Здоровенный охранник оказался справа от него, а второй — недомерок какой-то, доходивший Вараку лишь до плеча, — встал слева.
— Что вам нужно? — спросил верзила.
— Кое-что, о чем, по правде говоря, не всякому расскажешь, — ответил Варак вкрадчивым голосом, стараясь выглядеть любезным и приветливым.
— Вы давайте не темните, говорите прямо, что вам здесь понадобилось! — вмешался второй охранник.
— Что мне здесь понадобилось, чуть позже выясните у мистера Гринелла, а мне поручено переговорить с определенным человеком, способным передать мистеру Гринеллу кое-какую информацию, как только он появится.
— По-моему, заливает, — сказал недомерок своему напарнику.
Тот пожал плечами.
— А что, на самолете уже был досмотр? — спросил Варак как можно любезней.
— Во-первых, это вас не касается, но, если вы собираетесь вручить шефу наличность или бумаги, скажем, тогда непременно надо заявить об этом на таможне. Если сокрытие, скажем так, выйдет наружу, шеф нам накрутит хвосты, мало не покажется. Понятно?
— Вполне. У меня, правда, нет ни наличности, ни каких-то там бумаг с документами, а всего несколько слов, которые мне поручено ему сообщить.
— Ну, где эти ваши слова? Говорите... — опять встрял недомерок.
— Ему вот скажу, — Милош кивнул на верзилу, — а вам поостерегусь.
— Что так? — прищурился недомерок. — Тот, кого вы выбрали, не отличается резвостью мысли, — добавил он, понизив голос.
— Тут уж я, как говорится, пас, — развел Милош руками. — Меня уполномочили переговорить именно с ним.
— Вот всегда так! — Недомерок сплюнул. — Пашешь, вкалываешь по-черному...
— Пожалуйста, пойдемте со мной, — обратился Милош к охраннику, стоявшему справа от него. — Вон туда! — Он махнул рукой в сторону запасной полосы со светящимися столбиками. — Наш разговор я запишу на магнитофон, но, конечно, желательно, чтобы никого не было поблизости, а то нынче все любопытные очень, норовят сунуть свой нос куда не просят...
— Чего это вы все наворачиваете, лепите дурню какую-то, — не унимался недомерок.
«Вишь Наполеон выискался! — подумал Варак. — Все недомерки такие, хвост распушат, только держись».
— Я готов, идемте! — сказал верзила.
— Мистер, не знаю как вас там, — недомерок дернул напарника за рукав, — через пару минут появится шеф, ему и расскажете...
— Мы с ним в жизни никогда не встречались, а я всегда придерживаюсь одного золотого правила. Сказать какого?
— Ну?
— Никогда не делай того, чего никогда не делал.
— Умора... — усмехнулся недомерок. — Так ведь можно всю жизнь прожить, ничего не делая.
— Попробуй! — бросил ему Варак через плечо. — Вот туда! — обратился он к верзиле, кивнув в сторону ближайшего ангара.
Как только они завернули за угол, Милош поднес ко рту охранника сложенную горстью ладонь левой руки и сказал:
— Сюда будете говорить. Хорошо?
— Да, мистер!
Это были его последние слова, которые он произнес в этот вечер.
Варак опустил левую руку чуть ниже, охранник нагнулся.
Милош задержал дыхание.
Ну вот, наступил момент, о котором каждый самбист мечтает! Свое правое колено доверчивому дурачку к подбородку, разгиб, и его голову резко вниз... Ребром ладони с маху по шее, ногой в дых... Обе кисти замком в кулак — и ему по загривку!
Охранник упал.
Совсем классная ситуация! Удар по загривку уже ногой...
Охранник лежал и не двигался.
Спустя полторы минуты Варак в униформе частной охранной фирмы ждал прибытия Гринелла.
Черный лимузин подкатил к ангару тридцатью секундами позже. Недомерок бросился к машине, распахнул заднюю дверцу. Показался человек, которого Милош никогда не видел, но сразу понял, что это Крейтон Гринелл.
— Пламенный привет шефу! — хохотнул охранник. — А мы тут в раздрызге. Меня ваш посыльный наладил, вернее, сказал, будто вы однозначно распорядились насчет Бенни. Одним словом...
— Заткнись, идиот! — оборвал его Гринелл. — Почему самолет до сих пор в ангаре? Мне сказали, что досмотр уже был. Почему, я спрашиваю, самолет не на полосе?
— Понимаете, из КДП звонили, что пилот задерживается. Правда, не я, а Бенни подходил к телефону. Он же дуб, он же тупой... Теперь вот с вашим знакомым балакает...
— Какой знакомый? Что ты мелешь? Быстро самолет на полосу, я тороплюсь... Водитель, вы в состоянии выкатить самолет из ангара? — обратился он к шоферу.
— Думаю, да! — ответил тот. — Доводилось.
— Тогда поторопитесь! Я заплачу. Времени в обрез. Водитель выскочил из лимузина. Гринелл и охранник помчались следом за ним в ангар.
Варак быстро подбежал к лимузину, распахнул переднюю дверцу и скользнул внутрь.
— Охранник, где вы, черт возьми, пропадаете? — обрушился на него Эрик Сандстрем с заднего сиденья.
— Привет, профессор! — тихо сказал Милош Варак. — Куда путь держим?
— Это вы?! — Сандстрем схватился за ручку дверцы.
— Спокойно, профессор, без вибра! — улыбнулся Варак. — Всего пара вопросов, и вы свободны. Что искал посыльный Гринелла в кабинете у Ардис Ванвландерен? Точнее, у нее в письменном столе? Отвечайте!
— Я не в курсе.
— А если подумать?
— Возможно, приходно-расходную тетрадь. Я знаю, что свои траты она не раз обсуждала с Гринеллом, но не уверен.
— Так, ладно! И второй вопрос. Почему вы убили государственного секретаря?
— Я не убивал...
— Вы косвенный участник убийства. Разумеется, не прямой. Грязную работу за вас делают всегда другие.
— Вы ничего не понимаете, Варак! Мы на грани прорыва в космос... Надо разворачивать научные изыскания, а покойный госсекретарь ратовал за то, чтобы свернуть всю науку, работающую на оборонку. Это недальновидная политика. Мы обязаны создавать новейшие образцы вооружения! В нашем допотопном «Инвер Брасс» собрались косные недоумки. Неужели шестьдесят восьмой год вас ничему не научил?
— Почему не научил? Кое-чему научил.
— Тогда вы должны понять, что мы, американцы, должны. мы просто обязаны иметь самые передовые технологии, иметь самое мощное оружие, такое, какого нет ни у кого в мире.
— Даже если мы взорвем половину планеты?
— Не будьте идиотом! — повысил голос Сандстрем. — Никто не собирается ничего взрывать. Мы цивилизованные люди, но мы опасаемся, что нас обойдут на повороте, как говорится. какие-нибудь русские, любые другие коммунистические режимы. Вот они-то нас и взорвут! А если мы создадим мощное вооружение, тогда никто и не пикнет, вот тогда мы и станем настоящими защитниками мира. И потом, Милош, поймите, если мы примемся за разработку космического вооружения, развернемся в космосе, тогда те же русские кинутся подражать нам. Ухлопают на вооружение весь свой бюджет, окончательно обнищают, и тогда мы с легкостью размоем их идеологию, и коммунизм рухнет. Тот коммунизм, который вы ненавидите! А ваш Кендрик представляет для нас опасность, поскольку его заносит. Он недальновидный политик, он стоит на пути регресса. Прогресс — не его стезя!
— Успокойтесь, профессор! — Варак сунул руку за пазуху. — Кендрик за прогресс, но он против того, чтобы всякие проходимцы наживались за счет налогоплательщиков, чтобы использовали «оборонку» в своих целях, богатели на продаже оружия и патентов на технологии. А вы, профессор, самый настоящий предатель! Из-за вашего предательства погибли десятки людей. Вам известно, какая кара ожидает предателя? Почему вы прикидывались овечкой на заседаниях «Инвер Брасс»? Чтобы выведать детали о планах Эвана Кендрика, а потом сообщать сведения о нем своим друзьям-подонкам?
— Да как вы смеете оскорблять моих друзей?
— А вот так!
Варак вытащил пистолет с глушителем. Сандстрем успел распахнуть дверь и шагнул на бетон, но тут его догнала пуля, и он упал. Раненый Сандстрем приподнял голову и стал кричать:
— Помогите! Убивают! Я ранен! Помогите!..
Варак дослал вторую пулю, которая снесла профессору затылочную часть черепа.
В то же мгновение раздалась автоматная очередь. Стреляли из ангара.
Варак получил удар в грудь и левое плечо.
Он упал и покатился к спасительным травянистым зарослям. Испытывая жгучую боль в груди, он полз по траве, оставляя за собой кровавый след.
Варак понял, что его с минуты на минуту обнаружат и добьют. Слышались крики, вой сирен.
Снова раздалась автоматная очередь. Он перевернулся на спину. Если попадут в позвоночник, ему не уйти от погони! А его дело еще не закончено!
Пули свистели над головой. Одна чиркнула по камню совсем рядом и, срикошетив, отозвалась огнем в животе.
«Все, конец!» — подумал Варак. Он встал на колени, сорвал с себя униформу и, пригибаясь, побежал к автостраде, огибающей аэропорт Сан-Диего с юга.
Кровь горячим ручейком стекала по ногам. Он чувствовал слабость во всем теле. Кружилась голова.
Он должен, он обязан добежать до дороги! Там телефон... Ему необходимо позвонить.
Варак бежал из последних сил. «Милош, ты должен! — приказал он себе. — В тюрьме, в лагере под Прагой, помнишь, как было? Тоже раненный, тоже истекая кровью, бежал от вышки к вышке, к ограждению, за которым ждала свобода!.. Здесь тоже ограждение, но чуть пониже...»
Варак подбежал к ограждению, протянувшемуся на пару километров вокруг зоны аэропорта. Колючая проволока? Пустяки... Он кинул наверх свою куртку, взобрался по сетке кверху, кинул себя вперед и сразу вниз... Он лежал на обочине автострады, прижимая правую ладонь к животу, левую — к груди.
Нельзя лежать, движение — это единственный путь к спасению. Еще не все потеряно!
Он встал на колени, дополз до асфальтовой ленты дороги. Поднялся в полный рост, поднял руку. Две машины пронеслись мимо и не остановились. Третья затормозила.
— Какие проблемы? — спросил водитель в морской форме. У него на рукаве Варак разглядел позолоченные крылья. Морская авиация, стало быть.
— В аварию попал. Машина вдребезги. Подвезите до ближайшего телефона.
— Здорово ты, приятель, долбанулся! Весь в крови...
— Если опасаетесь, что испачкаю салон машины, я вам заплачу. — Варак достал бумажник.
— Да нет, зачем же! Садитесь... Вам помочь?
— Спасибо, я сам, — отозвался Варак, с трудом забираясь на заднее сиденье. — Я вам весьма признателен, — добавил он и, достав из кармана рубашки листок бумаги и шариковую ручку, стал писать на листке, прислонив его к дверце, обитой кожей.
— А вы молодцом, — заметил моряк.
— У меня к вам просьба, — сказал Варак. — Остановитесь где-нибудь, откуда можно позвонить. У меня жена с ума сойдет, если я не позвоню... Понимаете, я обещал давно быть дома, а сам... — Варак вздохнул.
— Давайте я позвоню!
— Что вы! Она перепугается до смерти...
— Здесь, в полутора километрах, один мой знакомый торгует с женой овощами и фруктами. У них в лавке есть телефон.
— Я вам так благодарен, не знаю, как и отблагодарить вас.
— Выйдете из больницы, пообедаем вместе. Пригласите?
— Непременно!
* * *
Хозяин лавки покачал головой, подвигая Милошу телефонный аппарат. Тот еле держался на ногах, наваливаясь на стойку. Офицер морской авиации сидел в машине.
Милош набрал номер отеля «Уэстлейк»:
— Пятьдесят один, пожалуйста!
— Пожалуйста, сэр! — ответили на коммутаторе.
— Алло, алло! — отозвалась Калейла, вырванная звонком из глубокого сна.
— Он согласился или нет?
— Мистер Милош?
— Да.
— Что случилось?
— Я паршиво себя чувствую, мисс Рашад. Он согласился?
— Вы больны?
— Ответьте на мой вопрос.
— Все в порядке. Пейтон дал зеленую улицу. Эван принимает участие.
— Не занимайте телефон, я перезвоню.
Варак положил трубку, поднял, набрал другой номер.
— Да?
— Звукооператор?
— Слушаю, Прага.
— Как успехи?
— Через пару часов все закончим. Машинистка шпарит как бешеная, даже наушники вспотели... Ночью выправит опечатки.
— Какая бы ни была цена, все будет тип-топ.
— Что с вами? Я с трудом улавливаю слова.
— Простудился. Высокая температура. В почтовом ящике, У вас на студии, десять тысяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120