А Марс только хохотал до слез, посадил меня на шкаф, куда не влезет никакая змея, и целовал мои глупые пальчики на глупых ногах. Он любил все беззащитное, и я лучше других женщин могла подарить ему чувство любовной опеки и защиты. После того кошма-рика в Праге, я рассказала Марсу о том, как с детства меня хотят укокошить, о том, что я стала мишенью для тайной и злой силы, о том, что меня за что-то преследуют, что каждый раз я чудом спасаюсь, я рассказала и про черного, который держал шприц в руках и искал меня в детстве, и про служанку Фелицату, и про психопата со скальпелем, и про мальчика на катке, который пальнул стрелой настоящего арбалета в грудь моей двойняшки на ледовом балу, и про мертвого мальчика в шкафу, и про змею в сумочке, словом про все… Он выслушал очень серьезно, но казалось, поверил не до конца.
Итак, около года мы провели в Европе, где у Марса вертелись разные полутемные дела. Я только раз спросила: ты, что, мафиози? Нет, ответил он, я честный ворюга. Главное, чтоб ты не убивал детей и не торговал человеческими органами! Он изменился в лице: Как такое могло прийти тебе в голову? Мой бизнес — левая нефть, газ, лес и цветные металлы.
Меня этот ответ вполне устроил. Я понимала, что он темнит, но и не хотела знать всей правды. Я прекрасно видела, что передо мной человек, на которого лишь недавно обрушились огромные деньги, а он продолжал жить по инерции инженера-совка — одна белая рубашка на выход, пара галстуков, один вечерний костюм, фрак только на прокат… правда, на машины он не скупился: «Роллс-Ройс» в Лондоне, «Мерседес» в Барселоне, «Джип-Черо-ки» в Лувесьене, столичном пригороде, откуда мы катались на тусовки в ночной Париж… Нашим любимым развлечением того времени была игра с Судьбой. Опасная игра двух безумно влюбленных, а то, что он любил меня — пусть даже как охотник добычу — страстно, я не сомневаюсь и сейчас. «Неужели ты заговорена?» —восклицал он. «Типун тебе на язык! Сглазишь, Марс!»
Хорошо помню как он повез меня в Монте-Карло. Я никогда не переступала порог казино и к затее отнеслась без всякого трепета, гораздо больше мне хотелось искупаться нагишом в теплом ночном море. Мы условились, что он даст мне сто тысяч франков и как только я их проиграю — едем купаться голыми. Шел восьмой час вечера, но в Монте-Карло было уже по-южному темно. Разумеется, было светло, как днем от обилия-электросвета, но город обнимала ночь, высокая как горы. В казино Марс оставил меня на произвол судьбы: сказал, что заедет через час. «Тебе хватит часа, чтобы просадить сто тысяч? Я это сделаю быстрее!»
Мне конечно хотелось выиграть, я знала, что новичкам сопутствует удача, но — не поверите — мне так хотелось искупаться в той теплой черноте, что струилась до самого горизонта за окнами, что я действительно решила побыстрее избавиться от денег. Тем более, если они не мои. Я шла из одного роскошного зала в другой, не зная на чем остановить свой выбор. Рулетка? Нет, в рулетке слишком много власти забирает случай. Я же стараюсь иметь дело с судьбой, а на случай не полагаюсь. И тут я — рраз! — распорола лимонные колготки о .какой-то дурацкий стул. Ага! подумала я, просекая момент, теперь судьба мне кое-что будет должна: всю жизнь рву колготки, ну сколько можно! Я стояла возле длинного овального стола под зеленым сукном, за которым играли в непонятную карточную игру. Это была баккара. Распаренные лица игроков. Дух ажиотажа и отчаяния за маской респектабельности. Вся публика при параде: дамы с буклями, господа с цветами в петлицах. Пытаюсь, стоя, разобраться в правилах. Крупье сидит на высоком стуле и командует игрой. Меняет деньги на жетоны. Орудует длинной лопаткой, которой цепляет карты и жетоны. Часть денег то и дело заталкивает в узкую щель на столе. Зачем непонятно. Слева от него в столе круглая чашка, куда он сбрасывает использованные карты. Понятно, он следит за движением денег и принимает ставки. Господа, делайте игру! Игра сделана? Ничего больше? Напротив него, на таком же стуле, восседает банкомет. Он раздает карты игрокам из колоды, которую перетасовал крупье. Каждому по одной карте, — до двух карт. Можно попросить у него .еще одну карту, если у тебя на руках мало очков. Ага! Самое лучше набрать девять очков, тут наибольший выигрыш. А вот если угодил в десять очков — баккара — то проиграл. Туз считается за одно очко. Фигурные карты сбрасываются. Считают только мелочь пузатую: двойки, тройки… Вообщем не так уж хитро закручено. Я замечаю, что крупье — желчный брюнет с лицом охотничей собаки — поглядывает в мою сторону. Еще бы! Я как идиотка держу открыто в руках деньги, которые мне сунул Марс. Не догадалась спрятать в сумочку. Целая куча деньжищ — Г00 тысяч французских франков, а это 20 тысяч долларов. И мой пойнтер учуял поживу. Я, по дурости, принимаю его за главного игрока. Тут один из проигравших встает из-за стола. Крупье сразу предлагает занять мне свободное место. Я колеблюсь — собаки не самое приятное воспоминание моей жизни и все же… все же, Лизок, тебя до сих пор ни разу не искусали. Кроме того, мое место за столом обозначено цифрой 7. А семь — опасная цифра. Она похожа на косу, с которой смерть приходит за душой покойника. Сесть задницей на семерку? Тут я замечаю, что крупье промокает потные щечки пестрым платочком, а все пестрое, пегое, с крапинкой — цвета моей судьбы. А, была не была! Сажусь в кресло. Только тут, по неумелости моего поведения, крупье догадывается, что я новичок — играю в первый раз и слегка меняется в лице. Он тоже знает примету — новичкам везет. Другие игроки тоже замечают желторотого птенца. «Ах, попалась птичка, стой! Не уйдешь из сети». Голоса становятся чуть тише. Меня едят глазами под французский соус тайных острот. Делаю первую ставку на Г0 тысяч франков. Сдаю с помощью крупье. Гляжу в карты. Уйя! У меня — 9. Выигрыш. Снова сдаю карты, уже сама, но крайне неуклюже. Смотрю: 7 и 2. В сумме — 9! Опять выигрыш. За столом воцаряется возбужденная тишина. Голос крупье начинает подрагивать. Карты истерично падают в круглую чашку. Дамы, месье делайте игру! Только тут я понимаю, что крупье сам не играет. А играют все остальные, особенно властно себя ведет насмешливый мусью с зачаточной лысиной и когтистыми руками. Он держит пальцы веером и цедит воздух. Мое появление сильно разозлило котяру. А я продолжаю срывать банк.
8, 9, 9, 8, 9, 7, 9, 9, 9, 8!
Двенадцать выигранных подряд сдач!
Мне некуда положить руки — все поле моего сектора заставлено столбиками жетонов!
Гора деньжищ — четыре миллиона пятьдесят пять тысяч франков!
Старуха с пьяными от зависти глазами, в диадеме на седых волосах, которая сидит напротив меня выкрикивает: «Прекратите!» Я сама хочу этого, но не знаю как это делается! Что нужно сказать?
За столом баккара остается последний противник — когтистый мусью. Всех остальных выбросила за борт моя фортуна. Он прекрасно видит насколько я глупа и невинна. Думаю, это прожженный игрок и богач. Он спокойно проигрывает одну за другой огромные ставки. Он уверен, что так долго никому и никогда везти просто не может. Он не знает, что я сука фарта!
Беру карту.
У меня снова 9! Получай, гондон!
Затем следует блистательный ряд. По толпе зевак проходит суеверный трепет:
9, 8, 8, 9, 9, 9, 9, 9, 8, 9, 7!
В глаза сверкнуло семеркой! Чую нутром, что удача начинает мелеть. Это сигнал. Взмах роковой косы за углом. Не заиграйся, Лиза! На зеленом сукне уже пять миллионов триста семьдесят тысяч французсюк франков чистого выигрыша. Полный улет! Я кожей чувствую — больше семи лимонов выигрывать нельзя. Все продуешь!
— Перестаньте! — кричит мне в лицо старуха в брю-ликах.
Я сама рада бы заткнуть фонтан фарта, но — как черт возьми! — это сделать?
«Хватит, мадам!» — шепчет сосед слева. «Остановитесь», — сигналит бархатными глазами молодой человек из-за спины крупье. Мой пойнтер взмок. Платочек все чаще пестрит над щеками. Глаза налились стеклом. Тасуя колоду он роняет на стол карты. Из толпы сзади меня то и дело дергают за бретельку вечернего платья самые горячие головы: «Можно сыграть с вами, мадам?» В ответ я пожимаю плечами — я просто не знаю, разрешается ли такое правилами казино: «Пардон, месье».
Только мой соперник сохраняет иронический тон. Он уже справился с паникой проигрыша. Когтистые руки постукивают по карточной рубашке похоронный марш: дурехе вот-вот крышка! Невозможно так долго выигрывать! Само небо покарает насмешницу…
Я же в отчаянии — как остановить дьявольскую игру. Беру картах. Уйя! У меня всего 4! Первая четверка в игре. Интуиция подсказывает: стоп, Лизок, больше не бери. Но с четверкой в руках еще никто не выигрывал? Ну и что, нашептывает судьба, они не выиграли, а ты выиграешь. Мучаюсь, что делать. Задираю глаза к потолку, к позо-лоченой люстре, глаз лакомится массивными гроздьями света. Одна лампочка подмигнула: не бери! Лизок, у тебя крыша поехала! Заметив запинку, крупье просит показать карты. И я показываю. «Возьмите еще», — советует он голосом опыта. Но я не должна слушаться голоса опыта, мой Бог сейчас именно — неопытность. Вы так считаете? Нужно взять, говорит крупье. И я взяла. Шестерка. 4 + 6 равняется Г0. Это баккара! Проигрыш. Первый раз продулась. Сумма банка огромна. От денег, которые забирает лопатка крупье рябит в глазах.
Так судьба щелкает меня по носу за измену неопытности.
Крупье: «Делайте игру!» Котяра ласкает когти: идиотка начинает проигрывать.
Раскрываю карты. Снова 4! Шалишь, обалдуй. На этот раз ничего не прикуплю. И что же? Мой мусью закрывает глаза. Три карты. Роковая баккара. Ура! Выигрыш! Кайф! Получай, гондон! Я вернула с лихвой свой проигрыш. И снова пошли косяком залпы удачи. С ума съехать:
9,9,8,8,7,7…
Взмахи косы все ближе. Как остановиться?! Господи! Больше семи лимонов срывать нельзя! Голова полетит с плеч… Кто-то сзади горячо целует мою шею. Я вскрикнула, словно меня укусили. Это Марс. Его лицо горит огнем. Потом я узнала, что он — обманщик — все это время следил за мной и не выходил из казино ни на секунду.
— Марс, боже! Как перестать играть?
Казалось все казино собралось за моей спиной и все слышат мой испуганный голос.
— Скажи: «Пас».
— «Пас!» — повторяю я, как сомнамбула.
Крупье на последнем издыхании потрясенно кивает: «Пас».
Мой соперник грызет когти.
Аплодисменты. Смех. Молодой человек с бархатными глазами, который так болел за меня восхищенно шепчет: «Ты настоящая ганьотка!» Я улыбаюсь ему, идиотка, не понимая, что это оскорбление. Ганьотка на жаргоне казино и есть та самая латунная щель в столешнице баккара, куда крупье опускает деньги — процент с игры. Ты щель, набитая франками! Вот, что прошептал низкий завистник.
В изнеможении встаю из-за стола. Меня шатает. Если бы не Марс, наверное, упала на ковер. Я выиграла подряд 29 раз и только единожды продула. Мой выигрыш в тот вечер составил шесть миллионов 999 тысяч 987 франков. От роковых семи миллионов меня отделяло всего Г3 французских франков. Сами считайте, сколько это будет в долларах. Из расчета, что один доллар — это приблизительно 5,5 франков… Забегая вперед скажу — мне хватило ума открыть свой первый в жизни счет и положить все эти лимоны в корзинку немецкого «Дой-че-банка». В свое время и в нужном месте они станут якорем спасения.
Только спустившись к машине, я сообразила, что не дала на чай крупье — плохая примета и Марс вернулся, чтобы исправить оплошность. Он застал крупье в слезах.
Казино выделяет охрану — доставить выигрыш в банк.
— А теперь купаться!
В машине пораженный, взволнованный моей баснословной удачей, Марс устраивает форменный допрос:
— Как тебе это удалось?
— Не знаю.
— Ты никогда раньше не играла?
— Никогда. Кстати, что это было?
— Что «что»? — Марс ведет машину зло и напористо, хорошо, что вечером дорога вдоль моря пуста.
— Как называлась эта игра?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96