— Где телефон?
— Прямо возле твоей головы.
Хоторн сел, опустил ноги на пол, схватил трубку, а Пул в это время зажег свет. Тайрел набрал номер военно-морской разведки, не надеясь, что Стивенс сам возьмет трубку.
— Генри... Ингерсол!
— Да, я знаю. — Голос Стивенса звучал слабо. — Узнал об этом почти четыре часа назад. Я ожидал твоего звонка, потому что сам разрывался между ошарашенным госсекретарем Палиссером, который по своим собственным каналам расследует смерть Давенпорта, и Белым домом, где Ингерсол значился в списке "А" для приглашенных. Да еще это убийство на стоянке возле твоего отеля обрушило на мою задницу... на наши задницы эту чертову «Нью-Йорк Таймс». У меня совеем не было времени позвонить тебе.
— Черт бы побрал этого Ингерсола! Надо обыскать и опечатать его офис.
— Уже сделано, Тай-бой... Ведь так тебя называли на островах?
— Ты уже все сделал?
— Нет, не я. ФБР. Так положено.
— Боже, да что же это такое творится?
— А утром обнаружатся еще какие-нибудь пакости.
— Разве ты не видишь, что она делает, Генри? Все движется по часовой стрелке и одновременно против, сталкиваясь между собой. Полнейший разброд. Кого подозревать, а кого нет? Эта сучка заставляет нас бегать кругами, и чем быстрее мы бегаем, тем больше происходит столкновений, а она шагает по обломкам!
— Успокойся, Тайрел. Президент находится в изоляции, под надежной защитой.
— Это ты так думаешь. Мы не знаем, кем она еще манипулирует.
— Мы тщательно изучаем всех из твоего списка.
— Возможно, что это кто-то, кто не попал в этот список.
— Что я могу тебе сказать? Я не ясновидящий.
— Я начинаю думать, что Бажарат...
— Это нам не поможет, а только подтвердит то худшее, что мы слышали о ней.
— У нее здесь целая группа; возможно, это высокопоставленные лица, которые чем-то обязаны ей... или ее хозяевам.
— Логично. Может быть, ты окажешь нам услугу и разыщешь эту группу?
— Сделаю все, что в моих силах, капитан, потому что теперь это дело касается ее и меня. Мне нужна Кровавая девочка, я хочу увидеть ее мертвой. — Хоторн швырнул трубку на рычаг.
Но ему нужна была не только Бажарат, но еще в лживое существо по имени Доминик, которая разорвала ему душу. Ни одно человеческое существо не поступило бы так с другим человеком. Спать с человеком и притворяться, играя ради лжи на его самых сокровенных чувствах. Так долго лгать, изображая любовь. Интересно, как часто убийца смеялась над глупцом, который на самом деле поверил, что в его жизнь вошла любовь? Убийца. Но она кое о чем забыла. Он тоже был убийцей.
Глава 23
Патрик О'Райан сидел за столом в кресле, мечтая о том, чтобы побыстрее закончилось лето и дети вернулись в школу, которую посещали благодаря «Покровителям». Не то что бы он не любил, детей, он любил их, в особенности потому, что они отнимали у жены все время, а значит, у него с женой оставалось совсем мало времени для ссор. Не то что бы он не любил свою жену, ему казалось, он по-своему любит ее, но они слишком отдалились друг от друга, главным образом по его вине, и он понимал это. Обычный парень может, приходя домой, жаловаться на свою работу, или босса, или на маленькую заработную плату, но Патрик не мог позволить себе таких вещей. Особенно в отношении денег, начиная с того момента, когда в его жизни появились «Покровители».
Патрик Тимоти О'Райан рос в большой ирландской семье в нью-йоркском районе Куинз. Благодаря монахиням я нескольким священникам приходской школы он избежал традиционной полицейской академии, куда поступили три его старших брата, пойдя по стопам отца, деда и прадеда. Учителя высказали мнение, что Патрик Тимоти обладает исключительными, гораздо выше средних способностями и что ему прямая дорога в Фордхэмский университет. Это был далеко идущий вывод, и Патрик принял это предложение. Вдохновленный отношением к нему профессоров Фордаэмского университета, О'Райан согласился и на другое предложение — защитить степень магистра на дипломатическом факультете Сиракузского университета. Этот факультет был одним из основных источников, где ЦРУ вербовало для себя кадры.
Спустя три недели после получения степени магистра Патрик поступил на работу в «Контору». В течение месяца он получил замечания от нескольких начальников по поводу того, что в их учреждении имеется определенный стиль в одежде, которому и он должен следовать. А неглаженные брюки из полиэстера и оранжевый галстук с голубой рубашкой, а также мешковатый пиджак с распродажи у «Маки» никак не вязались с этим стилем. Патрику казалось, что он хорошо одевается, так как в одежде следовал советам своей невесты — итальянской девушки из Бронкса, которая считала, что ее жених выглядит великолепно, и никогда не просматривала рекламу в газетах, которая доказывала, как должен быть одет настоящий мужчина из Вашингтона.
Шли годы, и, как когда-то предсказывали монахини и священники, высшие чины ЦРУ оценили необычайные способности Патрика Тимоти О'Райана. — Гардероб его коренным образом изменился, но речь осталась грубоватой, изобиловала вульгарными словечками. И тем не менее его анализы были четкими, краткими, без всяких неопределенностей и ненужных подробностей. В 1987 году он предсказал, что Советский Союз распадется в течение трех лет. Такой смелой оценке не только не поверили, более того, заместитель директора ЦРУ пригласил О'Райана к себе в кабинет и посоветовал не пороть чепухи. Однако на следующий день Патрика повысили в должности и прибавили зарплату, как будто хотели подчеркнуть ту аксиому, что хорошие мальчики всегда заслуживают награды.
В первые же восемь лет после женитьбы у О'Райана появилось пять детей, что значительно ударило по карману занимающего небольшой пост служащего ЦРУ. Но Патрик Тимоти смог справиться с этими обстоятельствами, потому что его работа помогла получать банковские ссуды под относительно низкие проценты. А вот с чем никак не мог смириться О'Райан, так это с тем фактом, что результатами его работы очень часто пользовались другие, совершенно не упоминая при этом его заслуг. Его слова повторяли во время слушаний в конгрессе ловкие выскочки с хорошими манерами, говорившие так, как будто они родились в Лондоне, а также известные сенаторы и прочие политические деятели в самых популярных телешоу. Он корпел над этим анализом, а все считали, что он просто обязан работать на них. Окончательное разочарование постигло О'Райана, когда он после двухнедельного ожидания нового назначения обратился прямо к директору ЦРУ. В назначении ему было отказано со следующими словами:
— Вы делаете свою работу, а мы свою. Мы знаем, что лучше дам ЦРУ, а вы нет.
Дерьмо!
И вот пятнадцать лет назад в одно воскресное утро импозантный пижон, назвавшийся мистером Нептуном, явился к нему домой в Виенну в Вирджинии и принес с собой кейс, набитый сверхсекретными аналитическими обзорами О'Райана.
— Черт возьми, где вы откапали это дерьмо? — поинтересовался Патрик, оставшись вдвоем с незнакомцем на кухне.
— Это наше дело. А ваше дело, как вы понимаете, гораздо проще. Как вы на самом деле думаете, далеко ли вы продвинетесь в Лэнгли? Ну, допустим, вы будете получать больше денег. А другие, используя ваши материалы, смогут преспокойно писать книги и зарабатывать сотни тысяч долларов, объявляя себя при этом экспертами, хотя экспертом как раз являетесь вы...
— Куда вы клоните?
— Начнем с того, что вы в общей сложности задолжали тридцать три тысячи долларов одному банку в Вашингтоне и двум в Вирджинии — точнее, в Арлингтоне и Маклине...
— Какого черта...
— Знаю, знаю, — оборвал его Нептун. — Это секретная информация, но достать ее не так уж сложно. Кроме того, у вас все заложено, а школы все повышают плату за обучение... Я вам не завидую, мистер О'Райан.
— Будь я проклят, если сам себе завидую! Думаете, мне надо уйти в отставку и начать писать книги?
— Легально вы сделать этого не сможете. Вы подписали документ, согласно которому вам запрещается делать это... во всяком случае, без разрешения ЦРУ. Если вы напишете триста страниц, то цензура оставит от них едва ли пятьдесят... Однако есть другой выход, устраняющий ваши финансовые затруднения и позволяющий значительно повысить уровень жизни.
— Что это за выход?
— Наша организация очень маленькая, очень богатая и действует исключительно в интересах страны. Вам надо поверить в это, потому что это правда, в чем я лично могу поручиться. И еще у меня есть конверт, в котором лежит чек на ваше имя от Ирландского банка в Дублине на сумму в двести тысяч долларов. Эти деньги завещал вам ваш дядя Шон Кафферти О'Райан из графства Килкенни, который умер два месяца назад, оставив довольно странное, но утвержденное судом завещание. Он посчитал вас единственным оставшимся в живых родственником.
— Я не помню никакого дяди, которого бы так звали.
— На вашем месте я бы не стал утруждать себя подобными воспоминаниями, мистер О'Райан. Чек со мной, и он заверен. Он был преуспевающим скотоводом, разводившим чистокровных скаковых лошадей, и это все, что вам нужно помнить.
— И что дальше?
— Вот чек, сэр. — Нептун сунул руку в кейс и вытащил из него конверт. — Может быть, теперь поговорим о нашей организации и о ее благородных намерениях относительно нашей страны?
— Черт возьми, а почему бы и нет? — сказал Патрик Тимоти О'Райан, принимая конверт.
Это произошло пятнадцать лет назад, и, слава Богу, все эти годы дела шли хорошо. Каждый месяц Ирландский банк в Дублине присылал ему отчет о денежных поступлениях на его имя в швейцарском «Банк Креди» в Женеве. О'Райаны теперь были богаты, а легенда о богатом дядюшке, разводившем лошадей, не вызывала никаких сомнений. Младшие дети обучались в привилегированных школах-интернатах, а старшие в престижных университетах. Жена стала постоянной клиенткой модных универмагов, семья переехала в большой дом в Вудбридже и купила летний коттедж в Чизпик-Бич.
Жизнь была хорошей, на самом деле хорошей, и Патрика все меньше и меньше беспокоило то, что другие пользуются плодами его работы, потому что ему нравилась сама работа как таковая.
А что же «Покровители»? О'Райан просто передавал им требуемую разведывательную информацию от самой обычной до совершенно секретной. И всегда он делал это, конечно, через «Скорпиона-1» или падроне. «Покровители» не влезали в политику, кто бы они ни были, на святых они, безусловно не походили, но О'Райан сделал для себя вывод, что движущей силой «Покровителей» является глазным образом экономика. Без всякого сомнения, они не были коммунистами, и, конечно, у них имелись свои причины защищать и оберегать страну, обеспечивающую им благосостояние. Возможно, это было лучше, чем оставлять страну в руках политиканов, клявшихся своим избирателям и целиком зависящих от них. Так что если его информация помогала «Покровителям» заработать деньги, это было совсем неплохо, потому что они не забывали куриц, несущих им золотые яйца... Такое окончательное решение принял для себя аналитик ЦРУ и продолжал всегда придерживаться его.
Однажды в Лэнгли, двенадцать лет назад, то есть три года спустя после того как он стал «Скорпионом-2», О'Райан выходил с совещания вместе с группой других аналитиков, и в этот момент он увидел высокого, элегантно одетого мужчину, прямиком направлявшегося к кабинету директора ЦРУ. Это был Нептун! Молодой О'Райан непроизвольно подошел к нему.
— Эй, помните меня?..
— Прошу прощения, — спокойно и холодно ответил человек, глаза его превратились в две ледышки. — У меня встреча с директором, и если вы еще хоть раз подойдете ко мне при людях, то ваша семья останется без гроша, а вы будете мертвы.
Такие предупреждения не забываются.
И вот теперь, сидя за столом в домике в Чизпик-Бич и глядя на море, О'Райан думал о том, что именно сейчас с «Покровителями» происходят что-то ужасное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94