Она только что въехала в квартиру и разбирала вещи – чемодан и несколько коробок. Жуя резинку, Тедди прогулялся по всем комнатам. Вышел из ванной и заявил:
– Мне нравится, когда мои девушки чистоплотны, – потом обратился к молодому парню: – Ты когда-нибудь спал на раскладушке?
– А что это такое? – спросил парень с сильным акцентом.
Закончив осмотр квартиры, Тедди сел и обратился к Китти:
– Чем занималась раньше?
– Работала в книжном отделе универмага.
– Врешь. Не важно. Я нанял такую рыжую красотку не для работы на арифмометре. Стриптиз танцуешь?
– Я не умею.
Молодой красавчик с черными кудрями удивился:
– Не умеешь раздеваться?
Тедди Ритц смерил парня серьезным холодным взглядом, парень пожал плечами.
Тедди сидел вполоборота к старому письменному столу (квартира сдавалась вместе с мебелью). Не глядя, облокотился на столешницу и смахнул на пол договор о найме и чек от банковской ассоциации. Потом посмотрел на пол, нагнулся, поднял конверт, в котором лежал чек, не тронув договор.
– Что там? – спросил он.
– Награда, – улыбнулась Лули.
– За что?
Тедди выглядел так, что лучше было сказать ему правду, и она ответила:
– За то, что я застрелила налетчика.
Несколько минут он молча смотрел на нее.
– Хочешь сказать, что ты была в банке, когда туда вошел грабитель? – Он увидел, что она качает головой, сразу все понял и спросил: – Что ты делала в банке с пушкой? – Ей показалось, что он пришел в замешательство и нахмурился. – Ты пришла грабить банк, а потом застрелила своего сообщника?
– Хотите послушать, что произошло? – спросила Лули.
Она рассказала, как рецидивист Джо Янг угнал машину ее отчима и насильно держал ее в кемпинге. Когда домик окружила полиция, она была заперта там с опасным преступником. Тут она поняла, что Тедди ее не слушает. Он достал чек из конверта и перечитывал письмо от Ассоциации банкиров, в котором ей выражалась благодарность за смелый поступок. Тедди поднял голову:
– Что ты намерена с ним сделать?
– Хочу положить в банк.
– Солнышко, банки так ненадежны! Лучше я о нем позабочусь.
Лули скорчила гримаску:
– Ну, не знаю... – Как будто она могла возражать!
Тедди сунул чек в карман пальто:
– Неужели ты не доверяешь собственному боссу?
Ей стало бы легче, если бы молодой парень, похожий на бывшего боксера, в шутку заступился за нее: она, мол, уже большая и может сама позаботиться о своих деньгах. Но он молча пожал плечами.
* * *
В тот вечер Китти подавала коктейли трем молодым богачам за столиком в баре; она приносила по два коктейля зараз, чтобы клиенты не умерли от жажды. Улыбка словно примерзла к ее лицу.
Она ждала Тедди. Когда он придет, она подойдет к нему и потребует свои пятьсот долларов, потому что маме нужна операция, а денег у них нет, ведь прошлым летом из-за жары и ветра хлопок не уродился, как и у многих. А ей нужно позаботиться о том, чтобы маме сделали операцию.
Но Тедди скажет: «Врешь!»
Китти оглянулась в сторону холла – она уже все придумала, хотя боязно было врать гангстеру, – и тут увидела Карла Уэбстера.
Да, в холле действительно стоял Карл в расстегнутом плаще и шляпе, которую не мешало бы поправить, Карл со старым кожаным саквояжем. Он стоял рядом со знакомым пианистом, оба смотрели на нее и улыбались. Потом пианист взял у Карла саквояж и направился в гардероб, а Карл – к ней. Китти поняла, что по-прежнему улыбается, но в голове у нее звучало: «Господи, вы посмотрите на него!» Ей хотелось броситься к Карлу в объятия и признаться, как ей жаль, что она от него сбежала, уехала из Талсы; ей вспомнился рвущий душу блюз о возвращении в Талсу, который исполняла одна цветная девчонка.
Карл шел навстречу, на губах у него был только намек на улыбку, и он не сводил с нее глаз.
– Эй, кошечка! – окликнул ее один из богатеньких клиентов. – Обрати на меня внимание! Что тут у меня?
Другой спросил:
– Что это с ней?
А первый добавил:
– Вот, возьми, кошечка, да улыбнись и принеси нам орешков и коктейлей, если ты не занята.
Карл положил ей руки на плечи, она обняла его голыми руками за плащ, прижалась к нему, почувствовала, как ей в грудь уперся револьвер: его пиджак тоже был расстегнут. Они не сводили друг с друга глаз и улыбались, а потом начали целоваться, и ей нравилось, как от него пахло лосьоном и виски, но тут ее позвал клиент и все испортил.
– Эй, кошечка! – крикнул клиент. – Чем ты занимаешься с этим типом?
Они прекратили целоваться, но остались стоять, прижавшись друг к другу. Карл сказал:
– Значит, теперь тебя зовут кошечкой?
– Только они так меня называют.
Карл посмотрел на клиентов поверх ее плеча; рыжие волосы Лули были выпрямлены щипцами и тщательно расчесаны.
– Ребята, – обратился к ним Карл, – больше не зовите ее кошечкой. Ей это не нравится.
– Все в порядке, – шепнула она ему на ухо. – Просто они пьяны.
– Ты хочешь, чтобы тебя звали кошечкой и подзывали, как будто ты их вещь?
Она вовсе не думала о том, как клиенты к ней относятся, но ответила:
– Да нет, наверное. – Она понимала: ей вообще не следует работать здесь, терпеть, когда ее называют кошечкой, да и вообще где-нибудь работать, в том числе в Канзас-Сити; она знала, что он приехал за ней и она больше не одинока.
Парни, лениво развалившиеся за столиком, уставились на Карла, им было интересно, откуда он взялся и что о себе воображает.
– Эй, увалень, ты что задумал?
Карл отодвинул Лули в сторону, взял блюдо из рук одного из клиентов и вручил его Лули.
– Они орешков хотят.
Она смущенно сжала блюдо в руках.
– Так пойди и принеси.
Лули направилась к барной стойке, а Карл подошел к столику.
– Извините, если помешал, – сказал Карл, склоняясь над столом и кладя руки на столешницу; расстегнутые плащ и пиджак болтались по сторонам. – Так больше не зовите ее кошечкой, идет? – Он говорил спокойно. – А если назовете, я выкину вас, деточки, на улицу.
За столиком воцарилось молчание, он разглядывал ошеломленные лица. Клиенты были молодые парни, ровесники Карла. Он дал им время разглядеть свой револьвер в кобуре, понять, что он из себя представляет, и, если им хватит духу, что-нибудь ответить. Время вышло, Карл повернулся к Китти, которая принесла блюдо с арахисом.
– Готова спорить, – сказала она, – что я потеряла работу.
– Зачем она тебе? – Карл зачерпнул горсть орешков. – Ведь у тебя есть я.
* * *
Они прошли через служебный вход и оказались в комнатке, похожей на раздевалку для хористок: на кушетках румяна и тюбики с губной помадой, одежда на спинках стульев, дюжина плюшевых мишек свисает с вешалки на потолке, груда изорванных мишек в корзине для мусора и на полу вокруг нее. Карл заметил, что дверь ванной закрыта. Лули ушла переодеваться, сказала, что ей не терпится поскорее убраться отсюда.
– Они уверены, что имеют право делать с тобой все. Особенно богачи – лапают, когда и где хотят.
Вдруг Лули замолчала: У Тедди ее наградные деньги, черт их побери, она не может уйти без них!
– Зачем они ему?
– Понятия не имею.
– Тогда пойдем к нему и заберем их.
Карл направился к передничкам, развешанным от стены до стены.
– Я уже сочинила для него целую историю, – сказала Лули. – Придумала, будто маме нужна операция.
– Деньги твои – зачем что-то сочинять?
– Ты его не знаешь.
Карл раздвинул плюшевых мишек и посмотрел на другую половину комнаты.
– Я читал о нем в местном отделении Службы федеральных маршалов. Тедди заправляет всеми полицейскими участками округа Джексон. – Перешагнув через груды тряпья, Карл подошел к окну и выглянул на задний двор. Садик освещался фонарем над дверью черного хода. – У Тедди под командой четыреста молодцов, некоторые из них бывшие заключенные. Его телохранитель, Луиджи Тесса, сидел в Оклахоме.
Он вернулся к занавесу из мишек, раздвинул его. Лули спросила:
– Так его зовут Луиджи?
– Все называют его Лу. Он родом из шахтерского городка.
– Он что, был боксером?
– Да, но не слишком преуспел. Когда возродилась «Черная рука», он пошел туда работать, предлагал покровительство итальянцам, у которых были лавки или ресторанчики. Им говорили: везите тысячу или около того на заброшенную фабрику кирпичной компании, или однажды ночью ваша лавка сгорит. Тессу арестовали по обвинению в поджоге, он отсидел шесть лет в Ароке, на тюремной ферме. Когда вышел, сменил тактику. Теперь владельцу лавки говорят: плати, или однажды тебя пристрелят. За Тессой числятся два убийства.
– Раз они знают, где он, – удивилась Лули, – почему его не арестуют?
– Ты в Канзас-Сити, – напомнил Карл. – Ни один судья не подпишет приказ о его выдаче.
Они услышали, как кто-то спустил воду в туалете.
Оба повернули голову. Дверь ванной рывком распахнулась. Со своего места Лули видела, кто внутри. Она усмехнулась:
– Я не знала, что там кто-то есть. Ты развлекала старичков?
Девушка, которой Карл не видел, ответила:
– Знаешь, что самое трудное? Притворяться, будто тебе весело.
– И улыбаться, – кивнула Лули, – до сведения скул.
– Зато я заработала шестьдесят баксов. Неплохо, да? Пойду наверх, поработаю в бальной зале.
Она вышла в черных шелковых чулках и туфлях на высоком каблуке; непристегнутый мишка болтался сбоку.
– Хейди? – удивился Карл, появляясь из-за занавеса. – Похоже, дела у тебя идут неплохо.
Все было не так, как в придорожном борделе, – там появился Карл, и Хейди бросилась к нему, как к старому другу. Сейчас она была раздосадована:
– Вот черт! Как ты нас нашел?
– Ты знаешь ее? – удивилась Лули. – Он за мной пришел, – пояснила она, – а не за тобой. – Она была в этом уверена.
– Ты что, шутишь? – разозлилась Хейди. – Он ищет Джека, хочет забрать его в Оклахому.
– Клянусь, – сказал Карл Лули, – я приехал сюда из-за тебя. – Потом повернулся к Хейди и увидел, что она так и не пристегнула поясок с мишкой. – Но если Джек здесь, я бы не возражал повидаться с ним. Где вы остановились?
Хейди стояла расставив ноги, уперев руки в бедра.
– Так я тебе и сказала!
– Клянусь, ордера на арест у меня нет! – сказал Карл.
– Ты можешь его пристрелить. С чего вдруг ты сюда явился?
– Знакомый пианист, Макшан, сказал, что здесь работает девушка по имени Китти. Если не веришь, спроси у него.
Хейди напряженно смотрела на Карла, как будто решала, верить ему или нет. Потом изогнулась, застегнула пояс сзади, поправила чулок и снова посмотрела на Карла:
– Ты ведь все равно можешь забрать его в Оклахому – с ордером или без ордера, так?
– Ты что, хочешь, чтобы я его арестовал?
– Например, за то, что он угнал машину репортера.
– Да, могу.
– Так почему бы тебе его не забрать?
– У него неприятности?
– Тедди говорит, что Джек должен ему две тысячи пятьсот и обязан заплатить завтра. Джек ничего ему не должен и не заплатил бы, даже будь у него деньги.
– Почему он не сбежит?
– Машина не заводится.
– Угоните другую.
– Тедди пригрозил: как только Джек выйдет из дома, он покойник. Карл, ведь тебе только и нужно сделать вид, будто ты его арестовываешь и увозишь назад, в Оклахому.
– На нем столько всего... – Карл внимательно посмотрел на Хейди. – Ему светит большой срок.
– Все лучше, чем пуля в голову и гнить на дне реки.
– Наверное, за ним следят?
– Они хитрые и злые, – прикусила губу Хейди. – Обещай, что арестуешь его! Ну пожалуйста!
– Скажи правду, зачем тебе нужно, чтобы я его арестовал? Чтобы спасти его или чтобы избавиться от него?
– Какая разница? – Хейди пожала плечами. – Здесь работает Элоди, и Джек увивается за ней.
– Так она перестала заниматься проституцией?
– Из-за того репортера из «Настоящего детектива». Она написала ему; хочет узнать, любит ли он ее.
– Так они еще не переспали?
– Вряд ли.
– Запиши мне свой адрес.
Хейди взяла с кушетки сумочку и присела. Китти подошла к Карлу:
– Ты знаком со всеми шлюхами, да?
– Будь добрее, – посоветовал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43