В шесть тринадцать жене Палиссера позвонил коммандер Хоторн и сказал, что ему срочно нужно поговорить с госсекретарем по чрезвычайно важному делу.
— Вероятно, нашлись более важные дела, — ответила Жанет Палвссер. — Он в Белом доме.
— Сожалею, сэр, но нам было приказано ни при каких обстоятельствах не прерывать заседание Совета безопасности...
— А предположим, — оборвал секретаршу расстроенный Хоторн, — просто предположим, что сейчас в воздухе находится баллистическая ракета, направленная прямо на Белый дом? Тогда бы я смог добраться до госсекретаря?
— Вы говорите, что баллистическая ракета...
— Нет, этого я не говорю! Я просто объясняю, что у меня чрезвычайно важное и срочное дело!
— Позвоните в госдепартамент.
— Яне могу звонить в госдепартамент!.. Палиссер приказал мне говорить только с ним.
— Подождите секунду... как вы сказали ваша фамилия?
— Хоторн.
— Ох, извините, сэр. Ваше имя было добавлено в самый конец списка в компьютере. А буквы такие маленькие, понимаете? Передавайте, пожалуйста, сообщение.
— Пусть немедленно позвонит мне. Он знает куда, я буду ведать его звонка. Он прямо сейчас получит это сообщение?
— Я передам его, сэр. — Раздался щелчок, и разговор закончился.
Хоторн повернулся к Пулу, который сидел в кресле, наклонившись вперед, и слушал.
— У них экстренное заседание в Белом доме. Надо было передать секретарше сообщение для Палиесера, что маньяк-генерал, который, возможно, находится на этом заседании, является участником заговора в целях убийства президента.
— Что нам теперь делать?
— Ждать, — ответил Тайрел. — Самое паршивое дело.
Мужчина и женщина прошли таможню и вышли в главный зал аэропорта Даллес. Поведение их было обычным, но причина прилета в США — отнюдь нет. Это были агенты Моссада, прибывшие с чрезвычайно важным заданием. Им следовало сообщить госсекретарю о человеке, являющимся ключевой фигурой в деле Бажарат, о сенаторе Несбите, который по каким-то совершенно необъяснимым причинам вел террористку к убийству, ожидавшемуся в любой день и час.
Они прилетели из Тель-Авива рейсом 8002 и объяснили чиновникам на таможне, что прибыли в США по служебным делам на несколько дней. По документам агенты значились инженерами, правительственными служащими, уполномоченными принять участие в проходящем в Вашингтоне совещании по вопросу будущих ирригационных проектов в пустыне Негев. Не проявивший к ним никакого интереса таможенник сделал отметку в паспортах, пожелал счастливого пути и занялся следующим пассажиром.
Офицеры Моссада быстро прошли в зал. Оба были в строгих деловых костюмах, она в черном, он в сером, в руках было по сумке и одинаковому чемодану-"диплома-ту". Они вместе подошли к телефонамавтоматам, и здесь женщина заговорила:
— Я позвоню в госдепартамент по его личному номеру, который дал нам полковник Абраме.
— Звони, — согласился ее спутник — белокурый мужчина с редкими волосами, сквозь которые проглядывала лысина. — Только помни, что, если после пятого звонка никто не ответит, надо повесить трубку.
— Поняла. — После пятого гудка майор повесила трубку. — Никто не отвечает.
— Тогда звони домой. Нам надо избегать коммутаторов. Майор достала из аппарата монету, вновь бросила ее в щель и набрала номер.
— Алло? — раздался в трубке женский голос.
— Попросите, пожалуйста, госсекретаря. У меня очень важное дело.
— С самого утра одни важные дела, — раздраженно ответила женщина. — Если у вас что-то срочное, то звоните в Белый дом. А я уезжаю в наш пляжный домик в Сент-Майклз.
— Довольно нелюбезная женщина, повесила трубку, — удивилась майор, поворачиваясь к капитану. — Посоветовала звонить в Белый дом...
— Что нам запрещено делать, — оборвал ее капитан. — Мы обязаны говорить только с госсекретарем.
— Он наверняка в Белом доме.
— Но мы не можем звонить через коммутатор, нельзя доверять никому, кроме Палиесера. Абраме послал госсекретарю сообщение по дипломатическим каналам, чтобы тот ожидал двух посетителей. Полковник и госсекретарь друзья, так что Палиссер сразу примет нас.
— Тогда я не согласна с нашими инструкциями. Так как Палиссер в Белом доме, то почему бы нам не позвонить на коммутатор и не оставить для него сообщение? Абрамс сказал, что дорог каждый час.
— Какого рода сообщение? Мы ведь не можем назвать себя.
— Сообщим, что приехали родственники его друга полковника Дэвида и что будем постоянно звонить ему по личному телефону домой, а может, даже в офис...
— В офис? — нахмурился капитан.
— Дорог каждый час, — повторила майор. — Себя мы называть не будем, а он, прочитав сообщение, передаст секретарше или слугам, где мы сможем его застать. Нужно сообщить ему о сенаторе Несбите... Давай найдем лимузин с телефоном.
Не проявивший в паре из Израиля якобы никакого внимания, таможенник подождал несколько минут, убеждаясь, что они уже не вернутся. После этого поставил на стойку перед собой красную табличку, обозначавшую, что он занят, и снял трубку телефона. Набрав три номера, он наконец связался с шефом безопасности службы иммиграции, находившемся в офисе наверху. Сам офис представлял собой зал с двумя рядами телевизионных мониторов, расположенных на стене над панелями электронного оборудования.
— Два подозрительных израильтянина, — сказал таможенник. — Мужчина и женщина, возраст и описания примерно совпадают.
— Профессии?
— Инженеры.
— Цель приезда?
— Совещание по ирригационным проектам в пустыне Негев. Сейчас они должны быть в зале. Женщина немного повыше его, в черном, а он в сером костюме. У обоих в руках сумки и чемоданы-дипломаты.
— Сейчас посмотрим на мониторах и проверим. Спасибо.
Шеф безопасности иммиграционной службы, тучный мужчина среднего возраста с одутловатым лицом и бесцветными глазами, встал из-за своего стола, расположенного за стеклянной перегородкой, в вышел в общий зал, где пять человек сидели в креслах перед мониторами.
— Поищите пару, мужчину и женщину, — приказал он. — Женщина чуть повыше мужчины, одета в черный костюм, мужчина — в серый.
— Я их вижу, — откликнулась примерно через тридцать секунд женщина в четвертом кресле. — Они говорят по телефону.
— Отличная работа. — Шеф подошел к женщине-оператору. — Дай увеличение. — Женщина повернула ручку на панели управления, включив телескопические линзы камеры слежения. Фигуры израильтян увеличились на экране, шеф бросил на них быстрый взгляд и изобразил на лице разочарование:
— Боже, они совсем не похожи на тех людей с фотографий. Забудь о них, опять мимо.
— А кого мы ищем? — поинтересовался один из операторов.
— Парочку, которая, возможно, провозит бриллианты.
— А можно я их провожу прямо к моему личному ювелиру?
Шеф рассмеялся вместе со всеми и направился к выходу из зала.
— Но за это тебе придется отвечать вместо меня по телефону, а я тороплюсь в туалет, — бросил он на ходу.
Выйдя из зала в узкий коридор, шеф службы безопасности повернул налево и дошел до конца коридора, где находился маленький огороженный балкон, с которого было видно большую часть зала аэропорта. Он достал из кармана портативную радиостанцию, настроил ее на нужную частоту, поднес к губам и заговорил, наблюдая одновременно за тем местом, которое только что видел на мониторе.
— Гремучая змея, я Дрозд. Прием.
— Я Гремучая змея. В чем дело?
— Объекты обнаружены.
— Парочка из "М"? Где?
— Направляются к стоянке для лимузинов. Он в сером костюме, она чуть выше и в черном. Действуй.
— Я их вижу! — раздался из рации шепот, принадлежащий третьему собеседнику. — Примерно в пятидесяти футах от меня. Они заторопились!
— Нам тоже надо поспешить, Суслик, — сказал шеф безопасности иммиграционной службы, занесенный в синеок «Скорпионов» под номером 14.
Офицеры Моссада сели в лимузин, устроившись на заднем сиденье и положив на откидные сиденья сумка и чемоданы-дипломаты. Чемодан капитана был открыт, в левой руке он держал карточку размером четыре на шесть дюймов, на которой были записаны все несекретные телефоны, которые могли понадобиться ему в Соединенных Штатах, — посольств и консульств, дружеских и вражеских разведывательных агентств, любимых ресторанов и баров, а также нескольких женщин, которые, по его мнению, могли обрадоваться его появлению.
— Где ты это взял? — спросила майор.
— Сам составил, — ответил капитан. — Ты же помнишь, я был здесь в командировке восемнадцать месяцев. — Капитан вставил кредитную карточку в телефонный аппарат и подождал, пока на панели аппарата загорелась надпись «набирайте номер». — Я звоню на коммутатор Белого дома, там они не задают вопросов, а только принимают сообщения, — сказал он, набирая номер.
— Ты проделывал такие вещи раньше?..
— Частенько... Тс-с... соединили.
— Белый дом, — раздался в трубке усталый женский голос.
— Простите, мисс, но я только что разговаривал с женой госсекретаря миссис Брюс Палиесер, и она сообщала мне, что её муж у президента — Я хотел бы оставить сообщение для мистера Палиссера.
— У вас имеется допуск, сэр? Иначе я не могу мешать работе Совета безопасности.
— Я и не прошу вас об этом, я просто хочу оставить сообщение.
— Слушаю вас, сэр.
— Передайте ему, что родственники его старого друга полковника Дэвида находятся в городе и будут постоянно звонить ему домой и в офис. Он может сообщить номер телефона, по которому с ним можно будет связаться.
— Вы оставите мне свой номер телефона?
— Это будет слишком бесцеремонно с нашей стороны, лучше мы позвоним сами.
— Он получит ваше сообщение сразу по окончании совещания.
Капитан Моссада положил трубку телефона и откинулся на сиденье.
— Будем звонить ему в кабинет и домой каждые пять минут. Как ты сказала, мы обязательно должны передать ему фамилию сенатора Несбита, даже если придется сделать это по телефону. — Капитан наклонился вперед, чтобы положить карточку с номерами обратно в «дипломат», и внезапно, повернув голову влево, посмотрел в окно лимузина. Второй лимузин прижимал их к обочине. Его заднее стекло было опущено... и в темноте салона виднелось оружие!
— Ложись! — закричал капитан, накрывая своим телом майора, и в этот момент раздались длинные автоматные очереди. Пули разбивали стекла и прошивали корпус лимузина, вонзаясь в тела на заднем сиденье, в разбитое окно влетела граната. Лимузин потащило на обочину, он врезался в металлическое ограждение и взорвался.
Глава 34
Шоссе из аэропорта Даллес представляло собой жуткое зрелище! Тридцать семь автомобилей сбились в кучу, врезавшись друг в друга, дорогу охватил огонь, вспыхнувший от разлившегося и вспыхнувшего бензина. Через несколько минут послышались звуки сирен, в утреннем небе появились вертолеты, санитары аз подъехавших машин «скорой помощи» бросились извлекать из машин пострадавших.
Погибли не только посланцы Моссада из Тель-Авива, эта авария оборвала жизни двадцати двух ни в чем не повинных мужчин и женщин, которые возвращались к своим семьям. Это была трагедия, порожденная мерзким заговором, порожденная много лет назад ребёнком, которого заставили смотреть, как отрубали головы его родителям в Пиренеях. Это безумие произошло в десять часов пятьдесят две минуты в солнечный летний день.
* * *
11 часов 35 минут
Бажарат потеряла терпение и была чуть ли не на грани помешательства. Она не могла связаться с сенатором Несбитом! Сначала ей ответила телефонистка, потом младшая секретарша, потом личная секретарша в наконец помощник сенатора.
— Говорит графиня Кабрини, — резким тоном сказала Бажарат. — Я точно знаю, что сенатор хотел поговорить со мной.
— Конечно, графиня, но, к сожалению, его нет в офисе. Вы, должно быть, помните, графиня, что сенат распущен на летние каникулы и распорядок работы у нас не такой жесткий, как во время заседаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Вероятно, нашлись более важные дела, — ответила Жанет Палвссер. — Он в Белом доме.
— Сожалею, сэр, но нам было приказано ни при каких обстоятельствах не прерывать заседание Совета безопасности...
— А предположим, — оборвал секретаршу расстроенный Хоторн, — просто предположим, что сейчас в воздухе находится баллистическая ракета, направленная прямо на Белый дом? Тогда бы я смог добраться до госсекретаря?
— Вы говорите, что баллистическая ракета...
— Нет, этого я не говорю! Я просто объясняю, что у меня чрезвычайно важное и срочное дело!
— Позвоните в госдепартамент.
— Яне могу звонить в госдепартамент!.. Палиссер приказал мне говорить только с ним.
— Подождите секунду... как вы сказали ваша фамилия?
— Хоторн.
— Ох, извините, сэр. Ваше имя было добавлено в самый конец списка в компьютере. А буквы такие маленькие, понимаете? Передавайте, пожалуйста, сообщение.
— Пусть немедленно позвонит мне. Он знает куда, я буду ведать его звонка. Он прямо сейчас получит это сообщение?
— Я передам его, сэр. — Раздался щелчок, и разговор закончился.
Хоторн повернулся к Пулу, который сидел в кресле, наклонившись вперед, и слушал.
— У них экстренное заседание в Белом доме. Надо было передать секретарше сообщение для Палиесера, что маньяк-генерал, который, возможно, находится на этом заседании, является участником заговора в целях убийства президента.
— Что нам теперь делать?
— Ждать, — ответил Тайрел. — Самое паршивое дело.
Мужчина и женщина прошли таможню и вышли в главный зал аэропорта Даллес. Поведение их было обычным, но причина прилета в США — отнюдь нет. Это были агенты Моссада, прибывшие с чрезвычайно важным заданием. Им следовало сообщить госсекретарю о человеке, являющимся ключевой фигурой в деле Бажарат, о сенаторе Несбите, который по каким-то совершенно необъяснимым причинам вел террористку к убийству, ожидавшемуся в любой день и час.
Они прилетели из Тель-Авива рейсом 8002 и объяснили чиновникам на таможне, что прибыли в США по служебным делам на несколько дней. По документам агенты значились инженерами, правительственными служащими, уполномоченными принять участие в проходящем в Вашингтоне совещании по вопросу будущих ирригационных проектов в пустыне Негев. Не проявивший к ним никакого интереса таможенник сделал отметку в паспортах, пожелал счастливого пути и занялся следующим пассажиром.
Офицеры Моссада быстро прошли в зал. Оба были в строгих деловых костюмах, она в черном, он в сером, в руках было по сумке и одинаковому чемодану-"диплома-ту". Они вместе подошли к телефонамавтоматам, и здесь женщина заговорила:
— Я позвоню в госдепартамент по его личному номеру, который дал нам полковник Абраме.
— Звони, — согласился ее спутник — белокурый мужчина с редкими волосами, сквозь которые проглядывала лысина. — Только помни, что, если после пятого звонка никто не ответит, надо повесить трубку.
— Поняла. — После пятого гудка майор повесила трубку. — Никто не отвечает.
— Тогда звони домой. Нам надо избегать коммутаторов. Майор достала из аппарата монету, вновь бросила ее в щель и набрала номер.
— Алло? — раздался в трубке женский голос.
— Попросите, пожалуйста, госсекретаря. У меня очень важное дело.
— С самого утра одни важные дела, — раздраженно ответила женщина. — Если у вас что-то срочное, то звоните в Белый дом. А я уезжаю в наш пляжный домик в Сент-Майклз.
— Довольно нелюбезная женщина, повесила трубку, — удивилась майор, поворачиваясь к капитану. — Посоветовала звонить в Белый дом...
— Что нам запрещено делать, — оборвал ее капитан. — Мы обязаны говорить только с госсекретарем.
— Он наверняка в Белом доме.
— Но мы не можем звонить через коммутатор, нельзя доверять никому, кроме Палиесера. Абраме послал госсекретарю сообщение по дипломатическим каналам, чтобы тот ожидал двух посетителей. Полковник и госсекретарь друзья, так что Палиссер сразу примет нас.
— Тогда я не согласна с нашими инструкциями. Так как Палиссер в Белом доме, то почему бы нам не позвонить на коммутатор и не оставить для него сообщение? Абрамс сказал, что дорог каждый час.
— Какого рода сообщение? Мы ведь не можем назвать себя.
— Сообщим, что приехали родственники его друга полковника Дэвида и что будем постоянно звонить ему по личному телефону домой, а может, даже в офис...
— В офис? — нахмурился капитан.
— Дорог каждый час, — повторила майор. — Себя мы называть не будем, а он, прочитав сообщение, передаст секретарше или слугам, где мы сможем его застать. Нужно сообщить ему о сенаторе Несбите... Давай найдем лимузин с телефоном.
Не проявивший в паре из Израиля якобы никакого внимания, таможенник подождал несколько минут, убеждаясь, что они уже не вернутся. После этого поставил на стойку перед собой красную табличку, обозначавшую, что он занят, и снял трубку телефона. Набрав три номера, он наконец связался с шефом безопасности службы иммиграции, находившемся в офисе наверху. Сам офис представлял собой зал с двумя рядами телевизионных мониторов, расположенных на стене над панелями электронного оборудования.
— Два подозрительных израильтянина, — сказал таможенник. — Мужчина и женщина, возраст и описания примерно совпадают.
— Профессии?
— Инженеры.
— Цель приезда?
— Совещание по ирригационным проектам в пустыне Негев. Сейчас они должны быть в зале. Женщина немного повыше его, в черном, а он в сером костюме. У обоих в руках сумки и чемоданы-дипломаты.
— Сейчас посмотрим на мониторах и проверим. Спасибо.
Шеф безопасности иммиграционной службы, тучный мужчина среднего возраста с одутловатым лицом и бесцветными глазами, встал из-за своего стола, расположенного за стеклянной перегородкой, в вышел в общий зал, где пять человек сидели в креслах перед мониторами.
— Поищите пару, мужчину и женщину, — приказал он. — Женщина чуть повыше мужчины, одета в черный костюм, мужчина — в серый.
— Я их вижу, — откликнулась примерно через тридцать секунд женщина в четвертом кресле. — Они говорят по телефону.
— Отличная работа. — Шеф подошел к женщине-оператору. — Дай увеличение. — Женщина повернула ручку на панели управления, включив телескопические линзы камеры слежения. Фигуры израильтян увеличились на экране, шеф бросил на них быстрый взгляд и изобразил на лице разочарование:
— Боже, они совсем не похожи на тех людей с фотографий. Забудь о них, опять мимо.
— А кого мы ищем? — поинтересовался один из операторов.
— Парочку, которая, возможно, провозит бриллианты.
— А можно я их провожу прямо к моему личному ювелиру?
Шеф рассмеялся вместе со всеми и направился к выходу из зала.
— Но за это тебе придется отвечать вместо меня по телефону, а я тороплюсь в туалет, — бросил он на ходу.
Выйдя из зала в узкий коридор, шеф службы безопасности повернул налево и дошел до конца коридора, где находился маленький огороженный балкон, с которого было видно большую часть зала аэропорта. Он достал из кармана портативную радиостанцию, настроил ее на нужную частоту, поднес к губам и заговорил, наблюдая одновременно за тем местом, которое только что видел на мониторе.
— Гремучая змея, я Дрозд. Прием.
— Я Гремучая змея. В чем дело?
— Объекты обнаружены.
— Парочка из "М"? Где?
— Направляются к стоянке для лимузинов. Он в сером костюме, она чуть выше и в черном. Действуй.
— Я их вижу! — раздался из рации шепот, принадлежащий третьему собеседнику. — Примерно в пятидесяти футах от меня. Они заторопились!
— Нам тоже надо поспешить, Суслик, — сказал шеф безопасности иммиграционной службы, занесенный в синеок «Скорпионов» под номером 14.
Офицеры Моссада сели в лимузин, устроившись на заднем сиденье и положив на откидные сиденья сумка и чемоданы-дипломаты. Чемодан капитана был открыт, в левой руке он держал карточку размером четыре на шесть дюймов, на которой были записаны все несекретные телефоны, которые могли понадобиться ему в Соединенных Штатах, — посольств и консульств, дружеских и вражеских разведывательных агентств, любимых ресторанов и баров, а также нескольких женщин, которые, по его мнению, могли обрадоваться его появлению.
— Где ты это взял? — спросила майор.
— Сам составил, — ответил капитан. — Ты же помнишь, я был здесь в командировке восемнадцать месяцев. — Капитан вставил кредитную карточку в телефонный аппарат и подождал, пока на панели аппарата загорелась надпись «набирайте номер». — Я звоню на коммутатор Белого дома, там они не задают вопросов, а только принимают сообщения, — сказал он, набирая номер.
— Ты проделывал такие вещи раньше?..
— Частенько... Тс-с... соединили.
— Белый дом, — раздался в трубке усталый женский голос.
— Простите, мисс, но я только что разговаривал с женой госсекретаря миссис Брюс Палиесер, и она сообщала мне, что её муж у президента — Я хотел бы оставить сообщение для мистера Палиссера.
— У вас имеется допуск, сэр? Иначе я не могу мешать работе Совета безопасности.
— Я и не прошу вас об этом, я просто хочу оставить сообщение.
— Слушаю вас, сэр.
— Передайте ему, что родственники его старого друга полковника Дэвида находятся в городе и будут постоянно звонить ему домой и в офис. Он может сообщить номер телефона, по которому с ним можно будет связаться.
— Вы оставите мне свой номер телефона?
— Это будет слишком бесцеремонно с нашей стороны, лучше мы позвоним сами.
— Он получит ваше сообщение сразу по окончании совещания.
Капитан Моссада положил трубку телефона и откинулся на сиденье.
— Будем звонить ему в кабинет и домой каждые пять минут. Как ты сказала, мы обязательно должны передать ему фамилию сенатора Несбита, даже если придется сделать это по телефону. — Капитан наклонился вперед, чтобы положить карточку с номерами обратно в «дипломат», и внезапно, повернув голову влево, посмотрел в окно лимузина. Второй лимузин прижимал их к обочине. Его заднее стекло было опущено... и в темноте салона виднелось оружие!
— Ложись! — закричал капитан, накрывая своим телом майора, и в этот момент раздались длинные автоматные очереди. Пули разбивали стекла и прошивали корпус лимузина, вонзаясь в тела на заднем сиденье, в разбитое окно влетела граната. Лимузин потащило на обочину, он врезался в металлическое ограждение и взорвался.
Глава 34
Шоссе из аэропорта Даллес представляло собой жуткое зрелище! Тридцать семь автомобилей сбились в кучу, врезавшись друг в друга, дорогу охватил огонь, вспыхнувший от разлившегося и вспыхнувшего бензина. Через несколько минут послышались звуки сирен, в утреннем небе появились вертолеты, санитары аз подъехавших машин «скорой помощи» бросились извлекать из машин пострадавших.
Погибли не только посланцы Моссада из Тель-Авива, эта авария оборвала жизни двадцати двух ни в чем не повинных мужчин и женщин, которые возвращались к своим семьям. Это была трагедия, порожденная мерзким заговором, порожденная много лет назад ребёнком, которого заставили смотреть, как отрубали головы его родителям в Пиренеях. Это безумие произошло в десять часов пятьдесят две минуты в солнечный летний день.
* * *
11 часов 35 минут
Бажарат потеряла терпение и была чуть ли не на грани помешательства. Она не могла связаться с сенатором Несбитом! Сначала ей ответила телефонистка, потом младшая секретарша, потом личная секретарша в наконец помощник сенатора.
— Говорит графиня Кабрини, — резким тоном сказала Бажарат. — Я точно знаю, что сенатор хотел поговорить со мной.
— Конечно, графиня, но, к сожалению, его нет в офисе. Вы, должно быть, помните, графиня, что сенат распущен на летние каникулы и распорядок работы у нас не такой жесткий, как во время заседаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94