– Цунами, там прикатил Груша с целым отрядом телохранителей. Требует немедленной встречи с тобой. Настроен очень агрессивно. Может, тебе выйти другим ходом?
– Еще чего? Проводи моего друга, а я спущусь к Афанасию. Вид у Груши был весьма озабоченный. Сухонькая головка на дородном теле вертелась из стороны в сторону, словно выискивая притаившихся предателей. Его охранники, чувствуя настроение хозяина, нагло шастали по всему ресторану, пугая поваров и официантов короткими автоматами.
– Афанасий, ты плохо переносишь жару! – появившись, крикнул ему Цунами.
Тот дернулся, точно его ужалила пчела, и подбежал с трясущимися руками, которыми тут же схватил Цунами за плечи.
– Толя, братан, нас уделали! Я подозревал, чувствовал и потому тянул… Толя, нас уделали!
– Может, тебе чего-нибудь холодненького? – спокойно предложил Цунами.
– Какого холодненького! Нас надули, как пацанов! Совсем нюх потеряли! – Груша не мог оставаться на месте и принялся суетливо ходить по залу. – Я сегодня утром узнал из совершенно достоверных источников, что… – Он запнулся и закричал на охранников: – А ну, валите к черту отсюда!
Те беспрекословно исчезли. Груша, схватив Цунами за руку, потащил его в одну из кабинок, усадил напротив и, навалившись на стол животом, с жаром продолжил:
– Лажа! Вся эта затея с островами – лажа! Они решили нас надуть!
– Кто? – Цунами сделал вид, будто не понял.
– Комитет и правительство. Никакого постановления по островам не будет. Вернее, то, которое предъявят нам за подписью Суховея, – фальшивка. Нас считают за дураков. Мы им поверим, скинемся и перебросим деньги в фонд, а потом нас всех перестреляют. Пиф-паф, и будь здоров… Ой… – застонал он, – дай мне холодного вина, только белого.
Цунами крикнул попрятавшихся официантов – и перед Грушей поставили ледяную бутылку с широким горлышком калифорнийского вина.
Выпив подряд два стакана, Груша икнул и принялся говорить с тем же жаром.
– Видишь, какое умное у нас правительство! Им мало грабить народ, и в наш карман решили запустить руку. Толя, мне сказали верные люди. Нужно срочно предпринимать ответные меры. Звоню в Кельн и отменяю приказ переводить двести пятьдесят миллионов. Ты должен сделать то же самое…
– Для начала объясни, откуда такая информация? – без всякой нервозности предложил Цунами.
– Какая разница откуда? Мои дела! – Не мог же Афанасий разглашать свои контакты с ФСБ.
Но Цунами решил от него не отставать.
– Груша, мы с тобой давно знакомы. Много дел за спиной. Темнить не надо. Говори, иначе тебе никто не поверит.
– Как же не поверит! Я же свои деньги отзываю!
– А может, решил сыграть на подставных?
– Толя, обижаешь.
– Это ты обижаешь недоверием. Называй источник – и начнем действовать.
Груша дрожащей рукой налил себе полный стакан. Не отрываясь, выпил вино и, покраснев, кивнул.
– Только без вопросов. По поводу «Островов России» мне передали слова Манукалова. Кто он – тебе объяснять не надо.
– Так ведь его жена – во главе всей организации.
– Правильно. Они-то наши денежки и сцапают! Толя, с «комитетом» нельзя играть по-честному. Они все равно сдадут!
– Ты, Груша, что-то путаешь. Правительство не может пойти на откровенную авантюру. – Цунами решил вытянуть из Афанасия как можно больше информации. Пока ему самому было непонятно, кто и как через Грушу запустил такую предательскую «утку».
Груша, не подозревая об истинном положении вещей в фонде, заботился лишь о том, чтобы вместе со всеми выскочить из подозрительной затеи.
– Говорят, Унгури готов перевести двести пятьдесят миллионов! Какие деньги, Толя! Сейчас помчусь к нему. Он – человек осторожный.
Вот этого-то допустить Цунами не мог. Груша стал слишком опасен. С его энергией он мог в течение часа угробить так хорошо продуманный бизнес.
– Ладно. Меня ты убедил. Но представь себе, что тебя решили использовать наши конкуренты? Мы от этого дела отходим, а они берут все в свои руки. И что тогда тебе скажет тот же Унгури? Я бы не решился так подставляться.
Груша на несколько минут задумался. Цунами не мешал. Выпив еще вина, Афанасий покачал своей маленькой головой.
– Отвечаю за свои слова… – Но эти слова прозвучали не так уверенно, как вначале.
Цунами понял, что с Грушей нужно срочно кончать. Улыбнувшись своей холодной, бесстрастной улыбкой, он, приняв озабоченный вид, посоветовал:
– Не хочу обижать тебя недоверием. Поэтому посиди, отдохни, покушай, а я тем временем свяжусь со своими информаторами, и сверим их показания. Согласен?
– Торопиться надо, Толя!
– Надо. Но медленно. Сейчас тебя обслужат. В течение двух часов все прояснится. Если правда твоя, мы все обязаны скинуть тебе процент со спасенного капитала.
Об этом Груша как-то в пылу возмущения не подумал. А ведь и впрямь – ему причитается. То, что информация подтвердится, он не сомневался, а значит, придется корефанам раскошеливаться! Пока накрывали на стол, Афанасий достал калькулятор и стал прикидывать, сколько процентов ему следует заявить.
Цунами же поднялся в свой кабинет. Набрал номер телефона Галины.
– Где болтаешься? – спросил на всякий случай.
– Отвозила Инессу по просьбе Аллы Константиновны в ресторан «Прага».
– Потом расскажешь. Найди срочно Курганова и пусть мчится ко мне на Кузнецкий. Только входит не через ресторан, а в главный вход.
– Где же его искать? – растерялась Галина.
– А это меня не касается, – грубо буркнул Цунами и бросил трубку. Машинально переворачивая ручку с раздевающейся девицей, углубился в обдумывание плана по уничтожению Груши. Никому, кроме Курганова, поручить такое дело нельзя. Проще всего было бы скинуть Кишлаку. Но тот может заподозрить неладное. Он ведь сам переводит капиталы на счет фонда и считает Грушу партнером. К тому же следовало подстраховаться и на случай провала покушения. Кто такой Курганов? Убийца-одиночка. В любой момент его можно вывести из игры. И концы в воду.
Как только Манукалов получил известие, что информатор встречался с Грушей, его охватило беспокойство за Инессу. Срыв так тщательно готовящейся аферы не мог пройти бесследно для ее организаторов. На Суховея вряд ли у мафии поднимется рука, а вот пристрелить для острастки Инессу тот же Цунами вполне может. Впервые Александр Сергеевич рисковал жизнью собственной жены. В какой-то момент он поймал себя на том, что неунимающееся чувство ревности подсказывало не предпринимать никаких шагов и пустить все на самотек.
Такое поведение равносильно подписанию Инессе смертного приговора. К нему Манукалов не был готов. Он все-таки любил жену и не мыслил жизни без нее.
Взглянув на часы, Александр Сергеевич заторопился. Груша уже час разъезжает по Москве с жгущей, как угли, информацией. Скоро муравейник придет в движение, и многим не поздоровится.
Манукалов привычно набрал домашний номер телефона. Там никто не ответил. Позвонил в салон. Ляля сообщила, что Инесса сегодня еще не появлялась. Перезвонил в «Континенталь», в офис редакции. Какая-то девушка долго не могла сказать ничего определенного. Потом наконец выяснилось, что она вроде бы поехала с приятельницей в ресторан.
Александра Сергеевича охватило беспокойство. Он с явной неохотой набрал номер мобильного телефона в машине. Али соврал, что понятия не имеет, где Инесса. На самом же деле она лежала пьяная в ванной, в его квартире, и он терпеливо ждал, когда можно будет приступить к ласкам.
Совершенно удрученный возникшей ситуацией, Манукалов проклинал себя и ту минуту, когда решил спутать карты мафии. Как же он мог не подумать о последствиях? Ему уже виделось, как Груша объясняет своим сообщникам, что их хотят надуть, и те первым делом хватают Инессу. Возможно, уже и пытают. Пот прошиб генерала. Он то хватался за трубку телефона, то понимал бесполезность задуманного звонка. Организуй тут хоть повальный розыск, никто не смог бы гарантировать ему успех. Приходилось действовать иными методами. Времени не оставалось.
Манукалов достал пачку «Мальборо», специально купленную для стрессовых ситуаций, и закурил. Но вдруг понял, насколько ему не безразлична Инесса. Как же он глупо поступил! Нельзя было соглашаться со Столетовым. Погоня за такими деньгами приводит только к могиле.
Зная по опыту, что приговоры не выносятся в спешке и мафия, прежде чем пристрелить Инессу, постарается выжать из ситуации максимум возможного, он принялся искать альтернативное предложение, способное их заинтересовать.
Как ни предательски по отношению к делу казался возникший вариант, но Александр Сергеевич принял решение остановиться на нем.
Через Галину Вагнер он свяжется с Цунами и в ответ на освобождение Инессы сообщит ему о связях Афанасия Груши с КГБ, а теперь с ФСБ.
Галина крайне удивилась, услышав в трубке незнакомый голос, представившийся мужем Инессы. И настолько перепугалась, что тут же продиктовала номер телефона Цунами на Кузнецком мосту.
– А вы, случайно, не знаете, где Инесса? – уже более мягко спросил тот.
– Я ее оставила возле ресторана «Прага». Там она должна была встретиться с Аллой Константиновной на веранде.
Бросив трубку, Манукалов вызвал машину и помчался на Арбат. С хорошо натренированным дыханием одним махом взлетел по лестницам наверх и, предъявив метрдотелю удостоверение, принялся описывать Инессу.
– Что-то такое припоминаю, – начал уклоняться от ответа метрдотель.
Тогда пришлось на него нажать.
– Я тебя сейчас арестую и продержу по указу президента тридцать суток в камере с педерастами, тогда вспомнишь все. А заодно соберу против тебя компромат и передам в суд. Давно из зоны?
– Уж десять лет.
– Вот и проверишь, что там за десять лет изменилось. Больше расспрашивать не пришлось, метрдотель принялся сам описывать дам, обедавших на веранде. И закончил чистосердечным признанием:
– Две последние дамы были сильно выпивши. Две бутылки армянского коньяка одолели вдвоем в такую жару. Помимо шампанского.
– Вам знакомы они?
– Нет, – покачал головой метрдотель. Он и под пытками не назвал бы имя Марфы. Слишком накладно для здоровья.
– Куда пошли потом?
– Одну проводили официанты, а ту, которой интересуетесь вы, вывел какой-то мужчина восточной наружности.
«Чеченцы!» – пронеслось в голове Манукалова. Не попрощавшись, он бросился к телефону и еще раз позвонил по мобильному. Долго никто не отвечал…
Наконец трубку взял Али. Он лежал на постанывающей Инессе и сдавленным голосом спросил:
– Кто это?
– Манукалов! Ты был сегодня в «Праге»?! Забирал оттуда Инессу?!
– Нет, – выдохнул Али и, бросив трубку, с удвоенной силой обрушился на Инессу, пребывавшую в пьяной полудреме.
Манукалов хотел было отчитать телохранителя за грубость, но передумал. Нужно было действовать дальше. Он вернулся к себе в кабинет и позвонил Цунами. Того уже предупредила Галина, что муж Инессы разыскивает его.
– Я готов вас выслушать, – произнес он с выражением крайней любезности.
– Слушай, Цунами, меня внимательно. Раз Манукалов звонит тебе, значит, не шутит. Меня не интересует, знаешь ты или нет, но сегодня два часа назад пропала моя жена Инесса. Так вот, разыщите ее немедленно. За это я назову тебе имя нашего информатора. Кажется, мы оба понимаем, в чем дело. Действуй! – и повесил трубку.
Цунами поморщился. Он никак не мог сообразить, кому понадобилось похищать Инессу. Зато очень хотел узнать имя предателя. И от неожиданности случившегося разговора не нашел ничего лучше, как позвонить Али по мобильному телефону.
– Какого черта! – прорычал тот в трубку.
– Это Цунами. Где Инесса?
Али взглянул на лежащую под ним жену Манукалова. Она так и не пришла в себя или специально делала вид, чтобы на утро отрицать факт их близости. И, желая пробудить ее к активным действиям, злорадно ответил Цунами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78