..
...Мужчина протянул Виктории бокал шампанского:
- Привет. Рад снова видеть тебя. Были неприятности? Черная карма? Скорее, - золотая. - Он насмешливо посмотрел на растрепанную шевелюру Виктории. Ее рука непроизвольно поспешила поправить шпильки. - Оставь, не суетись, ты выглядишь шикарно. Даже слишком... - Он задумался, раскачиваясь на каблуках с каким-то небрежным изяществом и вдруг сказал, любопытно прищурившись:
- Я обратил внимание, как эффектно выступил твой жених. Мертвая петля над морем - красиво! И не так уж важно суметь выйти на финальный поклон. Лорд пренебрег этой условностью... Извини, я совсем по-другому воспринимаю смерть. У меня с ней особые отношения.
- Да, вы с ней на "ты", - нейтрально заметила Виктория, не зная, в каком тоне продолжать этот странный разговор.
- И с тобой тоже, - напомнил Ингмар о каких-то прежних встречах с Антонией.
- Так значит, если жених - лорд, к этому нельзя относиться серьезно? - с вызовом спросила Виктория, обидевшаяся за ту, что возможно сейчас рожает ребенка Астора. - Это обязательно расчет и никак не настоящая любовь?
Ингмар легко рассмеялся, будто услышал хорошую шутку:
- Поверь, я многое повидал и многих ценных вещей коснулся вот этими пальцами. А любви не встречал. Скажи мне, какая она?
Если бы не отзвук настоящей боли в последней фразе Мага, Виктория предпочла бы уйти. Но в желтых кошачьих глазах молодого человека сквозила животная тоска, пробивающаяся сквозь браваду и демонстративный цинизм.
- Может, выйдем в сад? Здесь душно, слишком много электричества в воздухе. Я чувствую приближение грозы. Завтра, между семью и восемью утра. В соседней деревне сгорит коровник...
Они вышли в парк, выглядевший совершенно сказочно с подсвеченными снизу деревьями и фонтанами. Пренебрегая скамейкой, Ингмар присел на каменную балюстраду, предложив Виктории место рядом. Но она отказалась, отойдя к фонтанчику и опустившись на камень.
- Ты как Русалочка из Копенгагена. И шлейф словно хвост... Так и подмывает сотворить что-то высокохудожественное. - Ингмар был высок, худ и чрезвычайно гибок. Наметанный взгляд Виктории сразу распознал "циркового". Но было и ещё что-то. Нет, не "лубянковское", скорее - "гамлетовское" скорбное, глухое, искрящееся блестками неожиданного веселья. Одинокие сполохи в ночи, фейерверк на кладбище. Выразительное лицо словно официально загримированное для роли кудесника - мрачная, подчиняющая красота. С вызовом, с намеком на скрытые страсти и тайные знания. Он угадал её мысли:
- Мне недавно предложили сняться в "Королеве Марго" в роли алхимика Рено - знаменитого отравителя, соратника милейшей мадам Медичи.
- Удачный выбор.
- А тебя не приглашали сыграть Марго? - Ингмар засмеялся совсем по-мальчишески и, подскочив, мгновенным скользящим движением извлек из прически Виктории шпильки. - Нет, ты все же Русалочка.
- А вы были гадким мальчишкой, подшучивающим над духовником. Вы были грозой школы и святой отец после каждой вашей выходки заставлял вас исповедоваться! - заявила в ответ Виктория.
- Ого! - он присвистнул. - Да ты книжки читаешь. Кто бы мог подумать - при таком-то носике! Только не "вы", а "ты". Я уже предупреждал. Мы сразу были на "ты", не вижу причин менять дистанцию.
Ингмар в один прыжок оказался возле неё и без всяких предисловий подхватил на руки. Но тут же опустил, одернув смокинг.
- Пятьдесят три килограмма. Рост 174, - пробормотал, что-то прикидывая в уме. - Минус 700 грамм на выпитое и съеденное... Ты не очень-то много проглотила - я следил... Хочешь подыграть мне? Это абсолютно безопасно, но и совершенно бесплатно. Я не уточняю, кто кому должен платить. - Ингмар смотрел с вызовом. Виктория не успела ничего ответить, он протянул ей ладонь. - Договорились?
- Угу.
Пожатие узкой цепкой кисти оказалось крепким и нежным - вначале одобрительный нажим, а потом медленное скользящее отпускание. Виктории показалось, что она сделала что-то не совсем обычное, чересчур значительное.
- Ровно через 15 минут на этом месте. Я пойду объявлю публике о предстоящем волшебстве. - Он неслышно исчез в тени кипарисов, ни шороха, ни звука, лишь шелестели струи фонтана, выпускающего из опрокинутого кувшина бесконечный, разбивающийся о камни ручей.
- Ты что здесь делаешь? Алиса встревожена, граф намеревается пустить по твоему следу ищеек... Пойдем к гостям, помечтаешь после в своей постели. - Артур подхватил Викторию за талию.
- Артур, я обещала помочь господину Шону показать какой-то фокус, уперлась Вика.
- Ах, так это на тебя собираются глядеть господа, навалившиеся на подоконники! Быстро он тебя обработал... Что это будет - "обнаженная Венера"?
- Он не сказал. Предупредил только, что трюк совсем безопасный.
- А как же! Пока он будет распиливать тебя пополам, его сообщники обчистят сейфы! Хорошенькое начало для болезненной красотки...
- Я не могу сбежать, Артур, я обещала. В цирке есть закон...
- Значит, в цирке? - Артур отпустил упирающуюся Викторию и неожиданно согласился. - Пойду помогу мадам Алисе занять места в первом ряду. Шнайдеру внезапно показалось, что судьба дает им тот самый шанс вынужденного разоблачения, которое поможет вернуть все на свои места. "Будь что будет", - решил он, и как мог, постарался успокоить тревогу Алисы.
Гости, обсуждая предстоящее зрелище, с бокалами в руках вышли на балкон, дамы предпочли разместиться в креслах у окон. Восточный фасад парадного двухсветного зала был обращен к поднимающимся уступами холмам. Со склона ближайшего из них, входящего в архитектурный ансамбль парка, устремлялся с пятнадцатиметровой высоты живописный водопад, разбиваясь о камни почти у стен замка. Открывавшаяся из окон картина напоминала оперную сцену, оснащенную щедрыми на выдумки бутафорами. Здесь были все элементы романтически-помпезного зрелища: темные "кулисы" густых зарослей, нагромождение валунов, между которых устремлялась, падая вниз серебристым каскадом, водяная лавина. У подножия - полукруглая запруда, полная шума, брызг, причудливой игры струй, обрамленная мраморной балюстрадой с белеющими во тьме статуями. А сверху - мерцающий звездной россыпью небесный купол, уходящий в бархатную бесконечность. На его фоне, как только башенные часы пробили 12, разыгралось заявленное Шоном действо.
Откуда-то из-за кустов, обступивших устье водопада, выплыл огненный шар, направляясь к центру водяной лавины, к тому самому месту, где преломившись через каменную гряду она с шумом обрушивалась вниз. Повисев, лучась и вращаясь, несколько секунд, шар взорвался, выпустив стайку белых голубей. Запели скрипки, и вздох изумления вырвался у восхищенных зрителей, когда они поняли, что светлая фигура, отделившаяся от кроны склоненного к водопаду дерева не тень и не игра светового луча. На самом верху, над дробящейся вспененной водой, прямо по воздуху двигался человек, бережно прижимая к груди драгоценную ношу.
Он шел невесомой походкой призрака и развернувшись вальсовым движением над самой стремниной, поднял к звездам окутанную струящейся белой вуалью девушку. Казалось, они вот-вот упорхнут ввысь, растаяв в бархатной вышине. Девушка закинула руки, подхватив рассыпавшиеся волосы. "Антония!" еле слышно выдохнула судорожно вцепившаяся в локоть графа Алиса.
Покружив в воздухе, фигуры исчезли на противоположном берегу, сопровождаемые бурей аплодисментов.
- Неплохо для начала, - усмехнулся Артур, прислушиваясь к звукам в глубине замка. - И не слышно воя сигнализации...
- О чем вы, Шнайдер? - не понял Лукка.
- Да это я просто так. Чистая работа! Это действительно большой мастер! - он демонстративно захлопал в ладоши.
- ...Ничего страшного не было, - оправдывалась в машине увозимая в гостиницу взволнованная дебютантка. - Ингмар очень сильный, хотя и выглядит худым. И номер совсем не опасный...
- Это что, голография или вас вертели на трапециях? - поинтересовался Артур.
- Профессиональная тайна. Я дала слово молчать. Могу только сказать все дол глупости просто. Или до гениальности...
- Ну уж если от великого до смешного, как говорят, один шаг, то от гениального до глупого, я думаю, путь немногим длиннее... Я волновалась за тебя, детка. - Алиса проводила Викторию в её номер, отпустив переутомившегося Шнайдера. - Вообще ты была просто молодец. Я горжусь тобой. Если завтра все пройдет даже намного хуже - считай, мы все равно выиграли! - Алиса поцеловала Викторию в щеку и мысленно попросила защиты у высших сил.
...Виктория проснулась от раскатов грома и посмотрела на часы. Гроза, предсказанная Ингмаром, разразилась с невероятной точностью. Семь тридцать - он попал в яблочко! Зашелестели в порыве ветра заросли глицинии, надулся парусом розовый шелк занавески. Виктория, выскочив из-под одеяла, прикрыла створки балконной двери и юркнула обратно. Приятно было слышать, как забарабанили по тенту и перилам балкона тяжелые капли. "Если все сойдет гладко, завтрашнюю грозу я посвящаю тебе", - сказал ей Ингмар перед выступлением, укутав белым газом и подхватив на руки. Неплохое получилось представление! И вовсе у него не злые глаза. Только заметно, что пришлось пережить что-то очень тяжелое... Забавно, Лукка ничего не заподозрил, называл её Антонией. И тот журналист, которого все придерживал Шнайдер, оберегая свою подопечную. Она все же перекинулась с ним парой фраз. "Я чувствую себя бодрой, как никогда!" - заявила Виктория. Сколько ему может быть лет? Ингмар... скандинавское имя. Выглядит на двадцать восемь. И что про него сказала Лаура? - "Фокусник номер один на мировой арене". Интересно, как будет себя вести он сегодня?
Поняв окончательно, что заснуть больше не удастся, как не удастся разобраться в хаосе мыслей,, одолевающих её невнятным разноголосьем, Виктория встала и направилась в ванну. У зеркала вспыхнул матовый свет и она в сотый раз за последние несколько дней прильнула к своему изображению. Глаза немного припухли, волосы всклокочены. Впервые она поняла, что критически изучает свое лицо. А потом так пугавшие её накануне краники в бурлящей ванне повернулись, исчезли сами собой - вода угодливо и охотно наполнила овальную розовую купальню.
Она легла в пухлую пену и с наслаждением вытянулась. "Все отлично, все так, как надо. И кажется, что я давно привыкла ко всему этому, - думала Виктория, словно со стороны отмечая свою ловкость. - И что за прелесть эти розы - свежие, едва распустившиеся..." В теплой воде, нежно оглаживающей кожу, она задремала, не переставая улыбаться...
Потом все было просто ужасно. Лишь только Виктория появилась в комнате, отведенной для манекенщиц, пятеро красоток бросились к ней с криками приветствия. Они окружили её, разглядывая, трогая и засыпая вопросами. "Привет, привет! - обратилась ко всем сразу Виктория. - Спасибо, я в порядке. А эти волки и близко не подпустили моего Артура".
Кордон полицейских, оцепивших зал для демонстрации и комнаты с экспонатами, не пропустил ни Алису, ни Шнайдера, и Виктория обреченно проследовала на пытку одна. Она уже знала, что среди приглашенных манекенщиц не было её близких подруг и коллег и поэтому не сочла необходимым бурно реагировать на приветствия, изображая некоторую утомленность и рассеянность. Высокая гибкая мулатка улыбнулась ей огромным зубастым ртом: "Нам всем сегодня придется одеваться и макияжиться самим. А замочки на шейках будет застегивать вон тот генерал. Это их самый главный начальник, доверенное лицо. Камушки в рукав не спрячет и нам не даст проглотить".
Возле стола со шкатулками сидел благообразный господин в форме бригадного капитана с аккуратными черными усами на каменном лице. Видимо, присутствие шестерых полуодетых "звезд" смущало его не меньше, чем пресловутые драгоценности.
- К вам можно, синьориты? - Получив одобрение, из-за бархатной портьеры появился озабоченный граф в сопровождении стройной брюнетки в длинном алом платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75