Когда Рейган в 1988 году посетил Англию, то там в это время наблюдался «случайный» наплыв арабских туристов с фальшивыми паспортами, но Скотленд-ярд хватал их прямо на улицах и держал у себя до отъезда Рейгана, а потом депортировал. Что произошло с тех пор? Ничего. И вот теперь, похоже, наблюдается какая-то возня. Конечно, отсутствие очевидных доказательств того, что Каддафи что-то затевает, нельзя рассматривать как доказательство какой-то подготовки. Теоретически можно предположить, что он настолько хитер, что мы просто не сможем понять его намерений. Если только он действительно что-то затевает. Вы следите за моей мыслью?
Мельник кивнул, и Вертер продолжил:
– Но также очевидно, что отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия. Я ясно излагаю? Мы вправе ожидать какого-либо ответного удара от Каддафи, и мы ожидаем его, а то, что мы слышим кругом, это просто шумная болтовня. Сначала Рейган, а теперь Буш просто играют на мировую прессу, заявляя, что Каддафи боится нас, что он бессилен и ничего не может сделать. Но и вы, и я знаем, что все это чепуха. Этот человек сумасшедший, а сумасшедшие люди не боятся никого. А имея много денег и людей по всему миру, готовых сделать за нефтедоллары все что угодно, он очень силен. А это значит, что он много чего может сделать. Поэтому, когда он не предпринимает никаких шагов, Рейган и Буш могут болтать, что им вздумается, но люди вроде меня должны быть очень и очень настороже.
Прибавим к этому появившиеся слухи. До нас начали доходить разговоры о деньгах, поступающих на счета в швейцарских банках и исчезающих с них. Насколько нам удалось выяснить, деньги поступают из Ливии. Но вы же знаете этих чертовых швейцарцев, очень трудно определить, откуда эти деньги приходят и куда уходят. Очень трудно, но нельзя сказать, что невозможно. Часть денег поступает сюда, в Америку, и это меня здорово настораживает. Похоже, что этот сукин сын действительно что-то затевает, но старается держать это в строгом секрете. А если такой громогласный хвастун вдруг затаился, это отнюдь не означает, что он сидит сложа руки, напротив, он затевает что-то очень серьезное.
Всего несколько дней назад ЦРУ обнаружило, что ваш и мой друг Эль-Кушир каким-то образом причастен ко всему этому, а я, к моему счастью, за двадцать пять лет работы в этой области сумел обзавестись друзьями в различных организациях. И вот я узнаю, что Моссад уже несколько лет разыскивает Эль-Кушира за другие грязные делишки. Но не успели мы даже заикнуться о том, что хотели бы потолковать с ним, как вы убили этого ублюдка. Потом оказалось, что вы обнаружили американскую визу, иракский паспорт и авиационный билет до Нью-Йорка, предназначенные для бывшего сирийского летчика, и я начинаю прикидывать все возможные варианты. Но среди них я не обнаруживаю для себя вероятности того, что Буш прав и Каддафи напуган мощью старых добрых Соединенных Штатов. Теперь вы сами можете выбрать, какая из вероятностей наиболее близка к реальности. По-моему, я вполне ясно дал вам понять, на чьей я стороне. А как насчет вас?
Мельник задумался на секунду.
– Я могу рассказать вам, как все это понимают в Израиле, – сказал он. – Израиль ужасно боится Соединенных Штатов. Да, это правда. Мы боимся, как бы вы не почувствовали, что мы разочаровались в вас. Считается, что Ближний Восток – это наша сфера влияния, мы ответственны за происходящие там события и должны знать обо всем, что там происходит. Вы говорите, что обеспокоены. Хорошо, я могу сказать вам, что мы откровенно напуганы тем, что арабы затевают какую-то грандиозную акцию против вас. Вас отругают за то, что мы ничего не обнаружили для вас, и вы думаете, что ЦРУ не справится с этим, а ожидаете успеха от Моссада. Вот такая атмосфера там, в Иерусалиме, – продолжил Мельник. – И, когда мы обнаружили, что этот Мохаммед Асри пытается тайком проникнуть в Соединенные Штаты, все запаниковали, оторвали меня от задания и отправили сюда, чтобы я нашел его для вас.
– Ладно. Вы рассказали мне о том, как все это понимают там, в Израиле, – сказал Вертер. – Но как насчет вас? Что вы сами думаете?
– Что думаю или что чувствую? – поинтересовался Мельник.
– Мысли, чувства, интуиция, наблюдения – все это просто словоблудие, – раздраженно заметил Вертер. – Просто дайте мне полную картину. Как вы оцениваете ситуацию?
– Помните старую песенку из кинофильма «Человек-оркестр»? «Неприятности случились с нами здесь, как раз в Ривер-Сити». – Мельник впервые улыбнулся, довольный своим знанием американских выражений, и продолжил. – Что-то происходит, но я не знаю что. Я не знаю, может быть, это операция по высадке десанта, о которой Каддафи мечтает по ночам, или у них действительно есть реальный, конкретный план, который они могут привести в действие. Думаю, вам не следует впадать в панику, но было бы лучше разузнать, что же все-таки происходит.
– Правильно, – согласился Вертер. – Так мы и сделаем, да?
– С чего начнем?
– Начнем с вашего друга Асри. Встретим его, когда он прилетит, и посмотрим, куда он нас приведет. Честно говоря…
– Это единственный путь, – быстро подсказал Мельник.
Вертер посмотрел на него, он не мог понять, умен этот парень или нет.
– Правильно, – кивнул Вертер. – В любом случае, этот Асри единственная реальность, которую мы имеем. А что еще, кроме него? След денег, похожий на запах дыма в ночи. Он дает понять, что где-то горит огонь, но неясно, насколько он силен, да и вообще, черт возьми, ничего не ясно. Мы узнали, что какие-то деньги поступили в банки Майами и Нью-Йорка, но затем их след теряется. В этой стране просто помешаны на том, чтобы не позволять нам следить за всем. Кеннеди умер двадцать пять лет назад, но этого не ощущается, судя по тому, как люди продолжают шуметь о гражданских правах, о конфиденциальности и прочей подобной чепухе. Единственное, что нам удалось узнать в связи с этими деньгами, это имя – Даллас.
– Город?
Вертер пожал плечами.
– Название города, имя человека, или просто псевдоним. Мы не знаем.
– Не многих ливийцев зовут Даллас, – заметил Мельник.
– Очень хорошо, – ответил Вертер. – Вижу, что вы будете очень полезны нам здесь. Мы об этом не подумали. – «Нет, – остановил он сам себя, – не будь таким язвительным, дай парню шанс». Он прошел за стол, сел в кресло и закинул ногу на ногу. – В этой стране вообще не так много ливийцев. Мы отнюдь не в дружеских отношениях с Ливией…
Выражение лица Мельника не изменилось, но его внутреннее ощущение укрепилось. Сарказм Вертера подействовал на него, словно отрезвляющая пощечина. Он сказал себе, что и не ожидал ничего лучшего, да и что можно было ожидать от этих всесильных американцев, кроме высокомерия и снисходительного отношения? Так что в подобном отношении для него не было ничего нового.
– …как могли об этом выяснить из газет ваши умники из разведки, – продолжил Вертер, но тут же решил оставить свой сарказм, видя, что израильтянин не реагирует на него. – В этом есть свое преимущество, так как ливийцы не могут приезжать к нам и разгуливать где им вздумается. Их довольно легко обнаружить и схватить, а это значит, что если они задумали провернуть какое-то дело, то им придется действовать через лиц других национальностей.
– Возможно, что и через американцев, – высказал предположение Мельник.
– Вполне вероятно, и кто-то может использовать псевдоним Даллас, – согласился Вертер.
– Или имеется в виду название города.
– Мы не знаем. Это может быть и кодовым названием операции. Мы слишком мало знаем и не можем закрыть все границы на железные засовы, но, когда вы сообщили о сирийце, пытающемся проникнуть к нам с фальшивым паспортом, полученным от Эль-Кушира, мы насторожились. Нам надо бы знать побольше об этом Мохаммеде Асри. Расскажите мне.
Мельник согласно кивнул, наклонился вперед и начал рассказывать о своем задании по обнаружению и уничтожению Эль-Кушира и о том, как он заглянул в чемодан.
– Вот и все, – закончил он свое повествование.
– И больше ничего?
– Все, что известно израильской разведке, совпадает с тем, о чем вы уже сказали. Действительно, похоже, что затевается что-то крупное, но вы знаете, как это бывает – скорее интуиция, чем факт.
Про себя Мельник подумал, что здесь есть еще что-то, заслуживающее внимания. Он видел, что в израильской разведке отнеслись ко всему этому с определенным пренебрежением, однако отметил и то, что в разведке испугались, как бы американцы не успокоились. Ведь это ужасно, если террорист действительно попытается проникнуть в их благословенную страну!
Он откинулся в кресле, достал из кармана пачку сигарет, сунул одну в рот и, слегка пожевывая ее, продолжил:
– Арабы уже давно хорошо поняли психологию американцев, – Дэвид оборвал свою речь, ощутив собственное нахальство. – Это, конечно, лично моя точка зрения на их понимание вашей психологии, и вполне возможно, что я ошибаюсь. Но, насколько я понимаю, арабы всегда старались не разозлить Америку по-настоящему и держались подальше от ваших величественных пурпурных берегов. Убийство морских пехотинцев на Ближнем Востоке, убийство американских пассажиров на лайнере в Средиземном море, угон американского самолета из аэропорта в Греции – все это совсем другое дело. О таких вещах пишут в газетах, они привлекают ваше внимание, но не приводят вас по-настоящему в бешенство, потому что происходят далеко от берегов Америки. Вы по-прежнему чувствуете себя в полной безопасности в Канзасе, Вайоминге и даже в Нью-Йорке. А если несколько американцев были настолько глупы, что отправились в поездку в Израиль или на Ближний Восток, то что можно было от этого ожидать кроме неприятностей?
Поэтому они были осторожны и никого не убили в самих Соединенных Штатах. Но, возможно, они почувствовали, что теперь настало время и для подобных действий. Если это так, то это должна быть достаточно крупная операция, которая ставит своей целью не просто вызвать у вас раздражение. Она должна быть настолько серьезной, чтобы одним ударом убедить вас, что вы беспомощны в этой борьбе. Настолько мощной, чтобы ваш гнев обернулся не только против виновников, но и против тех, кто несет ответственность за это, против собственных союзников, против Израиля, против нас. Она должна убедить вас, что, как и во Вьетнаме, вы кладете свои головы за то, что вас в действительности не касается, что вы должны бросить это и забыть о том, что происходит в другом полушарии. Именно такую цель преследовала операция в Перл-Харборе – отбить у вас охоту воевать еще до того, как вы по-настоящему начали военные действия. Ну, что вы думаете об этом?
Вертер кивнул в знак согласия. Вполне возможно. Более того, примерно так он и сам думал. Но каким образом? Военное нападение? Невозможно. Ракетная атака? У них нет ядерных боеголовок, нет межконтинентальных баллистических ракет, но они могут установить большое количество ракет малой дальности на торговых судах и произвести пуск, когда корабли приблизятся к берегам Америки. И все же от этого пострадают только прибрежные города. Гораздо эффективнее и проще было бы произвести серию взрывов самолетов на всех авиалиниях страны, или устроить подобную серию непосредственно в городах. Взорвать универмаги в Нью-Йорке, Уичито или в Солт-Лейк-Сити так же легко, как и в Париже. Благодаря Национальной ассоциации оружейников оружие можно свободно приобрести по всей стране, да и динамит достать довольно просто.
– Безусловно, мы оба с вами просто гадаем, – сказал Вертер.
Мельник пожал плечами.
– Раз уж мы просто гадаем, – сказал он, – то не думали ли вы, что псевдоним «Даллас» выбран в соответствии с названием города? Это было давно и, возможно, вы в Америке уже забыли об этом, но в других странах слово Даллас до сих пор ассоциируется с городом, где был убит ваш президент?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77