Или в причинении.
Говард судорожно сглотнул.
– Вы хотите меня… пытать?
– Подобная мысль приходила мне в голову, – сказал Некрон. – Но только на мгновение. Я уверен, что вы долго бы не выдержали боли, но я почти так же уверен, что вы нашли бы какой-нибудь путь, чтобы убить себя, прежде чем вы начнете говорить. Как вы сами видите, я не совершаю ошибку, недооценивая вас. Но у меня есть еще двое пленников, не так ли?
Он показал на Ван дер Гроота, который испуганно вздрогнул.
– Мои люди большие специалисты в причинении боли, – продолжал Некрон. – А также в том, чтобы жертва как можно дольше оставалась живой. Я бы мог продемонстрировать вам это на примере этого глупца, Лавкрафт. Это была бы небольшая потеря.
– Почему же вы не делаете этого? – холодно спросил Говард. – Мы отнюдь не друзья. Вы думаете, я предал бы Роберта, чтобы спасти человека, который хотел меня убить?
– Вы блефуете, – сказал Некрон. – Я знаю вас лучше. Вы будете говорить. Я убежден, что вы не сможете спокойно смотреть, как кто-то другой страдает вместо вас. Но, как я уже говорил, это только мое личное мнение. Я могу и ошибаться. Поэтому мне пришло в голову лучшее решение.
Он посмотрел на Говарда проницательным взглядом, внезапно повернулся и, сделав быстрый шаг, рказался позади ложа Присциллы. Он схватил ее за волосы и рывком поднял голову. Она не проснулась, но с ее губ сорвался негромкий стон.
– Я даю вам слово, Лавкрафт, что мои люди замучают эту девушку на ваших глазах до смерти, – тихо сказал он. – Скажите мне, где находятся ворота!
– Я… скажу вам все, – удрученно сказал Говард. – Вы выиграли, Некрон. Оставьте девушку в покое.
Некрон торжествующе осклабился и жестом приказал воину отойти.
– Они… здесь, – тихо сказал он. – Здесь, в доме. Этот подвал находится под домом Роберта, ведь так?
– Откуда вам это известно? – подхватил Некрон. В его глазах опять было недоверие.
Говард тихо рассмеялся.
– Я не дурак, Некрон. Я достаточно часто бывал здесь. Некоторые ящики там за вашей спиной я сам принес сюда, вместе с Андарой. Ворота находятся здесь, так сказать, буквально над вашей головой.
– Здесь? – недоверчиво повторил Некрон. – Ворота? Магические ворота ДРЕВНИХ здесь, в доме?
– Андара нашел их много лет тому назад, – подтвердил Говард. – Он, я и еще несколько друзей попытались изменить их полярность для наших целей и доставить их сюда. И это удалось. – Он тихо засмеялся. – Они все еще здесь и они работают. Отпустите нас, и я покажу вам…
– Теперь это уже не понадобится, – перебил его Некрон.
– Что это значит?
– Ничего, – Некрон улыбнулся. – Теперь я знаю то, что хотел знать, Лавкрафт. Я и мои люди уйдем, как только у нас будет…
– Вы нарушаете свое слово?
– Я не давал вам слова, которое я мог бы нарушить, – холодно заявил Некрон. – Я пришел, чтобы вернуть свою собственность, – и я получу ее. Что же касается другого момента, – добавил он после небольшой паузы, – я готов согласиться с вами, Лавкрафт. Было бы ошибкой устранять вас и Крей-вена. Когда этот… “сынок колдуна” передаст мне книгу, тогда я подарю вам вашу жалкую жизнь. Кто знает, может быть, вы еще когда-нибудь и пригодитесь.
– Мы должны сотрудничать, Некрон, – произнес Говард почти умоляющим тоном.
Некрон рассмеялся.
– Никогда. Я оставляю вас, Крейвена и девушку в живых, и это уже гораздо больше, чем вы заслужили. Рассматривайте это как знак моей чрезмерной доброты. А теперь довольно. У меня дела. Необходимо подготовиться. Молитесь, чтобы ваш слабоумный помощник поскорее отыскал этого молодого дурачка, так как мое терпение не бесконечно.
– Рольф? – Говард огляделся вокруг, как будто он заметил отсутствие Рольфа только сейчас. – Вы послали его к Роберту?
Некрон кивнул.
– Да. И по такому пути, который вас позабавит. Только сейчас, когда я все знаю, мне стала очевидна ирония моего выбора, – колдун злобно хихикнул.
– Что это значит? – спросил Говард. – Что вы сделали с Рольфом?
– Сделал? Ничего. Я отослал его назад как посланца и, если хотите, как человека, который проверит безопасность моего обратного пути. Посмотрим, доберется ли он.
Прошло несколько секунд, пока Говард понял.
– Вы… послали его через… через одни из ваших ворот? – задыхаясь, спросил он.
Некрон утвердительно кивнул.
– Это был самый короткий путь.
– Вы сумасшедший! – воскликнул Говард. – Вы заставили Рольфа пройти через ворота, хотя вы знали, что за ними поджидает Стульху и…
– Не знал, – хихикая, перебил его Некрон. – А только предполагал. Я не думаю, что Стульху захочет уничтожить такого безобидного дурачка как Рольф.
– А если он уже сделал это? – спросил Говард. Внезапно его голос зазвучал холодно.
Некрон пожал плечами.
– Тогда я найду другой путь к Крейвену, – сказал он. – Сейчас, когда я знаю местонахождение неохраняемых ворот, время не играет больше никакой роли.
Говард вскрикнул, бросился вперед и потянулся руками к горлу старика. Один из воинов сделал молниеносное движение, и Говард споткнулся, грохнулся на каменный пол и, скрючившись от боли, остался лежать там, хватая ртом воздух. Его глаза застилал туман, когда он наконец нашел в себе силы перевернуться на спину и посмотреть на старика.
– Вы дьявол, – прохрипел он. – Вы… проклятый… дьявол.
Некрон тихо рассмеялся.
– Слишком большая честь для меня, Лавкрафт, – сказал он. – Такого комплимента я не заслужил. Во всяком случае, пока не заслужил.
* * *
– Ну хватит. Мне совершенно все равно, какие у вас причины скрытничать, Крейвен. То, что случилось здесь, уже слишком. Я хочу знать, что за игра тут ведется. Немедленно и со всеми подробностями.
Глаза Торнхилла смотрели на меня холодно, и внутренний голос мне подсказывал, что он не шутил. Один из охранников поднял его прямо с постели и привез сюда ко мне. Торнхилл молча выслушал все, что ему мог рассказать рыжеволосый охранник, потом, недолго думая, выпроводил из камеры всех, кроме меня и рыжего, закрыл дверь и начал говорить.
Он говорил о многом, и ничего из его речи мне не понравилось. Несколько раз прозвучали слова “сумасшедший дом”, “пожизненно” и многое другое.
– Мне нужно к Рольфу, – тихо сказал я, не поднимая глаз. – Пожалуйста, Торнхилл, пустите меня к нему. Я не возражаю. Вы можете заковать меня в кандалы, но я должен попасть к нему.
– Нет, – тихо, но твердо сказал Торнхилл. – Нет, пока вы не расскажете.
– Вы мне не поверите, – возразил я.
– Верить? – Торнхилл вздохнул. – Вам еще надо многому учиться, молодой друг, – сказал он, и его голос прозвучал неожиданно мягко. – Например, тому, что полицейский принципиально ничему не верит, а руководствуется лишь фактами. – Он покачал головой, прислонился к двери камеры и поочередно бросал взгляды то на меня, то на рыжего полицейского, который с несчастным видом сидел на краю моих нар.
– Расскажите еще раз, Девон, – сказал Торнхилл. – Что здесь произошло?
Девон с трудом поднял голову. Казалось, что слова Торнхилла вывели его из транса. Его взгляд блуждал.
– Я… сам точно не знаю, – сказал он жалобным голосом. – Крейвен закричал, и тут возник этот голос.
– Его голос?
– Нет, – ответил Девон, поколебавшись, и очень неуверенно. – Я… думаю, нет. Я уверен, что это был не его голос. Он смеялся и… и что-то прошептал. Что-то… – Он запнулся, снова уставился в пол и беспомощно развел руками.
– “Мы доберемся до тебя, Роберт”, – сказал я. Голова Девона дернулась. Его глаза расширились.
– Да, – прошептал он. – Вы… тоже слышали его?
На этот раз я чуть не рассмеялся.
– Дальше, – быстро сказал Торнхилл, и Девон продолжил:
– Когда я вошел в камеру, здесь был этот свет и… – Он снова запнулся, нервно улыбнулся и бросил на меня вопрошающий взгляд. – И привидение, – выдавил он из себя наконец. Я почувствовал, как трудно ему было произнести это слово.
Странно, но Торнхилл остался совершенно спокоен. Он и бровью не повел и тогда, когда Девон рассказывал свою историю в первый раз.
– Оно… схватило меня, – продолжал полицейский, немного помолчав. – И потом… потом что-то случилось со мной. Я… я не знаю, что это было. Я… это было… это было, как… как будто что-то высасывалось из меня. Как… – Его голос дрогнул, готовый сорваться. Он несколько раз глубоко вздохнул, заставил себя успокоиться и, запинаясь, медленно продолжал: – Казалось, как будто меня пожирают изнутри. Я не могу это описать иначе. Потом Крейвен вытолкнул меня в коридор – это все, что я помню.
Он замолчал, Торнхилл тоже не произнес ни слова. Потом он улыбнулся, отошел от двери и бросил на Девона ободряющий взгляд.
– Ну хорошо, Девон. Идите домой и отдохните. Я скажу капитану, что у вас до конца недели оплачиваемый отпуск по болезни, и – никому ни слова, понятно?
Девон кивнул, вскочил и почти бегом покинул камеру. Торнхилл снова закрыл за ним дверь.
– А теперь я хочу услышать конец этой истории, – сказал он, обращаясь ко мне.
– Даже если он будет звучать еще более странно, чем то, что вы уже слышали? – спросил я.
Торнхилл жестко рассмеялся.
– Я же вам уже однажды говорил, Крейвен, что принципиально ничему не верю, – сказал он. – Но я также принципиально считаю, что нет ничего невозможного, если, конечно, мне не докажут обратное. Что касается истории Девона – я не верю, что на него напало привидение. Но я также знаю, что он не высосал эту историю из пальца, чтобы поважничать. Что случилось в действительности?
– Я знаю не больше вашего, – ответил я подавленно. – И это правда, Торнхилл. Я только знаю, что кто-то преследует меня, кто-то или лучше сказать – что-то.
– И что же такое это… что-то? – спросил он с ударением на последнем слове. – Наверняка не дух вашей покойной бабушки, который никак не успокоится, ведь так?
Я посмотрел на него, плотно сжал губы и ничего не ответил. Лицо Торнхилла помрачнело, и я чувствовал, что его терпение на пределе.
И потом я сделал то, что не делал никогда прежде в моей жизни и даже не подозревал, что это мне удастся.
И что я никогда больше не должен буду делать в моей жизни.
Я встал, поднял руку и протянул ее Торнхиллу.
– Идите сюда, – сказал я.
Торнхилл заколебался, его взгляд ощупал мою руку, словно он боялся, что она в любой момент может превратиться в змею. Потом он покинул свое место у двери, подошел ко мне и нерешительно коснулся моих пальцев.
Я схватил его руку, и он не успел даже вскрикнуть от испуга. Мои пальцы изо всех сил сомкнулись вокруг его и сжали их.
И в первый раз в своей жизни я в полном объеме использовал силу, которую унаследовал от своего отца.
Это было ужасно.
Моя душа – часть моей души, что-то, о чем я до сих пор даже и не подозревал, что-то темное и мрачное, что словно лава поднялось с самого дна моей души, – прикоснулась к его душе, одним ударом смела барьеры, которые защищают человеческое сознание от безумия и гибели.
На одно мгновение, одно страшное, бесконечное мгновение, может быть, не дольше чем на миллионную долю секунды, мы стали одним целым. Это было не так, как я себе представлял. Я не читал его мысли и не передавал ему знания – я был Торнхиллом. Его жизнь, все богатство его личного опыта и информация, которая хранилась в миллионах извилин его мозга, внезапно оказалась во мне.
Я помнил каждую секунду его жизни, каждый триумф, каждое поражение, каждый разговор, каждый позор и каждую неприятность, каждую крупицу знаний, накопленных им, за одну миллионную долю секунды я прожил пять десятилетий и теперь многое знал.
А он стал мной. Выражение ужаса в его глазах подсказало мне, что это было именно так, что он переживал то же самое, что он стал Робертом Крейвеном, сыном колдуна, переживал мою юность, мою жизнь вора в трущобах Нью-Йорка, чувствовал мой страх, когда узнал, кто я, мой неописуемый ужас, когда я понял, что кроме нашего мира существует второй, более страшный мир, чувствовал мою беспомощность… Наши руки разъединились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Говард судорожно сглотнул.
– Вы хотите меня… пытать?
– Подобная мысль приходила мне в голову, – сказал Некрон. – Но только на мгновение. Я уверен, что вы долго бы не выдержали боли, но я почти так же уверен, что вы нашли бы какой-нибудь путь, чтобы убить себя, прежде чем вы начнете говорить. Как вы сами видите, я не совершаю ошибку, недооценивая вас. Но у меня есть еще двое пленников, не так ли?
Он показал на Ван дер Гроота, который испуганно вздрогнул.
– Мои люди большие специалисты в причинении боли, – продолжал Некрон. – А также в том, чтобы жертва как можно дольше оставалась живой. Я бы мог продемонстрировать вам это на примере этого глупца, Лавкрафт. Это была бы небольшая потеря.
– Почему же вы не делаете этого? – холодно спросил Говард. – Мы отнюдь не друзья. Вы думаете, я предал бы Роберта, чтобы спасти человека, который хотел меня убить?
– Вы блефуете, – сказал Некрон. – Я знаю вас лучше. Вы будете говорить. Я убежден, что вы не сможете спокойно смотреть, как кто-то другой страдает вместо вас. Но, как я уже говорил, это только мое личное мнение. Я могу и ошибаться. Поэтому мне пришло в голову лучшее решение.
Он посмотрел на Говарда проницательным взглядом, внезапно повернулся и, сделав быстрый шаг, рказался позади ложа Присциллы. Он схватил ее за волосы и рывком поднял голову. Она не проснулась, но с ее губ сорвался негромкий стон.
– Я даю вам слово, Лавкрафт, что мои люди замучают эту девушку на ваших глазах до смерти, – тихо сказал он. – Скажите мне, где находятся ворота!
– Я… скажу вам все, – удрученно сказал Говард. – Вы выиграли, Некрон. Оставьте девушку в покое.
Некрон торжествующе осклабился и жестом приказал воину отойти.
– Они… здесь, – тихо сказал он. – Здесь, в доме. Этот подвал находится под домом Роберта, ведь так?
– Откуда вам это известно? – подхватил Некрон. В его глазах опять было недоверие.
Говард тихо рассмеялся.
– Я не дурак, Некрон. Я достаточно часто бывал здесь. Некоторые ящики там за вашей спиной я сам принес сюда, вместе с Андарой. Ворота находятся здесь, так сказать, буквально над вашей головой.
– Здесь? – недоверчиво повторил Некрон. – Ворота? Магические ворота ДРЕВНИХ здесь, в доме?
– Андара нашел их много лет тому назад, – подтвердил Говард. – Он, я и еще несколько друзей попытались изменить их полярность для наших целей и доставить их сюда. И это удалось. – Он тихо засмеялся. – Они все еще здесь и они работают. Отпустите нас, и я покажу вам…
– Теперь это уже не понадобится, – перебил его Некрон.
– Что это значит?
– Ничего, – Некрон улыбнулся. – Теперь я знаю то, что хотел знать, Лавкрафт. Я и мои люди уйдем, как только у нас будет…
– Вы нарушаете свое слово?
– Я не давал вам слова, которое я мог бы нарушить, – холодно заявил Некрон. – Я пришел, чтобы вернуть свою собственность, – и я получу ее. Что же касается другого момента, – добавил он после небольшой паузы, – я готов согласиться с вами, Лавкрафт. Было бы ошибкой устранять вас и Крей-вена. Когда этот… “сынок колдуна” передаст мне книгу, тогда я подарю вам вашу жалкую жизнь. Кто знает, может быть, вы еще когда-нибудь и пригодитесь.
– Мы должны сотрудничать, Некрон, – произнес Говард почти умоляющим тоном.
Некрон рассмеялся.
– Никогда. Я оставляю вас, Крейвена и девушку в живых, и это уже гораздо больше, чем вы заслужили. Рассматривайте это как знак моей чрезмерной доброты. А теперь довольно. У меня дела. Необходимо подготовиться. Молитесь, чтобы ваш слабоумный помощник поскорее отыскал этого молодого дурачка, так как мое терпение не бесконечно.
– Рольф? – Говард огляделся вокруг, как будто он заметил отсутствие Рольфа только сейчас. – Вы послали его к Роберту?
Некрон кивнул.
– Да. И по такому пути, который вас позабавит. Только сейчас, когда я все знаю, мне стала очевидна ирония моего выбора, – колдун злобно хихикнул.
– Что это значит? – спросил Говард. – Что вы сделали с Рольфом?
– Сделал? Ничего. Я отослал его назад как посланца и, если хотите, как человека, который проверит безопасность моего обратного пути. Посмотрим, доберется ли он.
Прошло несколько секунд, пока Говард понял.
– Вы… послали его через… через одни из ваших ворот? – задыхаясь, спросил он.
Некрон утвердительно кивнул.
– Это был самый короткий путь.
– Вы сумасшедший! – воскликнул Говард. – Вы заставили Рольфа пройти через ворота, хотя вы знали, что за ними поджидает Стульху и…
– Не знал, – хихикая, перебил его Некрон. – А только предполагал. Я не думаю, что Стульху захочет уничтожить такого безобидного дурачка как Рольф.
– А если он уже сделал это? – спросил Говард. Внезапно его голос зазвучал холодно.
Некрон пожал плечами.
– Тогда я найду другой путь к Крейвену, – сказал он. – Сейчас, когда я знаю местонахождение неохраняемых ворот, время не играет больше никакой роли.
Говард вскрикнул, бросился вперед и потянулся руками к горлу старика. Один из воинов сделал молниеносное движение, и Говард споткнулся, грохнулся на каменный пол и, скрючившись от боли, остался лежать там, хватая ртом воздух. Его глаза застилал туман, когда он наконец нашел в себе силы перевернуться на спину и посмотреть на старика.
– Вы дьявол, – прохрипел он. – Вы… проклятый… дьявол.
Некрон тихо рассмеялся.
– Слишком большая честь для меня, Лавкрафт, – сказал он. – Такого комплимента я не заслужил. Во всяком случае, пока не заслужил.
* * *
– Ну хватит. Мне совершенно все равно, какие у вас причины скрытничать, Крейвен. То, что случилось здесь, уже слишком. Я хочу знать, что за игра тут ведется. Немедленно и со всеми подробностями.
Глаза Торнхилла смотрели на меня холодно, и внутренний голос мне подсказывал, что он не шутил. Один из охранников поднял его прямо с постели и привез сюда ко мне. Торнхилл молча выслушал все, что ему мог рассказать рыжеволосый охранник, потом, недолго думая, выпроводил из камеры всех, кроме меня и рыжего, закрыл дверь и начал говорить.
Он говорил о многом, и ничего из его речи мне не понравилось. Несколько раз прозвучали слова “сумасшедший дом”, “пожизненно” и многое другое.
– Мне нужно к Рольфу, – тихо сказал я, не поднимая глаз. – Пожалуйста, Торнхилл, пустите меня к нему. Я не возражаю. Вы можете заковать меня в кандалы, но я должен попасть к нему.
– Нет, – тихо, но твердо сказал Торнхилл. – Нет, пока вы не расскажете.
– Вы мне не поверите, – возразил я.
– Верить? – Торнхилл вздохнул. – Вам еще надо многому учиться, молодой друг, – сказал он, и его голос прозвучал неожиданно мягко. – Например, тому, что полицейский принципиально ничему не верит, а руководствуется лишь фактами. – Он покачал головой, прислонился к двери камеры и поочередно бросал взгляды то на меня, то на рыжего полицейского, который с несчастным видом сидел на краю моих нар.
– Расскажите еще раз, Девон, – сказал Торнхилл. – Что здесь произошло?
Девон с трудом поднял голову. Казалось, что слова Торнхилла вывели его из транса. Его взгляд блуждал.
– Я… сам точно не знаю, – сказал он жалобным голосом. – Крейвен закричал, и тут возник этот голос.
– Его голос?
– Нет, – ответил Девон, поколебавшись, и очень неуверенно. – Я… думаю, нет. Я уверен, что это был не его голос. Он смеялся и… и что-то прошептал. Что-то… – Он запнулся, снова уставился в пол и беспомощно развел руками.
– “Мы доберемся до тебя, Роберт”, – сказал я. Голова Девона дернулась. Его глаза расширились.
– Да, – прошептал он. – Вы… тоже слышали его?
На этот раз я чуть не рассмеялся.
– Дальше, – быстро сказал Торнхилл, и Девон продолжил:
– Когда я вошел в камеру, здесь был этот свет и… – Он снова запнулся, нервно улыбнулся и бросил на меня вопрошающий взгляд. – И привидение, – выдавил он из себя наконец. Я почувствовал, как трудно ему было произнести это слово.
Странно, но Торнхилл остался совершенно спокоен. Он и бровью не повел и тогда, когда Девон рассказывал свою историю в первый раз.
– Оно… схватило меня, – продолжал полицейский, немного помолчав. – И потом… потом что-то случилось со мной. Я… я не знаю, что это было. Я… это было… это было, как… как будто что-то высасывалось из меня. Как… – Его голос дрогнул, готовый сорваться. Он несколько раз глубоко вздохнул, заставил себя успокоиться и, запинаясь, медленно продолжал: – Казалось, как будто меня пожирают изнутри. Я не могу это описать иначе. Потом Крейвен вытолкнул меня в коридор – это все, что я помню.
Он замолчал, Торнхилл тоже не произнес ни слова. Потом он улыбнулся, отошел от двери и бросил на Девона ободряющий взгляд.
– Ну хорошо, Девон. Идите домой и отдохните. Я скажу капитану, что у вас до конца недели оплачиваемый отпуск по болезни, и – никому ни слова, понятно?
Девон кивнул, вскочил и почти бегом покинул камеру. Торнхилл снова закрыл за ним дверь.
– А теперь я хочу услышать конец этой истории, – сказал он, обращаясь ко мне.
– Даже если он будет звучать еще более странно, чем то, что вы уже слышали? – спросил я.
Торнхилл жестко рассмеялся.
– Я же вам уже однажды говорил, Крейвен, что принципиально ничему не верю, – сказал он. – Но я также принципиально считаю, что нет ничего невозможного, если, конечно, мне не докажут обратное. Что касается истории Девона – я не верю, что на него напало привидение. Но я также знаю, что он не высосал эту историю из пальца, чтобы поважничать. Что случилось в действительности?
– Я знаю не больше вашего, – ответил я подавленно. – И это правда, Торнхилл. Я только знаю, что кто-то преследует меня, кто-то или лучше сказать – что-то.
– И что же такое это… что-то? – спросил он с ударением на последнем слове. – Наверняка не дух вашей покойной бабушки, который никак не успокоится, ведь так?
Я посмотрел на него, плотно сжал губы и ничего не ответил. Лицо Торнхилла помрачнело, и я чувствовал, что его терпение на пределе.
И потом я сделал то, что не делал никогда прежде в моей жизни и даже не подозревал, что это мне удастся.
И что я никогда больше не должен буду делать в моей жизни.
Я встал, поднял руку и протянул ее Торнхиллу.
– Идите сюда, – сказал я.
Торнхилл заколебался, его взгляд ощупал мою руку, словно он боялся, что она в любой момент может превратиться в змею. Потом он покинул свое место у двери, подошел ко мне и нерешительно коснулся моих пальцев.
Я схватил его руку, и он не успел даже вскрикнуть от испуга. Мои пальцы изо всех сил сомкнулись вокруг его и сжали их.
И в первый раз в своей жизни я в полном объеме использовал силу, которую унаследовал от своего отца.
Это было ужасно.
Моя душа – часть моей души, что-то, о чем я до сих пор даже и не подозревал, что-то темное и мрачное, что словно лава поднялось с самого дна моей души, – прикоснулась к его душе, одним ударом смела барьеры, которые защищают человеческое сознание от безумия и гибели.
На одно мгновение, одно страшное, бесконечное мгновение, может быть, не дольше чем на миллионную долю секунды, мы стали одним целым. Это было не так, как я себе представлял. Я не читал его мысли и не передавал ему знания – я был Торнхиллом. Его жизнь, все богатство его личного опыта и информация, которая хранилась в миллионах извилин его мозга, внезапно оказалась во мне.
Я помнил каждую секунду его жизни, каждый триумф, каждое поражение, каждый разговор, каждый позор и каждую неприятность, каждую крупицу знаний, накопленных им, за одну миллионную долю секунды я прожил пять десятилетий и теперь многое знал.
А он стал мной. Выражение ужаса в его глазах подсказало мне, что это было именно так, что он переживал то же самое, что он стал Робертом Крейвеном, сыном колдуна, переживал мою юность, мою жизнь вора в трущобах Нью-Йорка, чувствовал мой страх, когда узнал, кто я, мой неописуемый ужас, когда я понял, что кроме нашего мира существует второй, более страшный мир, чувствовал мою беспомощность… Наши руки разъединились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54