— Почему бы тебе не спросить об этом его самого? — ехидно осведомляется Мун.
Терри ворчливо объясняет:
— Я бы и сам попытался выяснить это, но, боюсь, недостаточно хорошо понимаю кхмерский язык. Не увижу, если они начнут лгать.
— Рад буду служить.
— При случае отплачу тем же.
— Это не обязательно.
— Тем не менее... Мун улыбается.
— Хорошо. Я попробую разобраться в том, что здесь происходит.
— А после этого ты отведешь меня туда, где спрятан Лес Мечей. — Сказав это, Терри подумал, что Вергилия, наверно, удар хватил бы, если бы он узнал про их разговор.
— Конечно. Ты же знаешь, он твой.
— Тогда вперед.
Когда они приближались к Красным Кхмерам, Мун шепнул:
— Знаешь, главное дело, когда общаешься с этими выродками, это знать, кто в каком звании. Даже в маленьком отряде, как этот, субординация имеет большое значение.
Терри кивнул, благодарный за информацию.
— Давай поговорим с их главным.
Завязать разговор с Красными Кхмерами оказалось нетрудно. Они чувствовали себя уверенно, упиваясь тем, что территория, которую они контролируют, включает Ангкор, униженную столицу их неразумных предков.
Перекинувшись несколькими фразами с кхмерами, Мун говорит Терри, указывая на одного из них, субъекта с ничего не выражающим лицом.
— Это Кео. — Терри он представил, назвав его кличку, Мясник. Кео широко улыбнулся, лязгнув зубами при этом. В руках у него была ниточка с высушенными человеческими ушами — свидетельство его боевых заслуг.
— Очаровательный тип, — вполголоса сказал Терри.
— Он очень влиятелен, — сообщил Мун. — Его звание можно приравнять к нашему полковнику. — Здесь Кео что-то сказал на своем языке, и Мун перевел, что Кео нужно доказательство, что Терри командует отрядом. Иначе он и разговаривать с ним не будет.
— Ему нужно доказательство? Пожалуйста! — Он хватает Муна за воротник гимнастерки и дергает его вниз. — Становись на колени!
— Что?
Терри подбивает его сзади под ноги, и Мун, потеряв равновесие, начинает выполнять требование.
— Делай, что говорят! — кричит он по-английски нарочито громко. Кео любуется на эту сцену, улыбаясь.
Вытащив из кобуры пистолет, Терри приставляет его к виску Муна, да еще нажимает с такой силой, что шея кхмера сгибается набок.
— А теперь скажи ему, что, если он хочет, я вышибу тебе мозги.
— Ты с ума сошел!
С удовлетворением Терри отмечает про себя, что Мун дрожит. Очевидно, и Кео это заметил.
— Говори!
Мун переводит, и Кео смотрит на Терри долгим, тяжелым взглядом. Он присаживается на корточки, заглядывает Терри прямо в глаза. Он упивается зрелищем с жадностью пьяницы. Долгое время можно слышать только стрекот невидимых насекомых, переполняющих джунгли. Затем он протягивает руку, берет на палец пробу пота со лба Муна.
Удовлетворенно кивнув головой, он выпрямляется и что-то говорит. Мун переводит немного окрепшим голосом:
— Он говорит, что, будучи справедливым командиром, он не может допустить расстрел послушного солдата.
Терри опускает пистолет в кобуру, следит за выражением лица Кео, когда тот наблюдает за Муном, подымающимся с колен. Сам он избегает взгляда Муна. — Скажи ему, — говорит он, — что я оценил принятое полковником решение. Мы с ним двое солдат, понимающих, что такое война.
После того, как Мун перевел это, Терри добавляет:
— Я удивляюсь, что такой опытный воин и полковник командует таким маленьким отрядом.
— Это свидетельство уважения к статусу Француза, — переводит Мун ответ полковника.
Может, это и так, думает Терри. Наблюдая за лишенным всякого выражения лицом этого человека, он понимает, что доверять его словам нельзя. Власти над другими людьми домогаются лишь люди, никогда не знавшие, что это такое. Такие, как Кео. Скорее всего, это бандит, поднятый до своего относительно высокого положения революцией. Кео сам удивлен фактом, что власть над другими людьми может быть такой безграничной. И это делает его особенно опасным. То, что будущее Камбоджи находится в руках таких людей, является очень тревожным знаком.
Глядя на этого бандюгу, Терри удивляется, как находятся простачки, все еще верящие в революцию. Ее возвышенные идеалы хороши только для глупцов и оторвавшихся от жизни мечтателей. А вот ее реальность, неприятная и пугающая.
— Ты сильный человек, — говорит Терри, обращаясь к полковнику, — но не является ли твоя сила иллюзорной? Достаточно ли у вас людей, чтобы противостоять Сиануку?
При упоминании этого имени Кео отхаркивается и с отвращением плюет на землю.
— Сианука можно считать покойником, — говорит он. — Революционная справедливость требует, чтобы он и все старорежимные так называемые интеллигенты, которые веками пили кровь трудового народа, ответили за свои грехи.
Терри пожимает плечами, когда Мун переводит эти напыщенные угрожающие слова.
— Сианук по-прежнему правит страной и командует армией, которая в состоянии задуть ваш революционный пожар, как свечку.
Лицо Кео передергивается. Как и все революционеры, он слеп к фактам и на все случаи жизни у него есть в запасе ханжеские и бессмысленные лозунги.
— Глупости! — заявляет он. — Красные Кхмеры сильнее, чем это кажется Сиануку. Наши силы неисчислимы, и еще много есть желающих встать под знамена революции.
— Пустые слова. Сианук прихлопнет вас в наиболее благоприятный для него момент.
— Не суди о том, чего не знаешь. Ты что, думаешь, что с Французом пришли только те люди, которых ты видишь сейчас? — Он повел вокруг рукой. — Вы окружены! — Он хрипло рассмеялся. — Мосье Вогез предусмотрительнее, чем вы...
Рукояткой пистолета Терри вышиб передние зубы Кео и затем сунул в его окровавленный рот дуло. Он смотрит в выпученные глаза кхмера, заставив себя не думать об автоматах, наставленных на него со всех сторон.
— Вели своим людям опустить оружие. Если они этого не сделают в течение пятнадцати секунд, я спускаю курок.
— Не думаешь ли ты, что моя смерть остановит их? — Дикция Кео сейчас явно оставляет желать лучшего и Мун с трудом понимает этот риторический вопрос.
Хватка Терри усиливается, и глаза Кео еще больше выпучиваются. Выражение на лице американца не оставляет сомнения в его намерениях. Вспомнив, как этот тип только что чуть не пристрелил на его глазах своего собственного солдата, полковник приказывает Красным Кхмерам опустить стволы. Терри, в свою очередь, приказывает своим людям забрать у них оружие.
— Перестреляй их всех, — говорит он Сиву, — если кто из них хоть пикнет или сделает хоть одно движение. Чтоб они не разговаривали друг с другом. И, ради Христа, убери их с глаз долой. По-видимому, за территорией города засели еще кое-кто из этой братии.
Мун смотрит на Терри, не мигая.
— Что бы ты сделал, — спрашивает он, — если бы этот сукин сын сказал бы тебе нажать на курок?
— Я бы нажал на него, — отвечает Терри, невольно улыбаясь при виде выражения, которое появилось на лице Муна от этих слов. — Но дуло при этом было бы приставлено к его лбу, — добавил он.
Схватив Кео за волосы, он ведет его через площадь перед храмом в маленькое святилище, в котором совещаются Вергилий с Французом.
Они идут по галерее с обвалившейся крышей. Сюда уже вторглись джунгли в виде ползучих растений и мха. Кое-где можно видеть поддерживающие крышу подпорки: следы реставрационных работ, проводимых в начале 60-х гг.
Терри идет на голос Вергилия и находит обоих вождей у главного алтаря. Место кишит тараканами величиной с палец, переселившимися сюда из джунглей. Они беспрестанно бегают по стенам так, что в глазах рябит.
Вергилий подымает взгляд при появлении Терри и без слов понимает, что к чему. Терри выталкивает Кео на середину святилища. Рот полковника сильно кровоточит.
— Что все это значит? — осведомляется мосье Вогез.
Терри игнорирует его вопрос.
— Оказывается, весьма значительный контингент Красных Кхмеров, которыми командует этот полковник, расположился вокруг города в джунглях так, что нам их не видно.
Волшебник повертывается к М. Вогез.
— Наш договор с вами был прост, — говорит он медленно и отчетливо. — Мы кончаем принца Сианука, а вы в ответ передаете нам все контакты, производство и путепровод, по которому переправляется героин. — Он наклонил голову, словно прислушиваясь. — И что же я слышу?
— Я, право, не знаю...
Вергилий выхватил нож и одним махом перерезал Кео глотку. Потом выразительно посмотрел на Француза:
— Ну, а теперь знаете?
— О Господи!
— Мы здесь одни с вами, М. Вогез, — сказал Вергилий. — Ваших людей мы нейтрализовали. — Он помахал в воздухе ножом. — И вам я тоже мог бы с легкостью перерезать глотку. — Француз невольно отступил на шаг. — Но в этом случае никто из нас не получит того, что ему нужно. Наша сделка остается в силе, но, впридачу, вы вызволяете нас отсюда и помогаете вернуться во Вьетнам. — Он подходит к Вогезу, прикасается широкой стороной ножа к его щеке и оставляет на ней следы крови Кео, как стигмату. — Так что решайтесь.
Француз кивает головой.
— Но можно ли вам доверять, мосье Вогез? — вопрошает Вергилий. — Вы уже продемонстрировали свои способности к предательству.
— Убивать вас не входило в мои планы, — с негодованием восклицает М. Вогез. — Засада и все такое прочее — идея Красных Кхмеров. Я понятия не имел относительно дополнительного контингента, и не допустил бы ничего подобного, если бы знал об этих планах?
— Красные Кхмеры вам подчиняются?
— Они подчиняются Салот Сару, — отвечает М. Вогез. — Устранение Сианука не представляется им настоятельной необходимостью. Они считают, что обладают достаточной политической силой, чтобы бросить ему вызов, не понимая, что еще не создан соответствующий климат для их прихода к власти. Нельзя допустить, чтобы они поднялись слишком рано и испортили все. Я подтверждаю: наш договор остается в силе.
Когда они вышли из храма, Терри отозвал Вергилия в сторону.
— Что это за болтовня насчет устранения главы государства?
— Помалкивай, — ответил Вергилий. — Это не твое дело.
— Ты разве забыл, что мы полноправные партнеры во всем? К тому же, я только что спас жизнь и тебе, и всем нам.
Вергилий смотрит на него испытующим взглядом, потом отвечает:
— Сохранение режима принца Сианука не представляется политически целесообразным. Его безответственная политика привела к тому, что надо что-то предпринять.
— Кому?
— Соединенным Штатам, приятель. Кому же еще?
— За кого ты меня принимаешь? Так я и поверил, что Америка может убрать руководителя государства только потому, что...
— Ты что, разве не знаешь, — прервал его Вергилий с жуткой улыбочкой на лице, — что мы на войне?
— Я всегда считал, что ты поддерживаешь политику Сианука.
— И опять ты ничего не понял, Мясник. Но я думаю, это не важно. Ты обязан подчиниться моему приказу.
— Мне осточертело быть солдатом, — говорит Терри.
Волшебник смеется. — Не так-то уж долго ты служишь. Вот я — другое дело. Меня можно назвать настоящим странствующим рыцарем.
— Называй как хочешь, — устало говорит Терри. — Все равно от того, чем ты занимаешься, смердит. Я не хочу с этим иметь что-либо общее.
— Теперь у тебя нет выбора, — говорит Волшебник. — Ты хотел быть моим полноправным партнером, так что заткнись и не жалуйся. — Он вертит в руке нож, пока на его лезвие не падает солнечный луч, заставив его сверкнуть Терри в глаза. — А альтернатива — вот она.
Терри молча наблюдал, как Волшебник ускоряет шаг и, таща за собой на буксире Француза, принимает командование отрядом ПИСК. О Господи, думает Терри, ну и влип же я!

Часть III
О природе зла
Время настоящее, весна
Ницца — Париж — Нью-Йорк — Ист-Бэй Бридж — Провинция Шан
Когда Сив услышал тихий щелчок поворачивающегося в замке ключа, он замер на месте. Но еще до этого он чувствовал, что с него довольно неприятностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101