А потом оказалось – уже десять. Звонила ему, звонила, но, должно быть, он отключил свой сотовый. Что прикажешь делать? Я и осталась в казино. До утра.
– А результат? Выигрыш или проигрыш?
– Выиграла, проиграла, выиграла, проиграла, опять выиграла… В рулетку. А потом проиграла выигрыш и вышла на нуль. Понятно? Зеро! А он мне больше не звонил и до сих пор не звонит, ну и я перестала ему названивать. Дома оставил для меня информацию на автоответчике: "Раз тебя нет, позвоню позже". И привет. Иоанна, кажется, я переживаю.
– Переживаешь, факт, – согласилась я. – А как с Домиником?
– Да меня трясет при одном упоминании о нем!
– Чудесно!
– Ну, знаешь… А вот Бартек… Что он, собственно, себе думает? Тоже принялся воспитывать меня? Отучать от дурных привычек? Хочет сделать из меня пай-девочку?
– Воспитывать они все мастера. Не обращай внимания. Возможно, его доконало не казино, а просто факт, что ты пренебрегла им ради чего-то другого. С таким же успехом это мог быть, скажем, зоопарк и даже Национальная библиотека.
– А если бы я туда отправилась по делам службы?
– Позвонила бы ему, предупредила.
– Ладно, возможно, ты права. Я по-хамски просто исчезла с глаз его… так он поэтому не звонит до сих пор?
– Не знаю точно, однако предполагаю – парень обиделся. Глупо, но объяснимо. В конце концов, мужчина тоже человек… Время от времени.
Марта не сразу, но все-таки согласилась со мной, причем с оговоркой, что мое последнее утверждение не относится к Доминику. Упоминание о Доминике пришлось очень кстати, заставив меня срочно сменить тему. Оказавшись перед выбором – думать о Доминике или о подземельях и казематах телецентра (гипотетических), я, естественно, выбрала казематы и отправилась за пивом, о котором Марта как-то позабыла.
Принеся стаканы и откупоривая банку с пивом, я твердо заявила:
– Возвращаемся к нашим баранам. Согласна ты или нет, но я для себя уже решила: подвалы на телецентре имеются. Как раз под теми огромными студиями, о которых ты мне рассказывала. К ним ведет боковая лестница…
– Какая ты умная! – восхитилась Марта. Я раздулась было от гордости, однако Марта пояснила:
– Именно пива мне и не хватало. А с чего ты взяла, что боковая?
– Понятия не имею. Просто в памяти осталось ощущение тесноты… И в подвалах никаких котлов для отопления не установлено, с самого начала предполагался другой способ обогрева здания, вот почему помещения использовались под склад, хранилище всякого старья. Туда же могли свалить и архивные пленки пятидесятилетней давности.
Марта поразилась:
– Зданию телецентра уже больше пятидесяти лет?!
– Нет, пятьдесят лет назад на этом месте сажали картошку. Однако пленки и даже кассеты уже имелись, но где зародилось наше телевидение, даже я не упомню. Да это и неважно. Главное, откуда-то собрали весь хлам и свалили в наших подвалах. Дошло? Он там до сих пор лежит. Туда же затолкали Трупского и не могут теперь нигде отыскать. Погоди, минутку, Трупский у нас кто? Что-то я запуталась…
Таинственные казематы на Воронича чрезвычайно подстегнули нашу творческую фантазию. Мы с Мартой решили сделать из Грохольского и Трупского-Липчака одного человека, а это означало, что сейчас он не имеет права расстаться с жизнью, иначе все нам запутает. Сгорит он немного позже, уже будучи покойником. На жену навалится куча неприятностей и проблем, чудненько, у нас появляется новый перспективный персонаж, вот эта самая жена, вернее, вдова. Сделаем ее красавицей, все остальные бабы лопнут от зависти, а она с ходу поставит все с ног на голову, порвутся наметившиеся дамско-мужские связи, ну прямо как в жизни, зритель уже окончательно сбит с толку, не знает, чего и ждать, а потому не отрывается от экрана. А то небось, получив положенную порцию сенсаций, уже решил – теперь действие покатится под горку. Как бы не так! Фантазии у нас хватит еще не на один сериал.
Наверное, я бормотала все это вслух, потому что Мартуся вмешалась:
– А тебе не кажется, что иногда и неплохо скатиться с горки, расслабиться? Сколько можно карабкаться вверх по лестнице?
– Сорок три года. Это у нас. А вот, скажем, в какой-нибудь Сицилии и вовсе всю жизнь.
– Нет, это уж слишком. Как думаешь, что мне делать с Бартеком? Конечно, не стану утверждать, что помру с тоски и печали, но мне неприятно. Слушай, позвони ему! Все-таки лучше, если ты позвонишь, а не я. Позвони, а?
Я была не против, тем более что самой было интересно, куда он запропастился.
Марта предупредила:
– Только не говори, что я попросила. Придумай что-нибудь!
– А тут и придумывать не надо, у нас же появились подземелья. Пусть начинает обмозговывать декорации…
Бартека нигде не удалось поймать. Не отвечал ни один из его телефонов, мобильник же он действительно отключил. На всякий случай я все же наговорила на автоответчик его рабочего телефона сообщение о телеподвалах и на этом закончила поиски.
А Марта вдруг смела в кучу все листы с моими распечатками, не обращая внимания на нумерацию страниц. Выяснилось, что работать больше она не намерена:
– Полагаю, мы обе заслужили отдых, а в создавшейся ситуации я просто вынуждена отреагировать. Вчера была в "Виктории", сегодня отправлюсь в "Мариотт". И не смей мне ничего говорить!!!
– И не собираюсь! Я тоже еду!
Передохнуть и мне захотелось, достаточно сегодня поработала. Заслужила. Казино тянуло со страшной силой, но нельзя же ехать в то, где будет Марта. Настоящий игрок должен быть один, без знакомых, казино – такое место, где всякие родные-знакомые только мешают. Выбрать надо что-то попроще…
– В "Гранд", – решилась я. – Отдыхать так отдыхать. Посижу себе спокойненько за привычным устаревшим автоматом, попереживаю в меру… Едем! Ага, а сколько же мы с тобой выпили?
Да всего ничего – две банки пива, по банке на нос. Причем на протяжении четырех часов Никто меня не убедит, что такое может в человеке проявиться. И все равно на всякий случай мы с Мартой подышали в специальную такую пробирку, я уже давно завела себе этот прибор. Подышали, значит, и у нас получилось у обеих по полтора промилле, меньше шкала не дозволяла. Во второй же и в третий раз стрелка остановилась в районе нуля. Мы потеряли терпение и в четвертый раз дышать не стали.
– 21 -
Часа через два зазвонил мой сотовый. Небольшой зал "Гранда" с моими любимыми игровыми автоматами создавал иллюзию уединения, и я могла говорить свободно.
– Иоанна, немедленно приезжай сюда во что бы то ни стало! – нервным шепотом потребовала Мартуся. – Не задерживайся, жду!
И отключилась, так что никаких объяснений я не получила.
К этому времени автомат проглотил пятьдесят злотых (я играла на том, что по двадцать пять грошей) и в данный момент показывал чистое зеро, а из напитков я пила лишь минеральную с лимоном, поэтому ехать могла спокойно. Наверняка там у Марты что-то стряслось…
От "Гранда" до "Мариотта" минут восемь езды. Со светофорами мне повезло, а пробка тянулась в противоположную сторону.
Кстати, об автомобильных пробках в моем родном городе. Они были и остаются для меня загадкой, я так и не сумела выявить какие-то закономерности в их возникновении. Ну ладно, резко меняется погода, начинается дождь, это я могу понять, особенно когда подобное происходит с наступлением темноты. Тут любой водитель вправе разнервничаться, растеряться, а когда такое происходит в массовом порядке – пожалуйста, пробка на километры. Или утром, когда все едут на работу, и в три часа, когда опять же все возвращаются с работы. А по какой причине в пять вечера? К этому часу из центра все уже должны разъехаться. Задержались? А вот и нет! Как раз та сторона улиц, по которой уезжают из центра, идеально пустая, зато противоположная забита до предела. Почему, скажите вы мне, в семь вечера направление юг-север от Мокотова до Ломянок представляет собой монолитную неподвижную линию стоящих впритык автомашин? А по какой причине, холера, в десять утра, переждав, когда проедут все служащие, я не имею возможности пробиться через аллею Неподлеглости и Халубинского? Если бы Бартицкая была забита – еще понятно, там наше деловое Сити, так нет, как она свободна. В Париже я всегда могла рассчитать, где и когда существует опасность угодить в пробку, в Варшаве это исключено. Какой же мы непредсказуемый народ…
Вот почему я была несказанно удивлена, уже через десять минут входя в "Мариотт".
В казино я без труда разыскала Марту за рулеткой и деликатно стукнула ее по плечу. Оглянувшись, Марта спешно перебросила свои жетоны на первые попавшиеся три корнера и встала. Мы с ней отошли к пустому в данный момент столу блэк-джека.
– Хорошо, что успела, – вполголоса Марта. – За тем последним столом, видишь, по двадцать пять злотых, знакомый нам тип. Хорошенько присмотрись к нему. Интересно, узнаешь ли среди остальных? Присматривайся осторожно, чтобы он тебя не заметил.
– Да кто же он такой? – не выдержала я.
– В том-то и дело, я хочу, чтобы мы опознали его независимо друг от дружки.
За последним столом по причине высокой ставки столпотворения не наблюдалось: два японца и трое наших, из которых двое сидели, а один стоял. На японцев я глянула с большим сомнением. Чего на них тратить время, все равно одного японца от другого мне ни в жизнь не отличить. Наших же оглядела внимательно. Правда, одним глазом, потому как второй независимо от моей воли сразу же увлекся игрой. Это обстоятельство хоть как-то скрывало мою истинную разведывательную миссию, и все выглядело совершенно естественно: подошла баба и наблюдает за игрой, все так делают.
Все три интересующих меня игрока были обращены ко мне лицом. Ни одно из этих лиц не показалось мне знакомым. Правда, вот в том что-то такое есть… Худощавый мужчина, довольно высокий – он как раз стоял, – среднего возраста, коротко острижен. Вроде видела его когда-то. Но вот он повернулся к официантке… Такой профиль не забудешь…
– Чтобы стать неузнаваемым, ему остается лишь пластическая операция, – поделилась я своими соображениями с Мартусей, опять вытащив ее из-за рулеточного стола. – Ну конечно же это тот, с усами и хвостиком. Не понимает, дурак, что даже побрей он голову "под нуль" и приклей седую бороду а-ля святой Николай, – не поможет. Характерная горбинка на носу равно останется.
– И мне показалось, что это он, – согласилась Марта, – только я не хотела тебя настраивать. Я ведь тоже опознала его, когда увидела в профиль. Он это! И что теперь?
– Не мешало бы узнать его имя и фамилию.
– А ты сумеешь? Ведь тут, в казино, служащие под пытками не скажут. Тайна вклада.
– Знаю. Можно попробовать, но сомневаюсь в успехе. А если вызвать еще кого-нибудь, кто сумеет?
– Кого же?
– А хоть бы и ментов. Хотя… провалиться мне на этом месте, если у них здесь не ошивается уже свой человек. Да и преждевременно. Кайтек? Нет, Кайтека он мог видеть на пожаре. Вот Бартек бы подошел, так его не разыскать…
– Ну что ты бередишь мои раны…
– О, знаю! Витек! Погоди, попытаюсь вызвать сюда Витека.
Витек оказался в своем такси где-то на Саской Кемпе. Далековато, однако пообещал, что через полчаса будет.
Это время я решила потратить с пользой, попытавшись все же выудить необходимые сведения из пана Стася.
Пан Станислав, ответственный и доверенный сотрудник лучшего казино Варшавы, был джентльменом в самом расцвете сил и обладал внешностью, заставлявшей учащенно биться не одно женское сердце. Однако годы знакомства с ним доказали, что не флирт является смыслом его жизни и даже не чистый азарт как таковой. Пару раз довелось нам сообща решать общие проблемы, и всегда к обоюдному удовольствию. В данный конкретный момент пан Стась ошивался без дела.
Подойдя к нему, я доверительно пожаловалась:
– Скажу вам, как другу, пан Стась, что уже с давних пор мучает меня одна проблема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– А результат? Выигрыш или проигрыш?
– Выиграла, проиграла, выиграла, проиграла, опять выиграла… В рулетку. А потом проиграла выигрыш и вышла на нуль. Понятно? Зеро! А он мне больше не звонил и до сих пор не звонит, ну и я перестала ему названивать. Дома оставил для меня информацию на автоответчике: "Раз тебя нет, позвоню позже". И привет. Иоанна, кажется, я переживаю.
– Переживаешь, факт, – согласилась я. – А как с Домиником?
– Да меня трясет при одном упоминании о нем!
– Чудесно!
– Ну, знаешь… А вот Бартек… Что он, собственно, себе думает? Тоже принялся воспитывать меня? Отучать от дурных привычек? Хочет сделать из меня пай-девочку?
– Воспитывать они все мастера. Не обращай внимания. Возможно, его доконало не казино, а просто факт, что ты пренебрегла им ради чего-то другого. С таким же успехом это мог быть, скажем, зоопарк и даже Национальная библиотека.
– А если бы я туда отправилась по делам службы?
– Позвонила бы ему, предупредила.
– Ладно, возможно, ты права. Я по-хамски просто исчезла с глаз его… так он поэтому не звонит до сих пор?
– Не знаю точно, однако предполагаю – парень обиделся. Глупо, но объяснимо. В конце концов, мужчина тоже человек… Время от времени.
Марта не сразу, но все-таки согласилась со мной, причем с оговоркой, что мое последнее утверждение не относится к Доминику. Упоминание о Доминике пришлось очень кстати, заставив меня срочно сменить тему. Оказавшись перед выбором – думать о Доминике или о подземельях и казематах телецентра (гипотетических), я, естественно, выбрала казематы и отправилась за пивом, о котором Марта как-то позабыла.
Принеся стаканы и откупоривая банку с пивом, я твердо заявила:
– Возвращаемся к нашим баранам. Согласна ты или нет, но я для себя уже решила: подвалы на телецентре имеются. Как раз под теми огромными студиями, о которых ты мне рассказывала. К ним ведет боковая лестница…
– Какая ты умная! – восхитилась Марта. Я раздулась было от гордости, однако Марта пояснила:
– Именно пива мне и не хватало. А с чего ты взяла, что боковая?
– Понятия не имею. Просто в памяти осталось ощущение тесноты… И в подвалах никаких котлов для отопления не установлено, с самого начала предполагался другой способ обогрева здания, вот почему помещения использовались под склад, хранилище всякого старья. Туда же могли свалить и архивные пленки пятидесятилетней давности.
Марта поразилась:
– Зданию телецентра уже больше пятидесяти лет?!
– Нет, пятьдесят лет назад на этом месте сажали картошку. Однако пленки и даже кассеты уже имелись, но где зародилось наше телевидение, даже я не упомню. Да это и неважно. Главное, откуда-то собрали весь хлам и свалили в наших подвалах. Дошло? Он там до сих пор лежит. Туда же затолкали Трупского и не могут теперь нигде отыскать. Погоди, минутку, Трупский у нас кто? Что-то я запуталась…
Таинственные казематы на Воронича чрезвычайно подстегнули нашу творческую фантазию. Мы с Мартой решили сделать из Грохольского и Трупского-Липчака одного человека, а это означало, что сейчас он не имеет права расстаться с жизнью, иначе все нам запутает. Сгорит он немного позже, уже будучи покойником. На жену навалится куча неприятностей и проблем, чудненько, у нас появляется новый перспективный персонаж, вот эта самая жена, вернее, вдова. Сделаем ее красавицей, все остальные бабы лопнут от зависти, а она с ходу поставит все с ног на голову, порвутся наметившиеся дамско-мужские связи, ну прямо как в жизни, зритель уже окончательно сбит с толку, не знает, чего и ждать, а потому не отрывается от экрана. А то небось, получив положенную порцию сенсаций, уже решил – теперь действие покатится под горку. Как бы не так! Фантазии у нас хватит еще не на один сериал.
Наверное, я бормотала все это вслух, потому что Мартуся вмешалась:
– А тебе не кажется, что иногда и неплохо скатиться с горки, расслабиться? Сколько можно карабкаться вверх по лестнице?
– Сорок три года. Это у нас. А вот, скажем, в какой-нибудь Сицилии и вовсе всю жизнь.
– Нет, это уж слишком. Как думаешь, что мне делать с Бартеком? Конечно, не стану утверждать, что помру с тоски и печали, но мне неприятно. Слушай, позвони ему! Все-таки лучше, если ты позвонишь, а не я. Позвони, а?
Я была не против, тем более что самой было интересно, куда он запропастился.
Марта предупредила:
– Только не говори, что я попросила. Придумай что-нибудь!
– А тут и придумывать не надо, у нас же появились подземелья. Пусть начинает обмозговывать декорации…
Бартека нигде не удалось поймать. Не отвечал ни один из его телефонов, мобильник же он действительно отключил. На всякий случай я все же наговорила на автоответчик его рабочего телефона сообщение о телеподвалах и на этом закончила поиски.
А Марта вдруг смела в кучу все листы с моими распечатками, не обращая внимания на нумерацию страниц. Выяснилось, что работать больше она не намерена:
– Полагаю, мы обе заслужили отдых, а в создавшейся ситуации я просто вынуждена отреагировать. Вчера была в "Виктории", сегодня отправлюсь в "Мариотт". И не смей мне ничего говорить!!!
– И не собираюсь! Я тоже еду!
Передохнуть и мне захотелось, достаточно сегодня поработала. Заслужила. Казино тянуло со страшной силой, но нельзя же ехать в то, где будет Марта. Настоящий игрок должен быть один, без знакомых, казино – такое место, где всякие родные-знакомые только мешают. Выбрать надо что-то попроще…
– В "Гранд", – решилась я. – Отдыхать так отдыхать. Посижу себе спокойненько за привычным устаревшим автоматом, попереживаю в меру… Едем! Ага, а сколько же мы с тобой выпили?
Да всего ничего – две банки пива, по банке на нос. Причем на протяжении четырех часов Никто меня не убедит, что такое может в человеке проявиться. И все равно на всякий случай мы с Мартой подышали в специальную такую пробирку, я уже давно завела себе этот прибор. Подышали, значит, и у нас получилось у обеих по полтора промилле, меньше шкала не дозволяла. Во второй же и в третий раз стрелка остановилась в районе нуля. Мы потеряли терпение и в четвертый раз дышать не стали.
– 21 -
Часа через два зазвонил мой сотовый. Небольшой зал "Гранда" с моими любимыми игровыми автоматами создавал иллюзию уединения, и я могла говорить свободно.
– Иоанна, немедленно приезжай сюда во что бы то ни стало! – нервным шепотом потребовала Мартуся. – Не задерживайся, жду!
И отключилась, так что никаких объяснений я не получила.
К этому времени автомат проглотил пятьдесят злотых (я играла на том, что по двадцать пять грошей) и в данный момент показывал чистое зеро, а из напитков я пила лишь минеральную с лимоном, поэтому ехать могла спокойно. Наверняка там у Марты что-то стряслось…
От "Гранда" до "Мариотта" минут восемь езды. Со светофорами мне повезло, а пробка тянулась в противоположную сторону.
Кстати, об автомобильных пробках в моем родном городе. Они были и остаются для меня загадкой, я так и не сумела выявить какие-то закономерности в их возникновении. Ну ладно, резко меняется погода, начинается дождь, это я могу понять, особенно когда подобное происходит с наступлением темноты. Тут любой водитель вправе разнервничаться, растеряться, а когда такое происходит в массовом порядке – пожалуйста, пробка на километры. Или утром, когда все едут на работу, и в три часа, когда опять же все возвращаются с работы. А по какой причине в пять вечера? К этому часу из центра все уже должны разъехаться. Задержались? А вот и нет! Как раз та сторона улиц, по которой уезжают из центра, идеально пустая, зато противоположная забита до предела. Почему, скажите вы мне, в семь вечера направление юг-север от Мокотова до Ломянок представляет собой монолитную неподвижную линию стоящих впритык автомашин? А по какой причине, холера, в десять утра, переждав, когда проедут все служащие, я не имею возможности пробиться через аллею Неподлеглости и Халубинского? Если бы Бартицкая была забита – еще понятно, там наше деловое Сити, так нет, как она свободна. В Париже я всегда могла рассчитать, где и когда существует опасность угодить в пробку, в Варшаве это исключено. Какой же мы непредсказуемый народ…
Вот почему я была несказанно удивлена, уже через десять минут входя в "Мариотт".
В казино я без труда разыскала Марту за рулеткой и деликатно стукнула ее по плечу. Оглянувшись, Марта спешно перебросила свои жетоны на первые попавшиеся три корнера и встала. Мы с ней отошли к пустому в данный момент столу блэк-джека.
– Хорошо, что успела, – вполголоса Марта. – За тем последним столом, видишь, по двадцать пять злотых, знакомый нам тип. Хорошенько присмотрись к нему. Интересно, узнаешь ли среди остальных? Присматривайся осторожно, чтобы он тебя не заметил.
– Да кто же он такой? – не выдержала я.
– В том-то и дело, я хочу, чтобы мы опознали его независимо друг от дружки.
За последним столом по причине высокой ставки столпотворения не наблюдалось: два японца и трое наших, из которых двое сидели, а один стоял. На японцев я глянула с большим сомнением. Чего на них тратить время, все равно одного японца от другого мне ни в жизнь не отличить. Наших же оглядела внимательно. Правда, одним глазом, потому как второй независимо от моей воли сразу же увлекся игрой. Это обстоятельство хоть как-то скрывало мою истинную разведывательную миссию, и все выглядело совершенно естественно: подошла баба и наблюдает за игрой, все так делают.
Все три интересующих меня игрока были обращены ко мне лицом. Ни одно из этих лиц не показалось мне знакомым. Правда, вот в том что-то такое есть… Худощавый мужчина, довольно высокий – он как раз стоял, – среднего возраста, коротко острижен. Вроде видела его когда-то. Но вот он повернулся к официантке… Такой профиль не забудешь…
– Чтобы стать неузнаваемым, ему остается лишь пластическая операция, – поделилась я своими соображениями с Мартусей, опять вытащив ее из-за рулеточного стола. – Ну конечно же это тот, с усами и хвостиком. Не понимает, дурак, что даже побрей он голову "под нуль" и приклей седую бороду а-ля святой Николай, – не поможет. Характерная горбинка на носу равно останется.
– И мне показалось, что это он, – согласилась Марта, – только я не хотела тебя настраивать. Я ведь тоже опознала его, когда увидела в профиль. Он это! И что теперь?
– Не мешало бы узнать его имя и фамилию.
– А ты сумеешь? Ведь тут, в казино, служащие под пытками не скажут. Тайна вклада.
– Знаю. Можно попробовать, но сомневаюсь в успехе. А если вызвать еще кого-нибудь, кто сумеет?
– Кого же?
– А хоть бы и ментов. Хотя… провалиться мне на этом месте, если у них здесь не ошивается уже свой человек. Да и преждевременно. Кайтек? Нет, Кайтека он мог видеть на пожаре. Вот Бартек бы подошел, так его не разыскать…
– Ну что ты бередишь мои раны…
– О, знаю! Витек! Погоди, попытаюсь вызвать сюда Витека.
Витек оказался в своем такси где-то на Саской Кемпе. Далековато, однако пообещал, что через полчаса будет.
Это время я решила потратить с пользой, попытавшись все же выудить необходимые сведения из пана Стася.
Пан Станислав, ответственный и доверенный сотрудник лучшего казино Варшавы, был джентльменом в самом расцвете сил и обладал внешностью, заставлявшей учащенно биться не одно женское сердце. Однако годы знакомства с ним доказали, что не флирт является смыслом его жизни и даже не чистый азарт как таковой. Пару раз довелось нам сообща решать общие проблемы, и всегда к обоюдному удовольствию. В данный конкретный момент пан Стась ошивался без дела.
Подойдя к нему, я доверительно пожаловалась:
– Скажу вам, как другу, пан Стась, что уже с давних пор мучает меня одна проблема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47