День стоял фантастический. С тех пор, как началась эта история, погода, казалось, решила не обращать внимания на человеческие горести и своим путем следовать к лету. Ни единого облачка не появлялось больше на небе, чтобы затмить солнце. Словно кто-то где-то решил предоставить людям самим управлять светом и тьмой, быть господами и хозяевами собственных умопомрачений.
Фрэнк посмотрел на побережье.
Под ярким солнцем Монте-Карло выглядел маленьким красивым ульем, переполненным пчелами-царицами. Многие вели себя тут именно как повелители, хотя и не были ими. Видимость, только видимость. Люди, чья хрупкая элегантная внешность держалась на фальшивых, словно кинодекорации, подпорках. Он смотрел на далекую линию горизонта, а видел того человека в длинном, черном плаще, который, казалось, с насмешливым поклоном открывает дверь за дверью и рукой в черной перчатке указывает на пустоту за ними.
Он доел бутерброд и допил пиво.
И снова взглянул на циферблат. Три часа. Определенно, Купер в это время, если не отвлекла какая-нибудь неприятность, должен быть в своем офисе, в этой каменной громадине на Девятой улице в Вашингтоне, где расположено управление ФБР. Он взял радиотелефон и набрал номер.
Купер ответил, как всегда, после третьего гудка.
— Купер Дантон.
— Привет, Куп, это опять я, Фрэнк.
— Привет, старик. Загораешь на Лазурном берегу?
— Я уже забываю, как оно выглядит, это солнце на Лазурном берегу. Наш друг заставляет всех работать по ночам, Купер. Так что я совершенно белый, как репа.
— Вот как. Ну, а какие новости по твоему расследованию?
— Полнейший мрак. Те немногие крохотные лампочки, что светили нам, лопаются одна за другой. И словно мало этого подонка, явился сюда еще этот генерал Паркер со своим вышибалой. Я понимаю, что надоедаю тебе, и все же — удалось что-нибудь узнать?
— Ну, целый воз всякого добра… если тебя не пугают серьезные дела. Я как раз собирался отправить тебе письмо с вложением на адрес, который ты дал. Ты опередил меня на несколько секунд.
— Отправь непременно, но расскажи вкратце.
— Хорошо, тогда главное. Генерал Паркер, Натан Джеймс, родился в Монпелье, штат Вермонт, в тридцать седьмом. Семья не из самых богатых, но весьма состоятельная. В семнадцать лет ушел из дома и подделал документы, чтобы поступить на службу в армию. Лучший выпускник на своем курсе в Академии. Блестящий офицер, сделал стремительную карьеру. Высаживался на Кубе в шестьдесят первом, имеет награды за о Вьетнам. Отлично провел операции в Никарагуа и Панаме. Был везде, где требовалось поиграть мускулами, дать волю рукам и пошевелить мозгами. Очень быстро получил должность в Главном штабе сухопутных сил. Закулисный стратег «Бури в пустыне» и войны в Косово. Сменились два президента, а он все на своем посту. Это означает, что слов на ветер он не бросает. И даже теперь, в этой истории с Афганистаном, его мнение стоит дорого. У него есть деньги, поддержка, власть и доверие. Человек, который помочится в кровать и скажет, что вспотел. Он силен и жесток. Очень жесток, Фрэнк.
Купер помолчал, чтобы передохнуть и дать Фрэнку осознать все услышанное.
— А о втором что скажешь?
— О ком? О капитане Райане Моссе?
Фрэнк вдруг снова ощутил кончик лезвия у себя в ноздре. И даже почесал нос, желая избавиться от возникшего зуда.
— Именно. Удалось узнать что-нибудь?
— Разумеется. Капитан Мосс, Райан Уилбур, родился второго марта шестьдесят третьего года в Остине, штат Техас. О нем сведений меньше и в то же время больше.
— Как это понимать?
— С какого-то момента Мосс стал тенью Паркера. Где один, там и другой. Мосс способен жизнь за него отдать.
— Тому есть какая-то особая причина или только личное обаяние генерала?
— Преданность Мосса связана с подвигами Паркера во Вьетнаме. Среди них — пересечение линии Чарли с раненым солдатом на спине, которому он спас жизнь…
— И сейчас ты назовешь его имя.
— Да, этим солдатом был сержант Вилли Мосс, отец Райана.
— Отлично.
— С тех про они друзья. Вернее, Мосс-отец стал как бы слугой Натана Паркера. И этот в свою очередь занялся сыном сержанта, помог ему поступить в Военную академию, а потом не раз прикрывал в трудных ситуациях.
— То есть?
— Короче, Фрэнк, этот Мосс — психопат, склонный к бессмысленному насилию, отчего нередко попадает во всякие истории. В Академии он едва ли не до смерти избил однокурсника, потом исполосовал ножом солдата из-за какой-то женщины на военном празднике в Аризоне. Во время войны в Заливе одного сержанта отдали под суд за то, что он угрожал Моссу пистолетом, пытаясь прекратить его издевательства над безоружными пленными.
— Прекрасный цикламен…
— Ты хочешь сказать, целый букет цикламенов, и каждый цветок воняет дерьмом. И все ему сходило с рук. Попробуй-ка угадать, благодаря кому?
— Генералу Паркеру, надо полагать.
— Угадал. Вот почему я и говорю тебе: будь осторожен, Фрэнк. Эти двое вместе — все равно что сатана с вилами. Мосс — послушное орудие Паркера. И не думаю, чтобы тот слишком церемонился, используя его.
— Я тоже не думаю, Куп. Спасибо тебе. Жду письма. Пока.
— Оно уже в твоем компьютере. Пока, друг мой, береги себя.
Фрэнк отключил связь и постоял посреди комнаты, склонив голову на бок. Информация Купера только добавила имена, даты и факты к тому, что он думал об этих двоих. Злые люди, с которыми лучше встречаться при свете дня. Ужасные, если окажутся за спиной, в тени.
В прихожей зазвонил домофон. Фрэнк прошел к нему и ответил.
— Да?
Голос консьержа звучал неуверенно. Он сказал по-английски:
— Мистер Оттобре, тут к вам поднимается один человек, мне не удалось сказать ему, но… вы поймете, я…
— Ничего страшного, Паскаль, не беспокойтесь.
Он удивился, кто так решительно направляется к нему, ставя консьержа в неловкое положение. И тут в дверь постучали. Интересно, почему не воспользовались звонком?
Он встал сбоку от двери и открыл.
Перед ним оказался мужчина средних лет, такой же высокий, как он сам, и бесспорно, американец. Он слегка походил на Роберта Редфорда, только волосы потемнее. Лицо загорелое, ровно настолько, чтобы выглядело не слишком бледным. Синий костюм и открытая рубашка без галстука. На руке — «роллекс» с кожаным ремешком — ничего похожего на массивные золотые изделия, какие в Монако встречаешь на каждому шагу. Незнакомец улыбнулся доверчиво, как простой человек, а не как какая-то важная персона. Никакого пиара, боже упаси.
И сразу же вызвал симпатию Фрэнка.
— Фрэнк Оттобре?
— Да.
Человек протянул ему руку.
— Рад познакомиться с вами, мистер Оттобре. Меня зовут Дуайт Дархем, я — консул Соединенных Штатов в Марселе.
Фрэнк даже замер на какой-то момент от удивления, прежде чем пожать ему руку. Да, вот уж действительно неожиданный визит. Недоумение, видимо, отразилось на его на лице, потому что в глазах дипломата мелькнула улыбка.
— Если полагаете, это моя вина, могу уйти. Если же считаете, что в силах смириться с моей должностью и пригласить в дом, я был бы рад с вами побеседовать.
Фрэнк оправился от удивления. Да, этот человек определенно был ему по душе.
— Простите, я не ждал. — Он указал на свой обнаженный торс. — Как видите, из патриотических побуждений принимаю дипломата своей страны одетый, как Рэмбо. Проходите, мистер Дархем.
Странно, но сейчас он нисколько не стеснялся своих шрамов. Дархем во всяком случае никак не показал, что заметил их.
Консул вошел, но прежде обернулся к человеку, стоявшему в коридоре за его спиной, высокому и крепкому, с пистолетом под пиджаком и будто написанной на лице эмблемой. Это мог быть сотрудник ФБР, ЦРУ или ДЕА, чего угодно еще, но только не Армии спасения.
— Будьте добры, подождите меня здесь, Малькольм.
— Нет проблем, мистер.
— Благодарю вас.
Дархем закрыл дверь, вошел в гостиную и осмотрелся.
— Совсем неплохо у вас тут. Изумительный вид.
— Верно. Вы, конечно, знаете, что это не моя квартира, я здесь, можно сказать, в гостях, и догадываюсь, что вам известны также и причины моего пребывания здесь.
Замечание Фрэнка, по правде говоря, нужно было только для того, чтобы избежать напрасной траты времени. Конечно, у Дархема имелась вся необходимая информация. Фрэнк так и представил себе, как рука секретарши кладет консулу на письменный стол папку с его, Фрэнка, именем на обложке и послужным списком внутри.
Фрэнк Оттобре, квадратный человек, круглый человек.
Через сколько еще рук прошла эта папка, прежде чем лечь на стол, теперь уже не имело значения. Он хотел только дать понять Дархему, что ему все ясно, и любая словесная акробатика будет излишней.
Консул понял это и, похоже, оценил. У Дархема хватило совести не притворяться. К тому же он знал, что понимание и уважение могут быть вполне приемлемой альтернативой.
— Располагайтесь, мистер Дархем.
— Дуайт, просто Дуайт.
— Хорошо, пусть будет Дуайт. А ты зови меня Фрэнком. Хочешь что-нибудь выпить? Только без особых претензий. Мои запасы сейчас не в лучшем состоянии, — сказал Фрэнк, выходя на террасу за рубашкой.
— «Перье» найдется?
Никакого алкоголя. Хорошо. Пока он шел в кухню, Дархем опустился на диван. Фрэнк заметил, что носки у него были такого же цвета, что и костюм.
Человек, что называется, ton-sur-ton. Аккуратный, но без фанатизма.
— Думаю, найдется.
Дархем улыбнулся.
— Вот и отлично.
Фрэнк вернулся с бутылочкой «Перье» и стаканом и протянул консулу без всяких церемоний. Пока тот наливал себе газированную воду, Фрэнк сел на диван, стоящий перпендикулярно к тому, на котором расположился гость.
— Спросишь, зачем я приехал к тебе, верно Фрэнк?
— Нет, ты сам уже задал этот вопрос. Думаю, что именно для того, чтобы ответить на него.
Дархем рассматривал пузырьки в стакане с водой, будто это шампанское.
— У нас возникла проблема, Фрэнк?
— У нас?
— Да, у нас. У тебя и у меня. Я — орел, а ты — решка. Или наоборот. Но мы с тобой в данный момент — одна монета. И лежим в одном кармане.
Он отпил воды, опустил стакан на стеклянный столик перед собой.
— Прежде всего я хотел бы уточнить, что мой визит носит официальный характер ровно в той мере, в какой ты сам пожелаешь. Я же вовсе не считаю нашу встречу официальной — просто разговор двух цивилизованных людей. Признаюсь, направляясь сюда, я ожидал встретить другого человека — не Рэмбо, а скорее Эллиота Несса. И рад, что ошибся.
Он снова взял стакан, как бы чувствуя себя увереннее, когда держал его в руке.
— Хочешь, обрисую тебе ситуацию, Фрэнк?
— Неплохо бы. Любой взгляд со стороны сейчас не помешает.
— Так вот, могу сказать тебе, что убийство Аллена Йосиды лишь ускорило то, что смерть Эриджейн Паркер уже привела в действие. Ты ведь в курсе, что сюда приехал генерал Паркер, не так ли?
Фрэнк кивнул.
Дуайт продолжал с явным облегчением, но в то же время и встревожившись, что Фрэнку это уже известно.
— Удачное стечение обстоятельств весьма кстати привело тебя сюда. Это снимает с меня неприятную обязанность требовать участия нашего представителя в расследовании, поскольку ты уже участвуешь. Для Соединенных Штатов в данный момент крайне важна проблема имиджа. Как страна, решившая взять на себя лидерство в современной цивилизации, как единственная в мире сверхдержава, мы получили одиннадцатого сентября довольно тяжелый удар. Получили его именно там, где были сильнее всего, где чувствовали себя неуязвимыми, иными словами — у себя дома…
Он смотрел за окно, отражаясь в стеклянной створке двери, которую первые вечерние тени превратили в зеркало.
— И тут вдруг происходит эта ужасная история… Чудовищным образом убиты два американских гражданина именно тут, в Княжестве Монако, в одном из самых безопасных государств в мире. Нелепо, верно? Не кажется ли, будто история повторяется? С тем единственным осложнением, что теперь появляется еще и убитый горем отец, генерал армии Соединенных Штатов, который намерен действовать самостоятельно, используя в личных целях те же террористические приемы, против которых мы боремся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Фрэнк посмотрел на побережье.
Под ярким солнцем Монте-Карло выглядел маленьким красивым ульем, переполненным пчелами-царицами. Многие вели себя тут именно как повелители, хотя и не были ими. Видимость, только видимость. Люди, чья хрупкая элегантная внешность держалась на фальшивых, словно кинодекорации, подпорках. Он смотрел на далекую линию горизонта, а видел того человека в длинном, черном плаще, который, казалось, с насмешливым поклоном открывает дверь за дверью и рукой в черной перчатке указывает на пустоту за ними.
Он доел бутерброд и допил пиво.
И снова взглянул на циферблат. Три часа. Определенно, Купер в это время, если не отвлекла какая-нибудь неприятность, должен быть в своем офисе, в этой каменной громадине на Девятой улице в Вашингтоне, где расположено управление ФБР. Он взял радиотелефон и набрал номер.
Купер ответил, как всегда, после третьего гудка.
— Купер Дантон.
— Привет, Куп, это опять я, Фрэнк.
— Привет, старик. Загораешь на Лазурном берегу?
— Я уже забываю, как оно выглядит, это солнце на Лазурном берегу. Наш друг заставляет всех работать по ночам, Купер. Так что я совершенно белый, как репа.
— Вот как. Ну, а какие новости по твоему расследованию?
— Полнейший мрак. Те немногие крохотные лампочки, что светили нам, лопаются одна за другой. И словно мало этого подонка, явился сюда еще этот генерал Паркер со своим вышибалой. Я понимаю, что надоедаю тебе, и все же — удалось что-нибудь узнать?
— Ну, целый воз всякого добра… если тебя не пугают серьезные дела. Я как раз собирался отправить тебе письмо с вложением на адрес, который ты дал. Ты опередил меня на несколько секунд.
— Отправь непременно, но расскажи вкратце.
— Хорошо, тогда главное. Генерал Паркер, Натан Джеймс, родился в Монпелье, штат Вермонт, в тридцать седьмом. Семья не из самых богатых, но весьма состоятельная. В семнадцать лет ушел из дома и подделал документы, чтобы поступить на службу в армию. Лучший выпускник на своем курсе в Академии. Блестящий офицер, сделал стремительную карьеру. Высаживался на Кубе в шестьдесят первом, имеет награды за о Вьетнам. Отлично провел операции в Никарагуа и Панаме. Был везде, где требовалось поиграть мускулами, дать волю рукам и пошевелить мозгами. Очень быстро получил должность в Главном штабе сухопутных сил. Закулисный стратег «Бури в пустыне» и войны в Косово. Сменились два президента, а он все на своем посту. Это означает, что слов на ветер он не бросает. И даже теперь, в этой истории с Афганистаном, его мнение стоит дорого. У него есть деньги, поддержка, власть и доверие. Человек, который помочится в кровать и скажет, что вспотел. Он силен и жесток. Очень жесток, Фрэнк.
Купер помолчал, чтобы передохнуть и дать Фрэнку осознать все услышанное.
— А о втором что скажешь?
— О ком? О капитане Райане Моссе?
Фрэнк вдруг снова ощутил кончик лезвия у себя в ноздре. И даже почесал нос, желая избавиться от возникшего зуда.
— Именно. Удалось узнать что-нибудь?
— Разумеется. Капитан Мосс, Райан Уилбур, родился второго марта шестьдесят третьего года в Остине, штат Техас. О нем сведений меньше и в то же время больше.
— Как это понимать?
— С какого-то момента Мосс стал тенью Паркера. Где один, там и другой. Мосс способен жизнь за него отдать.
— Тому есть какая-то особая причина или только личное обаяние генерала?
— Преданность Мосса связана с подвигами Паркера во Вьетнаме. Среди них — пересечение линии Чарли с раненым солдатом на спине, которому он спас жизнь…
— И сейчас ты назовешь его имя.
— Да, этим солдатом был сержант Вилли Мосс, отец Райана.
— Отлично.
— С тех про они друзья. Вернее, Мосс-отец стал как бы слугой Натана Паркера. И этот в свою очередь занялся сыном сержанта, помог ему поступить в Военную академию, а потом не раз прикрывал в трудных ситуациях.
— То есть?
— Короче, Фрэнк, этот Мосс — психопат, склонный к бессмысленному насилию, отчего нередко попадает во всякие истории. В Академии он едва ли не до смерти избил однокурсника, потом исполосовал ножом солдата из-за какой-то женщины на военном празднике в Аризоне. Во время войны в Заливе одного сержанта отдали под суд за то, что он угрожал Моссу пистолетом, пытаясь прекратить его издевательства над безоружными пленными.
— Прекрасный цикламен…
— Ты хочешь сказать, целый букет цикламенов, и каждый цветок воняет дерьмом. И все ему сходило с рук. Попробуй-ка угадать, благодаря кому?
— Генералу Паркеру, надо полагать.
— Угадал. Вот почему я и говорю тебе: будь осторожен, Фрэнк. Эти двое вместе — все равно что сатана с вилами. Мосс — послушное орудие Паркера. И не думаю, чтобы тот слишком церемонился, используя его.
— Я тоже не думаю, Куп. Спасибо тебе. Жду письма. Пока.
— Оно уже в твоем компьютере. Пока, друг мой, береги себя.
Фрэнк отключил связь и постоял посреди комнаты, склонив голову на бок. Информация Купера только добавила имена, даты и факты к тому, что он думал об этих двоих. Злые люди, с которыми лучше встречаться при свете дня. Ужасные, если окажутся за спиной, в тени.
В прихожей зазвонил домофон. Фрэнк прошел к нему и ответил.
— Да?
Голос консьержа звучал неуверенно. Он сказал по-английски:
— Мистер Оттобре, тут к вам поднимается один человек, мне не удалось сказать ему, но… вы поймете, я…
— Ничего страшного, Паскаль, не беспокойтесь.
Он удивился, кто так решительно направляется к нему, ставя консьержа в неловкое положение. И тут в дверь постучали. Интересно, почему не воспользовались звонком?
Он встал сбоку от двери и открыл.
Перед ним оказался мужчина средних лет, такой же высокий, как он сам, и бесспорно, американец. Он слегка походил на Роберта Редфорда, только волосы потемнее. Лицо загорелое, ровно настолько, чтобы выглядело не слишком бледным. Синий костюм и открытая рубашка без галстука. На руке — «роллекс» с кожаным ремешком — ничего похожего на массивные золотые изделия, какие в Монако встречаешь на каждому шагу. Незнакомец улыбнулся доверчиво, как простой человек, а не как какая-то важная персона. Никакого пиара, боже упаси.
И сразу же вызвал симпатию Фрэнка.
— Фрэнк Оттобре?
— Да.
Человек протянул ему руку.
— Рад познакомиться с вами, мистер Оттобре. Меня зовут Дуайт Дархем, я — консул Соединенных Штатов в Марселе.
Фрэнк даже замер на какой-то момент от удивления, прежде чем пожать ему руку. Да, вот уж действительно неожиданный визит. Недоумение, видимо, отразилось на его на лице, потому что в глазах дипломата мелькнула улыбка.
— Если полагаете, это моя вина, могу уйти. Если же считаете, что в силах смириться с моей должностью и пригласить в дом, я был бы рад с вами побеседовать.
Фрэнк оправился от удивления. Да, этот человек определенно был ему по душе.
— Простите, я не ждал. — Он указал на свой обнаженный торс. — Как видите, из патриотических побуждений принимаю дипломата своей страны одетый, как Рэмбо. Проходите, мистер Дархем.
Странно, но сейчас он нисколько не стеснялся своих шрамов. Дархем во всяком случае никак не показал, что заметил их.
Консул вошел, но прежде обернулся к человеку, стоявшему в коридоре за его спиной, высокому и крепкому, с пистолетом под пиджаком и будто написанной на лице эмблемой. Это мог быть сотрудник ФБР, ЦРУ или ДЕА, чего угодно еще, но только не Армии спасения.
— Будьте добры, подождите меня здесь, Малькольм.
— Нет проблем, мистер.
— Благодарю вас.
Дархем закрыл дверь, вошел в гостиную и осмотрелся.
— Совсем неплохо у вас тут. Изумительный вид.
— Верно. Вы, конечно, знаете, что это не моя квартира, я здесь, можно сказать, в гостях, и догадываюсь, что вам известны также и причины моего пребывания здесь.
Замечание Фрэнка, по правде говоря, нужно было только для того, чтобы избежать напрасной траты времени. Конечно, у Дархема имелась вся необходимая информация. Фрэнк так и представил себе, как рука секретарши кладет консулу на письменный стол папку с его, Фрэнка, именем на обложке и послужным списком внутри.
Фрэнк Оттобре, квадратный человек, круглый человек.
Через сколько еще рук прошла эта папка, прежде чем лечь на стол, теперь уже не имело значения. Он хотел только дать понять Дархему, что ему все ясно, и любая словесная акробатика будет излишней.
Консул понял это и, похоже, оценил. У Дархема хватило совести не притворяться. К тому же он знал, что понимание и уважение могут быть вполне приемлемой альтернативой.
— Располагайтесь, мистер Дархем.
— Дуайт, просто Дуайт.
— Хорошо, пусть будет Дуайт. А ты зови меня Фрэнком. Хочешь что-нибудь выпить? Только без особых претензий. Мои запасы сейчас не в лучшем состоянии, — сказал Фрэнк, выходя на террасу за рубашкой.
— «Перье» найдется?
Никакого алкоголя. Хорошо. Пока он шел в кухню, Дархем опустился на диван. Фрэнк заметил, что носки у него были такого же цвета, что и костюм.
Человек, что называется, ton-sur-ton. Аккуратный, но без фанатизма.
— Думаю, найдется.
Дархем улыбнулся.
— Вот и отлично.
Фрэнк вернулся с бутылочкой «Перье» и стаканом и протянул консулу без всяких церемоний. Пока тот наливал себе газированную воду, Фрэнк сел на диван, стоящий перпендикулярно к тому, на котором расположился гость.
— Спросишь, зачем я приехал к тебе, верно Фрэнк?
— Нет, ты сам уже задал этот вопрос. Думаю, что именно для того, чтобы ответить на него.
Дархем рассматривал пузырьки в стакане с водой, будто это шампанское.
— У нас возникла проблема, Фрэнк?
— У нас?
— Да, у нас. У тебя и у меня. Я — орел, а ты — решка. Или наоборот. Но мы с тобой в данный момент — одна монета. И лежим в одном кармане.
Он отпил воды, опустил стакан на стеклянный столик перед собой.
— Прежде всего я хотел бы уточнить, что мой визит носит официальный характер ровно в той мере, в какой ты сам пожелаешь. Я же вовсе не считаю нашу встречу официальной — просто разговор двух цивилизованных людей. Признаюсь, направляясь сюда, я ожидал встретить другого человека — не Рэмбо, а скорее Эллиота Несса. И рад, что ошибся.
Он снова взял стакан, как бы чувствуя себя увереннее, когда держал его в руке.
— Хочешь, обрисую тебе ситуацию, Фрэнк?
— Неплохо бы. Любой взгляд со стороны сейчас не помешает.
— Так вот, могу сказать тебе, что убийство Аллена Йосиды лишь ускорило то, что смерть Эриджейн Паркер уже привела в действие. Ты ведь в курсе, что сюда приехал генерал Паркер, не так ли?
Фрэнк кивнул.
Дуайт продолжал с явным облегчением, но в то же время и встревожившись, что Фрэнку это уже известно.
— Удачное стечение обстоятельств весьма кстати привело тебя сюда. Это снимает с меня неприятную обязанность требовать участия нашего представителя в расследовании, поскольку ты уже участвуешь. Для Соединенных Штатов в данный момент крайне важна проблема имиджа. Как страна, решившая взять на себя лидерство в современной цивилизации, как единственная в мире сверхдержава, мы получили одиннадцатого сентября довольно тяжелый удар. Получили его именно там, где были сильнее всего, где чувствовали себя неуязвимыми, иными словами — у себя дома…
Он смотрел за окно, отражаясь в стеклянной створке двери, которую первые вечерние тени превратили в зеркало.
— И тут вдруг происходит эта ужасная история… Чудовищным образом убиты два американских гражданина именно тут, в Княжестве Монако, в одном из самых безопасных государств в мире. Нелепо, верно? Не кажется ли, будто история повторяется? С тем единственным осложнением, что теперь появляется еще и убитый горем отец, генерал армии Соединенных Штатов, который намерен действовать самостоятельно, используя в личных целях те же террористические приемы, против которых мы боремся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85