаться туда и пытаться отдохнуть, особенно в таком состоянии. Но еще очень рано, и что делать?
Надо попытаться обернуть это обстоятельство себе на пользу. Если он поторопится, то в шесть будет в аэропорту и с первым же рейсом улетит в Нью-Йорк. В Нью-Йорке он будет в семь, в восемь будет дома и с самого утра возьмется за работу.
Он остановился у телефонной будки и набрал номер отеля Мельника в Нью-Йорке. Ему ответил заспанный оператор, и Вертер попросил соединить его с номером Мельника. После двадцатого звонка оператор снова включился в разговор и сказал, что в номере никто не отвечает. Где этот чертов израильтянин мог быть в половине шестого утра? Вертер передал Мельнику сообщение, что будет ждать его у себя дома на завтрак в восемь часов.
43
Дэвид проснулся в семь часов, чувствовал он себя прекрасно. Он потянулся, повернулся на бок и уткнулся лицом во что-то мягкое. Сначала он не понял что это, но потом открыл глаза, и его взору предстала копна рыжих волос, разметавшихся по подушке. И вдруг он понял, почему так хорошо себя чувствует.
На улице только-только начало светать, в открытое окно заползал бледный утренний свет, оставляя пока в темноте углы комнаты. В окно Мельнику был виден дом на противоположной стороне улицы, в нескольких окнах которого горел электрический свет. Он подумал, что ему нравится стук мусорных ящиков за окном, шум проезжающих машин и эта уютная утренняя дымка. Еще раз потянувшись, он откинул простыню.
Лори зашевелилась, пробуждаясь, повернулась на бок и посмотрела на обнаженного мужчину, лежащего в ее постели. На душе у нее было грустно.
Дэвид, гладя ее грудь и плоский упругий живот, подумал, что Лори не верит в происходящее.
А Лори понимала, что должна все объяснить ему, сказать, что они не могут больше встречаться, но что-то мешало ей сделать это. Внезапно она тихонько рассмеялась.
«Боже мой, – подумал Дэвид, – это самый сладострастный смех в мире». Он наклонился к Лори, и их губы встретились.
«Ведь нас свел случай, – думала Лори. – И, если бы он не пришел в фехтовальный зал, они бы никогда… О, Боже, благодарю тебя за то, что он пришел». Рука Дэвида опустилась вниз, а она обняла его.
Лори нежно коснулась его тела, и Дэвид сжал ее в объятиях, рот его открылся шире, глотая воздух, тело Лори выгнулось навстречу ему. «Потом, – подумала она. – Я все ему объясню потом. О…»
В восемь пятнадцать Лори готовила на кухне завтрак, а Дэвид заканчивал свой туалет. Надевая ботинки, он вдруг понял, что с раннего вечера вчерашнего дня не имеет никакой информации о положении дел, и поэтому решил позвонить в гостиницу и узнать, не было ли для него сообщений.
В семье Вертеров редко ели ветчину, потому что в ней содержится холестерин, но в это утро Лори решила наказать себя. Только она открыла пакет и бросила первый кусок ветчины на сковородку, как услышала, что дверной замок открывают ключом. Прихожая была как раз напротив кухни. Мысли отказывались повиноваться ей, Чарли был в Вашингтоне, значит, это, наверное, грабитель. Так и застыв с куском ветчины в руке она стояла и смотрела на открывающуюся дверь.
– Привет, – сказал Чарли, повернулся, вытащил ключ из замка и закрыл за собой дверь. Тело Лори охватили одновременно и жар и холод, она повернула голову в другой конец прихожей – там была гостиная, ванные, спальни… и Дэвид.
– Не мог спать, поэтому приехал домой пораньше, – сказал Чарльз. – Да еще этот чертов самолет опоздал на полчаса. Мельник здесь?
Лори окаменела от этого вопроса. Откуда он мог узнать?
– Что случилось? – спросил Вертер. – Ты бледна, как привидение.
В спальне Дэвид повесил трубку телефона, выслушав сообщение, переданное ему оператором отеля, и в этот момент услышал звук открываемой двери и голос Вертера. Подчиняясь скорее автоматизму, чем разуму, Дэвид быстро окинул взглядом спальню – слава Богу, Лори успела здесь все убрать, – подошел к двери спальни и осторожно выглянул как раз в тот момент, когда Вертер из прихожей направился на кухню. Дэвид решительно выскользнул в коридор, осторожно приоткрыл дверь туалета, зашел туда, спустил воду в унитазе, снова открыл дверь и, не таясь, направился на кухню.
– С тобой все в порядке? – спросил Чарльз, кладя руку на плечо Лори.
Она конвульсивно дернула головой.
– Ты меня напугал, я подумала, что это грабитель. Вертер рассмеялся.
– Извини, мне, наверное, надо было хотя бы постучать. Я как-то не подумал об этом.
Все ее мысли продолжали крутиться вокруг вопроса: «Мельник здесь?». Откуда он мог знать и почему ведет себя так спокойно? И где, черт побери, Дэвид?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Или, вo всяком случае, пытались сделать это, так как работа эта была сложная, а большинство людей в окрестностях совсем не желали, чтобы их лица или имена были известны ФБР. Соседи обычно ничего не говорили даже о людях, которым нечего было прятаться от закона, так как не знали, в чем их могут обвинить. Лучше промолчать, чем потом сожалеть о своем поступке, поэтому эта линия отрабатывалась очень медленно.
Конечно, у них все еще был Сан-Медро, который до сих пор находился под арестом и не позволял адвокату добиваться его освобождения под залог. Сан-Медро понимал, что у Абрамса достаточно материала, чтобы упрятать его надолго за решетку, поэтому от временного освобождения под залог было мало толку. Единственная надежда Сан-Медро заключалась в том, чтобы убедить агентов, что он не знает о Далласе ничего больше того, что уже рассказал. Он понимал, что на самом деле ФБР не интересуют его прошлые делишки с наркотиками и сутенерством, им нужна информация о Далласе, и, если ему удастся убедить их, что он больше ничего не знает, они в конце концов отпустят его.
А если агенты ФБР убедят его, что им точно известно, что он располагает дополнительной информацией, то он сможет сообщить им эту информацию в обмен на свободу. Это напоминало партию в шахматы, где каждый делает ходы, чтобы добиться преимущества, но сейчас создалась патовая ситуация.
– Ладно, не будем вешать носа, – сказал Вертер, пытаясь убедить самого себя, что он не пал духом. – Мы всегда справлялись с этими ублюдками, так что и на этот раз что-нибудь придумаем. – Он немного помолчал. – Директор приказал мне прибыть утром в Вашингтон. Он хочет, чтобы я доложил о наших успехах. – Вертер невесело рассмеялся. – Я думаю, он предпринял что-нибудь, чтобы согласовать наши действия с ребятами из ЦРУ и Министерства финансов. Возможно, что если мы сосредоточим наши общие усилия на этом деле, то что-нибудь и выйдет. Хуже, во всяком случае, от этого не будет.
Мельник согласился с ним, что хуже от этого, конечно, не будет. По мере того, как Вертер говорил, в голове Мельника созрела идея, и теперь он сидел почти не дыша, чтобы эта идея не отразилась у него на лице. Выйдя из кабинета Вертера на улицу, Дэвид пошел пешком, продолжая обдумывать свою идею. Все знали о том, что Директор работает круглосуточно и, похоже, совсем не спит, а Вертер сказал, что Директор хочет видеть его с самого утра, что на языке Директора должно означать восемь, а то и семь утра.
Там, в кабинете, он не стал ничего спрашивать у Вертера, но, вернувшись к себе, позвонил по телефону в справочное бюро и выяснил расписание рейсов на Вашингтон. Повесив трубку, Мельник улыбнулся. Если Вертер полетит завтра первым рейсом, то он не успеет к назначенному времени. Мельник пораньше ушел из своего кабинета, так как был слишком возбужден, чтобы сидеть и разглядывать стены.
– Это я, Мельник, – произнес он в микрофон.
– Поднимайтесь, – раздался из переговорного устройства голос Лори, и в следующую секунду дверь открылась. Мельник стал подниматься по лестнице, и, когда добрался до ее квартиры, она уже ждала в дверях.
Он ждал сколько мог. Сначала поел в маленьком итальянском ресторанчике, расположенном за углом, в надежде, что туда может заглянуть Лори. Когда он закончил есть, было семь часов, все равно слишком рано. Он пошел в кино, и, когда вышел оттуда, было начало десятого. Дэвид еще погулял до пятнадцати минут одиннадцатого, но больше ждать не смог.
И вот теперь он прошел через холл и подошел к ней.
– Я как раз проходил мимо и решил, что мне следует поговорить с Чарльзом о том, что он завтра будет докладывать Директору.
– Ох, дорогой, – сказала Лори. – Должна тебя разочаровать. Ты опоздал. Встреча назначена на семь утра, ведь Директор никогда не спит, поэтому Чарли улетел сегодня вечером и ночь проведет в Вашингтоне.
Они посмотрели друг на друга, Мельник не мог больше сдерживаться и сконфуженно улыбнулся.
– На самом деле, я так и предполагал, – сказал он. Лори кивнула.
– Я так и подумала, что ты все вычислил. Ты ведь умный мальчик?
Она взяла его за руку и провела в квартиру.
Лори лежала и смотрела на спящего Дэвида. Взглянув на часы, она увидела, что они показывают без пяти три, потом перевернулась на спину и уставилась в потолок.
Такого она не ожидала. Лори в отчаянии закрыла глаза. Нет, конечно же, ожидала, надеялась на это… О, Боже!
Они не виделись примерно неделю, он не звонил, и ей не хотелось его видеть. Лучше всего было бы забыть обо всем. Ну, может быть, не забыть, а просто покончить с этим. Когда Чарли сказал ей, что проведет ночь в Вашингтоне, у нее сразу промелькнула мысль позвонить Дэвиду, и ей самой стало стыдно от этой мысли. В конце концов, ведь он же не звонил. И, когда он появился перед дверями ее квартиры, она не прогнала его, совсем нет. Теперь, лежа и глядя в потолок, она думала об этом.
Ладно, это судьба, ведь это не она позвонила ему. Она бы сама никогда не позвонила, и, если бы он сам не пришел сегодня вечером, она бы оставалась дома одна и все было бы кончено. Лори посмотрела в потолок и поняла, что лжет сама себе.
Ошибка Грега Уинтера была обнаружена в три часа ночи. О ней доложили ночному дежурному, который знал об утренней встрече с Вертером, о том, что в экстренных случаях следует будить Директора, и принял решение разбудить его. Принятие решения о том будить или нет Директора среди ночи было одной из главных обязанностей ночного дежурного, и он знал, что лучше лишний раз разбудить его, чем не сделать этого в случае необходимости.
На этот раз решение дежурного оказалось абсолютно верным, и он получил приказ немедленно разыскать Вертера. Дежурный позвонил в нью-йоркскую контору ФБР, где ему сообщили название отеля, в котором Вертер остановился в Вашингтоне. В половине пятого утра Директор, Вертер и дежурный сидели за дубовым столом в зале заседаний штаб-квартиры ФБР на Пенсильвания-авеню.
Совещание было закончено в пять часов двадцать три минуты, а в пять тридцать Вертер уже вышел на улицу в утреннюю прохладу. Небо было хмурым, но вскоре должны уже были появиться первые лучи солнца. Вертер подумал о том, чтобы вернуться в отель и немного поспать, но он понимал, что не сможет уснуть после этого совещания. Боже мой, как это могло произойти? Само по себе проникновение в страну известного ливийского террориста было ужасно, но как можно было, узнав об этом, позволить ему улететь?
Вертер сердито потряс головой. Ему очень не хотелось рассказывать Мельнику о подобном проколе, но когда он немного прошелся по темной улице, то понял, что обязан это сделать. Мельнику надо рассказать об этом, ведь он единственный, кто сможет помочь, а ему надо было на кого-то опереться в этом деле. Вертеру на самом деле нравился Мельник, если бы только не это его чертово высокомерие. Вертеру очень не хотелось говорить о том, что произошло, особенно после этого прокола с Асри, но еще больше ему не хотелось обращаться к Мельнику за помощью Моссада.
Вертер подумал, что все равно не сможет уснуть в отеле, и не было смысла возвращаться туда и пытаться отдохнуть, особенно в таком состоянии. Но еще очень рано, и что делать?
Надо попытаться обернуть это обстоятельство себе на пользу. Если он поторопится, то в шесть будет в аэропорту и с первым же рейсом улетит в Нью-Йорк. В Нью-Йорке он будет в семь, в восемь будет дома и с самого утра возьмется за работу.
Он остановился у телефонной будки и набрал номер отеля Мельника в Нью-Йорке. Ему ответил заспанный оператор, и Вертер попросил соединить его с номером Мельника. После двадцатого звонка оператор снова включился в разговор и сказал, что в номере никто не отвечает. Где этот чертов израильтянин мог быть в половине шестого утра? Вертер передал Мельнику сообщение, что будет ждать его у себя дома на завтрак в восемь часов.
43
Дэвид проснулся в семь часов, чувствовал он себя прекрасно. Он потянулся, повернулся на бок и уткнулся лицом во что-то мягкое. Сначала он не понял что это, но потом открыл глаза, и его взору предстала копна рыжих волос, разметавшихся по подушке. И вдруг он понял, почему так хорошо себя чувствует.
На улице только-только начало светать, в открытое окно заползал бледный утренний свет, оставляя пока в темноте углы комнаты. В окно Мельнику был виден дом на противоположной стороне улицы, в нескольких окнах которого горел электрический свет. Он подумал, что ему нравится стук мусорных ящиков за окном, шум проезжающих машин и эта уютная утренняя дымка. Еще раз потянувшись, он откинул простыню.
Лори зашевелилась, пробуждаясь, повернулась на бок и посмотрела на обнаженного мужчину, лежащего в ее постели. На душе у нее было грустно.
Дэвид, гладя ее грудь и плоский упругий живот, подумал, что Лори не верит в происходящее.
А Лори понимала, что должна все объяснить ему, сказать, что они не могут больше встречаться, но что-то мешало ей сделать это. Внезапно она тихонько рассмеялась.
«Боже мой, – подумал Дэвид, – это самый сладострастный смех в мире». Он наклонился к Лори, и их губы встретились.
«Ведь нас свел случай, – думала Лори. – И, если бы он не пришел в фехтовальный зал, они бы никогда… О, Боже, благодарю тебя за то, что он пришел». Рука Дэвида опустилась вниз, а она обняла его.
Лори нежно коснулась его тела, и Дэвид сжал ее в объятиях, рот его открылся шире, глотая воздух, тело Лори выгнулось навстречу ему. «Потом, – подумала она. – Я все ему объясню потом. О…»
В восемь пятнадцать Лори готовила на кухне завтрак, а Дэвид заканчивал свой туалет. Надевая ботинки, он вдруг понял, что с раннего вечера вчерашнего дня не имеет никакой информации о положении дел, и поэтому решил позвонить в гостиницу и узнать, не было ли для него сообщений.
В семье Вертеров редко ели ветчину, потому что в ней содержится холестерин, но в это утро Лори решила наказать себя. Только она открыла пакет и бросила первый кусок ветчины на сковородку, как услышала, что дверной замок открывают ключом. Прихожая была как раз напротив кухни. Мысли отказывались повиноваться ей, Чарли был в Вашингтоне, значит, это, наверное, грабитель. Так и застыв с куском ветчины в руке она стояла и смотрела на открывающуюся дверь.
– Привет, – сказал Чарли, повернулся, вытащил ключ из замка и закрыл за собой дверь. Тело Лори охватили одновременно и жар и холод, она повернула голову в другой конец прихожей – там была гостиная, ванные, спальни… и Дэвид.
– Не мог спать, поэтому приехал домой пораньше, – сказал Чарльз. – Да еще этот чертов самолет опоздал на полчаса. Мельник здесь?
Лори окаменела от этого вопроса. Откуда он мог узнать?
– Что случилось? – спросил Вертер. – Ты бледна, как привидение.
В спальне Дэвид повесил трубку телефона, выслушав сообщение, переданное ему оператором отеля, и в этот момент услышал звук открываемой двери и голос Вертера. Подчиняясь скорее автоматизму, чем разуму, Дэвид быстро окинул взглядом спальню – слава Богу, Лори успела здесь все убрать, – подошел к двери спальни и осторожно выглянул как раз в тот момент, когда Вертер из прихожей направился на кухню. Дэвид решительно выскользнул в коридор, осторожно приоткрыл дверь туалета, зашел туда, спустил воду в унитазе, снова открыл дверь и, не таясь, направился на кухню.
– С тобой все в порядке? – спросил Чарльз, кладя руку на плечо Лори.
Она конвульсивно дернула головой.
– Ты меня напугал, я подумала, что это грабитель. Вертер рассмеялся.
– Извини, мне, наверное, надо было хотя бы постучать. Я как-то не подумал об этом.
Все ее мысли продолжали крутиться вокруг вопроса: «Мельник здесь?». Откуда он мог знать и почему ведет себя так спокойно? И где, черт побери, Дэвид?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77