Гораздо удобнее убить свидетеля, чем заключать с ним какие-то сделки. Тебе должно быть стыдно, что ты так плохо все продумала. Прежде чем приходить сюда, надо было рассмотреть все версии, — насмешливо закончил он.
— Я считала тебя своим другом.
— Ты ошиблась. Как и во многом другом. Но прежде всего в том, что недооценила нас.
— Вас? Он нахмурился:
— Честно говоря, Элиза, мне надоела эта комедия. Нам с Като известно, что ты знаешь о нашем соглашении. — Он подался вперед и спросил: — Неужели ты не поняла, почему оно столько лет не дает осечек? Потому что мы оба не дураки и оба очень осторожны. Мы, в отличие от тебя, не совершаем ошибок.
— Одну Като все-таки сделал, — уверенно сказала она. — Наполи оказался никудышным наемным убийцей.
— Верно. Если бы решение принимал я, такой осечки бы не случилось.
— И я бы умерла.
— Ты стала чересчур любопытной и назойливой. Мы начали нервничать.
— Сколько… сколько времени вы знали? Он засмеялся:
— С самого начала. Ты думала, что ловко пожертвовала собой. Со мной разыгрывала верную помощницу. С Като — идеальную любовницу. Детка, — он понизил голос до проникновенного шепота, — почти с самого начала мы знали о тебе и Чете Роллинзе.
— И никогда не подавали виду…
— Нет, а зачем? Видишь ли, мы тщательно проверяем всех, с кем лично имеем дело, Элиза. Мы подозрительны, как параноики, и эта подозрительность не раз выручала.
— Чем я себя выдала?
— Ты была белой вороной. Рвалась работать в «Белом фраке», но вела себя не так, как все. В тебе слишком мало от шлюхи — это видно сразу. В таком деле девушки зарабатывают на общении с клиентами, но ты в это не ввязывалась. Это показалось мне любопытным, потом подозрительным. Кем приходится тебе Чет Роллинз, я выяснил почти сразу, даже копать долго не пришлось.
В сумочке лежал тяжелый пистолет Дункана; успеет ли она им воспользоваться, прежде чем выстрелит Савич? Успеет, в этом она не сомневалась. Сейчас он слишком упивался собой.
— Когда я рассказал Като о твоем родстве с Роллинзом, он испугался. Подумал, у тебя есть против него серьезные улики в деле убийства твоего брата. Он хотел убрать тебя немедленно, подстроить аварию по дороге домой из загородного клуба. Но я уговорил его подождать. Ты меня заинтриговала. Мне хотелось знать, как ты будешь действовать дальше. Вскоре стало ясно, что ничего, кроме подозрений, у тебя против нас нет. Ты просто искала информацию, улики. — Он прошептал последнее слово, как будто не хотел разглашать их общий секрет. — Когда ты не нашла их в «Белом фраке», ты перешла в загородный клуб. Надеясь познакомиться с Като. Пока все верно?
Она ничего не ответила. Да это было и не нужно.
— В этом месте история принимает неожиданный оборот. Раньше ты была для Като лишь именем. Угрозой. От которой надо немедленно избавиться. Но, увидев тебя, он решил оставить тебя в живых. А лучшего способа следить за тобой, чем женитьба, он не придумал. Поселить тебя в своем доме, где можно день и ночь не спускать с тебя глаз, где ты будешь принадлежать ему. Где он сможет наслаждаться твоим восхитительным телом по первому требованию. Трахать сколько влезет.
Она вздрогнула, и Савич улыбнулся.
— Бедняжка Элиза. Столько ночей отдала Като, и все впустую. Ты бы никогда не нашла ни единой улики против нас, потому что все документы хранятся у меня.
Она бросила взгляд на компьютер, стоящий на бюро за письменным столом. Савич засмеялся.
— Пароль тебе никогда не взломать, милая, даже если я разрешу тебе его включить. Ирония в том, что ты в своих попытках найти улики вышла замуж не за того из нас. А теперь допустила еще одну роковую ошибку. — Он искривил губы в гримасе фальшивого сожаления. — До чего жаль убивать тебя. Такую красавицу и…
Из руки, в которой он сжимал направленный на нее пистолет, вдруг брызнула кровь.
Савич закричал от боли. Пистолет упал на пол. Дункан выскочил сзади, перемахнул через стол и схватил Савича за напомаженный хвост. Он рывком повернул ему голову набок и прижал к столу. Удар пришелся на скулу, так что Савич взвыл от боли и ярости. Дункан с силой ткнул дуло пистолета в висок Савичу, чтобы тот почувствовал давление металла.
Не сводя с Савича глаз, он крикнул:
— Диди!
— Иду!
Его голос эхом разнесся по пустому зданию. Элиза услышала шаги. Она вскочила со стула и хотела выбежать из комнаты, но в дверях столкнулась с напарницей Дункана.
— Прикрой ее, — приказал Дункан.
Диди уткнула пистолет Элизе в грудь и прижала ее к стене.
— Где ты, черт побери, пропадала? — рявкнул Дункан.
— Я залезла через окно по пожарной лестнице, — ответила она, тяжело дыша. — А ты как сюда попал?
— По лестнице. — Он оторвал взгляд от Савича и быстро оглядел женщин. — У нее должен быть мой пистолет.
Элиза уронила сумочку на пол.
— Он здесь.
— Оттолкни ногой, — сказала Диди.
Элиза послушалась. Диди присела и ощупала сумку, нашла пистолет, встала.
— Все в порядке, — сказала она Дункану.
— Где секретарь?
— Приковала наручниками к дверце машины, — ответила Диди. — Никуда не денется. Я вызвала подкрепление.
— Подкрепление? И давно?
— Что?
— Давно?
— Перед тем как бежать сюда. А что?
— Черт! — прошипел он. Элиза шагнула вперед:
— Дункан, я…
— Заткнись! Нам не о чем больше говорить, миссис Лэрд. Единственное, за что я могу сказать вам спасибо, это за то, что вы надолго отвлекли этого засранца, чтобы я смог его схватить. — Он сильнее прижал дуло пистолета к виску Савича. — Как твоя рука, Савич?
Несмотря на несомненную боль, голос Савича был на удивление невозмутим:
— Это из-за Мейера Наполи? Если да, то у вас проблемы. Никто не поверит Элизе, и ты сам это отлично знаешь. Она — ненадежный свидетель.
— Да, я дорого заплатил, чтобы убедиться в этом. — Дункан бросил на Элизу полный ненависти взгляд.
— Значит, ты зря теряешь время, — сказал Савич.
— Черта с два.
— Отлично, — устало вздохнул тот. — Арестуй меня. Я отлично высплюсь в больнице.
— Угу, — промычал Дункан. — Я пришел сюда не ради ареста. Я пришел за признанием и без него не уйду. — Он взвел курок.
— Ой как страшно, — рассмеялся Савич.
— Признание или дырка в голове, Савич. Выбирай, третьего не дано.
— Дункан, — в голосе Диди звучала неуверенность, — что ты задумал?
— Разве я неясно сказал? Мне нужно его признание. Или я вышибу ему мозги.
— Хэтчер, ты в жизни не спустишь этот курок, — с бешеным спокойствием возразил Савич. — Мы оба отлично это знаем.
От выстрела Дункана стоявший на столе графин разлетелся на мелкие осколки. По столу на пол потекла вода, обрызгала лицо Савича. В маленьком кабинете выстрелить из тяжелого револьвера было все равно что пальнуть из пушки. Комнату словно тряхнуло.
Диди вздрогнула, но пистолет от Элизы не отвела.
— Какого черта? — закричала она. — Дункан, подожди, когда приедут ребята. Уже скоро. Впустим их и…
— Диди, если у тебя кишка тонка, можешь проваливать, и прихвати с собой миссис Лэрд. — Он по-прежнему не отводил глаз и пистолета от Савича. — Это касается лично его и меня. Я не позволю больше смеяться надо мной. Ни ей, ни ее мужу, и уж тем более тебе, крыса. — С этими словами он упер дуло в скулу Савичу. — Признавайся, Савич. Фредди Моррис. Андре Бонне. Чет Роллинз. Гордон Балью. Знакомые имена?
— Да пошел ты.
Дункан снова выстрелил. На этот раз вдребезги разлетелась стеклянная дверца шкафа. Затем плафон настенного светильника. В воздухе едко пахло порохом. Грохот стоял невыносимый, но его перекрывал вопль Диди:
— Дункан, прекрати! Так нельзя! Ты из-за нее совсем голову потерял! Ты злишься из-за нее!
Он не обратил на это никакого внимания. Наклонился и прошептал Савичу прямо в ухо:
— Расскажи мне то, что я хочу, или я убью тебя.
— Ты этого не сделаешь.
Они слышали приближающиеся полицейские сирены, но Дункана этот звук не остановил.
— Ты уверен, Савич? Хочешь жизнью рискнуть? Именно этим ты сейчас занимаешься. У меня осталось две пули. Считай. Две.
— Дункан, ради всего святого, — принялась умолять Диди. — Не надо! Ты погубишь свою карьеру. Все погубишь. Жизнь себе разрушишь.
— Вот к чему свелась моя жизнь. — Он бросил горький взгляд на Элизу. — Мне больше нечего терять, — он вдавил дуло пистолета в висок Савича. — Фредди Моррис так же умер? Он так же трясся от страха, как и ты?
— Я не…
Не успел он договорить, Дункан выстрелил в стол. Дерево треснуло, в нескольких дюймах от носа Савича в столешнице образовалась большая дыра.
— Осталась одна.
— Хэтчер, ты мне надоел, — хладнокровно заявил Савич.
— Признавайся или мозги вышибу! — заорал Дункан.
— Дункан, не надо!
— Диди, я тебе объяснил…
— Ты не можешь этого сделать.
— Еще как могу. Пристрелю в два счета. Запросто.
— Нет! — Голос Диди в отчаянии сорвался. Она отпустила Элизу и направила пистолет на Дункана. — Я тебе не позволю.
— Что ты…
— Бросай оружие, Дункан!
— Ты не станешь…
— Еще как стану.
Он потрясенно взглянул на нее.
— Ты выстрелишь в меня?
— Клянусь.
Сирены звучали ближе. Завизжали тормоза. Загрохотали дверцы автомобилей. Но в кабинете время, казалось, остановилось.
— Я не могу его отпустить, — сказал Дункан.
— Бросай оружие, последний раз предупреждаю.
— Сначала тебе придется застрелить меня.
— Не доводи меня до этого! — со слезами в голосе закричала Диди.
— Я не выпущу этого ублюдка.
— Дункан, брось пистолет!
— Черта с два.
— Дункан, не надо!— закричала Диди.
— Встретимся в аду, Савич.
— Не надо, не надо, — завизжал Савич. — Я… я убил Морриса.
В ту же секунду в кабинет ввалились несколько полицейских в форме. Впереди всех бежал детектив Уорли.
— Как не стыдно, Савич. Теперь тебе крышка.
Полицейские ринулись к столу и окружили преступника. Дункан сунул пистолет за пояс.
— Ему нужен врач, — сказал он. И бросился через комнату к Элизе, обнял ее двумя руками. — Ты в порядке?
Она прижалась к нему и слабо кивнула.
— Я не ожидала, что он наставит на меня пистолет.
— Господи, и как только я позволил тебе сюда прийти. Еще пара секунд и…
Она прижала пальцы к его губам, чтобы он замолчал.
— Но ведь ты успел. Я знала, что ты успеешь.
Он крепко прижал ее к себе, отпустил и повернулся к Уорли.
— Какого черта ты так долго ехал! Диди меня чуть не пристрелила. Я почти все патроны истратил, пока тянул время. Думал, она точно выстрелит.
— Пробки на дорогах, сам понимаешь, — заявил Уорли. — Ты мне велел дожидаться ее звонка, вот я и не выезжал.
Диди потрясенно смотрела на них. Особенно на Дункана.
— Ты ему велел дожидаться моего звонка? Когда? О чем вы говорите? Что происходит?
Уорли передвинул зубочистку из правого угла рта в левый и сказал:
— Ух, как она рассердилась. Да, Дунк, придется тебе объясняться. Не завидую. А мне пора за ордером на обыск. Скоро буду. — Он вышел из кабинета, чтобы позвонить по мобильному.
Диди в упор смотрела на Дункана:
— Когда ты ему позвонил?
— Из дома, когда забирал эту пушку.
— Признайся честно, ты ведь все равно бы не выстрелил?
Он покачал головой:
— Нет. Но мне было необходимо, чтобы ты поверила в обратное.
— Зачем?
— Чтобы убедить Савича — я на грани срыва. Для этого ты должна была действовать так же убедительно, как я.
— И ты меня использовал.
— Я полагался на твою профессиональную честность и приверженность правилам.
— Все это вранье.
— Ты права, — признался он. — Все это вранье. Я тебя использовал.
— Как ты мог мне не доверять?
— Я доверял, Диди. Верил, что ты все сделаешь правильно, так оно и вышло. Я знал, что ты вызовешь поддержку. И велел Уорли быть наготове.
Она кивнула на Элизу:
— А с ней что?
Дункан нагнулся и подобрал с пола сумочку Элизы.
— Он обыскал меня, но, к счастью, не догадался заглянуть в сумочку, — сказала она, вынимая маленький магнитофон и передавая его Диди. Та во все глаза уставилась на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58