Осадная башня закачалась и затрещала как пораженные артритом
кости, но она была сделана прочно и выдержала.
Выстрелы вспыхивали на левом и правом фланге линии обороны Верности,
но солдаты, находившиеся в центре, были в замешательстве отброшены назад,
некоторые убиты сразу же, когда проходил бульдозер. Сквозь брешь, которую
открыл бульдозер, бросилась толпа кричащих пехотинцев АСВ, выпускающих из
своих винтовок смерть. Пули свистели и высекали из металла искры, дальше
подожгли бочку с бензином, которая взорвалась, осветив поле битвы адским
отсветом.
Бульдозер разгреб обломки и продолжал идти дальше. Когда его стальная
лопата уперлась в стену крепости, водитель заглушил мотор и нажал на
тормоза. Грузовик, нагруженный солдатами и десятью бочками с бензином
прорвался сквозь проход, пробитый бульдозером и осадной башней, и его
занесло в сторону. Когда другие пехотинцы открыли накрывающий огонь,
некоторые солдаты стали разгружать бочки с бензином, в то время как
остальные, которые тащили катушки с веревками, побежали к осадной башне и
стали карабкаться по ступенькам. На вершине они освободили трап и
выдвинули его вперед; снизу трапа были прибиты сотни длинных гвоздей,
которые зацепились за снег на крыше, когда трап упал на место. Теперь
башню и крышу соединял деревянный мост длиной в семь футов. Один за другим
по нему пробегали солдаты, а с крыши они стали бросать концы веревок тем,
кто подкатывал к стене бочки с бензином. Веревки уже имели петли и были
связаны, и в то время как одну закрепляли за один конец бочки, другую уже
привязывали к другому концу. Бочки с бензином поднимали на крышу одну за
другой в быстрой последовательности.
К осадной башне устремились еще солдаты, занимали свои места у бойниц
и вели стрельбу по массе пехоты Верности, которая отступала ко входу на
площадку, а потом солдаты на крыше покатили бочки к центральному световому
окну, а оттуда вниз на плотно занятое пространство в помещение
Американской Верности, где многие еще спали и совсем не знали, что
происходит. Когда бочки попали вниз, солдаты прицелились и выстрелили из
винтовок, пробив бочки, чтобы бензин выливался. Полетели искры, и с
громким звуком "хумм!" бензин взорвался.
Стоя в своем "джипе", Роланд увидел вспышку в ночи, вырвавшуюся из
светового отверстия убежища.
- Мы их достали! - закричал он. - Мы их достали!
Под световым отверстием, на переполненном дворике торговой площадки
мужчины, женщины и дети танцевали под мелодию Роланда Кронингера. Сквозь
световые окна еще падали бочки с бензином, взрываясь как напалмовые бомбы
и разгораясь в огромный пожар. Через две минуты весь пол во дворике был
залит горящим бензином. Сотни тел горели, еще сотни пытались
высвободиться, топча своих братьев и сестер, хватаясь в этом море огня за
глоток воздуха.
Теперь остальные машины Армии Совершенных Воинов врезались в линию
обороны, воздух был полон визга пуль. Мимо "джипа" Роланда пробежала
горящая фигура и как соломенная кукла была раздавлена колесами
наступающего грузовика. Солдаты Верности паниковали, не зная куда бежать,
а тех, которые пытались вести бои, тут же убивали. С площадки валил дым, а
люди на крыше все еще продолжали сбрасывать бочки с бензином. Роланд
слышал взрывы даже сквозь ружейный огонь и крики.

Солдаты Армии Совершенных Воинов ворвались на площадку. Роланд
подхватил свою М-16 и выпрыгнул из "джипа", побежав сквозь путаницу тел ко
входу. Трассирующая пуля пронеслась мимо лица, он споткнулся и упал на
искалеченные тела, вскочил снова и побежал дальше. Перчатки его стали
малиновыми, чья-то кровь залила спереди его куртку. Этот цвет ему
понравился, он подходил солдату.
На площадке он был среди десятков солдат АСВ, которые стреляли по
вражеским солдатам, находящимся в магазинчиках. Серый дым вился в воздухе,
горящие люди бежали по коридору, но большинство из них падало, не успев
далеко убежать. Воздух содрогнулся от взрыва, когда взорвалась последняя
бочка бензина, и Роланд почувствовал тошнотворную волну жара из дворика.
Он вздохнул отравляющую вонь горящего мяса, волос, одежды. Земля
продолжала сотрясаться от взрывов, и Роланд подумал, что это, должно быть,
взлетает в воздух склад боезапасов Американской Верности.
Солдаты Верности стали бросать оружие и выходить из магазинов, взывая
о пощаде. Но они ничего не получали.
- Ты! Ты! И ты! - закричал Роланд, указывая на трех солдат. -
Следуйте за мной! - Он побежал в направлении книжного склада.
Весь дворик был сплошной массой огня. Жар был таким ужасным, что
сотни тел стали плавиться и течь. Свистящий ветер завывал у стен. Куртка
Роланда, когда он пробегал мимо дворика в коридор, задымилась. Трое солдат
следовали прямо за ним.
Но вдруг Роланд остановился, глаза его расширились от ужаса.
Напротив склада книжного магазина Далтона был припаркован один из
танков Верности.
Солдат позади него сказал:
- О Боже...
Пушка на башне танка выстрелила; раздался раздирающий уши грохот, от
которого вылетели последние стекла в складе. Но орудие было наведено
слишком высоко, горячая волна от снаряда отбросила Роланда и следующего за
ним солдата на землю, пройдя в четырех футах над ними. Снаряд, не
взорвавшись, пробил и взорвался только в воздухе примерно в пятидесяти
футах, убив много солдат из числа бросавших бочки с бензином.
Роланд и солдаты открыли огонь, но их пули без всякого ущерба
отскакивали от брони. Танк дернулся вперед, к ним, давя все перед собой, а
потом остановился, попятился и стал поворачивать вправо. Его башня начала
кружиться, снова выстрелило орудие, на этот раз пробив в стене отверстие
размером с грузовик. Скрипели и визжали гусеницы, и со взрывом, выпустив
клубы серого дыма, многомиллионодолларовая машина вздрогнула и
остановилась.
Или водитель не знает, что делает, или танк никуда не годится,
подумал Роланд.
Открылся люк. Выпрыгнул человек с поднятыми руками.
- Не стреляйте! - закричал он. - Пожалуйста, не стре...
Его прервали пули, попавшие прямо в лицо и шею, и он сполз обратно в
танк.
Два солдата Верности с винтовками появились у входа в склад и начали
стрельбу. Пехотинец АСВ справа от Роланда был убит, но через несколько
секунд огонь прекратился, и оба солдата Верности лежали изрешеченные
пулями. Путь в склад был открыт.
Когда просвистел выстрел, Роланд нырнул на пол, а за ним и солдат.
Двое других открыли огонь в темноту в глубине склада, но больше враг не
сопротивлялся.
Роланд ногой выбил дверь и отпрыгнул в сторону, готовый наводнить
комнату пулями, если Спасителя охраняют еще и другие солдаты. Но никакого
движения, никакого шума не последовало.
Внутри склада горел единственный масляный фонарь. С винтовкой
наготове, Роланд метнулся и упал на пол.
Спаситель, в зеленой куртке и бежевых брюках с заплатками, сидел в
кресле. Руки были сжаты, голова откинута назад, и Роланду были видны
пломбы в зубах. Кровь сочилась из пулевого отверстия между глазами. Второе
пулевое отверстие было черным и опалило зеленую куртку над сердцем. Роланд
видел, что руки вдруг в конвульсиях разжались и сжались. Но он был мертв.
Роланд очень хорошо знал, как выглядит мертвый.
Что-то шевельнулось за фонарем.
Роланд прицелился из винтовки.
- Выходи. Быстро. Руки за голову.
Последовала долгая пауза, и Роланд чуть не выпустил несколько
очередей - но потом на свет шагнула фигура с поднятыми руками. В одной
руке у него был автоматический пистолет калибра 11.43 мм.
Это был брат Тимоти с мертвенно-бледным лицом. И Роланд знал, что он
прав; он был уверен, что Спаситель не отпустит далеко от себя брата
Тимоти.
- Бросить оружие, - приказал Роланд.
Брат Тимоти слабо улыбнулся. Он опустил руки, повернул дуло пистолета
к своему виску и нажал на спуск.
- Нет! - закричал Роланд, почти бросившись, чтобы его остановить.
Но пистолет щелкнул... и еще щелкнул... и еще щелкнул.
- По его плану я должен был убить его, - сказал брат Тимоти, пока
пистолет продолжал щелкать с пустой обоймой. - Он мне так велел. Он
сказал, что язычники победили, и что последним моим делом будет избавить
его от рук язычников... и потом избавить себя. Вот что он мне сказал. Он
показал мне, куда в него стрелять... два места.
- Положите, - сказал Роланд.
Брат Тимоти усмехнулся и из каждого глаза выкатилось по слезе.
- Но там было только две пули. Как я должен был сам избавиться...
если было только две пули?
Он продолжал щелкать затвором, пока Роланд не отобрал пистолет, потом
стал всхлипывать и упал на колени.
Пол вздрогнул, когда на горящие трупы обрушилась крыша, ослабленная
огнем, тоннами воды от растаявшего снега и семью годами отсутствия ухода.
Стрельба почти везде прекратилась. Схватка почти закончена, и Роланд
получил свой приз.

77. ЧТО ВИДЕЛ СТАРЬЕВЩИК
Однажды днем, когда в Мериз Рест медленно падал снег, с севера в
город въехал грузовик с провисшей подвеской. Его чихающий мотор сразу же
сделал его центром внимания - но теперь почти каждый день появлялись новые
люди, некоторые в избитых старых машинах или на грузовиках, некоторые на
запряженных лошадьми повозках, а большинство пешком, с пожитками в
картонных коробках и чемоданах, так что новоприбывшие теперь не привлекали
такого внимания, как раньше.
С обеих сторон грузовика было написано красными буквами "СТАРЬЕВЩИК".
Водителя звали Валсевик, и он с женой, двумя сыновьями и дочерью следовали
образцу нового общества бродяг - оставаться в поселении достаточно долго,
чтобы найти себе пищу, воду и отдых, а потом понять, что есть и в другие
места, где получше. Валсевик был раньше водителем автобуса в Милуоки, тихо
лежал с гриппом, когда разрушили его город, и он до сих пор не решил,
повезло ему или нет.
За последние две недели он наслушался слухов от людей, которых
встречал по дороге: впереди город под названием Мериз Рест, в этом городе
источник такой сладкой воды, словно в Фонтане Молодости. У них там есть
кукурузное поле и яблоки, падающие прямо с неба, а еще у них есть газета и
они строят церковь.
И в этом городе - такие слухи - есть девушка по имени Свон,
обладающая силой жизни.
У Валсевика и его семьи были темные волосы и глаза, оливковый цвет
лица, доставшийся им от многих поколений цыганской крови. Жена его была
привлекательна, с тонким, точеным и гордым лицом, с длинными черными
волосами с седыми прядями, темно-карими глазами, которые, казалось,
светились. Прошло меньше недели с тех пор как растрескался шлем из
наростов, покрывавших ее лицо и голову, и Валсевик оставил среди
занесенного снегом леса горящий фонарь, зажженный в честь Девы Марии.
Когда Валсевик въехал подальше в город, он действительно увидел
источник прямо посреди дороги. Рядом с ним горел костер, а дальше по
дороге люди перестраивали какое-то здание, дощатое, которое могло бы быть
церковью. Валсевик счел место подходящим и стал делать то, что он и его
семья делали в каждом поселении, куда они приезжали: он остановил на
дороге свой грузовик, а его мальчики открыли заднюю панель и стали
вытаскивать ящики, полные разных предметов для продажи и обмена, среди
которых были многие собственного изобретения их отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150