Тогда он снова принялся копать, временами останавливаясь и вслушиваясь в наступившую темноту.
С одного боку обнаружился висячий замок, кусачками замочные петли было взять нельзя, и тогда вновь застучал топор, высекая из железа искры. Афанасий совершенно ополоумел, во что бы то ни стало решив добиться своего. Первобытный варвар и вандал проснулись в нем и завладели его воспаленным сознанием. Им было начихать, что звуки далеко разносятся, что сундук антикварная редкость, что в любой момент у ямы может появиться кто угодно и запросто проломит голову. Одна лишь цель - добраться и заполучить - двигала варваром и вандалом. Они, словно два черта, прыгали и плясали внутри Афанасия, так же страстно и безумно, как тысячелетиями они громили и заполучали города и их богатства. И ни одна здравая мысль не шептала уже внутри его: беги, Афанасий, на твой век и того хватит. Он бы лучше все отдал, чем не добрался до содержимого сундука.
И добрался. Правда, сильно поранил палец, так что все заляпал кровью, и, когда открыл крышку, то был дико разочарован - ибо сверху лежали какие-то свитки, футляры, какие-то папки и просто листы. Но зато на самом дне - мешочки с чем-то тяжеленьким. В одних оказалось золото - песок и самородочки, в других алмазы. Эти мешочки, завернув в целлофан, и подхватил Афанасий, потащил к машине, и только тут почувствовал, что кровь хлещет из раны.
Какой-то тряпкой он долго пытался сделать повязку. Весь в грязи, в крови, он повторял про себя, что все будет тип-топ, что все пустяки и нужно лишь быстрее смотаться с этого чудесного "пиратского" места. Кровь остановилась сама собой, Афанасий побросал мешочки на переднее сиденье и сел в машину.
Почти мгновенно в его голове родился план: ехать с таким грузом в город нельзя, вдруг остановят, нужно все перепрятать, уже темно, лучше это сделать у водоема.
Так он и сделал. Несмотря на темень, ушел подальше от пруда в лес и закопал добычу, припорошил листвой следы и настрогал на деревьях маленькие отметины. У водоема отмылся, покурил, борясь с желанием пересчитать содержимое двух пачек, что оставил при себе. Он как-то перестал бояться, налился эдакой значимостью, почувствовал себя содержательным и достойным всего, что сумел совершить в этот вечер.
Он вспомнил, о забытых у ямы фонарике и инструментах, да и в принципе, решил забрать бумаги, что лежали в сундуке - может, они ценные - чего им пропадать. Ему почему-то казалось, что за сундуком никто никогда не вернется - будто он действительно открыл клад каких-нибудь давно повешенных на реях пиратов. Совершенно открыто он притормозил у ямы, перегрузил в салон бумаги и футляры и стал засыпать пустой сундук землей. На это ушло не так уж много времени, и скоро он уже выбирался на большую дорогу.
Подъехал он к повороту в тот момент, когда сюда же подкатил черный "мерседес" с тонированными стеклами. Афанасий ещё подождал, когда тот проскочит, но "мерседес" притормозил и обозначил правый поворот.
"Вот те на! - обожгло Афанасия. - Неужели они?!"
"Мерседес" был черен и казался пустым. Афанасий нажал на газ и быстро выскочил на асфальт. "Гони!" - закричал ему животный страх, и правая нога до предела вдавила педаль.
В зеркальце он увидел, как "мерседес" скатился с шоссе и провалился во мглу.
Нужно было срочно свернуть, совершенно понятно, что его спокойно догонят, когда обнаружат, что клад был вырыт. Увидят следы от машины, комья земли... "А где фонарик?! А я же не подобрал выпавшие пачки! Ах, придурок! А где топор?! Они могли запомнить номер машины!"
Афанасию стало плохо, в груди так сдавило, что он физически ощутил, как от этого давления вот-вот и лопнет сердце.
Спасти его мог только перекресток. В Подмосковье столько дорог, а здесь как назло ни одной. Да ещё колымага еле тащится и не дай бог развалится от перегрузки. Афанасий выжал все, что мог.
Ну, вот и развилка. Он сходу ушел вправо, перескочил мост и скоро выехал в какой-то "спальный" район, где влился в поток машин, покружил вокруг домов и сориентировавшись стал пробираться к дому.
Развилка его спасла. Потому как через минуты три после Афанасия через неё со страшной скоростью пронесся черный "мерседес", словно голодный хищник он мчался на Москву за своей упущенной добычей.
Глава вторая, повествующая о грандиозной
Луже, о любви Сергея Яковлевича и Елены,
об их злоключениях, о болтливом Михаиле
и о продолжающихся поисках клада.
Кто не был в Москве на стадионе "Лужники" в конце ХХ века, тот не в состоянии понять , какие перемены, какую революцию заполучила Россия.
На территории спортивного комплекса "Лужники" была открыта оптовая ярмарка, куда со всей страны съезжались за товаром мелкие торговцы - все эти обалдевшие от перемен тетки и дядьки, молодые и старики. То было поистине вавилонское столпотворение! Свободный рыночный хаос!
Наверное, сотню раз на Луже (как именовали этот рынок торговцы и покупатели) менялись порядки, формы торговли и методы взаимоотношений хозяев и торговцев рынка, пока, наконец, Лужа не превратилась в государство в государстве - со своими жесткими законами, со своей системой круговорота денег, со своей управленческой верхушкой и даже со своей армией.
Немало крови и слез было пролито, немало судеб перемолото, немало денег потрачено для того, чтобы появилось это новое государство.
Создатели его в тени, у них много имен, а если и есть одно-два лидирующих имени, то и они никогда не расскажут, какими методами строилось это богатейшее государство.
Никакие депутаты, никакой президент или даже сам городской голова не властны закрыть это чудо-чудное, диво-дивное.
Какая там демократия, какой правопорядок, какой закон, какие налоги деньги! - вот что производит это государство и чем оно покупает всех и вся.
Трудно представить - сколько жадных ртов насосалось от этой бесконечно дойной коровы. Если собрать все прибыльные деньги, то спортивный комплекс целиком можно было вымостить булыжниками из чистого золота и ещё бы осталось для золочения памятника некоему Ильичу, что взирает со своего постамента на людскую толчею, на мелкие радости и трагедии этих разноликих масс, совершающих перед ним глумливое действо.
"Когда-нибудь и этот Вавилон станет историей, и историки будут копаться в воспоминаниях очевидцев, создавая ещё одну главу для эпопеи "Москва и москвичи", а обо мне и не упомянут", - подумал Сергей Яковлевич Кандыбов, называемый своими ребятами ласково - Дыба.
Да и что ему там делать - в истории? Есть власть открытая, что всего лишь верхняя часть пирога власти, а есть самая сладкая, тайная, о коей история лишь догадывается. Весь мир знает Майкла Джексона - эту живую заводную игрушку, и что? - ну, войдет он в историю поющих клоунов, как Буратино в сознание малышей, - такая история смешна для Сергея Яковлевича. С некоторых пор он знает и другие истории, где власть может быть истинной, а не бутафорной.
Кандыбова можно было бы назвать бандитом, если бы это понятие в последние времена не претерпело трансформацию. Бандит - это член банды, которая занимается антизаконными делами, совершает преступления. Сергей Яковлевич свое отсидел, за мошенничество, семь лет. Потом работал начальником производства на мебельной фабрике. А когда империя рухнула, ушел в бизнес - торговал автоматами, стал контролировать территорию, подобралась команда, группировка, как говорится. Потом начали вклиниваться в Лужу, претендовать на долю, пришлось и кулаками работать и пострелять, пока не утвердились. Отвоевали кусок , и побежал ручеек денежек, и все довольны, если не считать мелких разборок с соседями по пирогу.
На Луже Сергей Яковлевич давно не был. А раньше, когда все начиналось, любил иногда окунуться в этот живой гигантский организм, как бы подпитывался этим "броуновским" движением, лично малейшие детали утверждал и планировал, пока все не устоялось и не приняло размеренный и законный вид. Теперь все команда делает, питается его умом и его стараниями. Механизм налажен и тикает, ручеек течет, разветвляясь и соединяясь где надо и кому надо.
У Сергея Яковлевича и помимо Лужи дел хватает. Хозяйство большое, только успевай контролировать. Но и в офисе его не увидишь, давно у него нет офиса, и всего несколько человек знают - где его найти, если вопрос без него не решается. Ушел в тень, даже многие члены команды не знают его в лицо, а только слышали, что есть некто Дыба - босс, и то неуверенны - есть ли? Зато он знает обо всех, на каждого к нему поступает досье, все данные в компьютере, до самых мелочей - о крупных покупках, о выездах на отдых и любовницах. Периодически чистки проводятся, особенно в низших слоях - там ребята неимущие, энергичные, в лидеры постоянно рвутся, на все готовы пойти, лишь бы прибрать систему к своим рукам. Но не вырос ещё такой умник, чтобы владеть системой, придет время, Сергей Яковлевич сам подберет кандидата.
И все бы было, как есть, если бы не последние события, которые и заставили самого Дыбу вылезти на Лужу.
Познакомился он с женщиной, да такой, что прямо по нему, и она его полюбила как кошка. Три месяца как в угаре провели, по всему миру, за руки держась, выгуливались. Чего только не вытворяли, такого от себя Сергей Яковлевич и не ожидал. Австралия, Сингапур, Сейшелы, Богамы, Рим, Париж, Лондон, Рио, всю Америку исколесили, на Северный Полюс слетали, со знаменитостями пьянствовали, так что под конец этого турне оба были выжаты, как лимоны, но так и не насытились друг другом.
Много женщин знавал он, но тут живая, не купленная, любящая, свободная и самостоятельная - такой у него не было, все остальные неживые, просто вещи, предметы, механизмы, трахальщицы и, если умные, то все равно в целом - дуры, и если любили, то как медузы - рыхло, склизко, по-бабьи, уже ничего вокруг не замечая. Нет, Лена была именно его половина, часть его тела - в чем, собственно, тоже свои сложности, как он скоро убедился.
У неё было свое дело, семья, муж, дочь. Занималась она перепродажей металлов, заняв место своего босса, расстрелянного в собственной машине. Не робкого десятка, Лена напряженно конкурировала со всяческими фирмами, пытающимися перекрыть ей кислород и несколько раз, как призналась ему, заказывала убийства. Женщины в таких вопросах решительнее мужчин, а в последние времена и более предприимчивые в бизнесе. Наверное, потому, полагал он, что меньше просчитывают наперед и не берут в расчет многочисленные детали. Пока мужик начнет внедрять свои идеи, пока преодолеет страхи, женщина эти идеи перехватит и воплотит. Такие времена настали. Женская мутация.
И все бы было замечательно, не залезь Елена в какую-то странную историю. Она ему подробности не рассказала, но и он не настаивал, знал только, что умыкнула она у кого-то мужика деловые бумаги. "Им цены вообще нет, ты понимаешь?!" - объяснила она с такими глазами, что он понял действительно нет. И ещё он понял, что, помимо всяческой российских мафиозных сетей, существует нечто настолько властное, о чем узнать практически невозможно, и куда пронырливая Елена угодила по самые уши. Что эта власть какая-то всемирная и чуть ли не мистическая, и что она "захвачена" (так выразилась Елена) какими-то людьми, пытающимися эту власть использовать.
И вот он, Дыба, солидный авторитетный человек, поверил ей полностью, хотя более, чем выше сказано, не понял. Она поделилась с ним всем этим после того, как ночью прогремел взрыв в её офисе, ей позвонили и велели отдать бумаги и срок назначили: два дня.
- Нужно все свернуть и уехать за границу, нам больше деньги не нужны! - быстро убеждала она.
- А дело? Помимо денег, есть ещё и дело - оно часть меня. Что я там буду - валяться на пляже и общаться с этими сытыми харями? Или рыбачить? Я же не смогу без дела, без своих расчетов и без команды, ну, пойми, глупая!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34